«Потерянное» золото Сочи

Собеседники «Иркутского репортёра» констатируют: российских райдеров – спортсменов-экстремалов, которые участвуют в профессиональных соревнованиях – единицы. У нас сноуборд и горнолыжный фристайл – любительские виды  спорта, которые «не получили серьёзной коммерческой и государственной поддержки». Хотя и весьма популярны среди молодёжи, а также признаны на международном уровне наравне с биатлоном и конькобежным спортом. 

– Поэтому и приходится выезжать куда-то на Запад. Тот же олимпийский чемпион по хафпайпу Юрий Подладчиков – очень талантливый парень, который начал выступать на зарубежных коммерческих соревнованиях под российским флагом, показывая высокие результаты. А в итоге принял гражданство Швейцарии, чтобы выступать профессионально. Сам Юрий признаёт факт, что в России у него не было возможности достичь такого уровня, как за границей, –  объясняет расстановку сил  иркутский райдер Дмитрий Алексеев. 

Пока зимние экстремальные виды спорта в России развиваются во многом благодаря лишь частным инициативам самих любителей сноуборда и фристайл-дисциплин. В результате медали, завоёванные в Сочи российскими сноубордистами, скорее счастливое стечение обстоятельств, говорят спортсмены. 

– Нужно создать культуру этого спорта, условия, чтобы этим видом можно было заниматься в каждом регионе, а не только в Сочи, например, – продолжает Дмитрий. –  Хотя парни из Сочи говорят, что олимпийскую трассу, скорее всего, снесут сразу после Олимпиады, мест для тренировок опять не будет и придётся снова ездить за границу.

Так что пока конкурировать со странами, где экстремальные зимние виды спорта развиты, Россия не может, считает Алексеев. И сноубордингу ещё только предстоит «выйти из тени»:

– В Финляндии, например, есть уроки физкультуры, посвящённые таким дисциплинам. Ты можешь по выбору пойти на атлетику или сноубординг – что больше нравится. В России это пока не прижилось, но я надеюсь, что ситуация изменится и сноубординг всё же приживётся массово и у нас.

Сибирская история

Команда «Солнечного парка», как говорит Дмитрий Алексеев (на фото слева), готова содействовать развитию
любого экстремального вида спорта, который появится в Иркутске

В нашем регионе зимний экстрим развивается примерно теми же темпами, что и в остальной России. Начало было положено в 1990-х, когда люди, ездившие за границу, стали привозить с собой первые доски и кататься по сибирским склонам. Дисциплины фристайла появились немного позже, уже в нулевых, когда поклонники сноуборда и горных лыж, поднаторев в умении эффектно проехаться, стали учиться выполнять трюки на своих досках.

– Как раз тогда я впервые увидел олимпийские соревнования по хафпайпу – это фристайл-дисциплина, в которой спортсмен должен сделать максимальное количество трюков в снежной полутрубе, – рассказывает Дмитрий Алексеев. – До этого пробовал кататься на горных лыжах – было интересно. Но когда увидел хафпайп, понял, что сноуборд – это моё. Тогда и купил себе первую доску. Мне было 13 лет, и все накопленные деньги ушли на комплект и снаряжение для катания. 

Осваивать мастерство фристайла Дмитрию пришлось самостоятельно. В Иркутске не было школы, где можно было бы научиться основам трюков, рассказал Алексеев. Нет её и сейчас, как и подготовленных для этого трасс. Ситуация с классическими дисциплинами, нужно отметить, складывается благоприятнее.

– У меня всё началось, когда я учился в пятом классе, – рассказал другой собеседник  нашего издания, Владислав Гурьянов. –  К нам в школе прямо на уроке в кабинет зашёл мужчина и предложил: «Есть возможность научиться кататься на сноуборде абсолютно бесплатно». Тогда иркутская горнолыжная школа делала набор, там выдавали сноуборды и абонементы на подъёмник – всё бесплатно. 

Сначала ребята, откликнувшиеся на предложение, проводили тренировки на горе Олха, потом переехали в местные Ерши. А затем «всё просто расформировали» и Владислав перешёл в платную школу, где прокатался ещё пять лет. В результате сам стал инструктором по сноуборду.

– Занимался этим два года, но сейчас всё изменилось, больше я не работаю на склоне. Но у многих остались телефоны и контакты, поэтому иногда кто-нибудь просит помочь встать на доску, – добавил он. 

Научиться кататься хотят многие. «Приходят очень разные люди, от мала до велика. Был даже очень взрослый мужчина. Он привёл внука, в итоге захотел попробовать сам, – заметил Владислав. – В результате начинали они вдвоём – рядом стояли и учились кататься». 

Сейчас умению стоять на доске можно обучиться в Ершах, Байкальске  и Листвянке, где есть подготовленные инструкторы. Однако на-учить эффектным прыжкам и трюкам они не смогут: сертифицированных специалистов по фристайлу в регионе нет, придётся учиться самостоятельно.

Тем же, кто с навыками сноубординга знаком, прямая дорога на снежные склоны. Места для катания в Иркутске и его окрестностях есть, и их выбор довольно широк. Правда, у каждой из существующих площадок имеются свои достоинства и недостатки.

– Во-первых, конечно, Соболиная, где есть большой выбор трасс, несколько подъёмников и сноупарк, который сейчас заброшен и не обслуживается, – начинает Дмитрий Алексеев. – Ребята-райдеры пытаются своими силами его содержать, что получается не всегда, но, так как гора сама по себе довольно развита, это интересное место, где можно покататься в своё удовольствие. Есть Олха в двадцати километрах от Иркутска. Это неплохое место с подъёмником, но там нет искусственного снега, поэтому не всегда можно покататься в хороших качественных условиях: мешают камни, выбоины. Прибавим к этому Ерши прямо в черте города – там маленький сноупарк, который сноубордисты построили опять-таки сами. Кроме того, есть ещё горнолыжка в Академгородке, хотя её, конечно, так назвать сложно – это маленькая трасса протяжённостью около 300 метров, оснащённая одноместным кресельным подъёмником.

Раньше там был сноупарк, который в позапрошлом сезоне ликвидировали. Причина стандартна: разногласия с руководством горы. «Прежде всего, коммерческие, – заметил Дмитрий. – Это была частная инициатива сноубордистов: ребята самостоятельно нашли инвесторов и своими силами построили и смонтировали фигуры, и там было бесплатное место для катания, где любой желающий мог попробовать себя во фристайле».

– Закрытие сноупарка в Академе сильно сказалось на развитии иркутского сноубординга, – говорит Алексеев. – Это была единственная общедоступная площадка для занятий сноубордингом в городе. За год её отсутствия многие ребята, вставшие на доску, забросили спорт. 

На частных инициативах

Пока сноубордистов высокого уровня в регионе немного,
но появление доступных площадок вроде сноупарка в Листвянке может всё изменить

Новой надеждой стал недавно открывшийся сноупарк  в Листвянке – первый официальный, созданный по инициативе руководства компании «Истлэнд». Он открыт чуть больше месяца назад. На проект, по словам собеседников «Иркутского репортёра», возлагается много на-дежд, главным образом потому, что его непосредственной реализацией занимается объединение местных райдеров, которые решили поставить развитие сноубординга и других  экстремальных видов спорта  в регионе на широкие рельсы. Назвав инициативную группу «Солнечным парком», её участники воплощают свои идеи в жизнь: занимаются проектировкой и строительством сразу нескольких парков для разных экстремальных видов спорта. Какие-то из проектов получается воплотить в жизнь, какие-то нет. 

– То, что мы сейчас имеем, создано на чистом энтузиазме и личном интересе людей, которые живут этим спортом, это их хобби, – говорит Дмитрий Алексеев, один из организаторов «Солнечного парка». – Здесь разные люди – студенты, бизнесмены, офисные работники, объединённые общими интересами и одной целью – заниматься любимым делом. У нас очень разносторонняя команда. Кого-то я знаю больше десяти лет, с кем-то познакомился совсем недавно, – продолжает 24-летний райдер.

Сейчас участники «Солнечного парка» вплотную занимаются двумя проектами: строительством уже упомянутого сноупарка на площадке «Истлэнда» и велотрассы в районе Ново-Разводной, где можно будет заниматься экстремальным велоспортом. Оба, как говорят участники объединения, будут бесплатными.

 – Это принципиальное условие, – объясняет Алексеев. – Сейчас мы вкладываем в тот же «Истлэнд» своё время, деньги и силы. Пока это социальный проект, который позже будет полностью обеспечивать себя и развиваться сам. Что касается коммерческой составляющей нашего проекта, то производство оборудования для сноупарка хоть и приносит определенный доход, но для нас это не главное.

– А какая у вас цель? – допытывается наш корреспондент.

– Я не ставлю перед собой задачу заработать миллион за счёт «Солнечного парка». Хочу открыть школу, проводить фестивали, создать условия для катания, – говорит молодой человек. – Для этого мне нужен миллион, да. А сами по себе деньги меня мало интересуют.

На вопрос, как именно происходит процесс проектировки парков и возникают идеи о том, чем их оборудовать, Дмитрий Алексеев отвечает так:

– Я представлю, как это должно работать. Ищу информацию в Интернете, сравниваю с имеющимися аналогами на Западе. Иногда идеи приходят даже во сне, – смеётся молодой человек. – Постоянно думаю, проектирую, высчитываю. Чтобы строить трамплины, нужно на них кататься. Обязательное условие: если что-то делаешь, ты должен сам этим пользоваться. Если речь о шоу-контесте, ориентированном на зрелищность, то трасса будет сложнее, с большими трамплинами, на которые не каждый заедет – это профессиональный уровень, и отбор участников там очень строг, чтобы  показать максимальную зрелищность. Если это более массовый проект, направленный на популяризацию вида спорта, как, например, сноупарк «Истлэнд», то мы ориентируем конфигурацию оборудования на начальный и средний уровень подготовки, где больше внимания уделяется бе-зопасности.

Связано это с тем, что пока строить профессиональные площадки в Иркутске не для кого.

– Людей, которые могут реально кататься, прыгать и показывать продвинутый уровень, у нас довольно много. Профессионалов же очень мало – их можно пересчитать по пальцам. Больше всего начинающих, но для них нужно создавать доступные условия, одним сноупарком здесь не обойтись – они должны быть на каждой горе, не говоря уже о школах фристайла.

Такой же спорт, как и любой другой

И всё же главный вопрос, который возникает у тех, кто хотя бы раз видел, какие невероятные кульбиты проделывают райдеры в воздухе, – насколько это опасно для здоровья. На этот вопрос любители экстрима отвечают по-разному. Понятно одно: переломы, вывихи и сотрясения, сломанное снаряжение заставить  их отказаться от своего увлечения не могут.

– В прошлом декабре, даже дату точно помню, 21 числа, когда должен был быть конец света, я неудачно упал. Получил серьёзный перелом, хотя и не открытый, – рассказал бывший инструктор Владислав Гурьянов. – Ползимы ходил в гипсе.

– Наверное, обидно было, что целый сезон насмарку? – решил посочувствовать наш корреспондент.

– Катался с гипсом, – безмятежно ответил молодой человек. – Отказаться от катания не мог. Это сложно объяснить словами: просто когда я еду на доске – живу. И ничто с этим чувством не сравнится.

Больше рассказов о катании с переломами наш корреспондент не услышал. Зато бесконечно донимал всех вопросами, не страшно ли рисковать здоровьем ради пяти секунд полёта.  

– Страшно, наверное, всем, – отвечает Дмитрий Алексеев. –  Это естественное чувство, просто вопрос в том, насколько ты можешь его контролировать и соизмерять свои силы и возможности с поставленными задачами. Я катаюсь уже десять лет, и мне по-прежнему бывает страшно перед прыжком. Вообще экстремальный спорт по определению небезопасен, потому что связан с риском, – продолжает он. – Большие скорости, прыжки, катание в горах. Но и любой другой профессиональный спорт опасен – думаю, в футболе или хоккее травм не меньше. У меня пять сложных переломов и годы реабилитации, поэтому я знаю цену своего здоровья – основательно подхожу к тренировкам и безопасности. Всегда использую защиту, разминаюсь перед катанием, занимаюсь физподготовкой, акробатической подготовкой на батуте – нужен системный подход, а не просто встал на доску, разогнался на трамплин и сделал сальто через голову. Нет, так, конечно, делать нельзя, да и вряд ли получится.

В дальнейшем в «Солнечном парке» планируют создать школу и организовывать соревнования для экстремалов разных возрастов, помогать талантливым молодым райдерам. «Сейчас наша задача – организовать сообщество, чтобы в нём было как можно больше людей, которым небезразличен этот спорт, – заключает Алексеев. – Думаю, что в  ближайшие пять лет что-то всё равно изменится».