Речь на заседании комиссии шла прежде всего о борьбе с наркопритонами. По словам заместителя начальника оперативной службы Управления ФСКН России по Иркутской области Валерия Косенко, в нынешнем году выявлено 62 «нехорошие квартиры», где любители кайфа собираются, чтобы без помех уколоться или выкурить косячок с травкой. В прошлом году за то же время таких притонов было зарегистрировано 60. Свою скромную лепту в дело борьбы с наркоманской «малиной» внесли и сотрудники МВД, по их отчётам в нынешнем году прошло пять выявленных наркопритонов. 

Губернатора, похоже, смутили не столько прозвучавшие цифры, сколько реальная картина, которая кроется за этими «достижениями» правоохранителей. «Не понял, что значит «выявленные притоны», – полез вглубь проблемы глава региона. 

И потребовал без обиняков доложить: сколько притонов закрыто в текущем году? Валерий Косенко попытался было заверить, что выявленные притоны, как правило, прекращают свою деятельность. Но обтекаемая формулировка «как правило» губернатора опять не удовлетворила. Тем более что присутствующие тут же напомнили докладчику о квартире на улице Мамина-Сибиряка, «выявленный» и даже осуждённый хозяин которой продолжает как ни в чём не бывало днём и ночью принимать у себя сомнительных гостей на беду соседям. На требование губернатора назвать конкретную причину, не позволяющую навести порядок в доме №7 по улице Мамина-Сибиряка, докладчик поведал, что осуждённый получил за организацию притона условное наказание, после чего вернулся к прежнему способу существования. «Но мы по этому адресу работаем, будем снова доказывать состав преступления», – заверил Валерий Косенко. «Завтра чтобы этого притона не было», – сказал, как отрезал, губернатор. И предложил простые меры, которые позволят не допустить повторного открытия «выявленных» сборищ наркоманов: патрулирование злачных мест нарядами полиции, использование общественного контроля, установку камер видеонаблюдения. В частности, такую камеру Сергей Ерощенко потребовал установить в подъезде дома на улице Мамина-Сибиряка, где продолжают тусоваться наркоманы. 

Представители наркоконтроля считают, что главным условием, способствующим совершению преступ­лений по статье 232 УК РФ (организация и содержание наркопритонов), служит неисполнение участковыми уполномоченными полиции должностных обязанностей. «Положительная динамика не должна успокаивать, – заявил Алексей Зяблицкий, начальник регионального управления ФСКН. – Участковые обязаны не просто знать, где собираются наркопотребители, – надо не оставлять их в покое, если можно так выразиться, жить с ними. И постоянно заниматься анализом, отслеживать, в каком районе особенно много притонов». 

Это тем более актуально, если вспомнить, что именно иркутские наркополицейские разработали схему взаимодействия с муниципалитетами по отчуждению квартир, используемых не по прямому назначению, а для сбыта наркотиков или притоносодержательства. Опыт Приангарья перенимают сегодня другие субъекты федерации, но желательно было бы шире задействовать эффективную меру и в собственном регионе. Тут члены антинаркотической комиссии опять вспомнили про «нехорошую квартиру» на улице Мамина-Сибиряка в Иркутске, которую правоохранители никак не могут прикрыть. А ведь условное наказание хозяина жилплощади за преступление по статье 232 УК РФ уже является доказательством того факта, что квадратные метры используются не по назначению. Гражданский и Жилищный кодексы РФ позволяют принимать в таких случаях радикальные меры – лишать нарушителя крыши над головой. 

Анализ ситуации, связанной с выявлением наркопритонов, заставляет призадуматься о многом. К примеру, почему в одних территориях правоохранители выявляют за год больше десятка квартир, где собираются наркоманы, чтобы приготовить и откушать ядовитое зелье, а в других муниципальных образованиях уголовные дела по статье 232 УК в судах не проходят? Одной из причин является отсутствие в некоторых районах лабораторий для проведения химико-токсикологических экспертиз и возможности доставлять биоматериалы для исследования в Иркутск. В текущем году такие лаборатории были закуплены для Тайшетского района и города Саянска, где притоны практически не выявлялись. Но актуальной остаётся проблема для Черемховского района. Результаты экспресс-анализов судом не признаются допустимыми доказательствами.

Другая причина проволочек с закрытием наркоманских сборищ связана с отсутствием в регионе единого правового подхода к проблеме притоносодержательства. По словам Валерия Косенко, например, прокуроры требуют документировать деятельность притона не менее двух месяцев. В то же время ни диспозиция статьи 232 УК, ни постановление пленума Верховного суда РФ 2006 года не содержат такого признака, как срок существования притона. И вообще разные суды по-разному трактуют объективную сторону состава этого преступления. Одни требуют доказательств приобретения специального помещения под притон, обустройства его необходимыми прис­-

пособлениями. Другие исходят из того, что притон – это просто квартира, где хозяин разрешает уколоться и переждать, пока не пройдёт состояние наркотического опьянения, а инъекция героина никакого специального оборудования не требует. Отсутствие единообразной судебной практики – проблема, существующая уже много лет. И непонятно, что мешает людям в мантиях разобраться, наконец, с трактовкой закона. Ведь без этого усилия оперативных и следственных служб рассыпаются прахом, а наркообстановка не улучшается. 

На заседании антинаркотической комиссии обозначился ещё один серьёзный поворот проблемы с притонами: в регионе объявился враг более опасный, чем героин. Речь идёт о дезоморфине, который называют ещё «крокодилом». Это наркотик, изготавливаемый из дешёвых и легальных аптечных лекарств, он загоняет потребителей в гроб буквально в течение пары лет. Варится «крокодил» именно в домашних условиях, и в нынешнем году выявлено уже два дезоморфиновых притона, содержащихся группой лиц. Кстати, одним из них является как раз квартира в доме №7 по улице Мамина-Сибиряка, которую правоохранители второй год не могут закрыть для посещения наркоманами.

Об эффективности контроля за легальным оборотом наркотиков доложил членам комиссии начальник соответствующего отдела Управления ФСКН России по Иркутской области Алексей Колосовский. В 2013 году возбуждено 81 уголовное дело, связанное с преступлениями в сфере легального оборота наркотических средств, зарегистрировано пять случаев контрабанды сильнодействующих лекарств. Но число преступлений по тяжким и особо тяжким составам, а также совершённых группой по предварительному сговору снизилось по сравнению с прошлым годом. 

Острым было обсуждение на комиссии вопроса о ликвидации очагов дикорастущей конопли. Алексей Колосовский доложил, что в ходе ежегодной операции «Мак» выявлено и заактировано 172 очага произрастания «травки» на площади 1144 га, из которых уничтожено около 687 га. При этом выделенные средства освоены на 100 процентов. Эти цифры губернатора задели. «Чего конкретно не хватает, чтобы уничтожить выявленные очаги? Денег, техники? – потребовал он ответа. – Зачем эти заросли вообще тогда выявляют – чтобы адреса забивать в базу данных? Будем веники вязать и на комиссии вручать главам муниципалитетов», – пообещал Сергей Ерощенко. Особую обеспокоенность вызывает сокрытие и занижение главами муниципальных образований количества конопляных полей. Губернатор потребовал усилить контроль муниципалитетов за уничтожением дикорастущего сырья для производства наркотиков. «При выявлении очагов, в том числе в труднодоступных местах, надо назначать ответственных и определять сроки уничтожения», – сказал Сергей Ерощенко. 

Глава региона подчеркнул, что муниципалитетам должна принадлежать ведущая роль в организации антинаркотической работы, реабилитации наркозависимых, реализации целевых профилактических программ. «Наша цель – создать нетерпимое отношение к наркотикам в регионе, – заключил губернатор. – Необходимо реагировать на все обращения жителей. Там, где обстановка не улучшается, комиссии необходимо выехать и проверить, пригласить на заседание и заслушать руководителей муниципалитетов. Решения должны исполняться безоговорочно. Освоить выделенные деньги – это не самоцель. Главное, мы должны видеть результаты».