Заходи и бери

Два десятка преступных эпизодов, вменённых 30-летнему Денису Ч., совершены по одной и той же схеме. В школу, профессиональное училище, детский садик или медсанчасть вор приходил днём, когда двери учреждений были гостеприимно распахнуты для посетителей. Он подыскивал кабинет, вокруг которого не толпились люди, и аккуратно открывал двери. Чаще – путём подбора ключа, но иногда приходилось и ломать хлипкие замки, что труда не составляло. Попав в помещение, считавшееся запертым, злоумышленник не спеша осматривал письменный стол, шкафы, сейфы. Разумеется, заглядывал в карманы оставленной на вешалках верхней одежды и дамские сумочки. Брал то, что можно было легко сбыть или обменять на дозу наркотика. 

С июля прошлого года по март нынешнего Денис Ч. обчистил таким образом профессиональное училище №36, школу ДОСААФ, шесть детских садов, столько же средних учебных заведений, офисы двух коммерческих предприятий, департамент архитектуры и градостроительства администрации Ангарска, индустриальный техникум, ЖЭУ №15 и медсанчасть-28. Каждое из учреждений лишилось ценного имущества. В помещении ДОСААФ воришка облюбовал гитару Martines 801 стои­мостью около девяти тысяч рублей. 

Ювелирная мастерская, расположенная в магазине 177-го квартала, после его посещения недосчиталась изделий из серебра на 20 тысяч рублей и оборудования, имеющего ценность только для узких специалистов: тигеля для плавки металла, полировальных кругов и специфических щёток. В школьных кабинетах Денис Ч. брал в основном компьютерную технику: в СОШ №39 пропали ноутбук и монитор, в «четвёрке» – системный блок за 12,5 тысячи рублей, в 17-й школе – комплектующие детали на чуть меньшую сумму. В СОШ №25 и №14 преступнику вообще не пришлось возиться с замками: двери в раздевалку спорт­зала и учительскую оказались незапертыми. Вор не торопясь обшарил карманы детских пуховиков, забрав из них сотовые телефоны, и лишил педагогов возможности работать на компьютерах. 

Из детских садиков Денис тоже никогда не уходил с пустыми руками: в одном он обчистил сумки сотрудниц медкабинета, в другом заглянул на кухню и прихватил с собой электронные весы. Но самой удачной оказалась идея подобрать ключ к кабинету завхоза дошкольного учреждения №101. Вскрыв там сейф с помощью ножниц по металлу, Денис нашёл деньги в сумме 30 тысяч рублей – в этот раз не пришлось возиться с громоздкими вещами и искать на них покупателя.

Хотя вообще-то парня не пугали ни вес, ни объёмы краденого. За один поход он мог забрать несколько единиц оборудования, пару раз вытаскивал даже холодильники, выбросив на пол их содержимое. Опытный вор умел правильно рассчитать время своих криминальных операций: в садики он являлся обычно сразу после того, как родители забирали ребятишек, в техникум – утром, до занятий, в школы – после уроков второй смены, так что пропажу, как правило, обнаруживали лишь на следующий день. Ни в одном из учреж­дений, ограбленных Денисом Ч., не было ни видеонаблюдения, ни сигнализации, ни нормально организованной охраны. В лучшем случае имелся сторож, но такой, что задержать опытного вора был просто не состоянии. Один такой «страж» даже сам попал в число жертв преступления. В кабинет охранника садика в 8-м микрорайоне Ангарска злоумышленник проник в разгар рабочего дня, поковырявшись в замке отмычкой. Из-под носа «специалис­та», потерявшего бдительность, он уволок не только принадлежавшие детскому учреждению перфоратор и электродрель, которые сбыл потом за бесценок, но и сотовый телефон самого сторожа. 

На хорошие замки руководители бюджетных учреждений тоже разоряться никак не желали: двери в их помещения легко открывались плечом либо с помощью отвёртки, гвоздика, простейшего ключа. 

И, главное, многие должностные лица даже после кражи не делали выводов. Были случаи, когда Денис возвращался через пару-тройку месяцев в уже обворованное им учреждение и благодаря беспечности потерпевших снова выносил из здания кучу вещей. Например, школу №35 он посетил дважды – и оба раза ему была предоставлена возможность забрать из кабинетов компьютерную технику. Не один раз в поле зрения вора попадало и профучилище, которое он в результате оставил без монитора и холодильника. 

Задержали потерявшего страх преступника в марте нынешнего года, когда он орудовал в группе детского садика №107. Когда воспитатели вернулись на своё рабочее место, они увидели там молодого человека с целым возом самых разных вещей. Преступник на сей раз замешкался, собирая всякую мелочь, в торбе у него чего только не было: полотенце и пелёнки, гель для посуды и чистящее средство «Сарма», пластилин и скотч, даже обучающие карточки «Овощи и фрукты». Некоторые из этих вещей не стоили даже три копейки в базарный день.

Тюрьма вместо больницы

Это многоэпизодное уголовное дело заставляет обратить внимание не только на удивительную беспечность руководителей учреждений и фирм, раз за разом наступающих на одни и те же грабли. Есть тут ещё одна проблема, способствующая популярности корыстных преступлений, и связана она с решением вопроса о реабилитации наркоманов. Медикам и сотрудникам правоохранительных органов прекрасно известно: больной нар­команией просто не может сам сойти с криминальной тропы. Он не в состоянии зарабатывать деньги на «лекарство» за станком или прилавком, а потому, чтобы уколоться, вынужден либо грабить, либо «пахать» на оптового торговца героином, получая вместо зарплаты драгоценные дозы.

Руководитель ФСКН России Виктор Иванов уже давно твердит о необходимости создавать в регионах систему реабилитации, которая позволила бы убрать с улиц целую армию наркоманов-грабителей. Такие системы имеются практически во всех странах, столкнувшихся с проблемой зависимости от психоактивных веществ раньше нас. Кое-какие меры в последнее время принимает в этом плане и Россия. Например, в Уголовном кодексе РФ появилась статья, позволяющая дать больному, впервые совершившему нетяжкое преступление в сфере оборота наркотиков, отсрочку от наказания в виде лишения свободы, если он пойдёт лечиться. Беда только в том, что большинство подсудимых выбирает отнюдь не больницу. Они прекрасно знают, что за мелкие преступления им грозит не колючая проволока, а, как правило, условный срок. Из зала суда наркозависимые отправляются за очередной дозой и по пути кого-нибудь грабят, чтобы раздобыть деньги. Получается замкнутый круг. 

Денис Ч. приговорён Ангарским судом за преступления средней тяжести к реальному лишению свободы в колонии строгого режима. Но это далеко не первая его судимость. Тот же городской суд наказывал его за кражи сначала условно, потом отправлял в колонию, поскольку нар­коман умудрился в период испытательного срока совершить 21 кражу при отягчающих вину обстоятельствах. На очередной встрече с судьёй, на этот раз мировым, Денису вменили в обязанность обратиться к наркологу и «в случае необходимости» пройти лечение. Но рецидивист, как видно из материалов последнего уголовного дела, очутился не на больничной койке или в реабилитационном центре, а опять же на скамье подсудимых за многочис­ленные кражи. 

И вряд ли могло случиться по-другому. Ведь до сих пор ни на воле, ни в местах лишения свободы не создана система, позволяющая замотивировать больного на освобождение от зависимости. Из зала суда человека, нуждающегося в лечении и реабилитации, либо отпус­кают за нетяжкие преступления на все четыре стороны, либо загоняют на нары, которые не помогают избавиться от недуга, заставляющего воровать. Тюрьма не в состоянии исправить тех, кому нужна больница. 

В ходе судебных заседаний Денис Ч. опять чистосердечно раскаялся и признал вину в полном объёме. Это позволило смягчить ему наказание, но не решить главный вопрос – проблему наркозависимости.