«Мерлин оправил на себе побитую молью мантию, швырнул на стол связку ключей и произнёс:

– Вы заметили, сэры, какие стоят погоды?

– Предсказанные, – сказал Роман. 

– Именно, сэр Ойра-Ойра! Именно предсказанные! 

– Полезная вещь – радио,– сказал Роман.

– Я радио не слушаю, – сказал Мерлин. – У меня свои методы». 

Этой беседе из «Понедельника…» почти полвека. Однако учёные-прогнозисты и сейчас травят такие байки о себе. Любой прогноз, будь то глобальный или региональный,  касающийся погоды, водности, сейсмики, – одна из самых сложных областей знания. 

Последний год учёные-сейсмологи провели в дискуссиях – нужен ли в регионе центр прогнозов сейсмичности и опасных природных процессов. С точки зрения учёных, конечно, нужен. С точки зрения их противников – нет, поскольку исследователи пытаются выбить себе средства под очередную «игрушку». А ведь сами заявляют: краткосрочный прогноз землетрясений на современном этапе невозможен. «Конкурент» попытался разобраться, куда же движется «наука о толчках».  

На этой неделе РИА Новости распространило информацию о создании в марте 2013 года на Байкале глубоководной научной станции, которая будет измерять колебания электромагнитного поля планеты. Полученные данные, сообщает агентство со ссылкой на директора НИИ прикладной физики Иркутского университета (ИГУ) Николая Буднева, в будущем позволят делать прогноз землетрясения за двое суток. Основано это уже не на предположениях, а на фактах. «В августе 2008 года удалось зафиксировать сильные изменения и необычные вариации электрического поля накануне крупного землетрясения с эпицентром на юге Байкала», – сообщается в информации. 

«Ледовые удары»

За несколько дней до этого в ИЗК СО РАН собрались более трёх десятков авторов столь же интересных проектов. Главный научный сотрудник Института земной коры СО РАН доктор геолого-минералогических наук Валерий Ружич сообщил: вероятно, учёные могут выйти на успешные прогнозы за 3-4 месяца до события. Прецеденты имеются. В мае 2011 года сейсмологи направили сводку-предупреждение в штаб ГО и ЧС Иркутской области, в которой сообщили, что с мая по август высока вероятность возникновения сейсмического события с балльностью 7 (плюс-минус 1,5 балла) по шкале MSK-64 на южной части территории Иркутской области, примыкающей к сейсмоопасным районам Главного Саянского разлома и Восточного Саяна, Тункинского района. Учёные прогнозировали и события в районах центрального Байкала вблизи Бабушкина, Большого Голоустного, Еланцов, Усть-Баргузина. Землетрясения действительно произошли. Одно – в Восточном Саяне с магнитудой 5-6.  А 17 июля 7-балльное землетрясение случилось в районе Турки. «Я хочу сказать, что наши усилия приводят к определённым результатам, – говорит Валерий Ружич. – Но как мы относимся к этим результатам?» Учёный рассказал случай, когда переданная МЧС сводка каким-то образом была озвучена в СМИ и в одном из районов области началась паника. Учёным даже пришлось объясняться в прокуратуре. Хотя свою часть работы они выполнили точно, а «добро» на разглашение прогноза не давали. 

Широко известен российско-германский проект по исследованию деформации льда Байкала, который должен помочь лучше понять, что происходит в земной коре. Исследуется так называемый «ледовый удар» (лёд при деформации различными силами – ветром, течениями, солнцем – может генерировать сейсмические колебания, аналогичные слабому землетрясению). Исследователями руководил соблазн: при помощи тестовых подлёдных взрывов, вибраций вызвать в крупных трещинах ситуацию подготовки «ледового удара», попытаться оценить её и, может быть, выйти на «управление» ледовыми деформациями. Ведь это верный путь для понимания процессов в тектонических разломах. Датчики аппаратуры были установлены в становые трещины, учёные знали признаки, критерии, факторы, которые готовят ледовый удар. Казалось бы, ещё шаг, и можно будет точно сказать – как, где и какой силы произойдёт удар. Оказалось, нет. Не хватило учёным информации для прогноза ледового удара. По мнению Валерия Ружича, пока ис-

следователи не научатся делать новую аппаратуру, которая позволит следить за процессами в конкретном очаге, любые модели не помогут. «Тут творится многомоделие, – сказал он и уточнил: – В очаге». Для того чтобы подняться на эту ступеньку в исследованиях, учёным понадобилось восемь лет. 

Суета вокруг цунами 

Кириллл Леви далёк от мысли, что центр прогнозирования решит проблему «анонса» землетрЯсений. Но пробовать нужно

Сейчас активно развивается область, называемая GPS-сейсмологией. Одно из её приложений – разработка систем раннего предупреждения цунами. Ведь сейсмические волны приходят гораздо быстрее, чем цунами. «Умные люди за рубежом» уже пытаются использовать это для целей прогноза. Часть исследователей считают, что землетрясение способно привести к генерации волны цунами, ведь известны же цунами на Волге, в бухте Литуйя на Аляске. Между учёными даже возник очень эмоциональный спор – возможны ли такие волны на Байкале. Кирилл Леви категорически заявляет: геологические условия Байкала делают цунами невозможными. Противники упирают на Цаганское землетрясение, когда волна была. 

– Ребята, цунами-то бывают разные. В данном случае оно произошло от оползня! – разгорячился Кирилл Леви. – Не при землетрясении!

– При Цаганском землетрясении! – закричали ему.

– При о-пол-зне! – по буквам выпалил Леви. 

– При зем-ле-тря-се-нии!  

Несмотря на такой накал, многие учёные солидарны: и без цунами GPS-приёмники будут полезны. Если оснастить ими сейсмостанции по периметру Байкала, это был бы уникальный опыт. Наука сейчас говорит и о том, что существуют ионосферные предвестники очень сильных землетрясений при магнитуде выше 8,8. Предвестник, по отдельным оценкам, появляется за час или 40 минут до толчка. Вполне возможно, GPS помогут при регистрации таких ионосферных изменений.

Указать, что скоро будет катастрофа, способен уран, находящийся в источниках в зонах активных разломов. В обычных условиях уран-238 за 24 суток превращается в торий-234. Но если в это время происходит какое-то сейсмическое событие, то уран-238 переходит по цепочке полураспада в уран-234, вода сильно обогащается ураном-234. Если вести постоянный мониторинг состава воды в источниках, к примеру Главного Саянского разлома, то, сопоставляя эти данные с прогнозами других учёных, можно дать оценку глубинных процессов. Ещё одна группа учёных около 8 лет исследует концентрации растворённого гелия в глубинных водах Байкала. Оказывается, и «скачки» гелия способны указать на то, что скоро будет толчок. «Мы должны оценивать всё в комплексе и иметь как можно больше индикаторов», – говорят исследователи.

Напряжение в умах

Факты остаются фактами: работы по сейсмопрогнозированию, начатые в ИЗК СО РАН ещё в 90-х, дают результат. Есть карта потенциально опасных территорий, которая  была составлена в 1999 году. Что произошло за 10-летний период? 70% случившихся сильных толчков располагалось вблизи мест ожидания, сообщил Валерий Ружич. Однако он подчеркнул, что среднесрочный прогноз на нынешнем этапе способен только ориентировать, а не спасать. Учёные ИЗК СО РАН предупреждают: в истории наблюдений в Байкальской впадине есть один «завершённый цикл» от события 1742 года до события 1862 года. Похоже, что сейчас цикл, начавшийся в 1959 году сильным землетрясением, не завершён. За это время накопилось довольно существенное энергетическое напряжение, которое при пересчёте «в событие» даёт магнитуду 7,4 – 7,5. Энергетическое напряжение растёт в коре и в умах.

Напичканный даже лучшими умами аналитический центр катастрофу не отменит. Но он позволит хотя бы понять картину, кто и чем занимается. Исследование ради диссертации – одно, а ради единой цели – другое. «Нужно объединить частные мониторинги, которые сейчас осуществляются десятком организаций», – считает научный сотрудник Института нефтегазовой геологии и геофизики СО РАН, кандидат геолого-минералогических наук Пётр Дядьков. По мнению Кирилла Леви, в аналитический центр могли бы войти НИИ и ведомственные организации, занимающиеся мониторингом всего спектра явлений, связанных с областью сейсмики. «По нашей задумке, все группы учёных сбрасывают в онлайн-систему информацию, которую  получают с оперативно-обрабатывающего инструментария, – говорит Кирилл Леви. – Служба передачи информации направляет блок в группу обработки, следом эти материалы уходят в прогнозные группы. А уже они передают данные в главный экспертный совет, который решает, какого ранга объявить опасность и передать сведения в МЧС. Опыт экспертного совета мы заимствовали у камчатцев, где совет работает достаточно хорошо, особенно по вулканическим извержениям». «Главное, чтобы у нас не получился отдел предсказаний и пророчеств с подотделом «Кофейной гущи» и «Группой пасьянсов», – заметил один из участников.