Вышли из-под земли
Завершается восстановление двух «деревяшек» на улице Байкальской в Иркутске
Дом № 19 по улице Большой Русиновской (нынешний адрес: Байкальская, 25) по виду не был похож на доходный. В XIX веке иркутяне хорошо понимали, что они строят «для себя», а что планируют сдавать внаём. Соответственно, и материалы и отделка различались по качеству. К тому же доходные дома обычно возводили по коридорному типу, строения имели два входа. Однако с полной уверенностью можно сказать: несмотря на то что дом, о котором мы говорим, вполне мог служить родовым жилищем какой-нибудь зажиточной семьи, изначально он планировался для сдачи в аренду. Известно, что до революции постройки соседней усадьбы (современный адрес: Байкальская, 27) тоже сдавали. В самом же доме жили хозяева.
В общем, это две обычные усадьбы, каких было много в дореволюционном Иркутске. Уникальны они лишь тем, что сохранились до начала нынешнего века.
Историкам пришлось посидеть в архивах, чтобы выяснить, когда были построены дома, кто ими владел и как использовали эти строения. В стенах этих домов люди рождались, влюблялись, переживали трагедии, зарабатывали деньги. Время коварно. Сегодня обо всём, что происходило с усадьбами, их хозяевами и квартирантами, мы можем узнать только из скудных записей в реестрах и планов города разных лет и редких фотографий.
Из двух соседних дом № 27 архитекторы считают наиболее ценным. Он интересен архаичным устройством помещений. Первоначальный объём строения был возведён предположительно в 60-х годах XIX века. Жильё размещалось в двух уровнях. В так называемой клети, верхнем уровне, размещались хозяева усадьбы. Ниже, в подклети, обитала прислуга. Потолки в архаичных домах были невысоки, дверные проёмы и окна небольшого размера. Всё было приспособлено к тому, чтобы сохранить тепло. Например, в подклети 27-го дома потолки не доходили и до двух метров в высоту. Не позавидуешь прислуге, которая вынуждена была терпеть холод, сырость и тесноту. Хозяева пребывали в лучших условиях: на втором уровне было теплее, потолки выше и окна больше. Имели право.
Из архивных документов известно, что в 1873 году землевладение принадлежало наследникам хорунжего Василия Суворова, а до этого времени, следовательно, ему самому. С 1882 года усадьба стала записываться за конкретным наследником – сыном Василия мещанином Михаилом Суворовым. Кроме жилого дома, в углу усадьбы располагался флигель с лавкой, ещё один флигель (вероятно, для сдачи внаём) был построен вдоль красной линии улицы Горной. На меже у выхода стоял сеновал.
В 1895 году Михаил Суворов подал в городскую управу проект пристроя к дому. Он практически повторял конструкцию существующего строения, только был чуть уже. Те же клеть и подклеть, те же три окна на обоих уровнях. Много раз позже эта усадьба достраивалась и перестраивалась, в доме прорубались дополнительные входы. В 1906–1909 годах усадьба принадлежала сыну Михаила Суворова, Ивану. К 1915 году участок перешёл Александру Иванову. К сожалению, источники не зафиксировали момент, при каких обстоятельствах домовладение перешло к этому человеку и кем он был.
Известно, что в усадьбе жили владельцы, остальные постройки сдавали в аренду. Сохранилось имя арендатора, который жил на территории усадьбы в 1909 году. Его звали Абрам Пилиппон. Возможно, кто-то из наших читателей по достаточно редкой фамилии и имени узнает своего предка.
В советское время дом разделили на помещения, в которых размещались магазины и жилые квартиры. К пожару 2010 года усадьба подошла в жалком состоянии. Клеть была разделена на секции, и в ней жили люди, подклеть пришла в негодное для проживания состояние и была завалена мусором. Если после революции нижнее помещение можно было использовать, то несколько десятилетий спустя окна и без того тёмного и сырого полуподвала на две трети высоты ушли под землю.
Соседний 25-й дом построен в более позднее время. На генплане участка 1881 года по красной линии отмечено старое деревянное строение, которое планировалось к сносу. Дом разобрали, на плане Иркутска 1899 года его нет. До нас дошли сведения, что до 1881 года землевладение принадлежало мещанину Николаю Ларину. После этого он продал участок иркутскому купцу второй гильдии Алексею Демидову. В «Алфавите недвижимым имуществам по 3-й части г. Иркутска на 1882 год» усадьба была ошибочно записана за Лариным, а затем фамилия исправлена на Демидова. Сколько времени имуществом владел Николай Ларин, установить не удалось.
В том же примечательном 1881 году городская управа разрешила купцу Алексею Демидову построить двухэтажный деревянный дом на каменном фундаменте по красной линии участка. Причём новый дом возвели на месте первородного, который снесли. Интересен также факт, что вместо утверждённого по проекту каменного Демидов решил обойтись деревянным фундаментом. Видимо, в целях экономии: арендаторам и так пойдёт.
К 1894 году усадьба перешла мещанину, торговцу крупчаткой Филиппу Быкову и принадлежала ему по 1901 год включительно. Затем недвижимость унаследовали три его сына: Вениамин, Владимир и Николай. Постройки усадьбы по-прежнему сдавались в аренду. Известны имя и фамилия человека, который снимал здесь квартиру в 1909 году, – Василий Маньков. В начале 1930-х годов строения отобрали у хозяев и приобщили к имуществу Управления жилищного хозяйства. В архивных документах это действие обозначено ёмким словом «муниципализировать». В 1940 году жилые квартиры в доме были переданы базе Метровес Местпрома.
Кроме дома, на участке находились одноэтажный флигель, сарай с навесом и зимовье. Дольше всех вспомогательных построек – до 90-х годов прошлого века – продержался флигель, сарай с навесом были снесены до 1959 года.
«Иркутск на почтовых открытках 1899–1917 гг.»
На обоих этажах дома до 2010 года располагались квартиры. К моменту последнего пожара строение было расселено. Время, огонь, многочисленные ремонты, «дробления» помещений способствовали тому, чтобы век этих «деревяшек» закончился. Так бы оно и случилось, если бы объекты не имели статус памятников регионального значения и не находились в списке памятников истории и культуры города Иркутска, подлежащих государственной охране. Такие дома могут разрушиться, сгореть, но восстанавливать их рано или поздно всё равно придётся.
Для этой «парочки» Агентство развития памятников Иркутска подготовило индивидуальное решение. Дома не стали передавать частным инвесторам (сейчас в Иркутске 11 памятников, раньше находившихся в собственности города, восстанавливаются за счёт частников), в этом случае инвестором выступило само агентство. Как рассказала генеральный директор ОАО «Агентство развития памятников Иркутска» Ирина Кравец, специалистам пришлось с нуля разрабатывать пакет документов, поскольку такая схема, когда памятник восстанавливается за счёт внебюджетных денег и только потом передаётся в частные руки, нова не только для региона, но и для страны.
Сначала над проектом трудились историки. Из архивов они «выудили» любые упоминания о двух усадьбах, схемы их расположения, рисунки и фотографии. На основании этих данных был подготовлен проект реставрации. После того, как его согласовали с областной службой охраны памятников, началось строительство.
По индивидуальному заказу организация заготовила и доставила в Иркутск брёвна диаметром 32–35 сантиметров. Лес такого обхвата сейчас большая редкость. Кроме того, по технологии деревья должны были заготовить зимой, пока они не наполнились соком. Для дома № 27, который по проекту планируется обшить калеванной доской, решили использовать сосновый брус. Подрядчик обещает, что за лето оба дома будут завершены.
«Эта попытка воссоздать городские постройки в первоначальном виде, я считаю, удачная, – оценивает исполнение работ главный архитектор проекта Алексей Поликарпочкин. – Мне есть с чем сравнивать, поэтому я могу сказать: работы на этих объектах ведутся максимально близко к проекту. Особенно ценно то, что реконструируется не один дом, а группа объектов».
До конца года агентство планирует оформить все документы. И тогда каждый житель Иркутска или гость нашего города сможет зайти в эти усадьбы рассмотреть их изнутри и снаружи и представить, как полторы сотни лет жили люди, которые сдавали дома. И как жили их квартиранты.
