Датой возникновения ветеринарной службы в Иркутской губернии следует считать 14 января 1797 года. В тот день вышел царский  указ об учреждении губернских врачебных управ, в обязанности которых входило принимать меры по падежу скота. В мае 1809 года, после очередной вспышки инфекции среди животных и обращения губернатора к властям, министру внутренних дел князю Куракину было поручено «вызвать из чужих краёв до 30 ветеринарных врачей». Спустя год в Иркутск из Австрии прибыл Христиан Гаупт, а в 1813-м ему в помощь были направлены ещё два специалиста «из чужих краёв» – Збровский и Гетте. В последующие годы в составе губернской врачебной управы работало по одному ветеринарному врачу. Их обязанностями были сбор информации и регистрация случаев заболевания животных. Лечением и профилактикой недугов домашних питомцев никто тогда не занимался. 

В 1869 году в Иркутскую губернию на должность инспектора был приглашён Карл Гроссман, выпускник Дерптского ветеринарного института. Именно он впервые  официально задокументировал вспышку чумы в регионе. В его записях значилось, что зараза распространилась в четырёх уездах и охватила 54 населённых пункта. Смертность достигала 100 %: из 102 тысяч заболевших животных ни одно не выжило. Чиновники и ветврачи столкнулись с проблемой их захоронения. Городской врач Пуцилло писал на имя городского головы: «Павший скот и другая животина в настоящее время зарываются в ямы. Находя способ этот не в полне удовлетворительным с точки зрения санитарной, я полагал бы применить для этой цели способ сжигания. Покорнейше прошу Вас, милостивейший государь, сообщить мне, может ли быть принято сжигание трупов животных и какой из известных способов лучше в этих целях». Однако, судя по архивным документам, этот вопрос решён тогда не был.

Чума в губернии свирепствовала также в 1880-х. Купцы ввезли на продажу кожу животных из Монголии, товар оказался заражён. Ситуация усугублялась тем, что принятые правительством законы об убое чумных и подозрительных животных населением не выполнялись. В бурятских улусах заражённое мясо употребляли в пищу либо продавали. По отчёту медицинского департамента за 1882 год, смертность скота достигла тогда 90 %. Именно в тот год в селе Шимки, на границе с Монголией, был организован первый ветеринарно-фельдшерский пункт. Ликвидировать эпизоотию чумы удалось лишь в 1889 году, но ненадолго. Через пару лет опять была зафиксирована вспышка заболевания. Для предотвращения распространения инфекции заражённых животных убивали, а владельцам по распоряжению властей возмещали ущерб. Трупы убитой скотины зарывали в районе реки Каи. В конце следующего года от ветеринарного фельдшера Лебедева к губернатору поступило сообщение о том, что «скотское кладбище в долине Каи разрыто волками». Он просил отправить людей «для исправления повреждений во избежание разноса заразы». Меры были приняты, но эпидемия бушевала в течение ещё трёх лет. Только к 1893 году чуму удалось зафиксировать в границах трёх населённых пунктах одного уезда.

В 80-е годы XIX века в городе и окрестностях появилась ещё одна напасть – бешенство, причиной которого стали волки и бродячие псы. Нередко заражённые бешенством псы нападали на домашний скот. Чтобы взять ситуацию под конт-роль, в 1888 году была организована артель для уничтожения бродячих собак. За каждую голову артель получала 25 рублей, десятку добавляли за захоронение. Ловили псов с 4 до 7 утра, кроме праздничных дней. Любая шавка без ошейника сразу попадала в поле зрения артельщиков. Иркутянам, в свою очередь, было предписано «не выпускать на улицу собак без намордников и ошейников». За нарушение этих правил нерадивый хозяин должен был уплатить штраф в размере одного рубля. Также власти поощряли охоту на волков, и за каждого убитого серого хищника полагалось вознаграждение. В 1890-е годы город страдал ещё и от заражения животных сибирской язвой. Нужно отдать должное местным ветврачам – они  действовали довольно грамотно и оперативно. 

Сто лет назад ветеринарам частенько приходилось сталкиваться со вспышками сибирской язвы, чумы и бешенства

1899 год ознаменовался важным событием: общественным городским управлением была открыта Иркутская ветеринарная станция. Её штат состоял из заведующего, ветврача и фельдшера. Первым руководителем станции был назначен Иннокентий Астраханцев, который возглавлял её более десяти лет. В это же время в городе появилась  скотобойня. Её правила гласили: «Одежда – в блузах из холста, в чистых рукавах (не в грязных армейских шубах и валенках). Не исполняющие требования лишаются права заниматься побойкою скота». 

Следующим важным шагом в становлении ветеринарной службы стало открытие в 1904 году Иркутским отделением Всероссийского общества покровительства животных  ветеринарной лечебницы. Она была оборудована отапливаемой перевязочной, операционной и кузницей. Заведующим лечебницей назначили помощника губернского ветеринарного инспектора врача Коршунова. За заслуги он был награждён орденом Святого Станислава III степени, светло-бронзовой медалью в память 300-летия царствования Дома Романовых и серебряным знаком отличия Императорского российского пожарного общества.

За последнее десятилетие XIX века в Иркутске не раз случались вспышки ящура, бешенства, воспаления лёгких у крупного рогатого скота. На улицах развешивались объявления с признаками болезни. При обнаружении симптомов у животных населению необходимо было обращаться в городскую ветлечебницу или скотобойню. За убой заболевшего скота полагалось вознаграждение: 30 рублей за голову.

Но в целом состояние ветеринарной службы трудно было назвать удовлетворительным. Из-за низкой оплаты не хватало специалистов, транспортных средств, диагностические исследования и прививки не проводились. Заведующий ветеринарным отделом Губземотдела Вячеслав Стругальский писал: «Пора прекратить скачки в погоне за эпизоотиями, как полицейский с кодексом в одной руке и револьвером в другой. Нужно расширить ветсеть, оснастить оборудованием». Что в полной мере и было реализовано после установления советской власти.

За годы революции и гражданской войны ветеринарная сеть губернии распалась, домашние животные в деревнях остались без необходимой помощи. Стругальский направил тогда прошение на имя председателя Иркутского отдела Российского общества покровительства животных о возвращении прежнего здания ветлечебницы. Прошение было удовлетворено, здание передали земской управе на три года, но после ремонта ликвидационная комиссия Военного комиссариата его реквизировала. На требование вернуть выделенное помещение лечебницы Стругальский получил ответ: «Не представляется возможным». Причиной отказа послужило мнение, что городская лечебница «послужит центром заразы, в частности и для всех видов военных лошадей, чего военная ветеринария допустить не может». В это время участились случаи заражения коней «инфлюэнцей», которая была занесена отступавшими войсками Каппеля. В городе заболело тогда более 200 лошадей.

Население, не имея возможности получить ветеринарную помощь, стало приводить больных животных на санитарную станцию. Об этом факте не преминул указать в докладе ветврач Царегородский. Он заявил, что подобный факт недопустим, поскольку станция предназначена для осмотра привезённых мясных продуктов, а не для приёма заразных лошадей. Как разрешилась эта ситуация, история, к сожалению, не сохранила.

В 1920-е годы ветслужба губернии боролась с эпидемией чумы крупного рогатого скота. Болезнь была завезена в 1921 году опять же из Монголии с гуртами банды барона Унгерна, пытавшегося захватить станцию Мысовую. Заболевание быстро распространилось, основной проблемой стало отсутствие противочумной сыворотки. Получить её можно было на Читинской противочумной станции, но связь с ней отсутствовала из-за интервенции японских оккупантов. 

В 1937 году ветеринарная станция Иркутской области стала именоваться Горветсектором, который в 1950-е был в свою очередь преобразован в Горсельхозотдел. Со временем в областном центре появились две ветеринарные лечебницы. Одна из них располагалась по адресу: улица Красноказачья, 10, – в настоящее время горожане знают её как Иркутскую городскую ветеринарную поликлинику. Вторая разместилась в здании по улице Кайской, 38, – она тоже действует и поныне. В 1960 году вышел указ «О запрете содержания скота в городах», в связи с этим лечебницу на Кайской улице было предложено закрыть, но спустя несколько лет её работа во-зобновилась.

Ветеринария региона представлена сегодня государственными
и частными лечебницами

Согласно архивным документам, в городе в это время чаще всего регистрировались случаи заболевания бешенством. Например, в феврале 1953 года от бешенства пострадало 76 собак, в апреле заболевание было выявлено у 36 свиней. Чтобы урегулировать ситуацию, в 1958 году исполком издал решение «Об упорядочивании перемещения, забоя домашних животных и птицы и о содержании собак». Судя по тому, что в архивах не встречались больше записи о появлении бешенства, документ возымел своё действие. Костяк ветслужбы составляли тогда Сергей Пальмин, Светлана Никифорова и Алексей  Поздеев. Благодаря их труду на территории города в те годы не было серьёзных вспышек инфекционных заболеваний животных.

Время перестройки принесло ветеринарной службе немало проблем. Из-за нехватки финансирования в 1986 году закрылись 54 участка и 40 ветпунктов, было сокращено 242 работника. Транспорт требовал срочной замены, некоторые автомобили находились в эксплуатации больше 10 лет. Средства, выделявшиеся для ветслужбы из бюджета Иркутской области, покрывали лишь 45 % расходов. В хозяйствах региона в эти годы увеличился падёж скота: 12 % среди коров, вдвое больше среди свиней и овец. В область стали ввозить мясо и мясопродукты из других стран. Особенно большой объём импорта шёл из Монголии и Китая. Всё это требовало более жёсткого контроля со стороны ветеринарной службы. 

Перемены к лучшему начались в 1990-е, когда проблема финансирования противоэпизоотических мероприятий решалась с помощью целевой программы «Улучшение ветеринарного обслуживания области». В 2004 году произошло очередное преобразование – было создано Управление ветеринарии Иркутской области. На сегодняшний день Служба ветеринарии региона включает 27 областных государственных учреждений. Айболиты продолжают нести свою службу.