Действующие работники лесного хозяйства и ветераны, их учителя, стали собираться на территории Иркутского территориального лесничества, где для музея построено небольшое деревянное здание, заблаговременно, чтобы до начала мероприятия успеть пожать руки старым друзьям, бывшим и настоящим коллегам, обменяться новостями. Общее одобрение решения о создании музея соседствовало с общим удивлением: почему раньше-то такая хорошая идея в нашем сугубо лесном регионе не была осуществлена? Оказывается, подобные музеи уже есть и в Улан-Удэ, и в Красноярске. Говорят, что есть даже в Алтайском крае, где лесов по сравнению с Иркутской областью – кот наплакал. Да потому, скорее всего, и не приходила эта идея никому в голову, что лесов у нас было много. А в музеях принято сохранять то, чего осталось мало, что находится на грани полной утраты.

– История российского лесного хозяйства начинается ещё с петровских времён, – говорил собравшимся с деревянного крыльца музея, стоя возле пока ещё не разрезанной красной ленты, временно замещающий должность руководителя Агентства лесного хозяйства Иркутской области Виталий Акбердин. – В те давние времена проблем с лесом тоже было немало. Поэтому Петром I было подписано около двухсот различных регламентирующих документов: указов, инструкций по учёту, охране, использованию лесов. В том числе был подписан указ о создании лесной стражи, государственной вальдмейстерской службы, которая занималась охраной лесов… 

Увы, лесная охрана, учреждённая Петром I в 18 веке, через 300 лет, когда самовольные рубки распространились настолько, что стали восприниматься как явление обыденное, была упразднена. Должности лесника – лесного сторожа – в России больше не существует. Значит, мундиры царских и советских лесников пора вывешивать под стекло музейных витрин. В прошлом году, правда, очередными поправками в действующий Лесной кодекс вновь был введён термин «лесная охрана». Но – только термин, без восстановления самой охраны. 

– Сказать, что лес для человека очень важен, это значит не сказать ничего! – заметил Николай Пенюшкин, и.о. министра лесного комплекса Иркутской области. – А в Сибири тем более. Лес для сибиряка – это всё! Я говорю не только об экономической составляющей, которую в значительной степени нам обеспечивают леса. Кроме заработка, жилища, кроме отопления и разнообразия пищи, лес для нас ещё и духовный ресурс, отдохновение для души… Создание музея – один из элементов, помогающих сохранить преемственность, сохранить уважение к тем людям, которые, посвятив себя лесу, сделали огромное дело и поручили его завершение нам в надежде, что мы справимся. Что сумеем сохранить наши леса и сделать их лучше, чище, красивее и богаче.

Придя в профессию, лесник обязательно продолжает дело предшественников

Юрий Михайлов, директор Центра защиты леса Иркутской области, прямо здесь, на крылечке, вручил смотрительнице музея старенький потёртый микроскоп, который верой и правдой отслужил лесосеменной станции четыре десятилетия. Он акцентировал  внимание на традиционно высоких показателях иркутского лесного хозяйства: «Нам есть чем гордиться. У нас есть чему учиться. Спасибо за это нашим заслуженным лесоводам, нашим ветеранам».  

Забегая вперёд, поясню, что совсем не случайно на торжественное открытие музея были приглашены ветераны. Дело в том, что лес только рубится быстро. А выращивается он медленно, долго и трудно. Поэтому, пожалуйста, не путайте лесное хозяйство с лесной промышленностью. Задача одних – сохранение, выращивание и уход за живым лесом. Задача других – превращение леса в древесину, а потом в деньги. 

Специфика лесного хозяйства такова, что оно всегда работает на будущее. Работнику лесного хозяйства (они все, независимо от конкретной профессии и должности, называют себя лесниками) не суждено увидеть плоды собственного труда. Собственной жизни лесника недостаточно для завершения начатого им дела. Придя в профессию, он обязательно продолжает дело предшественников. И начинает собственное. Но чтобы вырастить дерево до спелого состояния, требуется как минимум два, а чаще три поколения лесоводов. Если преемник по каким-то причинам не справится, не сумеет защитить молодой лес от огня или браконьерского топора, существенная часть трудовой жизни его предшественника окажется пустой. Это имел в виду Николай Пенюшкин, сказав про поручение ветеранов продолжить начатое дело. Это имели в виду Акбердин и Михайлов, обещая ветеранам, что оправдают их надежды. На это же обратил внимание Сергей Колесников, директор Прибайкальского филиала «Рослесинфорга».

– Мы, лесоустроители, будем развивать музей вместе с агентством и Центром защиты леса, чтобы в дальнейшем все эти экспозиции призывали к нам молодых специалистов, – сказал он в приветственном слове. – Чтобы люди учились любить и понимать лес. Чтобы им захотелось пойти по нашей дороге, по нашим стопам. Чтобы у них возникла потребность продолжить дело, начатое нами…

И поэтому же, когда двери музея распахнулись, по обе стороны от первых почётных посетителей в почётном карауле стояли члены школьных лесничеств. Лесники надеются, что когда-то именно эти девчонки и мальчишки примут от них эстафету. 

Улучив момент, спросил Виталия Акбердина, какой экспонат в открывшемся музее он считает самым ценным, самым интересным? Виталий Викторович посоветовал обратить внимание на лесоустроительную карту, которой как раз нынче, в 2012 году, исполняется ровно… век.

Повезло! Я не только увидел карту, но и прослушал лекцию Леонида Ващука об истории лесного дела в нашей области. А Леонид Николаевич – не просто продолжающий работу ветеран. Он, как определяют коллеги, «ходячая лесная энциклопедия». 

– Не зная прошлого, трудно ориентироваться в настоящем и, тем более, невозможно прогнозировать будущее, – говорит ветеран, подчёркивая просветительскую роль открывшегося музея. А потом, напомнив известный факт об образовании императором Павлом I в 1798 году лесного департамента Российской империи, тут же удивил многих, сообщив, что в том же году специальная лесная служба была организована и в Иркутской губернии. И, более того, тогда же в Иркутск прибыла первая лесоустроительная экспедиция для «приведения лесов в известность».

– Правда, работала она недолго, – с улыбкой рассказывает Леонид Николаевич. – Исследователи пришли к выводу, что здесь нет особой надобности сохранять и охранять леса. Местное население не сможет нанести им какого-то ущерба по той простой причине, что леса здесь крайне много. По мнению первых российских лесоустроителей, было бы даже полезным пустить часть его на разработку пашен… 

А карта, про которую упомянул Виталий Акбердин, действительно была изготовлена в 1912 году. 

– Это карта Иркутской казённой лесной дачи, – поясняет Леонид Ващук. – На ней зафиксирован кусочек нынешнего Шелеховского лесничества. Только на месте города тогда тоже рос лес. Мы внимательно изучили карту и убедились, что довольно-таки точно она сделана. Это был огромный труд, ведь не было в то время ни аэрофотосъёмки, ни космической съёмки. Вся межа по периметру снята теодолитом. И все реки, ручьи каким-то образом тоже определены довольно точно. 

Открытие в Иркутске Музея леса не обошлось без сюрпризов. По окончании экскурсии Виталий Акбердин попросил ветеранов подойти поближе и… торжественно вручил им благодарственные письма Агентства лесного хозяйства и небольшие подарки. Несколько человек в соответствии с указом губернатора были удостоены юбилейных медалей «В память 350-летия Иркутска». Подобные торжественные мероприятия, по задумке создателей музея – Агентства лесного хозяйства Иркутской области, Центра защиты леса Иркутской области и Прибайкальского филиала государственной инвентаризации лесов ФГУП «Рослесинфорг» – станут здесь доброй традицией.