Зубин Мета – звезда первой величины в мире классической музыки. Будущий дирижёр  родился в 1936 году в Бомбее, где начал заниматься музыкой под руководством отца – скрипача и дирижёра. Отец, по его словам, был главной, самой влиятельной фигурой в его жизни до отъезда в Вену. Именно отцовская увлечённость не оставила Зубину выбора – он впитал любовь к музыке с детства, музыка окружала его с самого рождения. В восемнадцать лет Зубин Мета покинул Бомбей и, хотя был хорошо знаком со многими произведениями, впервые услышал симфонический оркестр живьём. «Казалось, что мои уши взрываются», – вспоминает маэстро первую встречу с Венским филармоническим. 

В двадцать три он дебютировал как симфонический дирижёр, в двадцать пять, после нескольких блестящих выступлений с Филармоническим оркестром Лос-Анджелеса, был назначен его художественным руководителем, став самым молодым дирижёром, которому был доверен один из лучших оркестров мира, одновременно возглавив Симфонический оркестр Монреаля, в тридцать лет стал автором собственной биографии. 

В Иркутске Израильский филармонический оркестр, который сейчас возглавляет Зубин Мета, отыграл два концерта в рамках IX Международного фестиваля академической музыки «Звёзды на Байкале». Иркутская публика услышала Концерт № 1 для фортепиано с оркестром Брамса, симфоническую поэму «Жизнь героя» Штрауса. Солировал народный артист России и художественный руководитель фестиваля «Звёзды на Байкале» Денис Мацуев. Именно он пригласил маэстро выступить в Сибири. 

– Мы задумали это два года назад, и я счастлив за нашу публику, которая будет слушать эти два концерта, – сказал на пресс-конференции накануне выступлений Денис Мацуев. – Сегодняшняя репетиция была настолько возвышенная, настолько необычная. Всегда говорю, что с маэстро Метой можно делать абсолютно непредсказуемые, не-ожиданные вещи, импровизации даже в очень популярных концертах, которые мы уже играли, – Первый концерт Чайковского знают все, но даже на этой репетиции открывались новые глубины. 

Новые – байкальские – глубины открыл для себя и маэстро, который после бани окунулся в воды озера.

– Здравствуйте, очень приятно, – приветствовал он журналистов по-русски, прежде чем поделиться впечатлениями о Байкале. – Я на-деюсь, что наш концерт будет большой успех. О’кей? – и, с улыбкой переходя на английский, добавил: – Это весь мой русский репертуар.  Я вырос в Бомбее, наш дом выходил прямо на берег Индийского океана, где я купался мальчишкой. Теперь я живу в Калифорнии и Израиле, но уже много лет не плавал ни в океане, ни в Средиземном море. Вчерашнее погружение в Байкал было настоящим шоком. Потрясла не только температура, но и сам факт, что я оказался глубоко в воде. Почувствовал себя как дома. Ныряя, я попробовал воду на вкус, она была очень приятной.  

Приглашение Дениса я принял не раздумывая. Мы играли по всей Европе как с Израильским филармоническим оркестром, так и с другими музыкантами, я буду очень рад стоять сегодня вечером на вашей сцене рядом с Денисом. В моём оркестре много эмигрантов из Советского Союза, в основном из западной части страны, они тоже счастливы побывать здесь. Для нас это приключение, мы не знали, чего ожидать. Всё, что мы знали о Сибири, – что зимой много снега, так что здорово побывать здесь осенью. 

О Байкале, самом глубоком и чистом озере планеты, маэстро узнал ещё школьником. Он сказал, что вообще любит бывать в России, впервые он приехал в Советский Союз в 1962 году с Монреальским симфоническим оркестром, выступив в Москве, Ленинграде и Киеве. 

– Сибирь была незнакомой, поэтому мы так хотели тут побывать. На Байкале я попробовал лучшие блины в моей жизни! А сметана, а омуль! – восхищался маэстро. – Однажды мы надеемся поехать в полноценный тур по всей России, посетить как можно больше городов.

Зубин Мета – настоящий человек мира: он чувствует себя как дома в разных странах и на разных материках. 

– В 18 лет я покинул родной Бомбей и отправился в Вену, где прожил семь лет. Вена всегда будет для меня вторым домом. Потом я переехал в Лос-Анджелес, и сейчас официально мой дом там, хотя я там больше не работаю. С 1969 года я дирижирую Израильским филармоническим оркестром, так что в Тель-Авиве тоже чувствую себя прекрасно. Но когда самолёт приземляется в Бомбее, я чувствую, что вернулся домой. 

Много лет я прожил в Канаде. Краски осеннего леса по дороге на Байкал напомнили мне о ней. 

Маэстро говорит, что вырос на русской музыке. 

– Мой отец играл в струнном квартете в Бомбее Чайковского и других русских композиторов. В Вене я ходил на русские оперы. Великие музыканты, с которыми мне посчастливилось работать, как сейчас с Денисом, всегда играют концерты Чайковского и Рахманинова, так что я знаю не меньше пятидесяти версий, – улыбается дирижёр. – И, конечно, следующее поколение – Стравинский, Прокофьев и другие – это часть нашего репертуара. Когда в 1962 году мы приехали в СССР с Монреальским симфоническим оркестром, я привёз симфонию Стравинского в трёх частях. Мы не знали, что это было первое исполнение той вещи в России. Маэстро Кондрашин пришёл с небольшим магнитофоном, чтобы записать выступление. Всю жизнь мне невероятно везло выступать с лучшими русскими музыкантами – Ойстрахом, Ростроповичем, Гилельсом. А теперь и с Денисом Мацуевым, который представляет новое поколение. 

Музыка, которая отсутствует в репертуаре Израильского филармонического оркестра, – произведения Вагнера. 

«Когда в Иркутске появится новый концертный зал, мы приедем снова»,
– обещает маэстро

– Среди наших гостей всё ещё есть люди, которых принуждали слушать Вагнера в концентрационных лагерях. Музыка – эмоционально сильный язык. Слышать музыку композитора, которого превозносили нацисты,  для людей, всё ещё носящих лагерные номера на руках, очень тяжело. Из уважения к ним мы Вагнера не играем. Но, возможно, будем когда-нибудь позже. 

Музыкальный посол Израиля в арабском мире Зубин Мета хотел бы, чтобы Израильский филармонический выступил в арабских странах, но пока этого не произошло. 

– Однажды, будь на то воля Аллаха, мы сыграем в Египте, Иордании и Омане. Король Иордании лично приглашал филармонический оркестр, однако пока, в текущей политической ситуации, наше выступление не состоялось. Но мы будем стараться.

Я уверен, нельзя недооценивать силу музыки. Значительную часть года мы проводим на Ближнем Востоке. На наших концертах порой евреи и арабы сидят рядом. Конечно, мы не можем полностью изменить положение дел, но хотя бы на наших концертах между этими людьми наступает мир, они улыбаются друг другу. Это важно. 

В прошлом году с оркестром мы побывали на моей родине, в Кашмире, где противостояние между индуистами и мусульманами существует с 1947 года. В прекрасном саду сидело почти две тысячи человек, среди которых были те и другие, вместе они слушали музыку, можно сказать, в первый раз. Небольшая исламистская секта пыталась помешать проведению концерта. С нашим оркестром играли кашмирские музыканты. Им угрожали смертью, если они будут играть с нами, но они все пришли. Сад был полон людей, телевидение транслировало концерт в прямом эфире, и 70% жителей Кашмира его посмотрели. Шумиха, которую пытались поднять исламисты, не оказала влияния. Так что мы – и музыка – сделали кое-что хорошее. 

Несмотря на крайнюю занятость, Зубин Мета нашёл время для короткого интервью нашей газете. 

– Может ли Иркутск в будущем претендовать на статус одного из центров классической музыки благодаря проведению здесь фестиваля «Звёзды на Байкале»? 

– Да! Люди здесь любят музыку, театр, культуру. Фестиваль поможет городу стать культурным центром. Конечно, нужно кое-что ещё. Иркутску необходим новый концертный зал. Существующий, со всем уважением, не раскрывает в полной мере звук рояля и оркестра в целом. К счастью, зал небольшой, и, несмотря на неидеальную акустику, оркестр звучит хорошо. Мы делаем прекрасную музыку, отдаем всё, что у нас есть, но в другом зале вы услышите разницу. Я сказал Денису: построите зал, и мы приедем ещё. 

– Действительно ли сегодня классическая музыка переживает некий ренессанс, а в особенности опера? С чем это связано?

– Трудно судить о ситуации в России, у вас столько талантов, столько чудесных музыкантов, оркестров и театров, особенно на западе: в Санкт-Петербурге, Москве. Обновление Большого театра и новый театр Валерия Гергиева показывают, что власти поддерживают культуру, и это прекрасно. 

В мире у классической музыки в целом дела не столь хороши. Особенно в таких странах, как Италия и Испания, культура не получает должной финансовой поддержки от правительств. Это печально, поскольку то, что мы сегодня называем культурой, во время Ренессанса возникло именно там, а через сто лет пришло в Германию. И в Германии поддержка гораздо серьёзнее.

Я говорю о культуре в целом, в том числе современной. Рок-н-ролльные мальчики и девочки на больших стадионах не нуждаются в господдержке, а классический театр, музыка, наука должны её получать. У нас, симфонических оркестров, нет таких прибылей, как у поп-музыкантов. При этом мы не можем себе позволить ездить в туры в убыток. Поездка в Иркутск не приносит Израильской филармонии никакой прибыли, хотя, если говорить об оркестрантах, они, конечно, получают зарплату. Мы всегда путешествуем, поскольку выступления нашего оркестра в разных городах и странах очень важны для Израиля как государства. Мы представляем культуру этой страны, а для неё музыка, искусство и наука очень важны.

– Наверняка вам были бы рады во многих лучших оркестрах. Почему вы выбрали Израиль?

– В Израиле я оказался по воле судьбы, вырос там, и они настойчиво продолжали меня звать, – улыбается дирижёр.

– Вы сказали, что музыка окружала вас с самого рождения. Какое ваше первое воспоминание о ней?

– Точно не скажу. Наверняка это был мой отец, его игра… И кушанья, которые готовила моя мать, – улыбается маэстро и просит его извинить – время вышло.

 Во вторник Израильский филармонический уже улетел из Иркутска в Финляндию, где начинается его большое европейское турне. 

Справка:

Зубин Мета (Zubin Mehta) родился 26 апреля 1936 года в Бомбее. Начал заниматься музыкой под руководством отца, скрипача и дирижёра. В 1954–1960 годах учился дирижированию в Венской музыкальной академии у Ганса Сваровского, параллельно изучал композицию, игру на контрабасе и ударных, одновременно занимался дирижированием в музыкальной академии «Чигьяни» в Сиене (Италия) у Альчео Гальеро и Карло Цекки.

В 1958 году выиграл международный конкурс дирижёров в Ливерпуле. В 1959-м дебютировал как симфонический дирижёр с Венским филармоническим оркестром. В 1961-м, после нескольких блестящих выступлений с Филармоническим оркестром Лос-Анджелеса, Мета был назначен его художественным руководителем, став самым молодым дирижёром, которому был доверен один из лучших оркестров мира, одновременно возглавив Симфонический оркестр Монреаля, с которым в 1962 году впервые выступил в Москве и Ленинграде.

В 1990 году Зубин Мета дирижировал знаменитым совместным концертом трёх теноров: Лучано Паваротти, Пласидо Доминго и Хосе Каррераса, состоявшимся в Термах Каракаллы в Риме. Из других исторических концертов – Реквием Моцарта в исполнении хора и оркестра Сараево на развалинах Национальной библиотеки Боснии, разрушенной в ходе югославских войн, и Вторая симфония Малера вблизи бывшего нацистского концлагеря Бухенвальд в 1999-м. Тогда, в 1999-м, симфония исполнялась двумя оркестрами, которыми он в это время руководил, – Израильским филармоническим и Баварским государственным, они располагались друг напротив друга. Мета четырежды – в 1990, 1995, 1998 и 2007 годах – дирижировал традиционным новогодним концертом в Musikverein – Золотом зале в Вене.