Инкубатор малого бизнеса, 19 наукоёмких предприятия, 21 учебно-научно-производственный центр, два проектных бюро и множество других подразделений. Всё это о технопарке Национального исследовательского Иркутского государственного университета. Такая структура существует только при одном вузе нашего города, и, очевидно, по этой причине во время XIII Всероссийской венчурной ярмарки, объединённой с третьей по счёту Байкальской венчурной ярмаркой, в НИ ИрГТУ прошёл круглый стол, посвящённый роли современного университета в трансфере новых инновационных разработок. 

Бизнес в силу необходимости

Представителям иностранных государств, приглашённым на него в качестве экспертов, было чем похвастаться в этой сфере. Так, директор английской компании Qube Marketing Limited Николас Льюис привёл данные на весну прошлого года, согласно которым за прошедшие 10 лет шотландские университеты создали 172 наукоёмких фирмы, вузы Лондона – 115, а юго-восточных регионов Великобритании – 85 небольших предприятий. Лидером является Имперский колледж Лондона – на его счету 59 фирм, за ним идут Оксфорд и Эдинбургский университет. Интересно, что шотландские вузы демонстрируют высокий рейтинг «выживаемости»: из 172 созданных при них наукоёмких предприятий до сих пор существуют 125. А одна из фирм, возникших при Оксфордском университете в 1999 году, за семь лет добилась выхода на Лондонскую биржу. «Несмотря на столь многообещающие показатели, в Великобритании пока мало используют свои возможности по коммерциализации интеллектуальной собственности, – констатировал Льюис на великолепном русском языке с лёгким акцентом. – Нужно брать пример с США, которые куда более продвинуты». 

Последний тезис несколько ранее подтвердил профессор Бэбсон Колледжа Уильям Койл, рассказавший, что в кампусе при учебном заведении постоянно работает 70–80 предприятий, созданных студентами дневной формы обучения. Вуз обеспечивает их площадями и частью инфраструктуры, преподаватели консультируют студентов или делятся с ними связями в деловых кругах, а получить финансирование в венчурных фондах или у бизнес-ангелов учащиеся могут на конкурсной основе. Небольшие наукоёмкие предприятия вроде тех, что возникают в Массачусетсе при Бэбсон Колледже, – лишь незначительная часть малого и среднего бизнеса США, на который приходится 67% сделанных в стране изобретений. В нём же занята половина американской рабочей силы, притом он даёт 45% ВВП государства. «В нашем колледже есть проект «Глобальный мониторинг предпринимательства», и вы можете видеть, какие места в нём занимают США и Россия, – прокомментировал Койл слайд с диаграммой, на которой слева и справа были выделены два столбца. – [Этот рейтинг] рассчитан по методике общей предпринимательской активности, основанной на возможности или необходимости ведения бизнеса. Так вот, примерно 30% предпринимательской деятельности в России ведётся в силу необходимости». 

«Очень предпринимательский народ»

Это навело журналистов на вопрос, который они не преминули задать в кулуарах круглого стола другому американцу – директору по стартап-проектам Московской школы управления «Сколково» Лоуренсу Райту, прожившему в России два десятка лет: 

– Может быть, русские просто не склонны к предпринимательству?  

– У меня есть убеждение, что русские – очень предпринимательский народ, у вас это заложено в генетике, – ответил бизнес-тренер. – Хотя это было долгие годы репрессировано, но я уверен, что оно лежит и никуда не девается. 

– Спит? – допытывались журналисты.

«Русские – очень предпринимательский народ»,
– уверен Лоуренс Райт

– Уже проснулось, я считаю. И сейчас простой бизнес вроде продажи продуктов питания стал менее прибыльным. Лет 10–20 назад, может быть, был не настолько высокий уровень компетенции, знаний и навыков, что можно было просто заключать сделки, продавать что-то, сейчас же мы видим по студентам, которые к нам поступают, что такое предпринимательство дальше не продолжается. Я считаю, что русский народ в этом плане прогрессивен, нужно только выбрать правильное направление.  

По мнению Райта, Россия обладает огромным научно-техническим потенциалом, который практически не изменился за последние 20 лет, и его необходимо реализовывать с помощью амбициозных предпринимательских проектов, способных «решить глобальные проблемы и преобразовать окружающий мир». Способов поддержки подобных начинаний немало: это опробованные на Западе и активно внедряемые в нашей стране венчурные фонды, технопарки, бизнес-инкубаторы или «посевные» инвестиции – вложения в проект на стадии НИОКР, когда о создании предприятия речь ещё не идёт. Но тут же бизнес-тренер делает одну оговорку: «В России эти проекты не будут работать абсолютно, если вузы не станут играть ключевой роли в развитии предпринимательства и повышении компетентности предпринимателей». 

Их работа, равно как и работа специализированных бизнес-школ, в свою очередь, не должна сводиться только к преподаванию. «Если вы приходите в стандартную бизнес-школу, вы слушаете лекции и изучаете case-studies (исследования конкретных ситуаций. – «Конкурент»), то есть вам рассказывают так называемый «кейс» – историю проблемы с изложением всех фактов и деталей того, как она решалась, – отметил Райт. – Но в реальной жизни, когда вы создаёте бизнес или работаете в компании, эти факты не имеют значения – действовать нужно, исходя из конкретной ситуации. Без предпринимательской культуры, духа ничего работать не будет, а дух нельзя получить от книги». Поэтому в школе управления «Сколково» запустили программу практического обучения под названием «Стартап академия», в рамках которой за два месяца необходимо создать собственный бизнес или «раскрутить» находящийся на начальной стадии проект. Подобную схему можно применить и в российских вузах, благо у иностранных коллег есть положительный опыт: в Бэбсон Колледже все первокурсники без исключения за два семестра проходят курс обучения, в ходе которого они должны сформулировать какую-либо бизнес-идею. Затем 40 студентов представляют свои идеи, для реализации трёх из которых может быть создано наукоёмкое предприятие. На его создание университет выдаёт заём до 5 тыс. долларов, причём полученные от бизнеса доходы должны в первую очередь пойти на его погашение, а каждый заработанный «сверху» доллар направляется в местную благотворительную организацию. «Таким образом мы их обучаем одновременно ведению бизнеса и социальной ответственности предпринимателя», – резюмировал Койл. 

Не бояться неудач

Ректор НИ ИрГТУ Иван Головных полагает, что подобный опыт является «суперинтересным». «Нельзя думать, что университеты должны заниматься просто подготовкой кадров, это место подготовки специалистов, которые обучаются на практике, сопровождаемой научными исследованиями», – согласился он с иностранными экспертами. По его словам, то, насколько скоро российские вузы перейдут к новой схеме работы, «от них самих зависит». «Это, прежде всего, инициатива самих университетов, – подчеркнул Головных. – И здесь очень важно переломить наше общее сознание, которое, к сожалению, сложилось так, что вузы представляются местом, где просто готовят специалистов».

Иностранные эксперты считают, что главное в этом, как и в любом другом начинании, – не бояться неудач. «Мы видим множество успешных людей, которые сначала пережили массу неудач: Томас Эдисон, про которого в школе говорили, что он слишком глуп, «Битлз», которым говорили, что они к музыке непригодны и гитарная музыка вообще никому не интересна, – заключил Райт. – Можно назвать сотни тысяч других примеров, когда успех родился из многочисленных неудач. Их нужно просто переосмыслить и использовать как урок и шаг вперёд». 

Фото пресс-службы НИ ИрГТУ