«В то время, когда наши космические корабли бороздят просторы Вселенной…»

Артур – 18-летний внешне приличный, благополучный и обременённый постоянной работой современный молодой человек. Живёт в пейзанских, располагающих к отвлечённым размышлениям условиях – в садоводстве под рабочим посёлком Маркова. Работает в престижном месте – одном из кафе 130-го квартала, в престижной должности старшего повара, закончив по специальности ПТУ. Но вот уже два месяца, как его ежедневный график значительно отличается от того медитативного образа жизни, к которому он давно привык. Проснувшись рано утром, он умывается, завтракает и направляется в марковский Дом культуры, где отмечается у директора, берёт в руки метлу и выходит на свежий воздух во благо созидательного, общественно полезного труда – убирает территорию по четыре часа без перекуров и выходных. Только после этого он отправляется на остановку общественного транспорта и уезжает в город, на основное место работы.

Столь радикальные изменения привычного режима дня были вы-званы историей, которая приключилась с молодым человеком 3 августа этого года из-за его беспокойного стремления к поискам новых ощущений. Наверное, уже все горожане неоднократно видели на стенах кривые надписи, сделанные чёрным маркером, – номер телефона и одно из загадочных слов: «спайс», «бошка», «мох», «зухра», «легал»… В областной центр со стороны Китая заходит новый наркотик с общим названием «джи-ви-аш» – синтетическое канабисоподобное вещество для курения. В описываемое время Артур как раз втягивался в употребление новой «дури». Утро 3 августа он описывает так:

– Проснулся, послал барыге СМС, можно ли купить. Он ответил, что можно, и прислал номер счёта электронного кошелька Qiwi-банка. Я закинул на этот счёт обычную сумму, тысячу рублей, и стал ждать адрес закладки. 

– Видимо, не первый раз брал? – въедливо уточняет «Иркутский репортёр».

– Честно говоря, не первый, – кивает головой Артур и осторожно врёт: – Второй… 

Особенность распространения этого наркотика состоит в том, что наркоман лишён удовольствия личного общения с барыгой – об условиях продажи договариваются по СМС, деньги переводят электронным платежом, а получают наркотик через закладку – пакет с курительной смесью прячут в естественных складках местности и сообщают адрес опять по СМС. 

– Когда пришёл адрес, я сел на маршрутку и поехал в Иркутск, в Академгородок. За своим граммом «мха»…

– Артур, не бери на себя лишнего, – поправляет его Марина Кичигина, начальник отдела исполнения наказаний ФКУ УИИ ГУ ФСИН РФ по Иркутской области, – именно она устроила «Иркутскому репортёру» встречу. – Тебя взяли с 0,16 грамма наркотического вещества в кармане…

Артём механически кивает и продолжает свою печальную повесть:

– Закладка была на бетонном козырьке подъезда. Я подпрыгнул, нашарил пакет рукой, спустился, положил в карман, уже стал отходить – и тут меня настиг экипаж ППС. 

Марина Кичигина:
«В основном
это люди, осуждённые
за мелкие кражи и употребление наркотиков. Всего двое мужчин в этом году осуждены по 119-й статье – один угрожал убийством жене, другой – соседу…»

Артуру просто не повезло – его взял не в результате спецоперации Госнаркоконтроль, а задержал 

обычный патрульный экипаж, привлечённый странными манипуляциями парня на козырьке подъезда. Его пригласили к машине, предложили выложить всё содержимое карманов на капот. Артур повиновался, но пакет со «мхом» благоразумно оставил внутри одежды. На его несчастье, патрульные оказались людьми дотошными, устроили ему тотальный личный досмотр, и, конечно, их никак не мог оставить равнодушными одинокий пакет с травой во внутреннем кармане. Результатом этого общения стал протокол, в котором говорилось: «3 августа, около часа дня, при выходе из подъезда дома №15 по улице Гоголя был задержан гражданин М., который приобрёл наркотическое вещество без цели сбыта». 

– Меня увезли в ОП-1 на политех, дали по башке, объяснили, какой я был дурак. И отпустили домой. Но суда я не очень боялся, был уверен, что не посадят – взяли с маленьким весом. Да и в отделе операми работали молодые парни, они, конечно, по башке настучали, но объяснили, что за это правонарушение обычно полагается отработка, – подводит промежуточные итоги своих приключений Артур. 

10 сентября Свердловский районный суд Иркутска, рассмотрев дело по статье 228, части 1 УК РФ, приговорил Артура к отбыванию обязательных общественно полезных работ на срок 180 часов по месту жительства. На сегодняшний день Артур уже отработал около ста часов в Доме культуры – мёл двор и крыльцо, убирал снег, помогал по мелочи женщинам в клубе, а один раз даже ездил с благотворительной миссией в соседнюю Мельничную Падь – белил одной из местных жительниц дом. 

«Граждане алкоголики, хулиганы, тунеядцы… Кто хочет сегодня поработать?»

Зона ответственности начальника отдела исполнения наказаний Марины Кичигиной – Иркутский район. Она рассказывает:

– Я занимаюсь лицами, приговорёнными к наказаниям, не связанным с непосредственным лишением свободы, больше десяти лет, с 2002-го. И в среднем в год их количество колеблется в пределах 10–15 человек: в прошлом году было 13 осуждённых, в нынешнем – уже шестнадцать. Это люди, осуждённые за употребление наркотиков и мелкие кражи – последних абсолютное большинство, более 60%. Редко встречаются осуждённые за побои и угрозу убийством. То есть преступления небольшой тяжести… 

В основном это люди в возрасте 25–35 лет, либо неблагополучные, либо рабочих специальностей. Во всяком случае, Марина Евгеньевна не смогла припомнить ни одного «обязательно отрабатывающего» врача, учителя или любого другого представителя «трудовой интеллигенции». Несовершеннолетних тоже почти не встречается – впервые за много лет в этом году было двое 18-летних парня из Оёка, в разное время разными судами (Эхирит-Булагатским и Свердловским иркутским) осуждённых к общественным работам по одной статье – 158.1 (мелкая кража). Оба из неблагополучных малоимущих семей. Оба получили по сто часов отработки. Один из них с приятелем украл мопед Honda с торговой площадки по улице Старокузьмихинской в Иркутске. Второй похитил длинный список продуктов питания из гастронома в деревне Еловка. Забавно, что всё похищенное в обоих случаях полностью вернули пострадавшим – если первый подросток хотя бы покатался на мопеде, то второй даже не успел вкусить плодов своего преступного промысла. 

Довольно редко к общественным работам приговариваются женщины. Фигурантки, проходившие отработку в Иркутском районе, выделяются на унылом фоне остальных своим неординарным мышлением. Одна из них, наркоманка, каким-то образом и с непонятными целями исхитрилась украсть пять блоков жевательной резинки в универмаге «Метро» на сумму одна тысяча рублей. Объяснить, зачем это сделала, она так и не смогла – единственное внятное объяснение выглядело так: «Шла мимо прилавка, они сами к руке прилипли…» Другая, осуждённая за мошенничество, промышляла по меховым салонам – выносила норковые шубы, надев поверх них своё пальто. Она же является единственной в Иркутском районе «рецидивисткой» обязательных работ – к этому виду наказаний женщина приговаривалась дважды разными судами и по разным статьям. 

– Общественные обязательные работы, как мне кажется, это наказание, назначение которого основано на чувстве стыда, – рассуждает Марина Евгеньевна. – Все первым делом просят: «Только не сообщайте, пожалуйста, на работу». Даже когда к нам первый раз пришла со своими адвокатами бывший мэр одного из посёлков области, которая отмечалась в инспекции во время условного наказания, сразу попросила: «Назначьте мне время, когда у вас никого не бывает, – мне стыдно здесь появляться». Так и Артур – с вами, журналистами, он согласился поговорить легко, но фотографироваться отказался наотрез: «У меня много друзей, они меня узнают, засмеют»… 

Отбывать наказание осуждённых отправляют по месту жительства. Поэтому география обширная: только в этом году на общественных работах трудились по три человека из Оёка и Маркова, по одному – в Зорино-Быково, Голоустном, Горохово… Отработал свои две сотни часов студент ИрГСХА из Бохана. Что-то стянул в Бохане по мелочи, попался, был осуждён, но отрабатывал там, где снимал квартиру по месту учёбы, в посёлке Молодёжный, при местном ЖКХ, на мелком неквалифицированном труде. 

– Сами осуждённые время отработки выбирать не могут – это всё-таки наказание. Но мы учитываем личность осуждённого, идём навстречу, если ему нужно как-то совместить отработку с учёбой или работой, – объясняет Марина Кичигина. – Их больше всего любят главы районных и поселковых администраций, где постоянно нужна какая-то помощь по хозяйству. Когда у нас к общественным работам в разное время были приговорены несколько жителей Хомутово, там администрация сразу определяла их помогать одиноким пенсионерам. 

«Мясокомбинат… На сегодня нарядов не прислал» 

Общественные работы – это неквалифицированный труд,
не связанный с обучением

В начале разговора начальник уголовно-исполнительной инспекции ГУ ФСИН по Иркутской области Татьяна Мартель раскрывает терминологию: 

– Люди часто путают, поэтому, чтобы вы понимали, о чём идёт речь, объясню. Есть виды наказания, связанные с отбыванием срока в местах лишения свободы. А есть не связанные с непосредственным лишением свободы – это исправительные  и обязательные работы. Исправительные – когда осуждённые отбывают наказание по месту работы и перечисляют государству некоторую сумму. Обязательные – общественно полезные, неоплачиваемые, когда своим трудом осуждённые приносят пользу людям: жилищно-коммунальные, дорожные, мелкие ремонтные. Это работы, не связанные с обучением. Максимальный срок наказания – до 480 часов, минимальный – восемьдесят. Как правило, назначаются 100–200 часов общественных работ – на моей памяти не было ни одного случая, чтобы человек получил максимальный или минимальный срок.

Как следует из справки, предоставленной «Иркутскому репортёру» уголовно-исполнительной инспекцией, наказание в виде общественных работ было введено в УК РФ в 1996 году, но «обязательные работы как вид уголовного наказания успешно применялись ещё в Российской империи, а также в первые годы после Октября 1917 г.»: «В феодальном уголовном праве Руси практически всегда существовали наказания, связанные с трудовыми повинностями, наказания, соединённые с обязательным трудом. Так, например, Соборное Уложение 1649 г. предусматривало отдачу несостоятельных должников в работы кредитору в услужение. Срок работ оговорён не был, следовало работать до погашения долга». 

– Люди представляют себе организацию общественных работ по фильму Гайдая «Операция «Ы»: здоровенного оболтуса кормят шашлыками с компотом, тихий час, «Работа стоит, а срок идёт. Ты не забывай: у тебя учёт в рублях, у меня – в сутках»… Насколько это соответствует действительности?

– Совсем не соответствует. Осуждённый приходит на предприятие с копией приговора, на него оформляют документы, и он должен отрабатывать от двух до четырёх часов в день. Поэтому, конечно, никто его не кормит и спать не укладывает. Раз в месяц его проверяет наш инспектор без предупреждения, в конце каждой недели предприятие представляет инспекции табель учёта отработанного времени. 

В случае невыхода осуждённого на работу более двух раз в месяц без уважительной причины, нарушения более двух раз в месяц трудовой дисциплины, а также скрывания от контроля в целях уклонения от отбывания наказания сотрудники уголовно-исполнительных инспекций направляют представление в суд о замене обязательных работ на лишение свободы. Так, осуждённая К. по приговору мирового судьи судебного участка №40 по Центральному округу г. Братска от 23.08.2013 по статье 160 УК РФ к наказанию в виде 120 часов обязательных работ, приступив к отбыванию наказания, в итоге отработала два дня в сентябре и четыре в октябре. За систематические невыходы на работу без уважительной причины по представлению филиала по Центральному округу Братска неотбытое наказание осуждённой было заменено на лишение свободы сроком на 12 дней с отбыванием наказания в колонии-поселении.

– Но это – уникальный случай, – уточняет Татьяна Сергеевна. – Обычно осуждённые предпочитают отработать свои часы, а не провести в ИВС несколько недель. 

За десять месяцев 2013 года на территории Иркутской области по документам инспекции прошло 1070 осуждённых к обязательным работам, из них 117 отбывали наказание в Иркутске, 385 – в сельской местности. Для сравнения: в 2010 году к обязательным работам по всей области было осуждено 930, в 2011-м – 1248 человек. В течение прошлого года по Иркутской области работали 1834 осуждённых к исправительным работам, из них 340 в Иркутске. В основном данное наказание назначается по статье 158 УК РФ (кража); статье 228 УК РФ (незаконные приобретение, хранение, перевозка, изготовление, переработка без цели сбыта наркотических средств); статье 119 УК РФ (угроза убийством); статье 116 УК РФ (побои).