Потомки Екатерины Ивановны Трубецкой по линии её родной сестры графини Зинаиды Ивановны Лебцельтерн – Беатрис де Тредерн, Мари-Анес Андрие, Жан де Винераль – приезжали в Иркутск в начале июня этого года. Семья Винераль поддерживает тёплые отношения с Иркутским музеем декабристов, и господин Жан де Винераль впервые решился побывать в Сибири сам и привезти семейную реликвию – альбом тёти, Екатерины Трубецкой. Поскольку поездка была очень краткой – с 2 по 9 июня, альбом был доступен для посетителей музея всего семь дней. После этого он снова отправился домой, в парижскую квартиру семейства Винераль. «С этой семейной реликвией они, конечно, расставаться не хотят, и их можно понять», – говорит заведующий отделом Дома-усадьбы Трубецких Игорь Пашко. Сам Жан де Винераль рассказывал на открытии выставки, что очень привык к этой вещи, вспоминал, как ребёнком листал старинный альбом, фантазировал, представлял себе далёкую Сибирь. «Раньше в нашем музее хранились копии страниц раритета, на основе которых была сделана реконструкция альбома в натуральную величину. Эта реконструкция сейчас представлена в действующей выставке «Трубецкие в благодарной памяти потомков». 

«У Екатерины Ивановны было три сестры, самой любимой была Зинаида Ивановна, – рассказывает Игорь Пашко. – Сестра находилась с Екатериной Ивановной в переписке до конца её дней, помогала деньгами, присылала книги, морально поддерживала. После того как Екатерина Ивановна умерла, Зинаида Ивановна написала воспоминания о сестре на французском языке, которые, к сожалению, до сих пор полностью на русский не переведены». 

Исследователям ещё предстоит большая работа, чтобы точно определить имена тех декабристов, которые участвовали в создании этого артефакта

После событий на Сенатской площади Сергей Трубецкой был арестован в доме графа Людвига Лебцельтерна, австрийского полномочного министра в Санкт-Петербурге. Лебцельтерна попросили покинуть Россию, с ним уехала и супруга. После того как граф скончался, Зинаида Ивановна с дочерью отправилась в Италию, долгие годы они жили в Неаполе. В 1839 году истёк 13-летний срок пребывания Сергея Трубецкого на каторге, и с последней почтой из Петровского завода накануне отъезда в Оёк Екатерина Ивановна Трубецкая отправила сестре в Неаполь тот самый альбом. Возможно, Трубецкая опасалась потерять эту бесценную для неё вещь или просто хотела сделать подарок сестре. Зинаида Ивановна никак иначе не смогла бы увидеть те места, в которых жила семья её любимой сестры Каташи, так звали Екатерину в семье. С тех пор этот альбом хранился в семье Лебцельтернов, а затем попал к их потомкам, семье Винераль (Зинаида Ивановна последние годы провела в Париже, и альбом остался у парижских потомков). Сначала его хранил отец Жана Клод де Винераль, которому сейчас исполнилось 102 года, теперь альбом перешёл к сыну. 

Как рассказали в Иркутском музее декабристов, около столетия после «почты из Петровского завода», полученной в Неаполе, о реликвии ничего не было известно, пока в конце 20-х годов прошлого века православный священник Иван Николаевич Кологривов в Париже не занялся поисками потомков княгини Трубецкой в русских и французских кругах. Потомки нашлись и предоставили священнику богатые семейные архивы, в числе прочих раритетов Ивану Кологривову посчастливилось увидеть сибирский альбом Екатерины Ивановны Трубецкой. На основе собранного материала Кологривов создал серьёзный научный труд – монографию о княгине Трубецкой, но, к сожалению, рукопись погибла во время оккупации Франции фашистами. Опубликован был лишь сокращённый её вариант в парижском журнале «Современные записки». Уже в 70-е годы XX века французский писатель, публицист Макс Эльбронн, интересовавшийся историей декабристов, побывал в России, в Иркутске его экскурсоводом по декабристским местам стал писатель Марк Сергеев. Эльбронн издал книгу «Княгиня Трубецкая», указав, что в основу его труда положено сочинение Кологривова. Один экземпляр книги он выслал Марку Сергееву, а тот, в свою очередь, будучи в 1977 году в поездке в Париже, в русском отделе Национальной библиотеки Франции отыскал номера «Современных записок», где была напечатана работа Ивана Кологривова, сделал копии и передал их в Иркутск. 

В 2001 году тогдашний директор Иркутского музея декабристов Евгений Ячменёв побывал во Франции, и в Париже ему удалось познакомиться с графом Клодом де Винералем. Он и рассказал иркутянину, что в его семье до сих пор хранится альбом княгини Трубецкой. Тогда-то Иркутскому музею декабристов и были подарены два чистых листа из сибирского альбома княгини. 

В 2005 году Евгений Ячменёв в газете «Аргументы и факты» так рассказывал о реликвии: «За 65 лет до меня этот альбом видел только один русский исследователь – биограф княгини Екатерины Ивановны Трубецкой отец И.Н. Кологривов. В 1936 году он опубликовал два вида Читы и два вида Петровского завода из этого альбома в своём очерке о княгине Трубецкой, изданном в парижском журнале «Современные записки». Остальные виды до недавнего времени в России были неизвестны». 

На первой странице альбома – письмо к Зинаиде Ивановне, написанное Екатериной Трубецкой. Для княгини русский и французский были родными языками, потому писала она в основном по-французски, и это письмо не исключение.

«Дорогая Зинаида, вот альбом, который, я думаю, будет тебе интересен. Он содержит различные воспоминания о первой части нашей жизни в изгнании. Если ты найдёшь работу плохо исполненной, то я прошу твоего снисхождения. Виды, цветы, всё вплоть до переплёта – работа наших товарищей по изгнанию. Рисунки на переплёте представляют один – большую тюрьму в Чите, другой – дом Александрины здесь, в Петровском. Что касается до рисунков, то я всюду дала пояснения. Не нужно, дорогой друг, чтобы эти разные виды навели на тебя грустное настроение. Рассматривая их, скажи себе, что, если места видели тяжёлые минуты, проведённые нами, они также были свидетелями минут удовлетворения. Мы завтра покидаем Петровский, памятуя о всех милостях, ниспосланных нам Господом за эти тринадцать лет, с чувством благодарности к Его божественному милосердию и с утешительной мыслью, что, где бы мы ни находились, пока мы будем уповать на Него, Он также будет с нами, чтобы нас защитить и утешить. Я написала эти строки с полной откровенностью, ибо я знаю, что не бросишь эту книгу без нужды на столе и не будешь всем её показывать. Она может представить интерес только для небольшого числа тех людей, которые меня действительно любят. Петровский, 28-го июля 1839 г.».

Известно, что женщины-декабристки могли получать из России не только письма, но и посылки. Присылали им бумагу, акварель, тушь. Всё это так или иначе попадало к декабристам. Николай Александрович Бестужев, ещё находясь в Читинской тюрьме, тайно получал от Александрины Муравьёвой бумагу, краски. Он написал портретную галерею своих друзей по несчастью, их жён и детей. Хотя, пока декабристы находились в Сибири, изображать их, как государственных преступников, было строго запрещено. И тем не менее они постоянно занимались творчеством. Альбом княгини Трубецкой – один из великолепных раритетов, которые могут рассказать о талантах декабристов. Дамские альбомы, в которых помещались рисунки, стихи, комплименты, были популярны в ту пору. Известны альбомы Александры Давыдовой, Александрины Муравьёвой. Конечно, дамские альбомы в Санкт-Петербурге и Москве носили скорее светский, легковесный характер. Для женщин в изгнании они стали способом сохранить память о прожитом. Сибирский альбом княгини Трубецкой – это память о важной части жизни, запечатлённое время и место. 

Альбом полностью выполнен руками декабристов. На кожаной обложке – тиснёные изображения. На первой странице – изображение Читинской тюрьмы, на последней – дома Александрины Муравьёвой в Петровском заводе. 

Альбом заключён в красивый тиснёный кожаный переплёт с кованой застёжкой. Искусствовед Илья Зильберштейн в своё время предположил, что этот переплёт выполнен декабристом Дмитрием Завалишиным, а застёжку сделал декабрист Антон Арбузов.

Всего на выставке было представлено девять страниц. Это не все страницы альбома, есть ещё пять рисунков декабриста Петра Борисова, на которых изображены букеты лесных и полевых забайкальских цветов. Нынешние владельцы альбома, семейство Жана де Винераля, хранят эти страницы в своём доме в Париже. Они вставлены в рамки и развешены на стенах. Как выглядели страницы с цветами, можно увидеть в великолепном издании «Акварели декабриста Петра Ивановича Борисова». 

В альбоме представлены пять видов Читы и три вида Петровского завода. «Мы предполагаем, что эти изображения принадлежат Николаю Александровичу Бестужеву, но точно авторство пока не установлено, – говорит Игорь Пашко. – Известно, что по крайней мере восемь декабристов неплохо рисовали и владели навыками живописи. Но наиболее известным и, вероятно, самым профессиональным был Николай Бестужев. И если не сам он сделал часть работ из этого альбома, то рисунки изготовлены явно под его влиянием. Если вы ознакомитесь с монографией Ильи Самойловича Зильберштейна «Художник-декабрист Николай Александрович Бестужев», то увидите, что сходство с почерком Бестужева, его художественной манерой безусловно присутствует почти на всех работах, которые представлены в альбоме. Исследователям ещё предстоит определить «почерк» декабристов, которые могли принимать участие в создании этого альбома. Очень неплохо рисовали Николай Репин, Иван Анненков. Но пока мы склоняемся к мысли, что это работы Николая Бестужева или копии с его работ». 

«Конечно, альбом этот – бесценная вещь, потому что к ней прикасались руки не только Екатерины Ивановны и Сергея Петровича Трубецких, но и многих других декабристов, – продолжает Игорь Пашко. – В списке декабристов, которые могли быть причастны к созданию альбома, помимо Николая Бестужева и Петра Борисова могут быть имена Ивана Киреева, Василия Ивашева, Николая Репина. Но список этот предположительный, необходимы дополнительные исследования». Возможно, сами декабристы могли делать копии работ Николая Бестужева. Известно, что большой популярностью среди них пользовались изображения маленького формата, которые можно было отправить почтой, своеобразные «открытки», весточки из Сибири. Некоторые декабристы превращали работы Николая Бестужева в такие «открытки», копировали в миниатюре и отправляли родным. 

Жану де Винералю реликвия перешла от отца

Дети декабристов, Александра Трубецкая или Василий Давыдов, могли «набивать руку», копируя работы Бестужева. 

Сохранилось в архиве Бестужевых и письмо Александры Ребиндер (урождённой Трубецкой) к сестре Николая Бестужева Елене Александровне, датированное 1854 годом, с просьбой «одолжить ей ненадолго виды Читы и Петровского завода, с которых ей хочется снять копию». 

Семья Винераль поддерживает тёплые отношения с Иркутским музеем декабристов, и господин Жан де Винераль впервые решился побывать в Сибири сам и привезти семейную реликвию – альбом тёти, Екатерины Трубецкой

Побывав в Иркутске, на Байкале, в Оёке и Урике, семейство Винераль снова отправилось в Париж. Уехал и сибирский альбом княгини Трубецкой. А исследователям ещё предстоит большая работа, чтобы точно определить имена тех декабристов, которые участвовали в создании этого артефакта.