Упустили момент

В марте информационное пространство стали сотрясать сообщения о серии самоубийств среди детей. Все они повесились. 6 марта в Зиме умер 16-летний подросток. 8 марта в Нукутском районе тело 13-летнего внука обнаружил дедушка. 15 марта в Усолье-Сибирском повесился 16-летний мальчик. 31 марта – 16-летний подросток в Усть-Кутском районе. 6 апреля в состоянии клинической смерти в Ивано-Матрёнинскую больницу поступила отравившаяся школьница. В детском доме для умственно отсталых детей в Иркутске 12 апреля в комнате нашли мёртвую воспитанницу и две предсмертных записки. 22 апреля спасли двух 17-летних родственниц, наглотавшихся таблеток и порезавших вены. 29 апреля в Иркутске нашли пропавших одноклас-сников, 13-летнюю девочку и 14-летнего мальчика. С тяжёлыми травмами после прыжка с четвёртого этажа их доставили в больницу. 

Представители общественности заговорили о внезапно вспыхнувшей «эпидемии самоубийств». Однако, как показывает статистика, такая картина для Иркутской области стала обыденностью. По оценкам аппарата уполномоченного по правам ребёнка в России, регион стабильно входит в пятёрку субъектов, где несовершеннолетние чаще всего пытаются покончить с собой. В 2011 году по всей области официально зафиксировано 157 попыток суицида среди детей, в 2012-м – 167 случаев, при этом 18 из них имели смертельный исход. Растёт количество суицидов в Иркутске: в 2010 году их было 16, в 2011 году – 21. В прошлом году уйти из жизни попытались 23 ребёнка, только с января по апрель этого года зарегистрировано 9 случаев.   

Из числа подростков, совершивших суицидальные попытки, в Иркутске больше всего оказалось девочек 15 лет. По оценкам экспертов, 92% случаев прямо или косвенно связаны с непониманием в семье. «В ряде случаев подростки решались на это с целью обратить внимание родителей, педагогов на свои проблемы и протестовали таким образом против бездушия, безразличия и жестокости со стороны взрослых, то есть дети имели демонстративно-шантажные цели. Одной из причин является социальная и психологическая дезадаптация подростков: у них нет чёткого понимания, что такое смерть, недостаточно развито прогнозирование результата своих поступков», – говорит начальник департамента здравоохранения и социальной помощи населению администрации Иркутска Наталия Тарабан. 

Иркутских детей-суицидентов доставляют в Ивано-Матрёнинскую клиническую больницу. После оказания экстренной медицинской помощи с ними работают врачи-психотерапевты и психологи, которые пытаются помочь пациентам разобраться в себе. После выписки семью, куда возвращается ребёнок, регулярно посещает социальный работник. Тем не менее часто потерпевшие совершают повторные попытки самоубийства, которые иногда доводят до конца. 

По мнению начальника управления организации медицинской помощи минздрава Иркутской области Елены Голенецкой, причину высокого уровня детских самоубийств стоит искать в низком уровне жизни: «Несколько лет подряд рождаемость в Иркутской области превышает смертность, появилась естественная прибыль населения. Однако на этом фоне возникла проблема: растёт детская смертность от несчастных случаев и внешних факторов. Мы прекрасно понимаем, что демографическая политика – это здорово, но мы не всегда видим качество семей, в которых рождаются эти дети». 

Умственная отсталость, которая ставит детей в особую группу риска, предполагает Елена Голенецкая, в большинстве случаев спровоцирована пьющими родителями. Поэтому решить проблему «в одиночку» у медиков не получится: «Пока мы не займёмся профилактикой алкогольного синдрома плода и социальной адаптацией, круг замкнётся. Дети будут пополнять детские дома, социально-реабилитационные центры, и в результате мы получим дезадаптированную прослойку общества. Это колоссальная проблема, которую нужно делать отдельной темой обсуждения». 

Согласна с коллегой и председатель комитета по здравоохранению и социальной защите Заксобрания Иркутской области Татьяна Семейкина: «Мы упустили момент и уже несколько лет находимся на первом месте по инвалидности из-за психических заболеваний среди детей от 8 до 14 лет. Совместно с региональным правительством нам необходимо наметить определённые шаги по совершенствованию оказания психиатрической помощи и хотя бы стабилизации, а потом и улучшению положения. Если мы этого не сделаем, то будет катастрофа». 

Ставка на диспансеризацию

«Мы надеемся, – говорит Наталия Тарабан, – что важную роль в профилактике суицидального поведения сыграет начавшаяся в этом году диспансеризация детей в возрасте трёх, семи, десяти, четырнадцати, пятнадцати, шестнадцати и семнадцати лет, включающая  обязательную консультацию подросткового врача-психиатра». «Подушевой» осмотр, по информации минздрава области, в отдалённых районах, где детям особенно не хватает внимания врачей, уже начался.

«С марта у нас работают выездные группы, за месяц мы «отработали» всех детей в четырёх отдалённых районах, где закончили диспансеризацию в закрытых учреждениях. В режиме выездных бригад мы будем работать до начала лета и всю осень. На сегодня все профильные и многопрофильные больницы делятся своими специалистами, чтобы дойти до каждого ребёнка в глубинке и обеспечить их профилактическими осмотрами на достаточно качественном уровне. Но при дефиците кадров больше, чем мы сегодня сделали, мы сделать не можем», – констатирует Елена Голенецкая. По словам специалистов, психиатрическая специальность, которая всегда считалась одной из самых сложных, не пользуется популярностью среди выпускников медвузов по всей стране, и найти даже одного свободного профессионала практически невозможно. 

Сегодня в Иркутской области работает 21 детский психиатр и один детский суицидолог. «Амбулаторная психиатрическая помощь составляет 40,5 ставки, но, к сожалению, врачей нет и занято только 31,5 ставки. Стоит большая проблема подготовки детских психиатров: работать трудно, учиться очень долго. Нельзя сказать, что психиатрическая специальность сегодня самая престижная, хотя и одна из самых нужных, самых основных. Очень трудно закрепить за отдалённой территорией квалифицированного, категорированного детского врача-психиатра. Поэтому сейчас есть система выездов и районирования, когда психиатр курирует все близлежащие территории. В ближайшее время по-другому работать не сможем», – прогнозирует Елена Голенецкая. 

В идеале, считают чиновники, региону стоит открыть свой детский психоневрологический диспансер с амбулаторным отделением и отделением помощи на дому. Пока же в областном минздраве решить проблемы пытаются при помощи новых документов. Ведомство подготовило «Программу развития здравоохранения» до 2020 года с подпрограммой по профилактике суицида, а также программу по неотложным мерам и совершенствованию комплексной помощи лицам в кризисном состоянии и с суицидальным поведением. По мнению чиновников, найти выход из ситуации можно только в случае изменения системы целевого набора в медицинские вузы, когда регионы смогут формировать собственный госзаказ на необходимых врачей. Однако перспектива возможного внедрения такой системы туманна ещё на несколько лет вперёд.