Ремесло – обработка камня

– Совсем недавно один иркутянин подарил мне старую фотографию. На ней – ещё совсем маленькое здание иркутского железнодорожного вокзала. Когда я начала внимательно рассматривать снимок, то увидела знакомые сундуки, присмотрелась и сразу подумала: «Да они же итальянские!». А справа на фотографии группа людей. И среди них человек, которого я раньше видела на другом старом снимке, сделанном на станции Половинная Кругобайкальской железной дороги. Мужчина этот – один из строителей Кругобайкалки. А снимок с Половинной, где также работали итальянцы, был опубликован в 70-х годах в одной венецианской газете, – начала свой рассказ Эльвира Каменщикова.

Снимок на иркутском вокзале сделан осенью 1898-го. Так была зафиксирована дата приезда первых итальянцев в Иркутскую губернию.

Долгое путешествие из Европы, которое проделали иностранцы, имело вполне конкретную цель. К 1898 году уже был утвержден план строительства нового объекта в Сибири – Кругобайкальской железной дороги. Итальянцы рассчитывали, что примут самое непосредственное участие в стройке. Ведь у многих из них за плечами были Транссиб, Сурамский тоннель на Кавказе. По приезду в Иркутск они подали свои заявки на участие в конкурсе и для заключения контрактов, предоставили документы – аттестации, рекомендательные письма с прежних объектов.

Однако в качестве подрядчиков трудоустроиться им так и не удалось – отказала конкурсная комиссия. У русских была на тот момент принципиальная позиция – дорогу нужно построить «из своих материалов и своими силами». Поэтому инженерную, топографическую и геодезическую работу выполнили они самостоятельно.

– Я видела эти чертежи. Действительно, это что-то на грани искусства, – делится с аудиторией лектор.

Но всё-таки без итальянцев в предстоящем деле было не обойтись. Возводить тоннели русские ещё не умели. Зато преуспели в этом мастера из Италии. 

– Они были специалистами. Их ремесло – обработка камня, строительство мостов, тоннелей – было пока неизвестным для России, таких работников у нас не имелось, – говорит писательница. 

Вот только в России иноземцам предложили трудиться в качестве субподрядчиков.

– Но почему же они приезжали сюда из Италии и оставались работать? Всё очень просто. К концу XIX века северная Италия обнищала – земляные наделы истощились и не давали урожая. Не было в достатке воды. Затормаживало развитие страны и феодальное землевладение. Семьи итальянцев находились в страшной нищете, из 10 рождённых детей выживало только трое-четверо. Чтобы содержать семьи, мужчины с приходом весны, когда начинался сезон, уходили на заработки в Европу – в Германию, Францию, Бельгию. Там строили церкви, расписывали их, рубили лес, делали кирпич. Часто уходили целыми семьями; дети впрягались в работу уже с 10 лет. Даже среди тех, кто трудился на стро­ительстве Кругобайкалки, многие начинали работать с раннего возраста. А уже потом поднимались до высоких должностей – заведующих, директоров тоннелей, – рассказывает исследователь.

Стройка началась

Работы выше сводов галереи на 15 версте,
15 сентября 1903 г.

Задачей иностранных мастеров на Байкале было непосредственно сооружение сложнейших объектов – прохождение горных массивов, строительство тоннелей, виадуков, мостов. В обязанности русских работников (а это были в большинстве своём каторжники) входили заготовка дров, земляные работы. К площадкам, где велись взрывные работы, необходимые для прохождения трассы в горах, каторжан не допускали. Русские делали также «полки» под само полотно железной дороги, проходящей по берегу Байкала. Они же строили для итальянцев добротные бараки с печами, койками, где были даже матрацы и постельное бельё, отмечает рассказчица.

Началось всё в 1902-м со стро­ительства двух тоннелей в районе порта «Байкал». Работали итальянцы, объединяясь в товарищества по 10–15 человек – все из соседних деревень.

– Вот типичный мостик на Кругобайкалке, – Эльвира Каменщикова показывает старый фотоснимок. – Строился он по русским проектам, но применялись те кладки, которые были в обычае у итальянских строителей.

Одним из опасных и сложных объектов был подземный переход в районе Киркирейского ручья. Холодный поток, стекавший по склону горы, сильно усложнил задачу, ведь тоннель пришлось вести прямо под ним. Велики были и риски обвалов, схождения насыпей на строителей тоннелей, которым пришлось тревожить байкальские берега. Чтобы обеспечить безопасность в таких сложных местах с крутыми скалистыми склонами, итальянцы возводили галереи – к скалистым стенам пристраивали деревянные крыши, защищавшие их от камнепадов.

Труд итальянцев на Кругобайкалке – укладка камней, прохождение тоннелей – отличался и сложностью и опас­ностью. Укладка сводов в тоннелях оставалась самой сложной работой, во время неё случались обвалы, гибли люди.

– Думаю, не один и не два человека погибли за время строительства и были похоронены в посёлках на КБЖД, – замечает Эльвира Каменщикова.

Однако точное количество захоронений первостроителей в Иркутской губернии сегодня неизвестно. 

– Когда я приехала в Италию, среди архивных материалов нашла письмо – акт о смерти одного из итальянских рабочих. Я удивилась диагнозу – умер на 6-м участке рядчика Фламинио Пагани (Маритуй) рабочий от малярии, – добавляет рассказчица.

В районе станции Половина, хорошо знакомой нашим современникам, путешествующим по железной дороге, находится самый прямой и длинный тоннель. Строительство его началось с двух сторон, активно участвовал в этой работе итальянец Джованни Карло Андреолетти, уже приложивший руку к созданию железнодорожной инфраструктуры на юге России. 

Чтобы облегчить труд, пробовали на Кругобайкалке применять и электробурение. Впервые его задействовали на мысе Каторжанка. «На тот момент уже появились электростанции. Увидеть трубы электростанции можно и на фотоснимке, сделанном на Каторжанке», – отмечает писательница. Но оказалось, что так стройка идет очень медленно, а затраты существенно возрастают. В итоге предпочтение было отдано ручному труду – и удалось не только пройти за сравнительно короткие сроки тоннели, но и удешевить сам проект.

Интенсивная работа не прекращалась даже зимой – важный объект требовалось построить срочно. Но подрядчики все-таки старались сделать комфортной сложную работу и быт строителей. На площадках сооружались деревянные строения с печками – тепляки, которые и спасали от сибирской зимы иностранцев.

Зарабатывали на «русские бани» и новые дома

Внутренний вид работ в тоннеле № 31, Хабартуй-2, 16 мая 1904 г.

Несмотря на непривычные условия труда, здоровые и крепкие мужчины, если хотели заработать, старались трудиться в тоннелях без смены. «А когда выходили на отдых, то были совершенно мокрыми, с опухшими руками, ногами и телом», – отмечает рассказчица. Но усилия эти были не напрасны: заработка хватало на то, чтобы семья выбралась из нищеты.

В отличие от русских рабочих, итальянцы имели возможность получать хорошую зарплату. За день работы на тоннелях выдавалось им 7-8 рублей, тогда как русским – только рубль. По данным итальянских экономистов, всего итальянцы за годы своего труда в России на разных объектах заработали и привезли в Италию миллион золотых рублей, говорит Каменщикова. Известно, кстати, и несколько любопытных историй про большие заработки итальянцев в Сибири. За счёт скопленного капитала они строили на родине много домов, были факты, когда деньги вкладывались в строительство собственных небольших предприятий. А один из итальянцев, Леонардо Риццолатти, даже открыл русские бани, где лечили ревматизм и другие заболевания костей. Как рассказывает Эльвира Каменщикова, одна из её итальянских собеседниц, чьи предки работали в России, вспомнила и другой курьёзный случай: «Мой прадед вернулся из России с золотом, но в Милане он и его компаньоны попали к «веселым девушкам», и в итоге остались без денег и чемоданов».

– В России, значит, и гулять научились, – пошутил кто-то из аудитории. 

– Да, наши итальянцы любили крымские вина. И даже приезжали отдохнуть время от времени в Иркутск, в местные трактиры, – прокомментировала Каменщикова. 

Работали на Кругобайкалке вместе с мужчинами и женщины из Италии.

– Знаменита итальянка по имени Филомена Пьяц – она приехала с мужем и братом, трудившимися вместе со всеми в районе строительства тоннеля Половинный. Взяла под опеку мастеров из Фриули и Беллуно. Она готовила обеды, чинила одежду для своих соотечественников, в бараках непрерывно топила печи, чтобы сушить одежду. На столах кипели самовары, чтобы промывать чаем лёгкие и желудки от пыли, – продолжает рассказчица.

На сегодняшний день, по последним подсчётам Эльвиры Каменщиковой, на строительстве Транссиба трудилось около тысячи итальянцев, ею составлен пофамильный список из 720 итальянцев. Кроме того, установлен список 35 женщин и детей, бывших с мужьями, отцами, братьями на строительных площадках. Надо заметить, что благодаря архивным поискам перечень имён иностранных работников значительно вырос. Раньше в нём было 374 человека (эти данные исследовательница приводит в своей первой книге). Пополнить список удалось, в том числе, и за счёт данных, которые были опубликованы в итальянском печатном издании патера Минокки.

– Когда я начала запрашивать в Италии книги, мне рассказали, что в Иркутске был проездом патер Минокки. Он писал в итальянскую газету «Письма из Сибири». В одной из своих статей он опубликовал часть имён тех соотечественников, что трудились на Кругобайкальской железной дороге. К сожалению, про само строительство автор написал немного, – говорит лектор.

Те, кто остались надолго и навсегда

Начало кладки сводов виадука Ангасольский, 27 мая 1903 г.

Кроме архивных данных удалось собрать Эльвире Каменщиковой и целую коллекцию старых фотографий о тех временах. На чёрно-белых снимках некоторых итальянцев она узнает в лицо: «Это Фламинио Пагани, рядчик 6-го участка. Я его узнаю по кепке, он был опытным строителем, инженером. Трудился в Турции, Албании, на юге Франции. А на Кругобайкалку его пригласили вне конкурса».

Ещё одна фотография с реки Каторжанки и ещё один эпизод из жизни одной семьи, чьими трудами создана железная дорога на Байкале. Это – Флориани и два его сына Джованни (основной рядчик) и Джулио. Вместе с ним прибыла в Иркутск и жена графиня Пьерина ди Брацца, но она не жила с мужчинами на Каторжанке, а обосновалась в Иркутске, где преподавала латинский язык в мужской гимназии. За годы своей жизни в чужой стране женщина немало написала о ней, посылая свои корреспонденции в немецкие и итальянские газеты. Один из таких очерков «Зима в Иркутске» – о русской зиме, узорах на окнах, фетровых женских ботиках, о рождественском празднике, когда цены на шампанское взлетали до немыслимых высот. «Если в это время иностранец приезжает в Иркутск, рискует остаться голодным на три дня», – цитирует Эльвира Каменщикова и объясняет, – весь Иркутск праздновал, все давали балы, и заведения не работали, так что поесть иностранцам тогда действительно было негде».

Спустя долгое время, в 1918 году, графиня вернулась в Италию. «Вырвалась», как говорит Эльвира Каменщикова. Этот период в Иркутске, как и по всей стране, был богат на события – во время боёв 18-го года в городе сгорел дом Флориани. Пьерина ди Брацца, вернувшись на родину, напишет об этих событиях книгу.

Не только эта семья, многие остались в Иркутской губернии, завели здесь семьи и осели. 

Остался в Иркутской губернии Санте Руго. 20-летним мальчишкой он приехал со своим братом строить тоннель в Китае для китайской восточной железной дороги. Но там началась холера, и многие, в том числе и Санте Руго, сбежали сюда, на Байкал. Он дожил до 36-го года, похоронен на Лисихинском кладбище.

В Иркутской губернии многие итальянцы обзаводились семьями, рождались дети, которых регистрировали в Иркутске. Любопытный факт – крестным отцом многих таких ребятишек оказался известный в Иркутске Антонио Микеле Донателло, развивавший здесь кинематограф и открывший первую частную киностудию в городе.

– Но детей крестили не сразу. Вот, например, известный случай – на одной из строительных площадок близ железной дороги родилась в феврале девочка, а крестили её лишь в июле – в мороз до Иркутска добраться с младенцем было немыслимо. Назвали девочку, кстати, Сибирианна. Не знаю, как курат римско-католической церкви утвердил это необычное имя, – говорит писательница.

Джованни Минизини – ещё один интересный человек, также родившийся в Италии, но выросший в Сибири. Его отец Джузеппе приехал сюда работать на Транссиб, прошёл его весь до Иркутска. За мужем отправилась и жена – уже в Италии она была беременна, но родившийся ребёнок сразу умер. «Женщина берёт остальных четырёх маленьких детей и едет в Иркутск. Потом она открывает тут небольшую шелковую лавочку, торгует шелками, а Джованни поступает на учёбу к Донателло, становится хорошим русско-итальянским фотографом», – делится Эльвира Каменщикова.

Осевших в Сибири итальянцев, к сожалению, не миновали тяжелые годы репрессии. Осенью 1937 года в Иркутске собирают всех жён итальянцев, в том числе – и русских женщин, и приказывают в принудительном порядке выезжать в Италию. Люди начинают писать Сталину, просят не применять репрессивных мер, оставить их здесь, но никаких поблажек не было. В середине ноября приходит поезд с востока, в котором женщины и дети, не знающие итальянского языка, покидают Иркутск.

Есть и ещё одно воспоминание о том периоде. «Со мной поделилась женщина – иркутская итальянка. Осенью­ 37-го на станцию в Иркутске она пришла проводить тех, кого высылают. Итальянка была замужем за русским офицером и по каким-то причинам сама не оказалась среди тех, кто покидал Сибирь. Но тут же, на станции, её силой оторвали от мужа и затолкали в поезд», – делится писательница.

После того, как были высланы русские жёны и дети итальянцев, начинаются аресты оставшихся мужчин. Арестовали Франческо Фонтана, работавшего в то время в бетонном цехе завода им. Куйбышева, а также Луиджи Оливьеро, инженера по судостроительным работам. Начинаются допросы. Так, арестованную сестру Джованни Минизини – Анну – допрашивали с 11 часов вечера 31 декабря до 4 утра следующего дня. По счастливому стечению обстоятельств ей всё-таки удалось уехать на родину живой. Других ждала более страшная участь. По данным, которые удалось собрать Эльвире Каменщиковой, в Иркутске в 38-м было расстреляно трое итальянцев, один умер в тюрьме.

Но связь с итальянцами – теми, чьи имена так или иначе остались в истории строительства железной дороги на южном берегу Байкала, – всё же не прервалась. Сегодня энтузиасты, среди которых и Эльвира Каменщикова, продолжают исследования, ищут новые факты, места, где покоятся строители Кругобайкалки – и в России, и в Италии, узнают о судьбах потомков знаменитых итальянских мастеров.

– В одной из таких семей – потомков Минизини – я увидела совершенно светловолосую и голубоглазую девочку. Абсолютно русская внешность. И знаете, итальянцы говорят, что гордятся этим… – замечает Эльвира Каменщикова.