Ещё выставка примечательна тем, что Сергей Казанцев, преподаватель Иркутского художественного училища, представил на ней работы своих учеников, выполненные в жанре рисунка, живописи, дипломного проектирования. Более пятидесяти художников-живописцев, окончивших класс Сергея Казанцева, представляют иркутскую художественную школу в городах России, странах ближнего и дальнего зарубежья. 

У ребят, поступающих в художественное училище, мастер умеет разглядеть «генетический код» художника, талант, дарованный свыше. Также Сергей Иванович умеет внушить молодым людям, что творцу одного таланта мало, только упорный труд может помочь в становлении, получении того заряда энергии, который вдохновение переводит в состояние законченного и отшлифованного образа.

Как известно, научить нельзя, а вот научиться можно. Слова ничто по сравнению с примером учителя. Казанцев – художник, умеющий соединять в себе практику преподавания и каждодневный труд живописца. По окончании Свердловского художественного училища, затем Красноярского художественного института Сергей Иванович приехал по приглашению в Иркутск. Производил впечатление юноши, восторженно взирающего на окружающий мир, на среду, которая станет для него местом, где он проведёт четверть века жизни. 

Иркутск конца 80-х годов XX века с его украшенными затейливой резьбой деревянными домами, золотыми куполами церквей, неспешным ритмом, студенческой атмо­сферой покорил молодого художника. Наверное, сразу же после первого урока в училище с мольбертом на плече он отправился на пленэр в живописное, сокрытое от городской суеты местечко. Удивление и восторг чувствовались в первых работах художника, посвящённых городскому пейзажу. Казанцев встретился с красотами старинного города, которых нет в Магнитогорске, где он жил и рос, в Свердловске и Красноярске, давно лишивших себя, в угоду урбанизму, отличительного архитектурного колорита.

Но в то же время в его работах проглядывало щемящее чувство одиночества и тоски. Улыбчивый, деятельный, энергичный молодой человек словно жил в двух мирах: один состоял из общественно полезной, созидательной работы, другой, затаённый глубоко внутри, сострадал неблагополучию жизни. У Сергея Ивановича всё отчётливее начала формироваться тема творчества, заключённая в пристальном и аналитическом отражении далеко не оптимистической действительности.

Природа его манила не столько блеском и лучезарностью солнечного дня, сколько сумеречностью, дождливой стылостью. «Белый Иркут» Казанцева обрёл свой цвет воды из-за грозового ненастья, надвигающегося на деревья, скалы, реку – образ суровой Сибири, обладающей силой и мистической притягательностью. Художник не копирует пейзаж, он наделяет его энергетикой, свойственной одушевлённости живого существа. 

Удивляет масштаб картины «Свежий ветер. На Ленских просторах». На полотне природа предстаёт в своей величественной первозданности. Обзор художника необъятен, далёкий горизонт уводит к краям серого неба, покрытого рябью быстрокрылых облачков. На переднем плане склон горы с редкими берёзами, устремившимися ветвями вслед за проказником ветром. Дальше синева реки с островами, лесными массивами берегов. Грандиозное зрелище! Казалось, подобное было возможным только в работах старых мастеров, живописцев неспешного XIX века.

Масштабных полотен у Казанцева немало. Если вспомнить, что большинство из них написаны в неблагополучные 1990-е годы, на заре российского капитализма с его постулатом «всё на продажу», можно только удивляться верности художника своему творческому долгу, работе, не преследующей коммерческой корысти. Сергей Иванович пишет свободно, говорит о том, что заставляет замирать душу.

Тем не менее работы Казанцева покупают коллекционеры, умеющие разглядеть в полотнах талант художника. Не случайно на выставке 2013 года многие хотели увидеть его белых лошадей, являющих чистоту, красоту и силу гордых животных. Увы, ни одной картины не было: они украшают частные коллекции. Зато представлена другая картина – «Хозяин», показывающая мощного быка, упёршегося ногами в твердь земли. Приобретает работы художника и Иркутский областной художественный музей.

Не умиление, а раздумье вызывают картины Казанцева, посвящённые детям. На портрете «Аня» девочка предстаёт с личиком, озабоченным маленькими мыслями, с ручками, помогающими объяснить их смысл. В других «детских» работах – метафоры, устремлённые образами в неведомый мир грёз, снов, счастливого взросления. 

Известно, что счастье и несчастье обитают рядом. Казанцев остро чувствует социальное неравенство, несправедливую превратность людских судеб. Картина «Бывший интеллигентный человек» вызывает чувство «милости к падшим», людям, не умеющим сопротивляться агрессии жестокой действительности. Старик в очках, в стареньком, но аккуратном пальтишке, опираясь на палку, стоит «на паперти» в окружении голубей. Один, самый нахальный, сел на его голову, зная, что этот человек не опасен. Посудина для податей стыдливо отодвинута от просящего. Таковы приметы времени, такова жизнь, выгнавшая человека на улицу, в окружение свободных птиц.

Работа «Что делать?» была написана Казанцевым в 1988–1990 годы и очень характерна для того времени. Мужик и баба с лопатами для уборки снега активно беседуют, наверное, обсуждают своё житьё-бытьё, а получается (таким психологическим жестом наделил художник этих персонажей), задаются вечным русским вопросом. Что делать, если деревянные домишки покосились, прохудились крыши и нет сил, чтобы наклонившуюся дверь поставить на место? Вопросы есть, а ответы кажутся многоголосым гомоном бесконечных обещаний и прочих утешительных речей предвыборной ерунды.

Сергей Иванович в последние годы много путешествовал. В составе делегаций художников-педагогов Иркутского художественного училища принимал участие в международных пленэрах в Монголии, проводил мастер-классы для учащихся и молодых художников художественных школ Китайской Народной Республики, в городе Райне Германии, с творческими поездками побывал в Италии, Бельгии, Голландии, Франции. Как отличаются работы мастера, навеянные зарубежными впечатлениями, от родных, посвящённых нашему бытию!

Острота шпилей замков, пузатая статность ветряных мельниц, соборы, аккуратные дома, отражённые в водной ряби каналов, – всё дышит умиротворением, самодостаточностью, величием гордой старины. В этих работах Казанцев предстаёт мастером, умеющим передать вечность европейской культуры, её строгую и безупречную статуарность. Отдохновением души становятся его «Бург Эльц», «Улица в Бен Бурге», «Собор в Лейдене», «Бухта в Хеусдене», многие другие работы. Это изящество, не требующее нервного напряжения, конфликтно-эмоциональных затрат художника. Это и мудрость, пришедшая к нему с годами творческого напряжённого труда.

Только зрелый мастер, исповедующий реалистическую манеру письма, мог создать картину «Двое». Длиннобородые, убелённые сединами старцы показаны художником в проявлении разных характеров: один мудро-успокоенный и другой – напряжённый, с подозрительно-острым взглядом. В портретах художников Натальи Сысоевой, Владимира Кузьмина, Анатолия Костовского автор предстаёт не только как мастер, умеющий передать поразительное внешнее сходство с портретируемыми, Казанцев – тонкий психолог, проникающий в движения души, энергетическую сущность своих моделей.

В «Автопортрете» и «Портрете матери» просматривается удивительное родство душ. У сына и матери похожие взгляды, умение смотреть внутрь себя. Сергей Иванович словно рассказывает, «откуда он родом есть», почему стал художником и выбрал профессию педагога. Мама научила его мудрости жизни, её заветы он передаёт своим ученикам.