«Слава Богу, хоть не посадили»
Иркутский самиздат как способ получить срок
На обложке – свеча. «Свеча», журнал, ставший одной из легенд иркутского самиздата, хранится в коллекции журналиста Владимира Скращука. Скращук взялся за довольно неблагодарное дело – попытку исследования регионального самиздата. В России практически нет таких работ, так как из-за своей специфики самиздат обычно не сохранялся. Если «Свечу» можно найти в каких-то коллекциях, то вот «Архивариус», когда-то издававшийся юным Игорем Подшиваловым, – уже вряд ли. «Литературные тетради», за которые иркутянин Борис Черных получил 5 лет, тоже исчезли. Часть уничтожена КГБ, часть – самими авторами, судьба двух номеров, доживших до наших времён и принадлежавших бывшему иркутянину Геннадию Хороших, после его ухода также неизвестна.
«Самиздат был всегда», – категорично заявляет Владимир Скращук. И, в общем, трудно с ним поспорить. Когда весной 1881 года вся Россия была взбудоражена гибелью Александра II, с томской газетой «Сибирский голос» случился скандал. 11 мая тираж был отпечатан с огромными «дырами» – все места, которые изъял цензор (а цензура после гибели императора стала особенно рьяной), газетчики оставили пустыми. Номер этот сейчас легко найти отсканированным и полюбоваться, как газетчики попытались воевать с цензурой. После огромных лакун кажется вполне «приличным» объявление о том, что получены портреты нового императора Александра III и «покойнага государя императора на смертном одре». «Редакция, не находя в законах о печати запрещения оставлять пробелы в местах, вычеркнутых из статей цензурою, допустила такие пробелы», – значилось в объяснении. В ответ на депешу, посланную по этому случаю министру внутренних дел, начальник главного управления по делам печати гофмейстер, князь П.П. Вяземский ответил: «Пробелы на газетном листе, составляя косвенный протест против предварительной цензуры, не допускаются». Номер так и не поступил обывателям, напечатали новый – без дыр. По стране в этот момент гуляли подпольные газеты, выпущенные «Народной волей», устроившие ликование по случаю смерти царя. Настоящий, неподдельный самиздат. Не будем в газетной статье приводить терминологические споры, что считать самиздатом, а что нет. Оставим это исследователям.
«Первый иркутский рукописный журнал датируется 1796 годом, – рассказывает Владимир Скращук. – Он не сохранился, остались только воспоминания о нём. В Иркутске производство неподцензурных изданий почему-то приветствовалось. Было даже такое забавное явление – директорша женской гимназии с каждым своим классом издавала по 2 журнала. Славились рукописными журналами духовная семинария и женская гимназия. По сути, это был классический самиздат – рукописные журналы небольшого тиража для своего круга. Сам пишу, сам читаю, сам распространяю, сам издаю».
«Исследований по самиздату очень мало, потому что для того, чтобы это изучать, журналы нужно держать в руках, – продолжает Владимир Скращук. – Я подозреваю, что у многих дома есть какой-то самиздат, но писать об этом никому в голову не приходит, это очень трудно. Архивных материалов очень мало. Существует девять крупнейших коллекций самиздата. В одном из каталогов, содержащем 1934 названия, – семь иркутских изданий, два из которых к самиздату отнесены быть не могут, поскольку имеют официальную регистрацию. В «Энциклопедии Сибири» упоминаются пять «иркутских неформальных студийных изданий»: «Свободное слово», «Подснежник», «Архивариус», «Литературные тетради», «Свеча». По сути, из этой пятёрки сегодня «пощупать» можно только «Свечу». «Свободное слово», в 1956 году появившееся благодаря диссиденту
Леониду Ивановичу Бородину, не сохранилось. «Если где-то в архивах КГБ лежит, никогда не отдадут», – усмехается Владимир Скращук.
О «Подснежнике» осталось только упоминание. «Архивариус», скорее всего, не сохранился, «Литературные тетради» – тоже.
Владимир Скращук предпринял попытку исследовать региональный самиздат, один из первых результатов этой работы появился в 2002 году в сборнике «Уроки демократии» в виде статьи. О современном иркутском самиздате он написал в последний выпуск альманаха «Аcta samizdatica / записки о самиздате», который вышел в конце 2013 года (составитель – заведующая фондом нетрадиционной печати Государственной публичной исторической библиотеки России Елена Струкова).
«Традиция самиздата не прерывалась никогда, это нужно чётко знать», – заметил Владимир Скращук. И Иркутская область в этом деле не отставала. Он называет имя Мартемьяна Рютина, уроженца села Верхне-Рютино Усть-Удинского уезда, члена ВКП (б), который распространял, в частности, такой документ: «Сталин и кризис пролетарской диктатуры». Это был один из первых советских самиздатов. В 1932 году Рютин получил 10 лет лагерей, а в 1937 был расстрелян. В Иркутской области некоторое время, будучи студентом, проживал и будущий философ Александр Мень, печатавшийся самиздатом. Здесь отбывали ссылку диссидент Анатолий Марченко и его жена Лариса Богораз. «Они здесь ничего не написали, но чунские воспоминания Анатолия Марченко вошли в одну из его книг, которая была написана позже», – сказал Скращук. Все, кто собирался что-то напечатать «от себя» и «для друзей», чётко помнили: в Уголовном кодексе есть две статьи по их души – статья 70 («Антисоветская агитация и пропаганда») и статья 191 («Распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй»). «Они были отменены в 1989 году, но до этого по данным статьям отсидело очень много людей», – говорит Владимир Скращук.
Один из них – Борис Иванович Черных, юрист, комсомольский работник, член редколлегии журнала «Юность». «В 1964-м, являясь секретарём комсомольской организации треста «Братскстрой», направил очередному съезду ВЛКСМ письмо с приложением трактата «Что делать? Некоторые наболевшие проблемы нашего молодёжного движения», – пишет «Иркипедия». За что был исключён из КПСС и уволен с работы. Работал школьным учителем, собрал кружок старшеклассников, но по доносу был уволен и из школы, стал сторожем Ботанического сада. Возглавлял «Вампиловское книжное товарищество», объединявшее около полутора десятков людей, самиздатовская продукция этого товарищества – «Литературные тетради». В 1982 году был арестован, получил пять лет лагерей и три года ссылки. При обыске у него нашли «Рукопись маленького портного», «Архипелаг ГУЛАГ», у его товарища Александра Панова – «Окаянные дни», «Чевенгур», «Литературные тетради», Розанова, Солженицына, Флоренского. Два экземпляра «Литературных тетрадей» сохранились у бывшего главы комиссии по правам человека при администрации Иркутской области Геннадия Хороших, который был знаком с Борисом Черных, когда существовало «Вампиловское книжное товарищество. Экземпляры Черных были изъяты КГБ и уничтожены, а остальные Панов и товарищи, видимо, уничтожили сами. «Геннадий Константинович дал на время их мне, я пять ночей набирал текст, теперь все сохранено в «доковском» файле. Сам же Хороших уехал из Иркутской области и ушёл из жизни в 2010 году в Крыму. Так два последних экземпляра и пропали», – говорит Владимир Скращук.
Параллельно на филфаке ИГУ «вызревал» ещё один рассадник самиздата. В 1979 году 17-летний студент Игорь Подшивалов собрал вокруг себя группу людей, которая начала делать самиздатовский журнал «Архивариус». «Я лично видел этот журнал, но, к сожалению, видимо, в Иркутске он не сохранился, – говорит Владимир Скращук. – У Подшивалова был очень интересный почерк. Вы, наверное, видели чертёжников, которые как чертят, так и пишут. Почерк был специфический, очень чёткий, очень понятный». Группа Подшивалова успела сделать около десятка журналов со стихами, рассказами. Подшивалов, «с детства увлекавшийся пиратами, махновщиной, анархизмом», писал в «Архивариусе» свои рассказы о Кропоткине и Бакунине. «Как им повезло, почему их не наказали за это дело, я представить себе не могу, но это факт», – говорит Владимир Скращук.
Подшивалов не успокоился. В декабре 1983 года, когда только отгремело дело Черных, вышел первый номер журнала «Свеча». В редакционном уведомлении, со слов Владимира Скращука, помещён «совершенно безумный текст»: «Прямым текстом написано: «Перед вами очередной самиздатовский альманах». Люди, зная, что дело подсудное, писали совершенно прямо – это сам-издат. Это было просто безумие».
В числе тех, кто работал над альманахом, были Михаил Дронов, Елена Веселкова, Владимир Симиненко, Сергей Нечаев, Игорь Перевалов, Павел Мигалёв, Игорь Черток. Печатали всё на машинке. В конце первого номера можно прочитать: «Уважаемые авторы и читатели! Технический отдел редакции приносит вам свои извинения за низкий уровень печатания. Желающие ликвидировать этот недостаток и обладающие квалификацией машинистки могут обратиться в редакцию. Мы будем рады вашей помощи!». Журнал просуществовал до 1984 года, пока его не решили прикрыть. Пятикурсник Подшивалов нажил себе большие неприятности. Его начали таскать в деканат, на допросы, поскольку в журнале было достаточно крамолы по советским временам. «Мы пойдём другим путём», – сказал паровоз и застрял в болоте» – эту фразу можно было прочитать в милом и «невинном» альманахе. В нём «было полно сумасшедших стихов», пессимистических рассказов, статей об анархизме. Все это закончилось «волчьим билетом» для Подшивалова (диплом он всё же позже, но защитил). «Слава Богу, хоть не посадили», – заметил Владимир Скращук. «Издание «Свечи» возобновилось от имени «Социалистического клуба». Три номера в 1988-м и один в 1989 году объёмом от 70 до 97 страниц формата А4. Все выпуски были одинаково оформлены: машинопись, проволочные скрепки, обложка из картонной папки для бумаг. Для №№ 2–4 сделали фотообложку и рисованные заставки для каждой рубрики», – сообщил Владимир Скращук.
Интересно, что Игорь Подшивалов свои идеи нёс не только через самиздат. В сентябре 1989 года между ним и доктором исторических наук Александром Дуловым разгорелась целая баталия на страницах вполне официальной «Советской молодёжи». Подшивалов в большой пространной статье воспевал Михаила Бакунина и просил сделать ему мемориальную доску в Иркутске на Белом доме. Дулов не совсем разделял эти восторги о «величии» анархиста: «Бакунин занимался интригами в Интернационале против Маркса и Энгельса». «Да, великий Бакунин!» – не сдавался Подшивалов и ответил доктору наук ещё одной статьей о любимом анархисте. Подшивалов был одним из самых ярких участников Конфедерации анархо-синдикалистов и в определённый момент стал отвечать за периодическое издание КАС «КАС-контакт», над этим проектом он трудился до конца жизни.
Иркутский рок-самиздат даже попал в энциклопедии. В коллекции Владимира Скращука есть ксерокопия иркутского журнала «Благим матом», который как раз и засветился в энциклопедии. Энциклопедия «Золотое подполье», вышедшая в 1994 году всего в пяти тысячах экземпляров, издание очень интересное. Известные фигуры советского рок-движения Александр Кушнин и Сергей Гурьев предприняли попытку составить перечень наиболее интересного рок-самиздата с 1967 по 1994 год. «Книгу очень интересно читать, поскольку в ней даны жизненные истории людей, которые занимались самиздатом», – говорит Владимир Скращук. «Иркутск. «Благим матом», 90 г., 40 стр., тир. 50 экз, ротапринт. Ред. Ал. Бенников, С. Терпигорьев («Крёстный отец»). Обзорные статьи традиционного плана о рок-движении в сибирском регионе» – таким скудным описанием ограничились авторы. (Сергей Терпигорьев в 1990-е упоминается в официальных газетах как руководитель иркутского рок-клуба. Он же возил в Иркутск группы «Алиса», «Аквариум» и т.д.). Если Иркутск представлен в энциклопедии довольно скромно, то братскому рок-самиздату отведена целая статья. В этом городе вышли в 1991 году четыре номера журнала «Житинский № 7». «Основной достопримечательностью города является, казалось бы, обыкновенный самиздатовский журнал…» – так авторы энциклопедии описывают «прелести» Братска. «Житинский № 7» – это типичный фанзин, издаваемый студентами братских вузов, коих судьба из этих самых вузов периодически выкидывает, а затем благополучно возвращает на место». Оригинальны были рецензии юных братских самиздатчиков: «БГ – не старая калоша, а что-то типа поношенных лицензионных кроссовок, которые любишь уже как-то по привычке да и выбрасывать жаль». По каким-то неизвестным причинам в энциклопедию не попал ещё один иркутский рок-самиздат того времени – журнал «Магазин убитых». По словам Владимира Скращука, его выпускали «некто дядя Б., Юрий Семёнов и духовный отец С. Терпигорьев при финансовой поддержке С. Предеина, М. Баниевой и А.». Машинописный журнал не имел выходных данных и не получил продолжения. Сергей Предеин, к примеру, потом был пресс-секретарём губернатора, областного Заксобрания. Такие вот преображения.
Уже после выхода энциклопедии в 1997 году в Иркутске вышло несколько номеров машинописного журнала «Куда идёшь?». «С 1 по 10 августа в Байкальске – Международный фестиваль молодёжной музыки «Байкальск-98». Кобзон не приехал, негры из Норвегии – тоже. Самоокупаемость и тусовка», – бодро анонсировал журнал. Теперь он уже интересен духом 1990-х, который очень наивно, а потому очень правдиво передан. В одном из номеров имеется, к примеру, интервью с одним из участников саянской группы «Нравы времени» Александром Щукиным, которое даёт почувствовать, как было тогда, какими были привычные нам, но скучноватые теперь места Иркутска. Вот что, к примеру, творилось в уютной библиотеке для юношества на Чехова. «Однажды я играл с Колей Рок-н-Роллом (Ник Рок-н-Ролл – легендарная фигура советского рок-движения. – Авт.), когда он приехал в Иркутск… Он в это время так и делал: приезжал куда-нибудь, брал местную команду и выступал без репетиций… Нормальный псих. Это было в библиотеке имени Уткина, на улице Чехова. Он начал выступление со слов: «Здорово, ребя!». Мы заиграли от винта… Ну и пошло-поехало. Потом он разделся, бил какие-то банки, резал себя».
Очевидно, что история иркутского самиздата – это история, в которой пропущены многие важные главы, а какие-то определяющие события уже никогда не восстановить.
В силу лёгкости отношения авторов к своим созданиям, в силу «тяжести» отношения властей к этим растрёпанным листкам. Однако пытаться «поднять» эту историю, наверное, нужно. Просто потому, что ни одна официальная газета не может передать настоящее и живое. Саму жизнь. Типографских газет и нормальных талантливых журналистов «в системе» – десятки. А Подшивалов – один.
Фото «Свечи» и книги «Золотое подполье» – из архива Владимира Скращука
