– Это я в казачьем мундире, который сшила моя мама, – мы же из забайкальских казаков, – рассказывает Михаил Иванович, листая альбом с фотографиями, собранный ещё к его 75-летию. Сейчас ему 80, но, несмотря на почтенный возраст, Михаил Иванович сетует, что на пенсии скучновато, хочется работать. А с чёрно-белой фотографии серьёзно смотрит мальчик в мундире с жёлтыми лампасами и погонами – как на настоящей форме для взрослых. История у семьи непростая. – Станция Борзя, Забайкалье, 1918 год, – продолжает Михаил Иванович. – Белые придут – грабят, красные придут – грабят, примерно как в фильме «Чапаев». 

Маме Михаила Ивановича, Галине Петровне, было тогда всего пять лет. Её родители – крестьяне-середняки, у них не было наёмных рабочих, тем не менее семья попала под раскулачивание. 

– Их предупредили в ночь, и они успели уйти – якобы на сенокос, а на самом деле, как и многие тогда, направились в Маньчжурию, – продолжает он. – Поскольку в Маньчжурии уже было, как говорится, яблоку негде упасть, семья двинулась дальше, во Владивосток. Туда же в это время направлялся атаман Семёнов. Беженцы шли с обозом. Однажды попали в руки отряда Сергея Лазо, красно-гвардейцы, арестовав их, собирались расстрелять, но, к счастью, дождались командира, который дал приказ отпустить мирных жителей. Во Владивостоке бабушка пошла в школу, но тут Дальний Восток оккупировали японцы. Семья вновь отправилась в путь, даже добралась до Кореи (Пуссан), но там было негде и не на что жить, поэтому снова вернулись в Маньчжурию, на поезде доехали до Хайлара и до 1954 года жили в Китае. 

Михаил Иванович рано остался в семье за старшего – отец умер, когда ему было всего семь лет. Галина Петровна вышла замуж во второй раз, но в 1945-м, когда Советская Армия пришла в Маньчжурию, осталась и без второго супруга: Ивана Высотина отправили валить лес в Заларях «за измену Родине». Больше девяти лет без вестей о муже и без права переписки его ждала Галина Петровна, имевшая четверых детей, из которых Михаил был старшим. В 1954-м Советский Союз разрешил вернуться бывшим соотечественникам – нужны были рабочие руки поднимать целину в Казахстане, в Китае же стало неспокойно – начиналась культурная революция, оставаться было нельзя. Одновременно для переселенцев открыла свои границы Австралия – туда отправилась  бабушкина сестра Мара с семьёй. В то время у Советского Союза была очень сильная пропаганда, Михаил Иванович выбрал Россию. Вновь прибывших из Китая прямым эшелоном отправляли в Казахстан – поднимать целину.

В Казахстане Михаил Высотин окончил курсы трактористов и начал свой длинный трудовой путь в Усть-Уйском молсовхозе Курганской области. Там же встретил будущую жену Людмилу. Следующая отметка в альбоме с фото – уже 1957 год: снимок учащихся Школы рабочей молодёжи (ШРМ) № 3 города Братска.

– Как вы оказались в Братске? – спрашиваю Михаила Ивановича.

– У меня были два дяди, которые жили в Канске. Я поехал к ним, погостил, хотел попасть в Норильск, но вербовка там уже закончилась. Прокатался туда-сюда – денег не стало. Решил пойти на Братскую ГЭС. В то время это была самая крупная гидроэлектростанция, шуму было много, рабочие требовались. Народ отовсюду – «с Камы, с Волги, с быстрых рек». Мне предложили поехать в Анзёбу, рабочий посёлок, который в 1963 году переименовали в Чекановский. Там набирали людей, чтобы очищать Братское море от леса. Сначала нас было 18 человек – все комсомольцы, кроме меня. Меня поставили бригадиром.

– Что было самое трудное в той работе?

– Да ничего особо трудного не было, работать надо было, конечно, не шаляй-валяй, – улыбается Михаил Иванович. – Как вам сказать… Рабочий день: с утра уходишь, к вечеру приходишь. После работы – в ШРМ. Учился я хорошо, но вечером учителя видели, что за партой глаза слипаются, – отправляли домой отсыпаться. Так жизнь сложилась. Как попало я работать не могу, только с полной отдачей.

Повышенное чувство ответственности, заложенное в детстве, оценили: Михаила Высотина назначили звеньевым. 

– На работу приезжал за полтора часа – в звене было больше 30 человек, стройка шла в три смены, круглосуточно, – вспоминает Высотин. – Мне надо было посмотреть, что сделано, определить фронт работ.

Семейный альбом Высотиных бережно хранит снимки времён строительства Братской ГЭС

На Братской ГЭС Михаил за пять лет успел освоить несколько профессий – был трактористом лесопромышленного управления, пожарным отряда по охране строительства Братской ГЭС, где получил благодарность за самоотверженную работу на пожаре, слесарем, электросварщиком.

– Какую часть ГЭС вы строили?

– Само здание ГЭС. Позже, уже из Иркутска, как-то приезжал в Братск в командировку. Охота было посмотреть паттерну – это такое помещение, которое идёт вдоль всего тела плотины, как тоннель. Когда уезжал, по колено воды в ней было – вода сочилась через плотину. Закачивали цемент под давлением, чтобы поры закрыть. И вот провели меня вниз через здание ГЭС в паттерну – воду уже выкачали, поры запечатали. Поднялся наверх – хотел «лермонтовскую» сосну посмотреть, а её не стало. Её так называли, потому что на скале она была одна-единственная. После больше уже не удалось съездить. 

– Видели, как перекрывали Ангару?

– Ну, как же, конечно. Построили временный стальной мост, и самосвалы подходили, сбрасывали каменные глыбы. Давление большое, скорость большая, камни вроде здоровые, но всё равно их сносило.

В начале 1960-х Михаил Высотин получил направление на учёбу в Иркутский политехнический институт (ныне – ИрГТУ). 

– Приехал, сдал экзамены, поступил на факультет гражданского строительства, – продолжает наш герой. – Женился я поздно, в 30 лет. Первая дочка уже родилась, и я с женой договорился, что она подождёт, пока учусь. Год она терпела, потом собралась и приехала, а у меня ни квартиры, ни работы. Сказала: «Лучше неучёный, да мой, чем учёный, да чужой». Женская логика, – посмеивается Михаил Иванович. – Квартира нужна, жить на что-то надо – пошёл работать, чтобы квартиру получить. И работал так, что её дали практически сразу. Потом и вторая дочка родилась. 

На чёрно-белых снимках – молодой человек рядом с недавно построенным политехом, вокруг которого ещё совсем нет деревьев, он же – с однокашниками и на практике с геодезической линейкой.

В Иркутске Высотин работал электросварщиком стройуправления №1 ВСЭСС. Позже – мастером, а затем прорабом в «ВузСтрое». Работал главным инженером завода «Стройдеталь», главным механиком  СМУ «Отделстрой» треста «Иркутскпромстрой», инженером цеха металлоконструкций, главным механиком завода «Стройдеталь». А затем пришёл в СибИЗМИР, сначала – старшим инженером группы обслуживания, а после – начальником Байкальской астрофизической обсерватории, заведующим научно-экспериментальной базой, старшим инженером.

В посёлке Листвянка все знали и уважали Михаила Ивановича и даже дали прозвище Борода, или Начальник заставы. Под его руководством создана и построена материальная база обсерватории с уникальными солнечными телескопами, включая большой солнечный вакуумный и целый ряд более скромных. Здание башни крупнейшего в России вакуумного телескопа высотой 25 метров, похожее на букву Л, находящееся на вершине горы, сегодня привлекает внимание туристов. 

Более 20 лет трудовой биографии Михаила Ивановича посвящено работе с астрономами: следующая веха – Иркутский отдел Института прикладной астрономии Академии наук СССР в должности ведущего конструктора, а после выслуги лет – сторожа. Радиоастрономической  обсерватории в урочище Бадары в Тункинском районе Бурятии, на территории которой расположен полноприводный радиотелескоп со сверхдлинными базами «Квазар», гость издания посвятил 14 лет, затем ещё восемь лет – солнечному радиотелескопу «Крест» ИСЗФ СО РАН. Кроме того, Михаил Иванович – заядлый ягодник, грибник, рыбак, мастер на все руки. Честный, принципиальный, ироничный и острый на язык – это тоже о Высотине. Однако самая большая страсть Михаила Ивановича, помимо работы и семьи, – русская литература. 

Богатый на события жизненный путь Михаила Ивановича был отмечен многими наградами, в том числе званием «Ветеран труда».