«Запрещается курить и сорить, громко кричать, плеваться, приходить в нетрезвом виде». Табличка, где записаны столь простые правила поведения, встречает нас на входе в Иркутский дацан. Их соблюдаешь априори, потому что к этому располагает атмо­сфера умиротворения, царящая в буддийском храмовом комплексе. Кажется, почтительно умолкает даже поток машин, двигающихся по улице Баррикад всего в сотне метров от священного места. И когда Зоригто­-лама, или, в миру, Зоригто Баирович Батуев, не­громко и размеренно разговаривает с тобой, вопросы ему поневоле задаёшь тихо и без лишней суеты. 

– Как в Иркутске возник дацан?

Деревья и кусты не только гармонизируют внутреннее умиротворение дацана, но и играют немаловажную роль в ритуалах

– Началом существования этого храма, а точнее, буддийского комплекса послужила сама идея, возникшая в силу религиозных убеждений, молитв, веры людей, живущих в Иркутске. 

Иркутская земля исторически является родиной бурятского народа, в городе живёт много бурят, он окружён районами, преимущественно населёнными этническими бурятами. Их историческая связь с буддизмом и благоприятные условия для учения Будды позволили создать здесь храмовый комплекс. Он возник в начале XXI века и стал первым в истории Иркутска. Сначала была зарегистрирована религиозная организация, которая осуществляла свою деятельность в арендованном помещении на Депутатской. Её организатором и руководителем был Биликто­лама, сейчас он является настоятелем дацана. Благодаря руководству города нам выделили землю для строительства храма. Насколько я знаю, изначально рассматривались несколько вариантов, но лучшим из отведённых для дацана мест стала площадка на улице Баррикад, что в Рабочем предместье.

– Почему именно она?

– Это бывший парк, здесь есть лес­ной массив, насаждения, что немаловажно. Деревья и кусты гармонизируют внутреннее умиротворение дацана. Земля здесь ровная. Она располагает особой энергетикой, аурой. Свою роль сыграли и соображения удобства для прихожан: сюда можно довольно просто добраться на трамвае или автобусе. Раньше, говорят, здесь был край города, сегодня это уже площадка ближе к центру. Буддийский храмовый комплекс на этой территории функционирует примерно девять лет. 

Его создание началось со строительства небольшого временного храма – одноэтажного деревянного здания с покатой крышей, вход в которое по всем канонам охраняют скульптуры львов­стражей. На его фоне и происходит наш разговор. Внутри разместились молельная комната и кабинеты лам. Чуть позже неподалёку возвели небольшую трапезную для лам, которая в дальнейшем стала сторожевым домиком: число прихожан увеличилось, и для того, чтобы вместить их со священнослужителями, построили большую столовую. 

– Насколько велика буддийская община в Иркутске?

– В городе зарегистрировано, если не ошибаюсь, четыре или пять организаций. Самая большая – это Иркутская община Буддийской традиционной сангхи России, к которой относится наш дацан. Российская община, в свою очередь, представляет в нашей стране именно традиционный буддизм. Поэтому основной точкой, объектом сосредоточения буддийской веры считается наш дацан. Есть ещё достаточно большая, скорее светская, община, представляющая традицию Кармы Кагью. Вы наверняка слышали про ламу Оле Нидала – датчанина, принявшего буддизм, – у которого очень много последователей в России и за рубежом. Его учение приняли и в Иркутске. Буддийский центр Алмазного пути есть в нашем городе, он очень активен, издаёт много книг. 

– Считается, что в дацан со своими проблемами может прийти любой человек, какой бы веры он ни придерживался. Это действительно так? 

Иркутский дацан начинался с небольшого временного храма – одноэтажного деревянного здания с покатой крышей в восточном стиле, вход в которое охраняют скульптуры львов-стражей

– Буддизм – религия, которая направляет свою любовь, доброту и милосердие ко всем живым существам без исключения. Этот принцип указывает нам на то, что мы должны всячески помогать и давать советы всем независимо от их национальности и вероисповедания. Такова одна из религиозных концепций учения Будды. Поэтому к нам приходят люди любой религиозной принадлежности, и, если у них есть вопросы или жизненные проблемы, мы стараемся им помочь советом, молебном, ритуалом. У нас есть лекари, которые могут поспособствовать исцелению физических болезней. Но мы не ставим перед собой цель вовлечь кого­-то в свою религию – такой мотивации нет. Наоборот, поддерживаем тех, кто придерживается своей традиционной национальной религии. Но если кто­-то захочет стать буддистом по велению души, мы ничего запрещать не будем, напротив, будем рады ему. Главное для нас – чтобы не было межрелигиозных конфликтов, чтобы повсюду царили мир и гармония. 

– Интересный подход. Почему его придерживаетесь? 

– Потому что мы поддерживаем всех неравнодушных к Богу. Но мы не будем в восторге, если, скажем, бурят вместо буддизма или шаманизма перейдёт в ислам или христианство. Наверное, русский тоже не сильно обрадуется, если его друг или брат станет буддистом. Но если подобное случилось, мы должны смириться. Просто порой это может привести к замешательству, а то и к конфликту внутри семьи и за её пределами. Буддисты считают, что, прежде чем кого-то осуждать, нужно поставить себя на его место, тогда не будет поводов для конфликтов. Но как бы то ни было, переход в иную религию – это свободный выбор каждого человека. Так что мы поддерживаем тех людей, которые религиозны. Неважно, какой конфессии они принадлежат – мы за любую духовность, если, конечно, она не сектантского направления. 

За разговором мы не замечаем, как постепенно подходим к новому кирпичному зданию на высоком фундаменте, справа от входа в которое виднеется часть строительных лесов. Так выглядит новый малый храм, открывший двери для прихожан осенью прошлого года. Построили его, по словам Зоригто­ламы, благодаря благодетельной карме прихожан и жителей Иркутска: в ход пошли пожертвования и деньги спонсоров, покупавших кирпичи, на которых потом писали имена меценатов. «Надеюсь, люди будут так же посильно помогать при строительстве главного, соборного храма», – замечает наш собеседник. Сооружение, о котором он говорит, по проекту должно насчитывать три этажа. Его разместят чуть севернее малого храма, примерно в центре буддийского комплекса. Пока же хуралы в честь Сахюусана – божества-­защитника – проводят в относительно небольшом помещении, вмещающем около сотни прихожан. Кстати, защитником Иркутского дацана является Жамсаран. По одной легенде, это грозный и ужасный бог войны, которому в древности поклонялись народы Центральной Азии. В XVI веке его укротил Далай-­лама III Сонам Гьяцо, и с тех пор Жамсаран стал ревностным защитником буддизма. Монгольское предание гласит, что он пытался помешать обращению монголов на путь Учения и предстал перед Далай-ламой, прибывшим к Алтан-­хану, во главе войска демонов, принявших обличье разных зверей. Но после встречи с Сонам Гьяцо сам принял буддизм. 

– А каким образом вы пришли к Учению и стали ламой?

– Я с детства тянулся к буддизму. Родился в Хоринском районе Бурятии в селе Баян-Гол и рос со своей бабушкой – родители почему­-то не стали отправлять меня в детский сад, часто увозили к ней. Бабушка была глубоко верующей, она меня приобщила к буддизму, научила поклоняться буддийскому алтарю и начитывать мантры. Я, наверное, настолько проникся этой верой, энергетикой и атмосферой, что в 1996 году, окончив девять классов школы, с радостью пошёл учиться в университет при Иволгинском дацане. Когда проучился до пятого курса, меня отправили на обучение в Индию. Там прошёл курс праджняпарамиту и получил степень – если сравнивать со светским образованием, кандидата философских наук в буддизме. Вернулся в Россию, три года проработал преподавателем в буддийском университете «Даши Чойнхорлин» имени Дамба Даржа Заяева, который действует при Иволгинском дацане. Потом приехал по приглашению в Иркутский дацан, где и служу до сих пор. 

Мы обходим малый храм строго по часовой стрелке – по солнцу, белым путём добродетели, следование которому позволяет накапливать благие заслуги и обогащать карму, – и устремляемся к белоснежной ступе «Бадма Чодэн», символизирующей просветление. Её, содержащую внутри множество буддийских реликвий и увенчанную традиционной статуей Будды, в августе 2011 года освятил глава Буддийской традиционной сангхи России Пандито Хамбо-­лама Дамба Аюшеев. Подножие ступы усеяно мелкими монетами, чуть повыше можно увидеть другие подношения. 

– А для буддистов в Иркутске есть ещё какие­-то особые, священные места?

Дацан – священное место для тех, кто следует учению Будды. Но прийти в него за помощью или советом может и тот, кто придерживается любой другой религии

– Если заглянуть в историю, можно узнать: до революции в Иркутской области было четыре или пять дацанов. У нас есть святыни на этой земле – места, где существовали буддийские храмы и монастыри. В Иркутске храма не было. Поэтому в городе я не знаю святынь, да, наверное, их и нет. Единственная святыня – это сам дацан, земля, где каждый день молятся, читают сутры, очищая её. 

– Интересно, а определено ли, сколько времени нужно молиться, чтобы земля стала священной для буддистов? 

– Я думаю, полвека хватит. Например, Иволгинский дацан, основанный в 1946 году, – очень намоленное место. Сегодня он является центром буддизма в России и там создана такая энергетика, что даже те, кто не придерживается нашей религии, чувствуют себя очень необычно. 

– А туристы, приходящие из любопытства, не нарушают эту ауру? 

– Благоприятную энергетику, святость буддийского храма может разрушить только само духовенство. Никаким посторонним людям это не под силу. 

– Есть ли в Иркутске за пределами дацана место, к которому вы испытываете какой­-то особый пиетет? 

– Да, но это не Иркутск, а Листвянка. Она мне очень нравится. Особенно то место, где из Байкала вытекает ­Ангара, – его я считаю сакральным. И дело даже не в том, что там лежит всем известный Шаман­-камень, а из­-за какой-­то необычной красоты, которую не передашь словами. Думаю, не случайно Листвянка так известна и люди так часто ездят туда. 

– Сейчас, когда прошла встреча Нового года по лунному календарю и завершается празднование Сагаалгана, что бы вы пожелали своим прихожанам, иркутянам и нашим читателям?

– Как вы знаете, 2014-­й по восточному календарю – это год деревянной синей лошади. Лошадь – домашнее животное, очень близкое человеку. И она принесёт нам успех, особенно тем людям, которые начинают своё дело. Если они начнут с правильного анализа и подойдут к нему рационально, удача им будет сопутствовать.