«Делать вам нечего, кроме как по такому морозу по деревням разъезжать», – отмахиваемся мы то ли от укоризненного, то ли от одобрительного возгласа генерального директора хозяйства Василия Пушкарёва, садимся в его «УАЗ Патриот» и все вместе едем по отделениям. Хозяйство раскидано по нескольким деревням на десятки километров, поэтому времени поговорить у нас достаточно.  

Начнём с истории. Хозяйство «Родники» расположилось в границах бывшего совхоза «Гороховский». В советское время совхоз славился на всю область своим мясом. Годы перестройки всех уравняли: некогда успешное предприятие хоть и числилось работающим, но балансировало на грани закрытия. Более счастливые времена настали, когда в 2007 году «Гороховским» заинтересовался крупный инвестор. Мясокомбинат «Иркутский» в это время искал хозяйство, которое могло бы обеспечить ритмичные поставки говядины. 

«Экологически чистая зона, хорошие пастбища, отличная вода. Хозяйство ведь не зря называется «Родники»: здесь много источников, – отвечает заместитель директора мясокомбината «Иркутский» Сергей Остроумов на мой вопрос о том, почему именно Горохово было выбрано в качестве объекта для инвестиций (100 километров от Иркутска – приличное расстояние). – Если брать хозяйства ближе, там город наступает, всюду коттеджные посёлки. Например, в Урике, Хомутово с землёй проблемы. Здесь площадей достаточно».

Самое первое, с чего начался вывод предприятия из кризиса, – возврат долгов. Работникам выдали заработную плату, которую задерживали несколько месяцев, погасили задолженность по налогам, рассчитались с поставщиками. Затем пошёл разговор об обновлении техники, закупе скота, ремонте и строительстве помещений. Ведь с таким арсеналом, который остался в наследство от совхоза, больших дел не совершишь. Была полуразрушенная ферма, возраст некоторых коров в которой достигал 20 лет, стояли не-сколько складов, непригодных для хранения, самому новому трактору было не меньше 16 лет. В общем, картина для многих хозяйств классическая.

Василий Пушкарёв рассказывает: когда пришёл инвестор, стали просчитывать разные проекты. Самый очевидный – построить тёплый механизированный комплекс на 4-5 тысяч голов скота. Оказалось, его строительство обойдётся примерно в миллиард рублей, от этого дорогого варианта пришлось отказаться. «Мы пошли по другому пути, по сибирскому, – говорит Василий Владимирович (известно: когда денег не хватает, остаётся философствовать и придумывать названия путям). – С малыми затратами мы выходим на хорошие результаты. Берём районированные породы, кормим скот питательными кормами. Мы полностью отказались от силоса и перешли на сенаж. К тому же в сенаж изначально закладываем до шести компонентов трав, в основном бобовые».

Сергей Остроумов добавляет, что сразу перейти только на мясные породы не получилось. Первые годы бычков для откорма покупали всех, какие были. «Мы брали и молочных чёрно-пёстрых, и симменталов, и пятнистых, и рыжих – в общем, каких найдём, – рассказывает Сергей Сергеевич. – Кормили их и сдавали на мясокомбинат. Это неправильно. Молочный скот и на вкус не так хорош, как мясной, и откармливается хуже. Но, поскольку скота в области в обрез, мы брали всех». 

С развитием инвестиционных проектов хозяйства стали активнее закупать животных, это лишь усугубило дефицит, животноводы поехали за скотом в соседние регионы. «В Красноярском крае мало мясного скота, там в основном молочный. К тому же соседи неохотно соглашаются отдавать животных на вывоз, ведь у них свои планы и свои проекты. В Бурятии конкуренция очень большая, хозяйства из области, которые занимаются мясным скотом, республику «прочёсывают» капитально. Мы же не от хорошей жизни поехали за скотом казахской белоголовой породы аж в Агинский округ! В Бурятии и Забайкалье тоже не приветствуют вывоз скота в другие регионы, но у них пока другого выхода нет: в хозяйствах плохо с деньгами и мало кормов. Как только дела у них наладятся, дорога за скотом туда может закрыться».

Ставку в «Родниках» сделали на две породы бычков – калмыцкую и казахскую белоголовую. И те и другие животные спокойно переносят морозы, устойчивы к болезням и неприхотливы в уходе. Проблема лишь в том, что если к морозам скот может относительно легко адаптироваться, то на перепады температур, которые часто бывают в нашем регионе, реагирует болезненно.

Вместе с тем опыт нескольких лет выявил заметные различия между двумя схожими по характеристикам породами. Специалисты отмечают, что калмыки более дикие, привычные к просторам, степям. Скот этой породы круглый год может пастись, довольствуясь скудной травой из-под снега. «Когда первый раз привезли калмыков, наши работники неделю смеялись: сенаж им дают, а они даже к кормушкам не подходят – не понимают, что это хороший корм, который для них приготовили. Зато привезли солому на подстилку – они быстро её съели. Через какое-то время распробовали, что сенаж – это вкусно, только трактор появляется, они уже у кормушек караулят», – рассказывает Василий Пушкарёв. 

И действительно, бычки оживляются, лишь завидев трактор для раздачи корма. Заметно активнее других ведут себя тёмно-рыжие животные с густой шерстью. Это и есть быки калмыцкой породы. В загоне они явно доминируют над сородичами. Рога у них расположены вертикально к морде, они всегда готовы воспользоваться ими, чтобы показать свою силу.  

«У нас лесная зона, пастбищ немного. Если отпустить калмыков пастись свободно, они могут разбрестись по лесу, и собрать их будет очень сложно. Мы уже столкнулись с такой проблемой: выгнали их пастись, потом пришлось привлекать дополнительно людей, чтобы вернуть скот в стадо. Другая проблема – у нас много снега. Чем дальше зима, тем сложнее животным добывать себе корм под снежным покровом», – делится своими наблюдениями Сергей Остроумов. Казахская белоголовая больше приспособлена к загонному содержанию, более спокойная порода. «Едят лучше, ведут себя спокойнее, привесы дают больше», – резюмирует специалист.

Килограммов до 150–170 молодняк растёт на свободных пастбищах, «нагуливает здоровье». Потом бычки «встают на откорм». Среднесуточные привесы в хозяйстве летом составляют 1100 граммов, зимой – 700 граммов. Примерно за год и 4 месяца животное достигает кондиционного веса – 400 килограммов и больше – и отправляется на мясокомбинат. Чтобы бычки быстрее набирали вес, их стараются большую часть времени держать на откормочных площадках. С середины мая до середины июля, когда на полях уже есть свежая трава, но косить её ещё нельзя, скот пасётся на пастбище. Но как только появляется возможность делать прокосы, бычков снова ставят в загоны и кормят свежей кормосмесью.

Сейчас общее поголовье скота в хозяйстве достигает 2,4 тысячи голов. При этом около тысячи в прошедшем году было сдано на мясокомбинат. В хозяйстве уверены: было бы в области больше молодняка, и выход продукции был бы существеннее.

Василий Пушкарёв работал здесь в те времена, когда совхоз имел 5,7 тысячи голов. Но гендиректор не советует сравнивать только общее поголовье. Хотя в советское время и держали намного больше скота, сдавали по две тысячи голов в год. «20 лет прошло, работали по-другому. Сейчас каждый шаг заранее просчитываем, – рассказывает о преимуществах современности Василий Пушкарёв. – Раньше работали в основном с молочными породами, сейчас перешли на мясные. Добавляем в рацион новые компоненты, например, ввели бобовые – питательность повысилась. За счёт этого сокращаем сроки откорма. Раньше до 400 килограммов бычка нужно было держать год и семь месяцев, сейчас на это уходит на три месяца меньше. В будущем планируем выйти на показатели 14-15 месяцев». 

Продолжая тему эффективности, Василий Пушкарёв показывает на металлические корыта, подведённые к каждому загону для бычков. По словам гендиректора, из соображений экономии пришлось отказаться от электроподогрева поилок: поддержание постоянной температуры в 11 резервуарах зимой обходилось в 32 тысячи рублей в месяц. Теперь корыта подогревают, периодически сжигая под ними отходы с пилорамы.

Раздатчик для откормочной площадки уже распределил сенаж по кормушкам, а в это время специальный трактор с маленькой тележкой доставляет сенаж в телятник. Это просторное тёплое помещение. За последние два года из трёх разрушенных ферм в хозяйстве оборудовали три новых телятника: пробурили скважину, забетонировали полы, установили загородки, автоматические поилки и смонтировали транспортёр навозоудаления. Чтобы сенаж согрелся, телятницы сначала разгружают его на пол, а потом уже раздают по кормушкам. Помимо телятников, в последние годы капитальный ремонт был проведён на двух фермах, общая вместимость которых 366 голов.

Первых телят нынешние тёлки принесут только через два года

Рассуждая о специфике своего дела, Василий Пушкарёв говорит о нюансах. В его понимании это такие едва уловимые поначалу моменты, которые в конечном счёте могут на-вредить работе. Один из таких нюансов – возвратные субсидии на покупку племенного скота, качественных удобрений, селекционных семян, новой техники. «Государство говорит: купите скот на 10 миллионов, мы вам вернём пять. Это очень хорошо. Но, во-первых, эти 10 миллионов нужно где-то взять. А во-вторых, свои деньги мы расходуем весной, а основная часть бюджетных средств приходит на наши счета после 25 декабря, – говорит Василий Пушкарёв. – Но ведь дорога ложка к обеду! Отдельная благодарность нашим поставщикам. Получается, что мы ходим у них в должниках целый год. Свою продукцию они дают нам под честное слово. Поставщики, в свою очередь, не могут рассчитаться со своими долгами. Например, за скот из Забайкалья и Бурятии, который стоит у нас на откорме, мы только внесли предоплату. Рассчитаемся полностью, когда придут деньги. Две косилки, благодаря которым мы заготовили достаточно сена, тоже взяли в долг». 

Ещё один нюанс – привлечение специалистов на село с помощью субсидирования хозяйству части затрат на строительство жилья. «Шесть домов мы поставили для своих работников, а субсидию получить не можем, поэтому больше строить не стали. Нет возможности все затраты брать на себя. Люди приезжают, хотят работать, но жилья у нас нет», – рассказывает Василий Пушкарёв. 

«Проблема в том, что всё субсидирование ориентировано на работника, – продолжает Сергей Остроумов. – Гражданин сам должен открыть счёт, собрать все документы, оформить на себя землю, потом дом. Хотя жильё выдаёт хозяйство. Бывает, что человек деньги получил, а построить не смог или затянул сроки. Начинаются проблемы. У нас уже есть пример: пока работник оформлял документы на дом, успел уволиться из хозяйства. А предприятие понесло расходы на строительство. Поэтому гораздо проще было бы давать деньги организации, ведь её проще проконтролировать. Понятно желание государства пресечь махинации. Но ведь квартира – она либо есть, либо её нет, её никак не нарисуешь». 

Прекрасно, что область субсидирует затраты на покупку племенных тёлок, но было бы ещё лучше, если бы компенсировали расходы и на покупку бычков. Василий Пушкарёв уверен: это дало бы заметный толчок развитию мясного животновод-ства в области. «Молодняк на откорм мы покупаем по цене 80, а то и 95–100 рублей за килограмм живого веса. Получается, что один товарный бычок стоит около 20 тысяч рублей. Почему бы не ввести субсидию на приобретение бычков, и тогда мы могли бы поднять закупочную цену», – предлагает Василий Пушкарёв.

Непременная особенность именно этой местности – вынужденное общение крестьян с «чёрными» лесорубами. Прежде чем посеять поле весной, селянам приходится расчищать его от остатков деятельности дельцов – сучьев и щепок. На засеянные поля лесорубы не стесняются вытащить лес и здесь же его распилить. То, что не пригодилось, остаётся прямо на пашне. Накатанная дорога прямо посередине созревающего поля в этих местах в порядке вещей. «Бывает, лесовозы за ночь «укатывают» по 10–15 гектаров поля. Приезжайте осенью, мы вам покажем, – руководитель «Родников» убеждён, что до осени уж точно ничего не изменится. – Наши работники говорят: скорей бы уже лес кончился. Пока его хватает. Если приходится ехать в сумерки, сюда направляются десятки пустых лесовозов. Под утро они гружёные идут в город. Все об этом знают, но никто ничего не делает. Говорят, у всех есть документы». Один из конфликтов с лесорубами закончился для хозяйства трагедией. Сгорела контора. В заключении МЧС говорится, что причиной пожара стал поджог, но пока никого не нашли.

Тем временем в деревне Быково проезжаем мимо просторного двухквартирного дома с постройками: стайкой, баней, сараями. «Вот, видите, в половине, где топится печь, живёт ветеринарный врач, – показывает гендиректор хозяйства. – Специалист в нынешнем году закончила академию и с семьёй приехала работать. Дали ей квартиру, подъёмные, тёлочку выделили. У человека есть желание работать. Бывает, что молодых перспективных специалистов переманивают в другие хозяйства. Молодой парень, агроном, недавно переехал в Олонки, зоотехника переманили в Хомутово, пообещали ему там участок. Девушкам среди деревенских парней сложно найти женихов, поэтому несколько молодых бухгалтеров перебрались в город. Но есть и те, кто остаётся. У нас работает молодой селекционер Олеся. Она закончила техникум и в нынешнем году поступила в университет». 

Самое интересное наши провожатые, как и полагается, оставили на десерт. В конце экскурсии мы подъезжаем к загонам, в которых содержатся 175 тёлок казахской белоголовой породы, завезённых в нынешнем году из Агинского округа. Планируется, что эти тёлки в будущем составят костяк маточного поголовья племенного репродуктора, который будет создан в хозяйстве. В планах организации в следующем году закупить ещё 200 тёлок этой породы, а через несколько лет дойти до общего маточного поголовья в тысячу коров.

Первых телят нынешние тёлки принесут только через два года. Планируется, что для детёнышей не потребуются специальные помещения. В течение первого полугодия жизни телята будут ходить по загону вместе с матерью. Доить коров тоже не нужно: телята будут находиться «на подсосе», то есть сами будут высасывать молоко. Обычно такие телята меньше болеют и дают лучшие привесы, чем их собратья из «инкубатора».