Путь к разрушению 

«Красным казармам» не везёт давно. Первая «неудача», сыгравшая впоследствии свою роль в истории разрушения памятника, случилась в 1996 году. Тогда в связи с переименованием улиц Иркутска изменился  адрес комплекса – с 5-й Советской,140, на Пискунова,138. Четыре года спустя два  корпуса памятника были приватизированы и переданы от Минобороны к ООО «Иркутская строительная компания воинов запаса» (остальные два остались у военных, сейчас там находятся подразделение ГУФСИН и жилые квартиры).  

«Строительная компания воинов запаса», впрочем, на объектах себя никак не проявила и продала их в 2003 году ООО «Стройтранс», возглавляемому Андреем Винокуровым.  Новый владелец, следуя новым требованиям закона, выдал Службе по охране объектов культурного наследия  Иркутской области охранные обязательства на объекты. В документе для верности были указаны оба адреса – 5-я Советская, 140, и Пискунова,138. Это было сделано намеренно, чтобы при регистрации права собственности в Росреестре обременение на памятник попало в свидетельство, что должно было автоматически блокировать любые попытки владельца разрушить здание и построить там новодел. 

Однако, получив объекты в собственность, «Стройтранс» первым делом лишил статуса памятника первый корпус «Красных казарм». 

Несмотря на публичный протест общественности (открытые письма, судебные иски, выступления в прессе), владельцу удалось признать здание «руинированным, не представляющим ценность», вывести его из-под государственной охраны и снести. Впоследствии площадка была передана под строительство новых домов (сейчас группа компаний «Север» возводит там ЖК «Порт-Артур»).  Долгое время в Службе по охране объектов культурного наследия были уверены, что второй корпус «Красных казарм» по-прежнему принадлежит «Стройтрансу», который исполняет охранные обязательства (как минимум не разрушает здание). В 2008 году экс-глава Службы Вадим Шахеров отправлял запрос «Стройтрансу» с целью выяснить, как исполняются охранные обязательства. Ответа не было, вопрос остался открытым, пока в апреле 2010 года специалистам не поступил любопытный запрос от прокуратуры. 

«К нам обратились с требованием предоставить информацию о «Красных казармах» в рамках прокурорской проверки. Особенно просили уделить внимание состоянию полуразрушенной казармы, принадлежащей некой Винокуровой», – вспоминает Барышников. Появление новой собственницы насторожило Службу. Разобравшись в ситуации, специалисты узнали о целой цепи событий, которые происходили с памятником без их ведома. Оказывается, Андрей Винокуров, действуя от имени своей компании «Стройтранс», в  2005 году продал здание Ирине Винокуровой. По предположению собеседников «Конкурента», они являются супругами. 

В сделке по-родственному не было бы ничего странного, если бы Ирина Винокурова вместе с памятником подписала на него охранные обязательства. «Как ей удалось оформить сделку без обременения, остаётся только догадываться», – отмечает Барышников. В Службе допускают, что оформить здание без обременения получилось, поскольку и сам «Стройтранс» в своё время не представил в Росреестр охранные обязательства на казармы. Тут коллизия со сменой адреса и сыграла свою роль: в базе данных по адресу Пискунова, 138, памятник не числится. Как бы то ни было, в результате Ирина Винокурова завладела объектом культурного наследия безо всяких ограничений.

Земля под новостройку

Последнюю стену корпуса «Красных казарм» те же «неустановленные лица» снесли 27 апреля

Планомерный путь к уничтожению казармы продолжился в 2009 году, когда Винокурова занялась участком под корпусом. Оформив его в собственность, владелица обратилась в комитет по управлению муниципальным имуществом с просьбой изменить вид разрешённого использования с эксплуатации здания казармы на «строительство многоквартирного дома с подземными автопарковками». Почему-то ничего не заподозрив, председатель КУМИ Алла Танкичева (работает там в настоящее время) подписала соответствующее распоряжение 23 декабря 2009 года. И это несмотря на то, что по закону на территории памятника априори запрещено любое новое строительство. 

Грубое несоответствие обнаружила Служба по охране объектов культурного наследия, и почти полгода спустя распоряжение КУМИ было отменено по протесту городской прокуратуры. Однако за это время Винокурова успела внести в свидетельство о праве собственности новый вид разрешённого использования – «строительство многоквартирного дома с подземными парковками». «Когда мы это выяснили, то обратились в Росреестр, Федеральную кадастровую палату и КУМИ с просьбой вернуть участку его первоначальное назначение. Полученные ответы сводились к тому, что Служба не вправе требовать этого. А изменить вид разрешённого использования  можно либо по запросу владельца, либо по решению суда», – рассказывает Барышников. Так Винокурова сняла ограничения не только со здания, но и с земельного участка, открыв фактически беспрепятственную дорогу для строительства многоэтажки. 

Неуловимые собственники 

Последним шансом обезопасить объект было добровольно-принудительное заключение охранных обязательств. Служба по охране объектов культурного наследия направляла соответствующие просьбы Винокуровой, но письма она якобы не получала и всячески избегала контактов с госструктурой. При этом её представители в лице Андрея Винокурова и его юриста Руслана Ющенко в апреле 2011 года обратились в Службу с предложением лишить здание статуса памятника так же, как это было в случае с первым корпусом, на месте которого строится ЖК «Порт-Артур». «Мы описали им легитимный способ: нужно выполнить научную работу с обоснованием исключения памятника из списка, провести экспертизу, общественные слушания и лишь потом выйти на распоряжение губернатора», – говорит Барышников. Представители собственницы в разговоре согласились на это, но затем пропали. 

Это затишье в Службе истолковали как нежелание владельцев добровольно действовать по закону и в августе 2011 года начали готовить иски в суд, чтобы понудить Винокурову взять на себя охранные обязательства. Для этого специалистам нужно было провести проверку состояния памятника, но опять-таки с уведомлением собственницы. Однако Винокурова, следуя традиции не общаться со Службой, игнорировала письменные уведомления. Проверку, намеченную на 9 сентября 2011 года, пришлось перенести на октябрь. Но провести её специалисты не успели: события вокруг «Красных казарм» стали развиваться по наихудшему, хотя и вполне предсказуемому, сценарию. 

Группа лиц на экскаваторе

Тревожный сигнал поступил в Службу по охране объектов культурного наследия 30 сентября 2011 года. Представители Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры сообщили о том, что корпус Винокуровой стала рушить тяжёлой строительной техникой «неустановленная группа лиц». «Но мы полагаем, что без согласования с владельцем на строго охраняемую территорию, огороженную забором,  вряд ли  могли зайти посторонние люди и снести здание, оставив от него всего одну стену», – отмечает Барышников. 3 октября Служба зафиксировала ухудшение состояния здания, а 13 октября направила в полицию заявление с просьбой провести проверку по факту разрушения памятника  и возбудить уголовное дело по части 1 статьи 243 УК РФ (уничтожение или повреждение памятников истории и культуры). Этот процесс под личный контроль попросили взять начальника ГУВД по Иркутской области Александра Обухова.  

Уголовное дело было возбуждено в октябре 2011 года по месту преступления – в Октябрьском районе – и как резонансное передано в следственную часть Главного следственного управления МВД России по Иркутской области следователю по особо важным делам Светлане Васильевой. «Когда началось расследование, моим подчинённым представители собственницы откровенно заявляли, что раз Служба инициировала дело по факту разрушения казармы, то и у них имеется  возможность возбудить дело против руководства Службы, не желающего идти на «компромисс», – говорит Барышников. Долго ждать не пришлось. 28 декабря 2011 года та же Светлана Васильева возбудила и приняла к производству дело в отношении него. 

«В деяниях Барышникова усматриваются признаки преступления, предусмотренного частью 1 статьи 293 УК РФ (халатность), – сообщила «Конкуренту» Светлана Васильева. – Ненадлежащее исполнение этим должностным лицом своих обязанностей повлекло существенное нарушение охраняемых законом интересов государства –  уничтожение здания, входящего в состав объекта культурного наследия. Для принятия этого правового решения у следствия имелись достаточные основания. Произведена выемка документации, она проанализирована, сделаны соответствующие запросы, изучена личность фигуранта».

Кто-то не совершал что-то 

Расследование длится уже четыре месяца. «Первый раз на допросе в качестве подозреваемого я был 27 марта.  После этого  меня пригласили на предъявление обвинения, которое должно было состояться 24 апреля. Тут началось самое интересное, – рассказывает Барышников. – На следующий день после звонка следователя на меня вышел господин Винокуров и предложил встретиться. 20 апреля он приехал ко мне на работу, достал лист формата А4, где уже было напечатано предложение прекратить дело за деятельным раскаянием, что повлекло бы отсут-ствие судимости и оставление меня в должности. На мой вопрос, что будет с уголовным делом по факту разрушения памятника, он ответил, мол, там всё нормально, мы всё решили». О встрече с Винокуровым и его предложении Барышников в служебной записке сообщил губернатору Иркутской области Дмитрию Мезенцеву. Кроме того, он выразил опасение, что расследование по делу о сносе корпуса «Красных казарм» будет в скором времени прекращено.

Предположение Барышникова оказалось небезосновательным: уголовное дело по факту разрушения здания памятника действительно закрыли. «Виновные в разрушении объекта культурного наследия в ходе расследования не установлены. Производство по делу окончено, проведены допросы, изъяты документы, необходимые для принятия правового решения. В марте 2012 года прокурором Октябрьского района утверждено решение о прекращении уголовного дела за отсутствием состава преступления», – заявила Светлана Васильева. 

В чьих действиях ГСУ и Октябрьская прокуратура безуспешно искали, да так и не нашли состава преступления? Почему дело, возбуждённое по факту уничтожения памятника, не было приостановлено, как это происходит обычно, для установления виновных? Наконец, что за проблемы возникли у следователя и оперативников с поиском преступников, которые белым днём на тяжёлой технике ломали здание на глазах журналистов и общественности, собравшейся на брифинг? На эти вопросы Светлана Васильева не ответила. «Подробности рассказать не могу: тайна следствия», – сказала она.

А вот о прекращении дела в отношении Барышникова, по словам следователя, речь не ведётся. «Собранных доказательств достаточно для предъявления обвинения и передачи дела в суд. Материалы по делу изучались прокуратурой Октябрьского района в порядке статьи 144 УПК РФ. Все решения по делу согласованы с начальником следственного отдела №3, начальником следственной части, начальником Главного следственного управления МВД России по Иркутской области Смаколиным», – добавила Светлана Васильева. Почему исходящая от представителей собственника угроза возбудить против Барышникова дело и «мирное предложение» прекратить уголовное преследование при «хорошем поведении» фигуранта оказались так увязаны с процессуальными действиями, Светлана Васильева объяснить не смогла. Она лишь намекнула на возможную утечку информации: мол, для оперативников, сотрудников отдела процессуального контроля и прокуратуры ход следствия тайной не был. 

Пока длились уголовные расследования, Ирина Винокурова не теряла времени даром. По информации Росреестра, она оформила прекращение права собственности на уничтоженный  корпус «Красных казарм», окончательно юридически очистив площадку под новое строительство. А 27 апреля символично была снесена последняя стена корпуса казармы. Как скоро на её месте возникнет многоэтажка с подземной парковкой, никто предсказать не берётся, однако владелица уже сдала участок в аренду очередной фирме со знаковым для «Красных казарм» названием – «Торговый дом «Стройтранс». 

От редакции. 

Просим считать эту публикацию официальным обращением к прокурору Иркутской области И. Мельникову с предложением проверить законность действий Главного следственного управления ГУ МВД и прокуратуры Октябрьского района Иркутска, не нашедших состава преступления в уничтожении находящегося под государственной охраной памятника истории и культуры.