«Ушла и растворилась в ночи…»
Исчезновение после семейного торжества
Это был субботний вечер 26 августа 2012 года. В семье Швецовых был праздник – младшему сыну Артёму исполнилось семнадцать. Правда, самого именинника за столом не было, он отпросился праздновать с друзьями на дачу, откуда только что вернулись родители – летом они подолгу жили там. Светлана работала до пяти вечера, и ужинать сели уже в сумерках.
– Мы некоторое время не виделись, и для нас это было просто поводом посидеть, поговорить, – вспоминает Ирина. – Света так радовалась: «Мама, представляешь, у меня впереди целых три выходных». Темы для разговора были привычные – мы строили какие-то планы на будущее. Света много работала, ей исполнилось 28 лет, пора было подумать о семье, о детях. Я говорила, что мы с отцом поддержим её в любом случае. Она отшутилась, что оставила свою анкету на сайте знакомств и ей уже назначили кучу свиданий.
С матерью она пооткровенничать особенно не успела, а вот брат Артём потом вспомнил, как Света поделилась с ним, что в Интернете познакомилась с очень приличным молодым человеком. Он работал в полиции. Молодые люди сдружились на почве любви к собакам: у него была овчарка-кавказец, и Света уже успела побывать у парня в гостях где-то в одном из пригородов Иркутска.
Светлана Швецова работала в банке ВТБ-24 ведущим менеджером-кассиром, недавно собралась поступать в магистратуру – к своему техническому получать второе высшее, финансовое образование. Она была деятельным человеком: постоянно училась на каких-то курсах, регулярно занималась в спортивном клубе, на развлечения времени совсем не оставалось. По этой причине Света несколько месяцев назад рассталась со своим молодым человеком. Однако при этом «синим чулком» не была: у неё было много старых друзей, девушка могла быстро собраться и махнуть на Ольхон, на рыбалку в Ново-Грудинино, любила путешествовать за границей.
Застолье было без излишеств. Дочь с матерью выпили по нескольку бокалов вермута со льдом и швепсом, разрезали праздничный торт. В полдвенадцатого ночи Света пожелала родителям спокойной ночи и поднялась к себе в комнату – квартира у семьи была двухуровневая. Перед сном она, как обычно, смотрела «Доктора Хауса» на ноутбуке в кровати, слушала музыку, общалась с друзьями в Интернете…
Утром в воскресенье Ирина проснулась поздно и около полудня поднялась к дочери: у неё несколько раз прозвонил будильник, однако Светлана из комнаты так и не вышла и будильник не выключала. Дверь комнаты была открыта, кровать не застелена. Светланы дома не было. Ирина выглянула в окно – машина дочери стояла на своём обычном месте.
– Я не встревожилась, скорее, поехала на работу в некотором недоумении, – вспоминает Ирина. – Мы со Светой вчера вечером договаривались вместе съездить на базу закупаться: у меня свой павильон одежды, а вкусы у нас с дочерью разные, я думала, она мне что-то посоветует. А она даже не оставила записки…
Около четырёх часов вечера Ирина позвонила дочери на сотовый, но он оказался недоступен. Тогда она начала беспокоиться всерьёз. Обзвонила всех знакомых подружек – Светланы нигде не оказалось. С утра в понедельник родители обратились в дежурную часть с заявлением о пропаже. Первые следы Светланы нашлись быстро, когда проверили через оператора мобильной связи её последние звонки. Оказалось, что в час десять ночи она вызвала к дому такси.
Выяснилось, что девушка вызвала машину через привычную службу такси, где у неё работала подруга. Более того, именно эта подруга принимала заявку. Впоследствии девушка рассказала, что машина пришла к дому в час сорок и она попросила водителя присмотреть за Светланой. Водитель оказался добросовестным – он отзвонился диспетчеру после выполнения заказа и рассказал, что отвёз Светлану в кафе «Бродвей», расположенное в цокольном этаже музыкального театра, высадил на парковке около самого входа и подождал, пока девушка войдёт в двери заведения. Было около двух часов ночи наступающего воскресенья, 26 августа.
В романе Бориса Акунина «Любовница смерти» экзальтированная героиня так выражалась о себе: «Ушла и растворилась в ночи». Именно это произошло со Светланой Швецовой – она никак не могла никуда пропасть. И тем не менее она исчезла…
День рождения жены друга
Единственным, что следствие выяснило детально, едва ли не по минутам, были обстоятельства, непосредственно предшествовавшие исчезновению Светланы Швецовой. Сразу после полуночи, в ночь с 25 на 26 августа, Света перед сном обменивалась эсэмэсками с тем самым «очень приличным молодым человеком» с сайта знакомств. Им оказался капитан полиции, инспектор по розыску виновников ДТП, скрывшихся с места происшествия, Денис Горлов. Забегая вперёд, скажем, что на службе его действительно характеризовали очень высоко: хваткий инспектор, с отличными показателями в работе, закончил школу МВД, после окончания отработал там около двух лет.
Ночью 25 августа он тоже праздновал – друг и коллега, капитан ППС Николай Замолоцкий отмечал в «Бродвее» день рождения гражданской жены. В СМС-общении Денис договорился со Светланой, что она присоединится к весёлой компании, и Света быстро собралась и вызвала такси. В кафе они все вместе просидели недолго: по хронометражу видеокамеры, установленной над музыкальным театром, уже в 2:40 они вышли из кафе и в 2:43 вчетвером уехали на машине Дениса – он сам, Светлана, Николай и его жена. Всё остальное известно только из путаных и неоднократно изменявшихся показаний двух капитанов; жена Николая от показаний отказалась. Однако даже на скупых чёрно-белых кадрах камеры наружного наблюдения видно, что никакого скандала не назревало – общались молодые люди спокойно и дружелюбно, а к машине Денис со Светланой шли обнявшись.
– Мы встретились с Денисом в начале недели около его работы, потом со следователем приехали к нему домой. Он держался очень уверенно, спокойно, спросил: «Вы, наверное, приехали за телефоном Светланы – она его у меня в машине забыла». Потом рассказал, что Света выпила в кафе около пяти рюмок водки, ей стало плохо, и она попросила увезти её домой, – рассказывает Ирина. – Меня это сразу насторожило – не могла Света пить водку. Она вообще почти не пила: всё время за рулём, именно она всегда развозила на своей машине подвыпившие компании своих друзей, поэтому спокойно могла общаться, отказываясь от алкоголя. Она водку пила раз в жизни, когда мы в походе неправильно поставили палатку, её затопило дождём, и мы до утра не могли от холода заснуть – играли в карты и пили, чтобы согреться. И даже тогда она выпила не больше трёх рюмок!
Насторожившись, Ирина стала отмечать в рассказе Дениса новые несоответствия. Он сказал, что из кафе они уехали в полдвенадцатого – в то время, когда она сказала родителям последнее «Спокойной ночи!». Ещё больше встревожило Ирину то, как он описывал обратный маршрут. Денис утверждал, что повёз домой не одну девушку, а вместе с другом и его женой, потому что им было по дороге: Света жила в микрорайоне Ершовский на заливе Якоби, а Николай с женой – в следующем за ним микрорайоне Зелёный берег, а потом хотел вернуться домой, в Радищево. Однако последовательность действий была лишена логики: сначала он завёз домой друга с женой, причём жена осталась дома, а Николай вдруг передумал и решил продолжить празднование её дня рождения в узком мужском кругу у Дениса дома и поехал с ним обратно.
Денис утверждал, что довёз Светлану до дома и даже подождал, пока она войдёт в квартиру – подъезд её дома стеклянный и освещённый, и с улицы видно поднимающегося человека. На этом месте Ирина перестала верить «очень приличному молодому человеку» совсем, напрочь.
Два противоречащих друг другу чистосердечных признания
Дело получило громкий и широкий общественный резонанс. Отчасти потому, что в прошлом году вообще очень болезненно обсуждался вопрос с «потеряшками» – в течение года было несколько шумных расследований, связанных с серией без вести пропавших молодых людей. Отчасти потому, что подозреваемыми были те, кто, наоборот, должен был защищать общественную безопасность. В результате ровно через два месяца, 28 октября, обоим фигурантам изменили статус со «свидетелей» на «подозреваемых» и изменили меру пресечения – обоих поместили в изолятор временного содержания.
Улики были в основном косвенные – например, полученные от телефонной компании расшифровки СМС-переписки Дениса со своим приятелем, работавшим в системе МВД экспертом, где они обсуждали странный для непричастного к убийству вопрос: «Нет трупака – нет дела, а если и найдут, то его ещё надо к чему-то привязать». Тем не менее оба приятеля продолжали настаивать на прежней версии: Светлану довезли до дома и высадили и о дальнейшей её судьбе ничего не знают.
–Но мы к тому времени уже знали от следователя, что полиграф показал их причастность к убийству, более того, были выявлены даже ключевые слова – «удушение» и «утопление», – рассказывает Ирина.
8 ноября судья на закрытом заседании утвердил изменение меры пресечения на арест. Денис тогда сказал Ирине: «Как вы мне будете в глаза смотреть, когда Светлана найдётся живой и здоровой? Я никогда не был убийцей, мои родители не были убийцами, и дети никогда не будут убийцами». Он не знал, что в это время его приятель Николай уже начал «колоться». Узнав об изменении меры пресечения, он неожиданно вызвался показать, где они спрятали труп девушки. В то время, когда Денис разговаривал с матерью, оперативники на Тёплых озёрах уже осматривали место, где два капитана сожгли документы, сумочку и некоторые другие вещи Светланы. Тело было запрятано так изощрённо, что в первый день его даже не смогли извлечь из-под воды.
На следующий день тело подняли. Оно было так тщательно упаковано, что без признательных показаний его вряд ли когда-нибудь нашли бы: его завернули в плед, на голову натянули мешок, перемотали тросом, ноги просунули в автомобильный диск со специально выпиленным отверстием, в брюки засунули кувалду, а потом этот свёрток втиснули в обрезок садовой трубы. Было очевидно, что это делали основательно, не в спешке, после предварительного обдумывания и обсуждения.
Именно тогда возникла первая версия произошедшего, озвученная подозреваемыми. По их словам, Светлана умерла от передозировки наркотиками. Якобы, когда они довезли её до дома, девушка поднялась в квартиру, взяла пакет с кокаином, вернулась в машину и употребляла его и по дороге, и в доме Дениса. Утром Светлану обнаружили мёртвой, испугались и решили скрыть её тело, боясь, как сейчас принято говорить, «репутационных потерь». Что ж, их можно понять: в присутствии двух сотрудников правоохранительных органов, офицеров полиции, девушка нарушала одну или несколько серьёзных статей Уголовного кодекса.
Однако в эту версию не поверил никто из знавших Светлану. Она выросла в семье сотрудников правоохранительных органов, не имела никаких контактов и возможностей для покупки наркотиков, и совсем невероятно, чтобы она стала хранить их дома. Судмедэкспертиза доказала несостоятельность этой версии. По результатам экспертизы следователь допросил главного токсиколога Иркутска, и тот дал заключение: действительно, были выявлены следы присутствия алкоголя и морфиноподобного вещества. Но в таких ничтожных количествах, что алкоголь мог образоваться в процессе разложения тела, а вещество группы морфина могло быть таблеткой от головной боли, содержавшей кодеин и выпитой за три дня до смерти.
Несмотря на данные экспертизы, обвиняемые продолжали настаивать на версии с передозировкой наркотиками, причём Николай настаивал на том, что обнаруженные у девушки травмы – гематома на левом виске, сломанные подъязычная кость и шейный позвонок – возникли из-за того, что Денис бил её по щекам, пытаясь привести в чувство. Когда Денис на очной ставке узнал об этой версии своего приятеля, он немного подумал и после Нового года неожиданно написал собственное чистосердечное признание.
По его версии, они втроём приехали к нему домой, отдыхали, смотрели телевизор. Ещё немного выпили, причём Света пила виски с колой, и вскоре легли спать, все по разным диванам. Глубокой ночью Денис проснулся от криков девушки и увидел, что Николай с дикими глазами бьёт лежащую Светлану по лицу и шее. Он оттащил взбесившегося приятеля, Света плакала, тем не менее все снова разошлись по своим койкам. Николай утром уехал домой, Света спала, и Денис только к двенадцати часам дня понял, что девушка умерла. Он позвонил Николаю, тот вскоре приехал, и вот тогда они решили спрятать труп.
Показания Дениса резко изменили и общую картину следствия, которое было вынуждено опираться только на данные приятелями признательные показания и на распределение ролей самих подозреваемых. 26 февраля «в связи с вновь открывшимися обстоятельствами» и с тем, что смертельный удар был только один, Дениса отпустили на свободу под подписку о невыезде. Ему переквалифицировали статью на менее тяжкую – сокрытие преступления. Основным подозреваемым остался Николай Замолоцкий.
Мать девушки, Ирина Швецова, с этим по-прежнему не согласна.
– Я считаю, что всё произошло ещё в машине. Я допускаю, что после кафе Света собиралась поехать домой к Денису – ничего неприличного в этом нет, захотели остаться одни, продолжить общение, она взрослая девушка. Но она никогда бы не поехала с двумя мужиками, когда Николай решил к ним присоединиться. Даже не из страха перед незнакомой мужской компанией, а потому, что романтического вечера уже не получилось бы. Она просто не села бы к ним в машину.
Сейчас предварительное следствие закончено, дело готовится для передачи в суд. Сумеет ли суд до конца разобраться в этой истории и определить истинную роль каждого из участвовавших в ней «двух капитанов», сказать трудно. «Иркутский репортёр» будет следить за развитием событий.
Фото предоставлено семьёй Светланы Швецовой
