Всероссийская научная конференция «Имперский регионализм и сибирская идентичность (XVIII–XX века). Сибиряковские чтения» проходила в Иркутске с 11 по 15 октября. В ней приняло участие порядка 50 человек, включая 20 докторов наук и ведущих специалистов. География участников охватывала центральную часть России, всю Сибирь и Дальний Восток – начиная от Западной Сибири и заканчивая Тихим океаном. Организаторами мероприятия выступили Иркутский государственный университет, Российский гуманитарный научный фонд (РГНФ), музей истории Иркутска. 

– Хочу отметить, что без поддержки Российского гуманитарного научного фонда такое мероприятие было бы невозможно, – сказал Лев Дамешек. – Тема конференции связана с двумя событиями. Во-первых, в нынешнем году исполнилось 190 лет со времён реформ 1822 года. Кроме того, 2012-й – юбилейный для Михаила Михайловича Сперанского, выдающегося государственного деятеля России первой половины XIX века, человека удивительной судьбы. 

Сперанский был выходцем из низшего сословия приходского духовенства, которое на Руси презрительно называли «жеребячьим». Однако благодаря своим способностям и колоссальному трудолюбию он сделал блистательную карьеру и достиг высших должностей. Дело в том, что во время правления Александра I, при котором служил Михаил Михайлович, у России была возможность пойти по пути западного парламентаризма. Замечу, что ни в 1861 году, ни в феврале 1917-го у империи такой возможности не было. Реформы, задуманные Сперанским в масштабах государства, должны были завершиться введением двухпалатного парламента. Однако эти начинания были довольно холодно встречены отдельными представителями общества. Например, выдающийся историк и литератор, рупор крайне правого крыла российского дворянства Николай Карамзин в записке, поданной Александру I, чёрным по белому написал: «Реформы не столько полезны, сколько опасны». 

Сперанский был отставлен, лишён всех должностей и почётных званий и отправлен в ссылку в Сибирь, в которой провёл два года – с 1819 по 1821. Всё это время он прожил в доме купца Кузнецова, расположенном в районе нынешнего автовокзала. Надо сказать, что свою ссылку он воспринял как почётную и с честью делал своё дело. Современники вспоминают, что Сперанский вёл довольно скромный образ жизни: ездил в пролётке без охраны, зимой был одет в офицерскую шинель и кожаную кепку. Любил гулять пешком в районе реки Ушаковки, где многие иркутские купцы держали дачи. Была там дача и у Сперанского. Современники полагали, что именно во время этих многочасовых прогулок он обдумывал планы будущих преобразований. Я считаю, что многим нынешним власть имущим есть чему поучиться у Сперанского. 

В 1822 году Михаил Михайлович провёл реформы в Сибири, их значение мы ощущаем до сих пор. Именно он предложил разделить огромную территорию Сибири на Западную и Восточную. При нём возникли губернии, которые до сих пор являются самостоятельными субъектами России, например Красноярский край. Если сегодня мы говорим о наследовании лучших исторических идей и традиций, то необходимо изучить их. Поэтому важность прошедшей конференции трудно пере-оценить. 

– Лев Михайлович, конференция прошла в октябре. Почему официальные итоги подводятся через месяц? 

– Формальные итоги мы подвели две недели тому назад на пленарном заседании конференции и на заседании учёного совета исторического факультета ИГУ. Кроме того, месяц – это не так много, чтобы внимательно изучить все доклады. До конца ноября будет опубликовано 40 лучших работ. Должно пройти время, чтобы мы окончательно осмыслили итоги прошедшего мероприятия. Но уже сейчас можно сказать, что готовим аналогичную конференцию, посвящённую органам власти и управлению. Эти вопросы были актуальными в XIX веке, не потеряли они своей актуальности и сейчас, во время проведения административной реформы на уровне федерального центра и на уровне регионов. Надеюсь, что и эту нашу идею поддержит РГНФ. 

– Прослеживаются ли исторические параллели между отношениями федерального центра и регионов? 

– Во-первых, для империи XIX века было характерно делегирование части полномочий на места. Во-вторых, центр всегда чётко понимал разницу между такими окраинами, как Сибирь, Финляндия, Польша или Северный Кавказ. Политика по отношению к ним была различной. Например, в Финляндии были своя таможенная система, своя денежная единица, и никакой новый российский закон на Финляндию или на Сибирь не распространялся, если о том не было оговорено в этом нормативном акте. Такое отношение способствовало устойчивости империи. 

Сейчас, на мой взгляд, федеральный центр учитывает интересы регионов далеко не всегда. Взять хотя бы объём отчислений в федеральный бюджет и введение в действие федеральных законов. Я понимаю, что законодательство должно способствовать цементированию субъектов федерации в рамках всей России, но нельзя ставить на одни весы, скажем, интересы Северного Кавказа и Сибири: там недалеко Турция, а здесь – миллиардный Китай. 

– У вас есть прогноз того, как в дальнейшем будут развиваться отношения Сибири и федерального центра? 

– Не могу назвать свой взгляд на эту проблему оптимистичным. К сожалению, Сибирь до сих пор остаётся поставщиком сырья, а её население в большинстве своём оторвано от европейской части страны и её преимуществ: не все могут позволить время от времени приезжать туда, даже в отпуск. Поэтому возникают определённые вопросы. С другой стороны, федеральные чиновники почему-то зачастую оценивают центр и провинцию по одинаковым критериям. Не так давно был составлен рейтинг эффективности вузов. Оценивались они в том числе и по среднему баллу ЕГЭ абитуриентов, подающих документы в учебное заведение. Хотя очевидно, что в Москве этот балл будет выше, чем в Иркутске или Владивостоке. 

На мой взгляд, федеральный центр должен наконец-то понять, что здесь свои, особые условия. Эти отличия должны отражаться в экономической, налоговой и религиозной политике, проведении культурных мероприятий и так далее. 

– Некоторое время назад была особенно популярной тема создания государственной корпорации по развитию Сибири и Дальнего Востока. Нужна ли эта структура, по-вашему? 

– Я опасаюсь только одного: а не будет ли искусственно создана монополия, которая исключит конкуренцию? Ведь именно отсутствие конкуренции привело к тому, что продукты питания в Иркутске дороже, чем в Красноярском крае, а наш рынок в значительной степени не цивилизован. Десятки лет говорится о том, что пора заниматься переработкой древесины, а мы до сих пор не стали ведущим регионом по деревообработке. Однако я рад, что сейчас к управлению областью пришли её уроженцы. Я имею в виду губернатора Сергея Ерощенко и первого заместителя председателя правительства Иркутской области Николая Слободчикова. Они на практике доказали то, что могут управлять крупными проектами. Полагаю, они найдут способы защиты интересов области перед федеральным центром.