Счастливые обитатели «Ковчега»
В Иркутске прошёл международный передвижной фестиваль театров кукол
У фестиваля редкостно ёмкое и точное название. Ковчег, по Ожегову, «ветхое или странное на вид судно, корабль». Самый знаменитый из странных кораблей – библейский Ноев ковчег, на котором спасаются во время всемирного потопа попарно люди и животные для продолжения жизни на Земле. На ковчеге фестиваля поместилось так много, что для подробного описания, какого заслуживают и мастера-кукольники, продолжающие великую старинную традицию, и чудеса, привезённые ими из разных стран, понадобился бы весь толстый номер «Восточки». А что? Может, большое театральное событие, каким безусловно является «Ковчег», достойно такого «странного» номера, но пока ограничимся короткими заметками о том, что случилось в эти октябрьские дни.
Сергей Захарян «Золушка» и «Спящая красавица».
Театр марионетки «Кукольный дом» (СПб).
Классический театр марионеток. Режиссёр Александр Максимычев, художник Татьяна Мельникова; в обоих спектаклях все куклы – в руках актрисы Элины Агеевой. Режиссёр – «бог» спектакля – ведёт актрису-виртуоза, которая управляет невероятным множеством марионеток.
Надо видеть, как счастлив «бог» слева под сценой перед первым рядом за звуко-световым пультом, как он светится, беззвучно повторяя весь текст, как радуется миру людей и зверей на сцене.
Пятилетняя моя Евочка – Максимычеву после спектакля: «Дядя, вы волшебник?» Тот уклончиво пожал ближним к ней плечом. А на мой вопрос «Наверно, такое количество кукол и реквизита надо высылать заранее?» он удивился: «Летим как все – с парой чемоданов, без перевеса».
«Цирк на нитях». Театр Виктора Антонова (СПб).
Вечная новизна оживающей марионетки. Здесь куклы совершают немыслимое и, кажется, невиданное – парад аттракционов, в которых открываются возможности виртуозной работы, как в самом классном цирке: обезьянки-акробатки, эквилибристка на моноцикле взлетает под купол; фокусник, заклинатель змей, силач-штангист, кони и птицы… – всех не перечислить. Читаю в программке: «Идея, постановка и исполнение: Виктор Антонов». Артист один управляет целым миром!
Мы с Евой возвращаемся от Антонова с идеей домашнего спектакля – с рисованными персонажами и стихами из «Цирка» Маршака.
«Вишнёвый сад». Театр Нови Сава (Япония — Чехия).
Идея, постановка и исполнение Нови Сава. Сама тренированная фигура актёра, представляющего старую японскую династию кукольников; мимика, реплики на русском и японском, которыми он комментирует свои действия, завораживают. Человек-театр, весёлый космополит, чешский японец. Это как в старинном площадном театре на коврике: актёр успевает сказать и сделать так много, что не всё разглядишь и соединишь в какой-то логике, да это и неважно на празднике свободы. Он свободен от всего – и от заявленного Чехова (особенно от унылого Чехова, привычного на драмсцене). Смешанная техника: планшетная кукла, марионетка, теневой театр. Вообще, в игру идёт всё, что под рукой. Моей юной спутнице в этом «Вишнёвом саде» понравилась… Русалочка из Андерсена.
«Счастливые кости». Театр «Матита» (Словения).
Автор, режиссёр, актёр Матиа Сольце. Я думаю, что правильнее – «Весёлые кости» (и Матиа не возразил). Весёлое бессмертие – в истории перчаточного медвежонка-панды и многих персонажей, возникающих по ходу из человеческих костей (!) в живом общении с близко сидящими зрителями. Актёр манипулирует костями прямо «на носу» у зрителей: кости превращаются в животных, растения, знакомые домашние предметы. Впервые такое: мой друг-кукольник Кирюнин признаётся, что ему такое в голову бы не пришло. Прекрасно у иностранца получилось, но рекомендовать такой реквизит студентам не станет. Правда, расскажет, а при случае и покажет в записи этот блестящий спектакль, живущий на территории страшилок, которые мы так любим в детстве.
…Мало ли что попадает в руки моей Еве – может, надо теперь крепко подумать, прежде чем сказать: «Брось это, не тащи домой»?
«Как хомячок Самсон солнышко искал». Омский театр «Арлекин».
Зритель «2–4+» – нужная краска на фестивале. Перчаточная кукла сюсюкает с детьми. Что ж, моя девочка включается и в такой контакт: она привыкла к этому в детском саду. Режиссёр Светлана Дорожко, художник Ольга Устюгова. Продолжительность 15 (?!) минут. История про то, как хомячок Самсон первый раз в жизни проснулся совершенно один тихой тёмной ночью…
«Сказка о рыбаке и рыбке». Театр кукол «Гулливер» (Польша).
Режиссёр Евгений Ибрагимов. Сценография Натальи Мишиной. Музыка Николая Якимова. Волшебное разнообразие техник: живой Ведущий, планшетная кукла, комбинированное пространство. Клиповая композиция отчётливо отбивает одну картинку от другой. Реабилитация Старухи: они со Стариком любят друг друга! Ведущий ныряет за утонувшим было Стариком. Песни польские и русские. Ведение – на двух языках. И снова, как у чешского японца, великолепная свобода от привычного, назидательного, школьного Пушкина (вот ведь Старуха ненасытная!). Нет! Здесь Старик и Старуха – вечные влюблённые; и в дворянки и в царицы Старуха прогулялась – а что? театр ведь! – и вернулась к собственному и нашему со Стариком (и с Евочкой) удовольствию.
«Живая душа» (по Н. Лескову).
Иркутский театр «Аистёнок».
Режиссёр Юрий Уткин. Художник Наталья Нарышкина. Спектакль подошёл фестивалю и впрямь стал его «живой душой» (слова Кирюнина, с которыми я согласен). Он (спектакль) – для всего фестиваля: есть живая душа в куклах или её нет? Планшетная кукла «Маланья – голова баранья» – блаженная, человек безграничной доброты. Она каждому поможет чем может, а когда помочь не в силах, то приветит да приласкает и добрым словом утешит. Непрямая мораль, песня-ритуал-язычество-христианство, смерть-бессмертие.
«Убить Кароля»
(С.Мрожек) и «Жили-были». Театр «Кукольный дом» (Пенза).
Режиссёр Геннадий Бирюков, художник Виктор Никоненко. Первая история – по польскому классику-абсурдисту. Брежнев по радио – лучший актёр: пока собираются зрители, звучит его бесконечная абсурдная речь. Нестрашная, но выхода из этого удушья нет. Само существование в мире лжи – предательство. Или Доктор выдаст Кароля, или его самого пристрелят. Портретные марионетки Деда, Внука, Доктора мучительно напоминают кого-то. Оказывается, Мрожеку нужна именно кукольная условность, в драматическом театре её катастрофически недостаёт. В этом смысле спектакль Бирюкова – Никоненко – художественное открытие. Идея марионетки в чистом виде, близкая к «Спящей красавице», но более драматичная: персонажи – марионетки в руках тёмной силы страха.
Второй спектакль – по русской сказке про Машеньку и Медведя. Марионетка здесь – это лихо сочинённая игрушка. Лубок. «Актёры играют зерно, самую суть, потрясающе позитивную, точно и ёмко» (Кирюнин). Никакого «Для кого спектакль – 2+ или 30+?». Для всех! Настоящий театр в старинном площадном духе. Два актёра за всё: они и «рабочие сцены», и Дед с Бабкой, и Маша с Медведем, и Зайцы в лесу, и Гости под занавес: нет отождествления с персонажами ни по полу, ни по интонации. И в финале – пирожки! настоящие! в зал! (Помните, как Маша обманула Медведя? Напекла пирожков для Деда с Бабкой и сама проехалась в коробе у Мишки на спине.) Моя девочка ела пирожок, вкуснейший на свете! А мы аплодировали Гене Бирюкову, бывшему братчанину, и Вите Никоненко, бывшему иркутянину. Кстати, у них на двоих теперь три «Золотые маски» за кукольные спектакли в Пензе и Костроме.
«Пиковая дама» (16+). Гродненский театр кукол (Беларусь).
Сценическая композиция и постановка Олега Жюгжды. Сценография Маргариты Сташулёнок. Игрецкий анекдот рассказан за карточным столом Тройкой, Семёркой, Тузом и Дамой – куклами, переходящими из рук в руки: метафора марионеточного существования человека в мире. Пушкин и Чайковский – каждый от своей Пиковой Дамы – тоже участники спектакля и тоже состязаются друг с другом. Живые актёры в диалоге с куклами – убедительный, эффектный и очень музыкальный спектакль.
«Эдип» (16+). Курганский театр кукол «Гулливер».
Режиссёр Александр Янушкевич, художник Людмила Скитович. Вот здесь видно, что 16+ – гибель для театра. Не сумели рассказать моей девочке про Эдипа – проиграли. Программка, как и Ведущий, глубокомысленно (и скучно!) пересказывает непрожёванную, непрожитую, усыпляющую историю. Театру хотелось прикоснуться к мудрой древности, но недостало свободы, игрового легкомыслия. И технология (громоздкие гипсы) выглядит необжитой и неудобной.
«Сказка, которая не была написана».
Театр «Практика» (Москва).
Идея, постановка и исполнение Марии Литвиновой и Вячеслава Игнатова. Художник Максим Обрезков. Ещё один театр-дом (как «Кукольный дом» из Питера): здесь живут семьёй, никогда театр не покидая. И поэтому и здесь, как там, сказка не кончается. Там Волшебник за пультом проживал историю как впервые; здесь история ещё не дописана и никогда не будет дописана: она рождается на наших глазах в теневом театре. Зрители могут выбрать продолжение истории, а как она сегодня повернётся, авторы не знают. Предложен заманчивый формат игры, за что коллеги-кукольники благодарны москвичам. Этот спектакль обнаруживает и подчёркивает лабораторную, незавершённую природу всего фестиваля.
«Ковчег» приплыл к нам для радости и для урока. Много возникло у кукольников вопросов – к себе и театру – от имени профессии и жизни в ней. Важнейший ответ фестиваля: театр кукол – это «театр личностей» (Кирюнин), предельно лаконичный и точный. И не боящийся своей запредельно условной природы.
Салют, «Ковчег»! – от всего Иркутска и от нас с Евой.
