Дина Рубина. «Озябшие странники».

Год издания: 2014. 

Издательство: «Эксмо».

Дина Рубина из тех немногих русскоязычных авторов, которыми можно гордиться как национальным достоянием, читая вдоль и поперёк, отслеживая каждую новую книгу. Правда, к какой именно нации отнести это достояние, не совсем понятно: проживая в Израиле, Рубина пишет на русском, на хорошем русском языке, вот даже в авторы «Тотального диктанта» в 2013 году выбрали, но это скорее приятная мелочь на фоне шести литературных премий и около четырёх десятков изданных книг. 

Говорить «около четырёх десятков» – единственно правильный вариант, поскольку разобраться в библиографии не получается даже у составителей её сайта. Так и сказано: издательство «переиздаёт весь корпус её прозы очень много. За годы сотрудничества с «Эксмо» общий тираж книг Д. Рубиной составил более двух с половиной миллионов экземпляров. Нет никакой возможности перечислить здесь все переиздания». Значительная часть её литературного наследия, рассказы, тасуется в разном порядке, и сборники уже известных историй выпускаются под новым названием на обложке. «Озябшие странники» из этой же категории: здесь собраны рассказы разных лет, объединённые еврейской темой и темой путешествий – Италия, Испания, Франция, Израиль, Австралия. В каждой стране первым делом находится еврейская община, рассказываются связанные с ней истории. Да и чего мелочиться – Америку тоже открыли евреи. Прочитайте – и сами увидите. 

Как рассказчику, Дине Рубиной, конечно, нет равных. Читать её можно не отрываясь, и ни на миг внимание не угаснет. Вовремя пошутить, изредка погрустить, образно сравнить – это она умеет. Разглядывая описанные на страницах книги «улочки белых андалузских городков, погружённых в обморок сиесты», читая про Барселону: «город, как пасека – шмелями, набит мотоциклистами», мгновенно представляешь всё в движении и в красках. Кинематографично? Да. Путевые записки, которые будут получше сотен фотографий, что привозят с собой из путешествий любые отпускники. «Вилла ”Утешение”», «Холодная весна в Провансе», «Наш китайский бизнес» и другие эссе незабываемы и прекрасны, каждая из четырёхсот восьмидесяти страниц «Озябших странников» не оставляет равнодушным. Сейчас появляются авторы, которые пишут мудрёную «филологическую прозу», где нужно преодолевать каждую фразу, как гололёд в метель. Тексты Рубиной совсем иные: они легки, как пёрышко, но при этом между строк видно и добротное образование, и внушительный интеллектуальный багаж. Эту книгу (и многие другие книги Дины Рубиной) стоит читать вместо отпуска или во время отпуска, определённо стоит читать и улыбаться.

 «Интересно, какими словами этот тонкий психолог убеждал богобоязненную злодейку, что «предприятие будет служить прежде всего интересам церкви и цели распространения христианства во вновь открытых странах»? И ещё интереснее – каким образом он стал бы крестить аборигенов, если доказано, что на кораблях Колумба среди 120 членов команды не было ни одного священника! Он просто не взял его. Зато взял переводчика с иврита. Кстати, этот переводчик, крещёный еврей Луис де Торрес, и был первым человеком, ступившим на новую землю. Именно он и обратился к туземцам. На иврите».

Джулиан Ассанж.«Шифропанки: свобода и будущее Интернета».

Год издания: 2014.

Издательство: «Азбука». 

Представлять Джулиана Ассанжа вряд ли нужно, с его именем связаны громкие скандалы вокруг государственных тайн, в одночасье переставших быть тайнами. Основатель проекта WikiLeaks (Викиликс) – сайта, предающего огласке инсайдерскую информацию, связанную с войнами, политикой и цензурой. Провокативный, анархический проект погряз в судебных тяжбах, но пока дышит: существует на пожертвования энтузиастов из разных стран мира. Большинство из них из IT-сферы, большую часть можно назвать хакерами, поэтому ни блокировка сайта, ни блокировка денежных переводов для них не проблема: как вместо одной отрубленной головы Медузы Горгоны возникало ещё несколько, так и здесь заблокированный сайт мгновенно возрождается в сотне отзеркаленных копий.  

И если США всеми силами пытаются остановить работу WikiLeaks, то Австралия (Сиднейский фонд мира) вручила Ассанжу золотую медаль за «исключительное мужество в защите прав человека». Журнал «Time» чуть было не выбрал Ассанжа «человеком года», но потом спохватился и отдал престижный титул Марку Цукербергу с пояснением «для Ассанжа все вокруг враги, а для Цукерберга – друзья». Детище Цукерберга, Facebook, кстати, подвергается основательной критике со стороны Ассанжа. По его словам, каждый зарегистрированный в этой социальной сети добровольно публикует досье на самого себя, что потворствует глобальной слежке в государственных масштабах. Доходчиво и кратко изложить историю о создании WikiLeaks, возможно, получится у кинематографистов: скоро на экраны выходит фильм, в котором Джулиана Ассанжа будет играть перекрашенный в блондина Бенедикт Камбербетч, известный по роли Шерлока Холмса, Винсента Ван Гога, Стивена Хокинга. 

В книге, которая является записью одной большой беседы четырёх участников (Ассанж, Аппельбаум, Мюллер-Магун, Циммерман), речь идёт о степенях свободы и личном пространстве, о будущем Интернета и границах между частной жизнью и государством, о крипто-графии, биткоинах и книгопечатании. С ностальгией вспоминаются времена зарождения Интернета, когда всё было намного проще, чем сейчас. Когда речь заходит о тотальной слежке за каждым, беседа начинает напоминать разговор в клубе анонимных параноиков, хотя здравые мысли, конечно, есть. Участники перекидываются репликами из разряда «мобильный телефон – это следящее устройство, по которому можно ещё и звонить» и размышляют о трёх ключевых свободах, которыми хотелось бы пользоваться без препятствий: свободе коммуникации, свободе передвижения и свободе экономических отношений. Но тут же одёргивают себя: «Это, конечно, утопия» и «Мечта о конфиденциальности в сфере финансов недостижима». Словом, образцовый дискуссионный клуб, занимательное чтение. И совершенно необязательно быть завсегдатаем «Night GeekFest», чтобы понять всё написанное о программировании, шифровании, будущем Интернета. Доступно, просто; на впечатлительных может подействовать устрашающе.

«Но сегодня мы видим в Facebook людей, которые счастливы делиться любыми сведениями о себе, – и можно ли обвинить человека в том, что он не видит границу между общественным и личным? Несколько лет назад, до эпохи цифровых технологий, публичные люди работали в шоу-бизнесе, или это были политики, или журналисты, а сейчас потенциал публичной жизни есть у каждого, достаточно нажать кнопку и опубликовать информацию о себе в Сети.  «Опубликовать» – значит «сделать что-то публичным», предоставить всему миру доступ к этой информации, и, конечно, когда подростки выкладывают фотографии, на которых они пьяны и т.д., они могут не понимать, что фотография будет доступна всему миру и, возможно, очень-очень долго. Facebook делает деньги на том, что размывает границу между частной жизнью, кругом друзей и публичностью. Это происходит, даже если ты выкладываешь информацию, которая предназначена только для твоих друзей и близких».

Митч Каллин. «Пчёлы мистера Холмса».

Год издания: 2014.

Издательство: «Азбука», «Иностранка».

Неделю назад режиссёр Билл Кондон приступил к экранизации книги Митча Каллина «Пчёлы мистера Холмса». Сыщика, который успел основательно состариться, играет Иэн МакКеллен, знаменитый исполнитель ролей Гэндальфа и Магнето. Актёр опубликовал в твиттере свою фотографию со съёмок в Лондоне с таким комментарием: «Более 70 актёров играли Шерлока Холмса. Теперь ему 93 года. Настала моя очередь». Самому МакКеллену в этом году исполнилось 75 лет. Среди людей, которые причастны к экранизации, можно отметить Джеффри Хэтчера, сценариста фильмов «Казанова», «Герцогиня» и сериала «Менталист». 

В книге Холмс, уставший и состарившийся, отшельничает на своей пасеке, а если и говорит, то о пчёлах и маточном молочке. Вверенный заботам миссис Монро, он то занят написанием мемуаров, то проверяет свои ульи, а то и вовсе отправляется в кругосветное путешествие с долгой остановкой в Японии у друга по переписке. Седовласый Шерлок не замечает, что его бумаги неоднократно перебирали, не догадывается, что японский товарищ пригласил его неспроста, а главное, ни секунды не скучает. Может быть, перемена в поведении связана с неоднократно упомянутыми ухудшениями памяти, а может, с тем, что Каллин не Конан-Дойль, да и не особо изучил матчасть. Здесь есть знакомые по старым книгам пчёлы, синий халат, курение, иностранные языки и написание пособий по специальностям узкого профиля, упоминаются накладные бороды и знакомые персонажи (жаль, большинство из них уже умерло), но чаще возникают детали, которые убеждают: главный герой не просто болен рассеянным склерозом, но и воображает себя Шерлоком Холмсом. Так другие воображают себя Наполеоном. В викторианские времена недопустимым панибратством звучало бы «Джон» в качестве обращения, пусть и к близкому другу. Подлинный Шерлок никогда бы не озвучил выдумку в качестве результата своего расследования. Владея архивом неопубликованных очерков доктора Ватсона, он вряд ли бы сжёг их, не читая. Да и определение миссис Хадсон как «экономки и кухарки с лондонских ещё времён» тоже не вызывает особого доверия. 

Впрочем, если читать один этот миниатюрный ретродетектив и пару загадочных историй, которые все вместе вращаются вокруг джентльмена в годах, закрывая глаза на его имя, совпадающее с именем легендарного сыщика, то можно неплохо скоротать вечер. А когда надежда увидеть того самого Шерлока Холмса практически рассеется, как табачный дым под потолком его каминного зала, престарелый джентльмен, не выходя из комнаты, походя раскроет причину болезней, глухоты и смерти Бетховена, просто между делом. Это будет как проблеск закатного солнца в зазор между тяжёлыми шторами захламленной гостиной, хранящей множество тайн, забывшей множество тайн.

«Раз Джон вновь посетил мои мысли, я бы хотел воспользоваться случаем и обратиться к одному раздражающему меня обстоятельству. Мне сделалось известно, что моего бывшего помощника недавно выставили в неверном свете и сочинители пьес, и так называемые детективные романисты. Эти лица сомнительной репутации, чьи имена не заслуживают быть упомянутыми здесь, попытались изобразить его этаким нескладным, недалёким глупцом. Ничто не отстоит дальше от действительности. Самая мысль, что я обременил бы себя неумным спутником, может быть забавной в театральном представлении, но мне подобные намёки видятся грубым оскорблением в мой и Джона адрес».