– От кого приходится защищать несовершеннолетних?

– Прежде всего, как это ни прискорбно, чаще всего от самых близких людей. Детям грозит опасность от родных мам и пап, их сожителей, бабушек и дедушек, опекунов. В прошлом году в прокуратуру области из городов и районов поступила информация о 292 фактах жестокого обращения с детьми в семье. 16 из этих случаев имели смертельный исход. Возбуждено пять уголовных дел по ст. 105 УК (умышленное убийство) и два по ст. 111, ч. 4 (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлёкшее смерть по неосторожности), восемь малышей погибли из-за небрежности родителей, один подросток доведён близкими до самоубийства. 56 несовершеннолетних подвергались дома побоям и истязаниям. Ущерб здоровью различной степени тяжести получили 11 ребятишек, причём пятеро остались инвалидами. 11 уголовных дел, возбуждённых в прошлом году, связано с сексуальным насилием в отношении детей в семье. И это официальная статистика. Как вы понимаете, реальная картина ещё более удручающая. К сожалению, горе-родственникам в ряде случаев всё же удаётся скрыть факт насилия.

Однако жестокое обращение с несовершеннолетними проявляется не только в применении к ним насилия, зачастую сама обстановка в семье угрожает здоровью и жизни ребёнка: родители пьют или употребляют наркотики, водят домой посторонних или уходят на свои гулянки, оставляя детей без присмотра, не заботятся о том, чтобы их накормить, не следят за их самочувствием. Вся эта неприглядная картина, которую, к сожалению, мы наблюдаем в жизни нередко, не что иное, как преступление, предусмотренное статьёй 156 УК РФ – «неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего». В прошлом году по этой статье возбуждено 162 уголовных дела.

– Но за жестокое обращение с детьми сегодня наказывают в основном штрафом, как и за жестокое обращение с животными.  Или дают условный срок. Какой смысл расследовать эти преступления, собирать доказательства, оформлять гору бумаг?    

– Я с вами согласен: зачастую наказание несоразмерно содеянному, но, к сожалению, таков закон. Кроме того, любое наказание имеет  ещё и профилактический характер. Очень важно своевременно выявлять факты семейного неблагополучия и принимать адекватные меры, позволяющие спасать детские жизни. Ведь какую бы трагедию мы сейчас ни вспомнили – каждый раз выясняется, что её можно было предотвратить. Вспомните, например, гибель 14-летнего подростка в прошлом году на пожаре в Ленинском районе Иркутска. Мальчики-погодки после смерти бабушки и дедушки жили вдвоём, мать их, по сути, бросила – ушла к сожителю на соседнюю улицу. Ребятишек подкармливали соседи, они не посещали школу. Пожар случился ночью: в квартире, за состоянием которой никто не следил, загорелась неисправная электропроводка. Один из подростков не успел выбраться из квартиры, расположенной на втором этаже, и погиб от отравления ударным газом. 

Когда стали выяснять причины трагедии, выяснилось, что семья была поставлена на учёт как неблагополучная ещё в 2008 году. Тогда суд лишил их отца родительских прав и предупредил мать о необходимости изменить отношение к детям. Но органы опеки и попечительства устранились от возложенной на них судом обязанности по контролю за ситуацией в этой семье. А инспектор по делам несовершеннолетних только из анонимного сообщения в мае 2011 года узнала, что дети находятся в социально опасном положении, но даже после этого меры к их спасению не были приняты. Комиссия по делам несовершеннолетних, которая обязана была координировать работу всех профилактических структур, не проследила за этим. Мать трижды штрафовали за ненадлежащее исполнение родительских обязанностей, но дети так и продолжали жить одни, без попечения взрослых. А когда стали разбираться с этими работниками, они поспешили прикрыться формальными бумагами – только что эти бумаги стоят в сравнении с жизнью ребёнка? По моему мнению, таких работников на пушечный выстрел нельзя подпускать к работе с детьми.

– Сексуальное насилие в семье тоже можно предотвратить?

– Конечно, можно, ведь условия так называемых «педофильных» преступлений обычно те же: злоупотребление матери алкоголем и формализм в работе органов профилактики. Прокуратура города Черемхова проверила ситуацию в семье, где сожитель матери совершил насильственные действия сексуального характера в отношении двухлетней девочки. Выяснилось, что родительница привлекалась к административной ответственности за ненадлежащее исполнение обязанностей по воспитанию и содержанию ребёнка, но не была поставлена на учёт. Зато сведения о проведении профилактических мероприятий исправно вносились в учётно-профилактическую карточку семьи. Моё мнение: все, кто занимался имитацией профилактической работы и, между прочим, получал за это зарплату, пусть и косвенно, но виновны в трагедии, искалечившей жизнь ребёнка.

– Как, по-вашему, можно остановить вал преступлений против детей, совершаемых их родителями?

– Не буду подробно останавливаться на всех факторах, но, думаю, в большей степени этому может способствовать более эффективная профилактическая работа. У нас законодательством предусмотрена  система профилактики, которая, по идее, должна была бы привести к раннему выявлению фактов семейного неблагополучия и своевременному принятию мер по защите детей. В эту систему увязаны органы внутренних дел, социальной защиты, опеки и попечительства, здравоохранения и образования. Чтобы не получилось, что у семи нянек дитя без глаза, их деятельность координируется комиссиями по делам несовершеннолетних и защите их прав. Полагаю, что и средства массовой информации имеют реальные возможности по созданию в обществе атмосферы нетерпимости к фактам жестокого обращения с детьми.

Да, по инициативе органов системы профилактики по выявленным фактам жестокого обращения с детьми в прошлом году матери двоих детей лишены родительских прав, в отношении ещё 16 мам и пап направлены для этого документы в суд, один опекун отстранён от опеки, девять ребятишек изъяты из семей, один подросток помещён на лечение в психоневрологический диспансер, к административной ответственности привлечено 12 родителей. Но,  полагаю, сегодня этого явно недостаточно: при отлаженной, системной работе на данном направлении результаты должны быть совсем иными. 

Беда ещё и в том, что в работе государственных органов, на которые возложена охрана интересов обездоленных детей, по сути социальных сирот, много равнодушия и формализма. Прокуроры в ходе проверок исполнения законодательства о профилактике жестокого обращения с детьми сталкиваются с проявлениями  формализма даже в ситуациях, когда существует явная угроза жизни ребёнка.  

В прошлом году, например, прокурор Заларинского района, изучая причины и условия, которые привели к смерти восьмимесячного мальчика, выяснил, что в этой семье уже не в первый раз погибает ребёнок. Мать малыша осуждена за причинение смерти по неосторожности грудной дочке, и это преступление было связано со злоупотреблением алкоголем. Через год в семье опять появляется малыш – но и его тоже пришлось похоронить. На сей раз пьяный отец, раздражённый детским плачем, схватил сына и бросил в кроватку с такой силой, что проломил её днище. Мальчик умер от тяжёлой черепно-мозговой травмы. Почему и мать и отец – у меня, правда, язык не поворачивается их так называть – чувствовали  полную вседозволенность в обращении со своими детьми? Как могли допустить такое органы профилактики? Оказалось, что сотрудники соцзащиты были осведомлены о рождении в этой семье второго ребёнка, но в региональный банк данных о несовершеннолетних, находящихся в социально опасном положении, сведения о ней не занесли. Соответственно, и работа с семьёй, требующей контроля, не проводилась. 

И этот случай не единственный в прошлом году. Прокурор Осинского района, разбираясь по факту смерти новорождённой, тоже не обнаружил сведений о явно неблагополучной ячейке общества в региональном банке данных о семьях и детях, которые находятся в социально опасном положении и нуждаются в срочной помощи государства.  

Бывают случаи, когда о том кошмаре, в котором годами приходилось жить ребёнку, мы узнаём только после смерти его  мучителей. Такое выявлено, например, в Братске: семья, где вечно пьяная мать избивала, держала полуголодными 11-летних детей-двойняшек, не состояла на учёте как не-

благополучная, и уголовное дело пришлось прекратить в связи со смертью обвиняемой от алкоголизма. По той же причине избежала ответственности другая жительница Братска: бабушка, назначенная опекуном 5-летнего внука, спилась и скончалась. Тогда-то органы дознания и выяснили, что пожилая женщина уходила в загулы, оставляя маленького мальчика одного в доме на несколько дней, и такая ситуация существовала годами.

– Но кто должен выявлять неблагополучные семьи: полицейские, учителя, врачи, чиновники из соцзащиты?   

– Можно ответить просто: все, кому в силу своих служебных обязанностей должно быть или стало об этом известно. Органы профилактики обязаны обмениваться информацией о выявленных фактах неблагополучия детей. Но зачастую прокуроры не обнаруживают  никакого взаимодействия. Например, в Ангарске в прошлом году были выявлены три факта жестокого обращения с детьми: ребятишки страдали длительное время, и никому до этого не было дела. 

Когда трёхлетнего мальчика избил сожитель матери, выяснилось, что родительница пьянствовала, ребёнком не занималась. Участковому  уполномоченному было известно, что взрослые в этой семье ведут асоциальный образ жизни, из-за чего страдает малыш, но сотрудник не поставил в известность об этом даже своих коллег из отдела по делам несовершеннолетних УВД по Ангарску. Не поступила информация о ребёнке, нуждающемся в защите, и от сотрудников дошкольного учреждения. Даже когда мальчик пришёл в садик с раной на лице, воспитатели не сообщили об этом в правоохранительные органы. Между тем повреждение малышу нанесла мать, замахнувшись на него рукой, в которой был кухонный нож. 

Другой подобный случай, выявленный прокурором Ангарска: ни органы соцзащиты, ни комиссия по делам несовершеннолетних ничего не знали о ситуации в семье, где мать пьянствует, дома вечная грязь, 4-летний ребёнок голодный, никто о нём не заботится. Хотя участковому педиатру и участковому милиционеру об этом было известно, но они никуда такую информацию не передавали. Проверка, проведённая той же прокуратурой Ангарска, по факту причинения вреда 3-летней девочке её матерью показала, что родительница употребляет наркотики. Но и в этом случае педиатр, наблюдавший малышку с рождения и прекрасно осведомлённый о том, что ребёнок находится в угрожающей его жизни ситуации, органы профилактики не уведомил, хотя обязан был. 

Равнодушие к судьбе детей, живущих в домашнем аду, проявляют порой и органы образования. Такие случаи зафиксированы прокурором Братска. Он выяснил, что двое детей из одной семьи годами страдали от жестокого обращения с ними матери, но ни школа № 9, где они учились, ни департамент образования мер не приняли. В садике № 41, который посещали сестрёнки из другой семьи, не знали, в каком социально опасном положении находятся воспитанники, пока их родительница не попала под суд за преступление против собственных детей. 

Сотрудники полиции иногда разводят бурную деятельность на бумаге, в отчётах, вместо того чтобы реально поспешить на помощь обездоленному ребёнку. В Нижнеудинске к уголовной ответственности за причинение физической боли 15-летней дочке в прошлом году привлечена гражданка Н. О том, что девочка страдает по вине матери, школа неоднократно ставила в известность сотрудников подразделения по делам несовершеннолетних. Но прошёл целый год, пока семью не поставили на учёт. 

А вот факт, свидетельствующий о том, как поставлено информирование в органах здравоохранения региона: областное министерство не располагало достоверными сведениями о количестве умерших малолетних детей на территории Зиминского района в 2011 году. Прокуратуре пришлось вносить поправки в ведомственную статистику.  

– И какие меры прокурорского реагирования приняты в прошлом году по перечисленным фактам формализма чиновников и правоохранителей, бездушия людей гуманных профессий – учителей и врачей?

– В 2011 году по результатам прокурорских проверок внесено 36 представлений в адрес начальников органов внутренних дел и подразделений полиции по делам несовершеннолетних, 23 представления вручено руководителям органов здравоохранения, 19 ушло в территориальные управления министерства социального развития, опеки и попечительства области, 18 – в районные комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав, ещё 8 – в органы образования. Прокуроры добились наказания в дисциплинарном порядке всех, кто допустил нарушения, если, конечно, эти люди на момент получения документов прокурорского реагирования не уволились либо не истекли сроки их привлечения к ответственности. 

– Вам не кажется, что выговор и увольнение – невысокая плата за должностные упущения, которые могут обернуться трагедией для ребёнка? 

– На эту тему можно говорить много, но сегодня законом предусмотрена чаще всего именно такая ответственность за ненадлежащее исполнение должностных обязанностей. Уверяю вас: если бы в действиях тех или иных лиц мы увидели состав преступления, у меня, да, я уверен, и у любого другого прокурора, не дрогнула бы рука поставить вопрос о привлечении их к уголовной ответственности вне зависимости от занимаемой должности. Но даже те меры, которые мы принимаем, заставляют ведомства изменить отношение к организации профилактической работы и в конечном итоге влияют на ситуацию. Правда, не так значительно, как нам хотелось бы.