База № 3

Именитые академики и учёные Российской академии наук собрались в Иркутске, где в течение двух дней обсуждали возможности нефтегазовой отрасли Восточной Сибири. 15 апреля на торжественном открытии совещания они объяснили, что выбор территории для проведения мероприятия оказался не случайным.

«Сейчас мы являемся свидетелями важного исторического процесса: нефтегазовый сектор перемещается в Восточную Сибирь, а конкретно в Иркутскую область», – сообщил председатель президиума СО РАН Александр Асеев. Советник РАН, академик Алексей Конторович дополнил мысль: «В Восточной Сибири и Западной Якутии появляется третья гигантская углеводородная база в России за всю её историю». Первые две – Волго-Уральская и Западно-Сибирская, как пояснил академик, активно осваивались после Великой Отечественной войны. Академики намеревались решить, как перевести в активную стадию развития и третью.

Сегодняшняя же ситуация в «новом нефтегазовом комплексе» такова: на месторождениях Восточной Сибири в 2012 году добыто 35 млн. тонн нефти. «Это больше, чем перед войной добывал весь Советский Союз», – не удержался от сравнения в пользу региона Конторович. Однако Красноярск, которому эксперты ТЭК ранее тоже неоднократно прочили статус углеводородного центра Восточной Сибири, по объёмам добычи нефти уже опередил Иркутскую область – 18 млн. тонн против 10 млн. в 2012 году. Но академик Конторович предложил не сужать задачи до соревнований с соседями, а развивать «мощный комплекс» совместно. Добавив в утешение, что Иркутская область и Якутия вместе взятые в ближайшее время смогут опережать Красноярск по голубому топливу: «Но это только в определённый период. Ведь в Красноярском крае ещё нужна доразведка по газу…». К 2020 году Восточная Сибирь, по оптимистичным прогнозам академика, может поставлять на рынок 60 млрд. кубометров газа. Дальше – больше: объёмы могут возрасти до 100 млрд. кубометров.

Стоит заметить, что добыча жидкого углеводородного сырья за последние годы увеличилась не только в Сибири, но и по стране. Правда, стабильно высокие объёмы сохранятся недолго при существующих сегодня аппетитах на топливо. Чуть позже, замечают учёные, начнётся закономерное развитие процесса: запасы будут уменьшаться, добыча – тоже. По подсчётам гендиректора Всероссийского научно-исследовательского геологического нефтяного института (ВНИГНИ) Алексея Варламова, в первую очередь это коснётся Ямала, где сейчас идёт интенсивное освоение: «Снижение добычи нефти в России – опасная тенденция. Преломить её без ввода новых нефтегазоносных провинций невозможно. Здесь может увеличиться роль Восточной Сибири, которая пока не столь велика. Доля восточносибирской нефти в стране может достигнуть 15–20%».

Кризис категории

Для этого одного лишь факта собственной уникальности (на Сибирской платформе есть запасы самой древней нефти на планете – кембрийской, крупнейшая в мире ресурсная база гелия и так далее) для Восточной Сибири будет маловато. Уникальность необходимо доказать конкретными данными по объёмам запасов сырья. Как ни парадоксально, информация по запасам нефти и газа в Восточной Сибири весьма скудная. «Разведанность Лено-Тунгусской нефтегазоносной провинции (является частью Сибирской платформы. – «СЭ») низкая», – замечает учёный. Ведь на фоне максимально изученных Волго-Уральской (плотность бурения – 72 м на квадратный километр) и Западно-Сибирской баз «новый мощный комплекс» всего лишь «белое пятно» и «непаханая целина» (плотность бурения даже на залицензированных объектах – 11 м на квадратный километр). 

Львиную долю Лено-Тунгусской провинции составляют прогнозные ресурсы. Здесь самая низкая категория – Д2 и Д1. Ресурсы составляют 88%, а собственно запасы – лишь 12%. В большинстве нефтегазоносных районов Восточной Сибири и Якутии преобладает категория Д2. То есть даже не установлена нефтегазоносность.

Без широкомасштабного развития геологоразведки не получится и повысить категорию по уже открытым объектам. В качестве примера эксперт приводит Левобережное месторождение в Иркутской области, где недропользователь столкнулся с проблемой перевода запасов из С2 в С1. Многие геологи сомневаются, удастся ли вообще подтвердить там запасы, замечает Варламов.

Общероссийская статистика по запасам углеводородов несколько противоречит экспертным мнениям учёных. Прирост запасов в последние годы превышает темпы добычи. Но это видимое благополучие, предостерегает Варламов. 87% открытий в России происходит в пределах старых месторождений. Новых открыто мало, все они мелкие.

Далее выяснилось, что российские учёные-эксперты, объявившие о рождении нового центра нефтегазодобычи в Иркутской области, и вовсе сомневаются в успехе проекта по экспорту нефти из Восточной Сибири к морскому порту Козьмино. Во всяком случае, в объёмах, запланированных на вторую и третью очереди проекта «ВСТО». И всё из-за низкой изученности территории. Сырьё есть, но бурением оно не подтверждено. «По оценкам С1 и С2 (высокие категории – запасы) нефти немногим более 2 миллиардов тонн, в основном на залицензированных объектах в районе трубопровода. Для поддержания темпов добычи, предусмотренных в ВСТО – 50 и 80 миллионов тонн в год, – запасы в регионе нужно утроить в ближайшие годы. В сложившейся тенденции мне это представляется невероятным», – говорит Варламов.

Состояние сырьевой базы по категории С1 сегодня составляет 1 млрд. 118 млн. тонн – промышленные объёмы нефти, которую можно транспортировать. Однако 40% от этого объёма – Ванкорское месторождение в Красноярском крае. Его к Восточной Сибири можно отнести лишь географически, по геологическим показателям эти залежи – Западно-Сибирская база. Таким образом, на Восточную Сибирь пока приходится лишь немногим более 600 млн. тонн – недостаточно для развития серьёзных центров нефтегазодобычи в Иркутской области.

«Непривлекательный» объект ищет инвестора 

Директор Сибирского научно-исследовательского института геологии, геофизики и минерального сырья (НИИ ГИМС) Аркадий Ефимов рекомендует с 2013 по 2020 год нарастить в Восточной Сибири промышленные запасы нефти по категории С1 на 740 млн. тонн. Общее финансирование на геолого-разведочные работы (ГРР), по подсчётам учёного, составит 500 млрд. рублей, из них 73,5 млрд. готов выделить федеральный бюджет. Остальные затраты Ефимов предлагает взять на себя недропользователям.

Но тут появляется другая проблема: значительную часть ГРР требуется проводить на тех объектах Сибирской платформы, которые являются нераспределённым фондом. Именно на этих территориях степень изученности самая низкая. В распределённом фонде плотность сейсморазведки – 0,5 погонного километра на квадратный километр, в нераспределённом – на порядок ниже. Таким образом, чтобы привлечь на малоизученные участки для ГРР инвестиции компаний, объекты нужно лицензировать. По статистике Иркутскнедра, потенциальные недропользователи не спешат участвовать в аукционах и приобретать участки, где требуются большие вложения в изучение. Добыча сырья представляет основной интерес для коммерческих структур, а изучение – это финансовые риски, которые могут не оправдаться. «Начиная с 2009 года резко снижается активность на аукционах. В стране из 285 участков распределены 152. Большая часть – ещё в 1990-е годы, когда лицензионные соглашения редко носили характер научно обоснованных, особенно по объёму выполнения геологических работ», – объясняет положение дел Ефимов.

Оба эксперта в такой ситуации предлагают понизить риски компаний. То есть вложить государственные инвестиции в изучение «непривлекательных» углеводородных объектов, чтобы сделать их немного «привлекательнее». Тогда можно на дальнейшее доизучение звать и частный капитал. Сложившуюся ситуацию, со слов учёных, прекрасно понимают в федеральных ведомствах. Так, Минприроды РФ подготовило закон о двукратном увеличении ассигнований из федерального бюджета на ГРР, который скоро вступит в силу. Правда, в Роснедра пока в приоритете Западная Сибирь, туда, очевидно, и пойдут основные средства. Таким образом, по нефтяному направлению у Восточно-Сибирского комплекса, которому академики пророчат великое будущее, пока перспективы туманны.

Ущерб от Ковыкты

Между тем ещё ряд экспертов попытались оценить газовую составляющую Восточно-Сибирского комплекса. Конторович напомнил об уникальной концентрации гелия в недрах Иркутской области, месторождение которого является «вторым Байкалом»: «Кроме США, где добыча гелийсодержащего газа падает, в мире нет более богатого региона, чем Восточная Сибирь». Для пущей убедительности Ковыктинское газоконденсатное месторождение он предложил по аналогии с западно-сибирским Медвежьим месторождением переименовать в «Большую Ковыкту». Ведь она включает в себя и Чаяндинское, и Хондинское  месторождения, которые по политическим соображениям когда-то были обозначены как самостоятельные объекты, заявил академик.

Председатель президиума Иркутского научного центра СО РАН Игорь Бычков тоже не мог не сказать о Ковыкте. Но тональность его отличалась от выступления Конторовича. Оказалось, что он подсчитал социально-экономический ущерб от задержки освоения КГКМ, начать которое планировалось ещё в 2006 году компанией «РУСИА Петролеум». К 2020 году потери Иркутской области, со слов Игоря Бычкова, в производстве ВРП составят 700 млрд. рублей, что превышает уровень производства ВРП 2010 года в 1,3 раза. Учёный отметил, что, в отличие от уже существующего плана по объёмам добычи нефти в Восточной Сибири, на извлечение голубого топлива «сценарии» писались неоднократно, но единого пока нет. Зачитал Игорь Бычков собравшимся и цитату из некой статьи под названием «Приангарье: взгляд в завтра. Газовое зажигание»: «Сегодня фактически мы переживаем рождение новой топливно-энергетической базы на востоке страны, у которой, нам думается, очень хорошее будущее. Это так называемый Восточно-Сибирский нефтегазовый комплекс. Речь идёт о создании целого ряда предприятий по добыче, переработке и транспорту нефти и газа…». А потом признался: этой публикации 25 лет, но ситуация с тех пор не изменилась.