Хитрый кредит 

Беседа в редакции началась на отвлечённые темы, мэр заметил, что общаться в диалоге будет проще. «Мне сейчас трудно будет настроиться на строгую деловую волну, я выбрался совершенно из другого мира», – признался Виктор Кондрашов. 

Александр Гимельштейн, главный редактор: 

– Откуда вы вернулись? 

– Я взял своего пацана, взял мальчишку соседского, и мы укатили на Мамай. В пятницу-субботу выехали, а сегодня через снегопад было не выбраться, через перевал тащился три часа, зато нашёл новую дорогу. Оказывается, от Шелехова до Иркутска в район плотины ГЭС можно доехать за 15 минут: через Берёзовый, не заезжая в Маркова. Великолепная дорога, в некоторых местах заасфальтированная и грейдированная, снег убран, можно спокойно идти 60–80 километров в час. Учитывая, что из Шелехова в Иркутск ежедневно на работу ездят 15–18 тысяч человек, это актуально. 

Алёна Корк, корреспондент: 

– Неужели на Мамае вы живёте в зимовье? 

– Мы катаемся там, а останавливаемся в деревне Новоснежная, там живёт Павел Васильевич Колоедов, тренер по бобслею. У него тренировочная база, мини-гостиница для спортсменов номеров на десять и бобслейная трасса. Он делает её из дерева, доска к доске. Летом там проходят теннисные турниры, в которых я тоже участвую. Представляете, в деревне – большой теннис. Ездим с семьёй, в этот раз всем по­нравилось. Отдых великолепный, разряжаешься полностью, иначе не восстановиться. Вот так. На отвлечённые темы мы начали, теперь пора говорить об итогах года.

Александр Гимельштейн: 

– Предлагаю остановиться на основных принципах, потому что детали уже изложены, в частнос­ти в сегодняшнем номере нашей газеты. 

– Да, отчёт сделан, основные цифры в нём есть. В этом году мы прак­тически все большие капиталоёмкие объекты сдаем: «Матрёшку» (новый хирургический корпус Ивано-Матрёнинской детской клинической больницы. – Ред.) сдали, перинатальный центр сдали, послезавтра открываем в восьмой поликлинике новый корпус. Под занавес все медицинские учреждения доделали и передаём в область. Беспокойство, конечно, есть, потому что требуется не меньше года, чтобы понять, какие результаты будут в дальнейшем. По большому счёту за уходящий год мы отладили работу всех муниципальных предприятий, чтобы они держались на уровне. Осталось только разобраться с пассажирским транспортом. Уже сейчас мы приступили к вопросу обеспечения жильём учителей, придумали схему, по которой через два года все молодые учителя, которые стоят в очереди на улучшение жилищных условий, смогут получить квартиры. 

Альберт Батутис, замредактора: 

– Имеются в виду какие-то льготные условия? 

– Квартиры будут получать в пользование, не в частную собственность. Своим заместителям, когда собираемся на планёрках, я говорю: «У вас два варианта: либо создать условия для работы предприятия, в частнос­ти Управления капитального строительства Иркутска, чтобы оно самостоятельно зарабатывало средства и имело возможность строить общежития из своей прибыли, либо отыграть конкурс, получить нерадивого подрядчика или сговор застройщиков и завышение цены». Всё, что зарабатывает наше УКС, оно распределяет самостоятельно. Как город, как бюджет, мы не можем кредитоваться, потому что бюджет сформирован с практически предельным дефицитом. А УКС сейчас может получить кредит порядка 600 миллионов. Оно на эти деньги построит общежитие, а потом в рассрочку продаст его городу Иркутску. Это и есть тот самый хитрый способ кредита. Схема абсолютно законная, её изучала прокуратура. Строительному лобби она не нравится, потому что за последние два года УКС стало третьим застройщиком в городе: и качество неплохое, и репутация. 

Ангелина Саломатова, коррес­пондент: 

– Как вы оцениваете опыт молодых муниципальных предприятий «Праздник» и «Агентство развития памятников Иркутска»? 

– Агентство развития памятников Иркутска – нечто новое не только для города, но и для страны, до нас никто таких вещей не делал. 

В наших полномочиях охрана и восстановление памятников. Но в спис­ке приоритетов они всегда стоят в конце, и убедить депутатов, что нужно вложить туда деньги, очень сложно. Тогда я сказал: «Давайте сделаем самостоятельное предприятие, которому не придётся просить деньги у депутатов». И мы это сделали: взяли имущество, которое всё равно никому не нужно было, отдали в уставный капитал акционерного общества и таким образом накачали его объектами, которые потом выставили на конкурсные торги с готовым проектом. Инвестор не получает объект в собственность, пока полностью не восстановит его. В итоге мы сохраняем внешний вид памятника, а собственник потом может использовать его на своё усмот­рение. Попробовали один объект, потом другой, третий, и сейчас уже 13 памятников восстанавливается. 

МАУ «Праздник» доказало, что без него мы бы не вышли на новый уровень. Начиналось всё с подготовки к 350-летию Иркутска, и теперь берёмся хоть за чемпионат мира, хоть за эстафету олимпийского огня. Наши специалисты постоянно повышают профессионализм, и я предполагаю, что через год-два они могут выйти на общероссийский уровень. Сейчас мы планируем объединить МАУ «Праздник» и бывший Дворец профсоюзов, в котором пока располагается развлекательный комплекс «Панорама». На его базе мы откроем культурно-досуговый центр, где будут давать спектакли Театр народной драмы, выступать и репетировать около 30 коллективов. В собственности прежнего владельца остаётся только кинотеатр «Звёздный». 

Александр Антоненко, обозреватель по вопросам строительства: 

– Предстоит серьёзная реконструкция? 

– Строить помещения такого объёма довольно-таки дорого. Мы подсчитали, что стоимость строительства зрительного зала, вмещающего до 800 человек, может составлять 100–150 тысяч рублей за квадратный метр. Поэтому сделка по приобретению комплекса в муниципальную собственность выгодна. Капитальной реконструкции здания не будет, в этом нет смысла: нужно, чтобы оно работало сразу. Есть отдельные помещения, которые будут работать уже сейчас, а сцену, то есть актовый зал, мы закроем на ремонт. 

«Проблема управления государством» 

Егор Щербаков, корреспондент: 

– Компании, занимающиеся пассажирскими перевозками, говорят о необходимости повышения стоимости проезда в общественном транспорте с 12 до 25 рублей. Я думаю, это объективные требования, потому что транспорт без дополнительных вложений развиваться не в состоянии. Что муниципалитет может сделать для развития транспорта? 

– Недавно мы проводили собрание муниципальных предприятий, где водители возмущались, что мы запустили экспрессы и полуэкспрессы, цена проезда в которых составила 25 рублей. «Цену сделали вы, а от пассажиров выслушивать нам», – говорят водители. Каждый десятый, кто посмелее, высказался по этому поводу. Некоторые заходят и при выходе демонстративно бросают 12 рублей и выходят. Мы, с одной стороны, понимаем, что нужно повышение, но, с другой стороны, возникают сложности. 

Юлия Ли, корреспондент: 

– Неужели нельзя в данном случае пойти другим путём? Минимум десять популярных маршрутов в городе ходят незаконно, в частнос­ти «80к». Почему нельзя закрыть их, чтобы легальные маршруты смогли получать больше денег?

– Если бы вопрос находился в руках органа местного самоуправления и у нас были бы права и полномочия на регулирование правил дорожного движения, поступления топ­лива, сбора и перевозки пассажиров, уверяю вас, порядок был бы тут же. Когда у нас происходит стыковка полномочий трёх-четырёх министерств, начинаются сложности. Это проблема управления государством в целом. Возьмите любой вопрос: если он на 100% зависит от муниципалитета, он уже решён. 

Юлия Ли: 

– Почему тогда мы не можем поставить пост ГИБДД, который будет контролировать маршруты? 

– Мы не можем поставить пост ГИБДД, который будет проверять документы и запрещать эксплуатацию транспортных средств. Начальник ГИБДД имеет штатное расписание, сокращённое на 20 процентов, людей не хватает. За день происходит в среднем 80–90 ДТП, за выходные дни – 250. Каждое из них необходимо оформить, а для этого нужны сотрудники. Вы видите, что у нас не хватает постов даже на въездах в город, поэтому к каждому маршруту приставить сотрудника ГИБДД, который будет проверять документы и снимать номера, невозможно. 

«Дорога подождёт» 

Геннадий Пруцков, обозреватель по вопросам сельского хозяйства: 

– В городе началось хорошее наступление на алкоголь. В День знаний, в День молодёжи и на последние звонки торговля запрещена. Чья была инициатива? 

– Мы использовали инструмент разговора с организациями, которые получали лицензии на продажу алкогольной продукции. Когда готовились к 350-летию города, устно обращались к представителям торговых точек вблизи сквера имени Кирова и просили: «Ребята, пожалуйста, в этот день не продавайте алкоголь». Процесс регулирования пошёл, и губернатор Дмитрий Мезенцев подписал соответствующее постановление, практика распространилась и на другие дни. Помимо этого мы стали активно работать в другом направлении. С начальником управления МВД по Иркутску Олегом Кнаусом договорились, выделили им два огромных склада для конфискованной продукции, и они стали в ночное время шерстить торговые точки. Теперь склады буквально под завязку забиты контрафактным алкоголем. 

Александр Антоненко: 

– Построили четвёртый пусковой комплекс Академического мос­та, и на этом дело остановилось. Что будет происходить дальше? 

– Мы заказали разработку схемы движения, чтобы посмотреть, как мос­товой переход будет работать в дальнейшем. Сейчас пробки не ликвидированы, хотя по Академическому мосту легче стало добираться в центр города, разгрузился Иннокентьевский мост. Но вы правы, дело на этом остановилось. Все средства, которые можно было запустить в Иркутске на дороги, мы перепрофилировали на социальные объекты. Мы можем улучшать любую дорогу и вкладывать в неё огромные деньги сколько угодно, но за это время две-три тысячи детей не пойдут в детский сад. Они недополучат образование и на год-полтора «вылетят» из социального развития. Поэтому решение принято: дети – самое главное, а дорога подождёт. 

Егор Щербаков: 

– С появлением ещё одного торгового центра, который строится рядом с «Джем-Моллом», Первомайский можно хоронить как микрорайон, где можно проехать… 

Ольга Мутовина, обозреватель: 

– Добавлю, на Жуковского и Лермонтова недавно тоже открыли торговый центр, проблема парковки там недорешена. 

– Рядом с новым торговым цент­ром «Абсолют» нужно расселить два-три соседних дома и расширить парковку. В целом к строительству торговых центров можно относиться по-разному. После того как в Академ­городке и Юбилейном откроются крупные торговые комплексы, жители перестанут ездить в сторону Центрального рынка. Необходимо рассредоточить позиции: в каждом районе нужен локальный торговый центр, который будет снимать основную нагрузку. Должны быть и кинотеатры, ведь многие люди едут в центр города за развлечениями. Торговый центр требуется за городом, в районе Чертугеевского залива. Он «закроет» весь Байкальский тракт, люди не будут ездить через центр города. Нам также требуется региональный торговый центр на выезде из Ангарска, чтобы он вплоть до Тулуна «замыкал» на себе жителей области. В выходные дни вся периферия приезжает в Иркутск, чтобы походить по магазинам. Людям нужно предоставить высокий уровень обслуживания, и постепенно мы придём к тому, что «Шанхайка» себя рано или поздно изживёт, туда просто никто не будет приезжать. 

Алёна Махнёва, редактор отдела «Экономика»: 

– Расскажите, как продвигается освоение застроенных территорий? 

– Первым был «Новый город», который «пробивал» эту тему с Ассоциацией застройщиков города Иркутска. На первом участке построены уже три блок-секции. Если жители не жалуются, значит, всё нор­мально. Следующий участок, на улице Мухиной, будут осваивать компании «Регион» и «Максстрой». Оттуда жалобы есть, но только от одного человека. В своё время я покупал у него рояль, он меня знает лично и настойчиво мне звонит и просит, чтобы при переселении его жилищные условия существенно улучшились. В целом жители воспринимают это нормально: из двухэтажных домов им предлагают переехать в новое жильё. На первом участке, думаю, скоро дело пойдёт ещё быстрее, потому что переселять будут в уже построенные новые квартиры, которые сдаются уже в следующем году. 

Алёна Корк: 

– В некоторых российских городах в школах и вузах стоят боксы, куда любой желающий может сбросить имеющиеся у него ненужные газеты и тетради. Если бы мы переняли этот опыт, убили бы сразу двух зайцев. Во-первых, это вторичная переработка бумаги, во-вторых, экологическое воспитание подрастающего поколения. И второй вопрос: доживём ли мы до тех времен, когда будем сортировать и перерабатывать мусор?

– Я всегда говорил, что самый оптимальный вариант – раздельный сбор мусора. В такой законопослушной и грамотной стране, как Швеция, его внедряли 20 лет, но и нам нужно пробовать. Мы решили начать с образования детей, поэтому в школах поставили контейнеры для сбора макулатуры. Что касается раздельного сбора мусора в целом, то его невозможно организовать до тех пор, пока государством не будет отлажен механизм по выбору управляющих компаний. Они должны понимать: «Я буду качественно управлять и «вылечу» только в том случае, если я плохо буду вести работу». У нас же жильцов достаточно поманить калачом и они через неделю выбирают другую компанию. 

Анна Павлова, корреспондент: 

– У меня два вопроса. Продвигается ли реализация проекта городского зоопарка? И второй: планируете ли вы вновь баллотироваться, когда истечёт срок полномочий? 

– Давайте лучше про зоопарк (все смеются. – Ред). Мы пытались на берегу Иркута, за Селиванихой, сделать зоопарк, в качестве второго варианта рассматривали Кировский полуостров. Но что ни начни делать, сразу возникает вопрос: где взять средства? Из бюджета? А у нас садики не построены. Вы хотите зоопарк, я хочу колесо обозрения, он хочет карусель, а кто-то хочет Диснейленд, и таких развлекательных и познавательных вещей  сколько угодно может быть. Мы же используем критерий первоочерёдности. Если завтра в Иркутске не появится зоопарк, город будет существовать, но если завтра остановятся трамвай или троллейбус, Иркутск встанет. Мы вынуждены отдавать средства, которые собираются с налогоплательщиков, на первоочередные городские заботы. Зоопарк, к сожалению, в конце списка. 

Берт Корк, специальный коррес­пондент: 

– В городе сложилась если не катастрофическая, то угрожающая ситуация с бродячими животными. Вопрос решается системно? 

– С одной стороны, мы проводим конкурс, приходит подрядчик и получает задание на отлов и содержание собак. С другой стороны, это дис­куссионный вопрос, нужно ли отлавливать всех животных? Специалисты говорят, что, сделав это, мы нарушим экосистему и на место собак, доедающих остатки пищи на мусорках и свалках, придут крысы. Наша задача не убрать всех бродячих собак, а сделать так, чтобы они не нападали на людей, не кусались, чтобы не было бешенства. В соответствии с федеральным законом мы отлавливаем их, держим в питомнике, кормим и снова отпускаем в среду обитания. Жизнь одного покусанного ребёнка не стоит всех собак в Иркутске, но в соответствии с законом, который запрещает жестокое обращение с животными, мы должны поддерживать их популяцию, даже несмотря на то что содержание одной собаки в питомнике стоит почти столько же, сколько место ребёнка в детском саду.   

Елена Трифонова, редактор отдела по работе с госорганами: 

«Возьмите любой вопрос: если он на 100% зависит от муниципалитета, то он уже решён»

– Почему город перестал финансировать православную женскую гимназию, которой по конкурсу выплачивалась субвенция на зарплаты учителям? Это политичес­кое решение? 

– Закон есть закон, и мы его исполняем. Если прокуратура делает предписание, то я не могу закрыть на него глаза. Учителя получают зарплату за счёт субвенций, что относится к государственным полномочиям. Таким образом, вопрос в ведении области. Муниципалитет не имеет права давать такие субвенции. ­

В Думе мы приняли закон о десятипроцентной ставке за аренду земли под гимназией, и это ей помогло. 

Олег Быков, редактор отдела «Культура»: 

– Что будет с горностаевой молью? 

– Нужно правильно понимать, что есть вещи критичные и некритичные для города, и я уже говорил об этом. Каждый день передо мной стоит жесточайшая задача. У нас есть моль, собаки и, допустим, какая-то труба. Если не дать на неё денег, то один микрорайон останется без воды. Сколько выдержит без воды человек? Кроме того, возникает стыковка полномочий. Например, отловом собак муниципалитет не должен был заниматься, это областные полномочия. Но область передала нам их и 10 миллионов рублей на содержание безнадзорных животных при том, что нужно около 30 миллионов.

Наталья Мичурина, шеф-редактор: 

– В этом году мы много говорили и писали на тему ЦПКиО. Может быть, этой зимой хотя бы проложить лыжню, чтобы родители могли, выйдя из дома, вывести туда детей? Можно ли сделать освещение? 

– Чтобы сделать освещение, нужно найти того, кто умеет ставить столбы и тянуть кабель. Подстанцию мы найдём, а вкопать столб… Сразу придёт Служба по охране объектов культурного наследия Иркутской области и скажет: «Ребята, вы не имеете права здесь копать ни на штык лопаты». Мы под землёй даже не мог­ли проложить кабель, его сверху засыпали чуть ли не травой. 

Елена Коркина, корреспондент: 

– Проблема в том, что на территории находятся захоронения и для проведения работ необходимо провести её обследование? На это нет денег? 

– Служба по охране объектов культурного наследия до сих пор не подсчитала, сколько стоит обследование, несмотря на то что мы несколько раз обращались туда с письмами. Представьте ситуацию. Наступает весна. Растёт трава, мы её подстригаем. Вы пойдёте в парк с семьёй, возьмёте корзинку с едой, а ваши соседи возьмут с собой баночку пива. В этот момент по тропинке будут проходить три человека, которые представляют наши конфессии. На следующий день они спросят меня: «Что вы здесь устроили? Здесь могилы наших предков, мы этим мемориальным комплексом гордимся, а вы устроили попойку». 

Александр Гимельштейн: 

– У меня есть предложение. Мы можем выступить инициатором круглого стола. Я обязуюсь обеспечить представительство Службы по охране историко-культурного наследия и других экспертов. 

– Хорошо, а мы поднимем количество запросов, которые послали в службу. 

Алёна Корк: 

– И в завершение новогодний вопрос. Ваши дети пишут письма Деду Морозу?  

– В прошлом году писали. В этом году ещё не читал. 

Алёна Махнёва: 

– Как планируете отмечать Новый год? 

– С семьёй, друзьями на Мамае. ­

У меня есть в мэрии  маленькая льгота: ответственным дежурным в Новый год меня не назначают. Составлен список, кто из руководителей в городе должен присутствовать каждый день – с 31 декабря по 13 января. Но всё равно каждое утро я буду получать звонки с десятиминутным отчётом и знать, что происходит.