В психиатрии есть такой термин – «синдром коллективного умопомрачения», он же «коллективный психоз». Ничем иным невозможно объяснить тот неконтролируемый шквал необъяснимых запретов, которые генерируют в последнее время законодательные органы разных уровней власти. Сначала запретили продавать алкоголь после одиннадцати вечера и в избранные праздничные дни. Ладно, списали это на борьбу с алкоголизмом, хотя на деле просто озадачили алкоголиков развитием чувств ответственности и предусмотрительности – они теперь мелким оптом закупаются вечерами. Потом стали бороться с курением. Теперь витрины павильонов с сигаретами совершенно нелепо скрыты за бельмами шторок, чтобы никто не видел запретный товар. Какое-то необъяснимое лицемерие – государство требует, чтобы сигареты продавали из-под прилавка. Курить, ясен пень, от этого меньше не стали. 

Потом решили бороться с нецензурной лексикой. Её шторкой не прикроешь, поэтому по сути закон имеет чисто декларативный характер в стиле «вблизи мента цеди базар». И вот теперь с уровня запрета общечеловеческих пороков опустились до частностей. Первыми под раздачу попали почему-то десантники. И понять, почему так случилось, решительно невозможно…

Итак, десантники купаются в фонтанах. Какие резоны это запретить? Они что, выводят из строя нежную водопроводную сеть? Но десантники купаются в них один день в году, тогда как дети в них лезут, бомжи в них моются и туристы бросают в них монетки всё остальное время. Так почему же десантникам нельзя, а всем остальным – можно? Отчего запрет столь избирательный? Вы когда-нибудь слышали о массовом выходе фонтанов из строя к третьему августа? Я – нет. Поставьте в эти фонтаны вандалоустойчивые приспособления – и пусть все плюхаются, это в любом случае выйдет дешевле, чем озадачить карательные органы следить за выполнением запретительного решения.

Более того, с этими фонтанами вообще какая-то мистика происходит. В Иркутске был прецедент, когда даже не десантники, а какая-то чрезмерно активная молодёжь устроила пенное шоу в одном из фонтанов центра города, после чего соответствующая муниципальная организация сообщила, что оборудование выведено напрочь из строя той бутылкой шампуня, которую вылила молодёжь в чашу. Это не укладывается в моей голове – фонтан был выведен из строя чистящим средством! Но, с другой стороны, десантники-то лезут в фонтан не мыться, а купаться, ничего в него не выливают, сами по случаю праздника выглядят опрятно и грязью с тела ничего забить не могут. Кому они помешали?

И давайте посмотрим на всё с другой стороны. Есть ли что-то в этой ситуации позитивное? Да, однозначно. Во-первых, они, десантники, довольно усиленно употребляют в этот день алкоголь – у них праздник, имеют право. Так пусть они слегка освежатся в фонтане – меньше глупостей наделают! Во-вторых, полиция всегда знает, где они – вот они, на виду, сидят на краешке фонтана. Не громят рынки и не спят, разморенные августовской жарой, в кустах. Бодрые и мокрые, концентрируются под контролем ППС в одном месте, радуются жизни. 

То есть, я имею в виду, может быть, пример московских коллег иркутским деятелям не стоит брать на вооружение? Может быть, следует вспомнить, что легче возглавить движение, чем его запретить? Если не возглавить (сложно представить себе Думу Иркутска, в полном составе идущую с пленарного заседания окунаться в ближайший фонтан), то контролировать? Просто прецеденты подобных запретов в Иркутске уже случались. 

Несколько лет назад наша газета «впряглась за погранцов». Ветеранам пограничных войск местная полиция попыталась запретить даже такую невинную мелочь, как проход колонной по центру города 28 мая, в День пограничника – а это такая же многолетняя традиция, как купание десантников в фонтанах. Резон запрещать шествие был всего один и не очень внятный – дескать, погранцы на полчаса перекроют движение по улице Ленина, что грозит пробками и последующим транспортным коллапсом. Тогда нашей газете совместно с иркутским комитетом пограничников удалось внушить руководству городской полиции, что правильнее не запрещать, а вспомнить о своих изначальных обязанностях – организовывать и контролировать общественный порядок. Погранцы прошли своей колонной по одной выделенной полосе улицы Ленина, и ожидаемый коллапс почему-то не случился. 

Этот прецедент говорит о том, что запрет – более трудоёмкое и конфликтное решение вопроса, чем сотрудничество и контролируемое разрешение. От механического запрета проблема не решается – она превращается в конфликт, который, в свою очередь, превращается в хаос. Да и вообще, возвращаясь к вакханалии запретов, – может, хватит уже запрещать всё подряд? Власти, относитесь с большим пониманием к мелким недостаткам своего населения! Помните, вы тоже не без греха.