Всё началось с «Восточки»
Первый снимок Сергея Остроумова опубликован в нашей газете 51 год назад
За минувшие полвека на страницах «ВСП» было множество самых различных материалов Сергея Остроумова – от фотографий, стихов и рассказов до отрывков из пьес, путевых заметок и репортажей чуть ли не со всего мира, интервью с политиками и знаменитостями. Как всё начиналось, по нашей просьбе рассказывает сам Сергей Остроумов.
Родная школа № 65
Передо мной старый снимок духового оркестра иркутской школы № 65. Весна 1961 года. ЦПКиО. Открытие спартакиады школ Иркутска. Руководитель оркестра – Владимир Трофимович Тарасенко, тромбонист симфонического оркестра Иркутской филармонии. Между ним и мной стоит с барабаном наш ударник, мой лучший школьный друг Валентин Забурнягин. На снимке, конечно, не видно, что Валя «ненавидит меня» за то, что я заставлял его таскать повсюду этот огромный и тяжёлый барабан. Особенно на демонстрации – от школы № 65 через площадь Кирова мимо трибун и назад в школу…
Валя был лучший ученик в школе, всё на 5!!! И ещё он занимался классической борьбой. И это он «породил» из меня журналиста: попросил поснимать его на городских соревнованиях в спортзале на Литвинова. Я поснимал, а там ко мне подошёл журналист из «Восточки» и сказал, что их фотограф не явился и он просит меня принести в понедельник снимки соревнований, если у меня получатся… Получились, принёс. В секретариате познакомился с Борисом Ниловичем Новгородовым, высоким, красивым, очень вежливым молодым мужчиной. Он сказал: «Ты, мальчик, приноси нам фотографии, если будет что-то интересное». Вот с тех пор 50 лет ношу и посылаю… А снимок был опубликован на четвёртой полосе на две колонки, высотой около трёх сантиметров. Эта узкая серая полоска и свела меня с ума на всю жизнь!
В том же 1961 году я впервые попал на страницы «Восточки» и по другому поводу: как школьник-директор кинотеатра «Пионер». Это была моя идея – взять шефство над любимым кинотеатром иркутской детворы и молодёжи. 19 февраля 1961 года на четвёртой странице «ВСП» был напечатан фоторепортаж «Маленькие хозяева большого кинотеатра».
Приведу две цитаты из той давней публикации.
«…Есть в кинотеатре на утренних сеансах и свой директор Серёжа Остроумов. Но ему сейчас некогда. Пришло время оркестру занимать места, и Сергей спешит на сцену, он корнетист и, кроме того, руководит оркестром. После первых же звуков шум в фойе мгновенно стихает. Восхищённо глядят ребятишки на оркестрантов, забыв даже про мороженое… Гаснут лампы. Из квадратных маленьких окон струится свет. Здесь у аппаратов десятиклассники Валя Забурнягин и Павлик Яровой. Это школьные киномеханики».
Валентин Забурнягин умер в 1998 году, ему исполнилось только 54 года. Как учёный и сотрудник МВД, он исследовал причины пожара на Шелеховском кабельном заводе. Никто и не подумал дать маски защитные, надышался он там. И всё… Хоронили всем классом.
Доктор физико-математических наук, профессор Павел Николаевич Яровой ушёл из жизни 15 октября 2005 года в возрасте 61 год. Болезнь проклятая сгубила!
Проводили мы в последний путь всем бывшим нашим классом и самого любимого учителя и друга, литератора-завуча-директора Игоря Васильевича Гошева. Никакие награды и никакие почётные звания не могут быть соразмерны личным и профессиональным качествам этого удивительного человека!
Вечная память всем моим учителям и одноклассникам из иркутской школы № 65…
Пионер – инструктор по фото
Моя творческая судьба складывалась благодаря замечательным людям, с которыми я встречался с юности. Конечно, первым и главным другом и наставником была моя мама. Мужественный и талантливый человек с очень трудной судьбой. После её ухода из жизни я издал книжечку её рассказов и стихов «Со мной ушедшие мечты» со своим предисловием. Главный редактор «Восточки» Александр Гимельштейн откликнулся на эту книжку рецензией «…Сумерки ткут паутинные нити».
Это мама нашла возможность выделить из своей небольшой учительской зарплаты деньги на подарок мне фотоаппарата «Смена» после окончания 6-го класса. С ним я поехал в пионерский лагерь «Искра» завода имени Куйбышева. Там в кружке Ивана Максимовича Пасечного я и постигал тайны фотографии. Кстати, там же занимался и будущий известный фотокорреспондент газеты «Советская молодёжь» Владимир Калаянов. Поскольку мои успехи в фотоделе были заметными, мама на окончание семилетней школы купила мне фотоаппарат «Зенит». Тогда я и начал зарабатывать свои первые деньги, снимая иркутян в парках и на улицах города. Людям нравилась моя работа, аккуратность, обязательность, низкие цены. Так я сам заработал на дополнительные объективы – широкоугольник и телевик. А после 8-го класса уже ездил в пионерские лагеря инструктором по фотоделу. Это позволяло мне всё лето жить и питаться в лагере бесплатно! Спустя многие годы ко мне на улицах Иркутска подходили взрослые люди и благодарили за уроки по фотоделу в разных пионерских лагерях – «Заря», «Искра», «Огоньки». Почти все девочки и мальчики, с кем я занимался, сохранили увлечение фотоделом на всю жизнь…
Но вернусь к началу моего сотрудничества с «Восточкой». Заданий никаких мне никто не дал. Права от имени газеты снимать на предприятиях у меня не было. Но желания снимать для «Восточки» было хоть отбавляй! Оставалось только придумать, что снимать. И я решил: буду снимать Иркутск. Город, улицы, парки, людей…
Иду по Карла Маркса. От набережной Ангары к драмтеатру бегут-тренируются конькобежцы на роликах. Снял!
Возвращаюсь под вечер домой на площадь Декабристов.
генерал Колин Пауэлл даёт интервью специальному корреспонденту Агентства печати «Новости» Сергею Остроумову
В закатных лучах солнца новые дома на площади выглядят необычно нарядно, эффектно. Снял! Пошёл в Центральный парк, там на качелях девушки «под небеса» улетают, визжат от восторга. Снял! Пошёл к телеграфу, новый цирк строят: снял! В общем, набрал сюжетов 15 – 20, все с дублями. Понёс в редакцию на Карла Маркса, 13. Волновался – передать не могу как!
Прямо против входной двери, через коридор – открытые двери в секретариат. Там за столом знакомый уже Борис Нилович Новгородов, а напротив – невысокий смуглый молодой человек. Он с любопытством взглянул на меня, представился: Шугаев Вячеслав Максимович. Я выложил все фото на большой стол по-
одаль, где макеты газетных номеров всегда просматривали. Новгородов и Шугаев вместе подошли, стали молча перебирать фото одно за другим. А у меня сердце, казалось, на всю редакцию стучит…
От волнения не сразу и понял, что происходит, почему мои фото раскладываются в две разные стопки. Борис Новгородов взял одну из пачек и куда-то пошёл с ней. Мы остались с Вячеславом Шугаевым одни.
Мог ли я предположить тогда, что встретил в тот день одного из лучших своих наставников и друзей на 36 лет вперёд?! До самой безвременной кончины Славы Шугаева в Москве в 1997 году от тяжёлой болезни…
Вскоре вернулся Борис Новгородов и позвал меня с собой. Мы прошли в огромный кабинет за высокой мощной дверью. Справа за старинным письменным столом сидела строгая женщина средних лет, а слева от двери – напротив неё – крупный мужчина с залысинами и весёлыми карими глазами.
– Вот, знакомьтесь, это Серёжа Остроумов, – представил меня Борис Новгородов. – А это, – указал он в сторону женщины, – заместитель редактора нашей газеты Елена Ивановна Яковлева.
Она встала за столом, я подошёл и ощутил крепкое, отнюдь не женское рукопожатие. (Много позже я узнал, что эта рука отправила в нокаут фашистского десантника при попытке захватить в плен советскую радистку Елену Яковлеву на фронте Отечественной войны!)
Затем я подошёл к столу напротив, мужчина тоже встал и так пожал мне руку, что я чуть не присел.
– Бобров Михаил Викторович! Садитесь, Серёжа, в это кресло и рассказывайте нам о себе. Нам понравились ваши фото, мы будем постепенно печатать их в газете. И хотим, чтобы вы продолжали сотрудничество с нами. Борис Нилович сейчас приготовит для вас временное удостоверение нештатного фотокорреспондента «Восточно-Сибирской правды».
«А был ли мальчик?»
Я уже несколько лет успешно сотрудничал с «Восточкой», как вдруг однажды «оступился» и создал ситуацию, при воспоминании о которой краснею, кажется, до сих пор.
Дело было весной. Приближался праздник – 19 мая, День рождения организации советских пионеров. Ответственный секретарь газеты Олег Волович попросил меня подумать и сделать снимок в виде праздничного крупного плаката в верхний правый угол первой полосы. Для любого фотокорреспондента задание очень серьёзное!
Я пошёл в иркутскую школу № 11, попросил старшую пионервожатую подготовить мне для съёмки трёх ребят в парадной пионерской форме: двух мальчиков и девочку. В назначенное время я пришёл за ними в школу, и мы вместе отправились к памятнику Ленину. Там я выстроил кадр, снял ребят – и втроём, и по одному, и вдвоём. С пионерским салютом и без него. В общем, сам крутился, приседал и ложился на асфальт, и ребят мучил до тех пор, пока не кончилась плёнка – 36 кадров.
Снимков тоже много напечатал. Олег Волович просмотрел, похвалил и отобрал один, самый-самый, где все трое ребят, гордо подняв головы, отдавали пионерский салют вождю. Оставшийся ворох фото я бросил на свой рабочий стол, и «мозолили» они мне глаза до тех пор, пока я вдруг не сообразил, что такой хороший вариант праздничного фото можно предложить ещё и в газету «Советская молодёжь». Я выбрал снимок, где только двое ребят – девочка и мальчик – стояли с салютом перед памятником Ленину. В «Молодёжке» снимок приняли на ура и с благодарностью!
И вот наступило 19 мая. Утром я купил в киоске у дома обе газеты и увидел свои работы. Обрадовался: праздник сегодня и у меня – сразу в двух областных изданиях напечатался! В приподнятом настроении я пришёл в «Восточку», заглянул в секретариат в ожидании поздравлений и похвал и увидел на доске объявлений оба моих фото, вырезанные из двух газет.
Ниже на листке рукой Олега Воловича была крупная надпись: «А был ли мальчик?..» Такого позора я ещё не переживал! Снимки действительно выглядели как копии. Только в «ВСП» были два мальчика и девочка, а в «СМ» – один мальчик с девочкой.
Я обернулся. Слава Шугаев, Юра Скоп и Олег Волович молча смотрели на меня. Мне стало стыдно, как никогда ещё не было! Ни слова не говоря, я убежал из «Восточки» и не приходил до тех пор, пока Слава Шугаев не нашёл меня и не привёл обратно в родную редакцию.
«Я не знаю, что писать…»
Начиная с весны 1961 года и до августа 1968-го всё свободное время – от учёбы на дневном отделении в Иркутском инязе и двух лет службы в Советской Армии – я занимался съёмкой для «Восточки». Неудобно самому о себе говорить, что я был любимчиком редакции. Но, с другой стороны, кому, как не мне, знать и чувствовать ежедневное отношение взрослых именитых журналистов к себе?!
…Приношу в редакцию снимок из педагогического института. Среди группы весёлых студентов сидит с гитарой и поёт известный на всю страну инженер-строитель Братской ГЭС Алексей Марчук. Снимок переходит из рук в руки востсибправдовцев, всем очень нравится. Наконец Борис Новгородов говорит: «Молодец, Серёжа! Завтра же поставим на четвёртую полосу на четыре колонки! А текст, подпись где?» Я, потупившись, молчу. Наконец со стыдом выдавливаю: «Не знаю я, что писать…» Наступает неловкая пауза, её нарушает Слава Шугаев:
– Бери бумагу, ручку и пиши! Да- да! Это он, знаменитый на всю страну инженер-строитель из Братска Алексей Марчук, пришёл в гости к студентам – будущим педагогам. И это о нём написала композитор Александра Пахмутова: «Марчук играет на гитаре, а море Братское поёт».
– Серёжа, вам надо обязательно писать, – часто повторяла мне редактор «Восточки» Елена Ивановна Яковлева. – Ваши фоторепортажи всегда интересные, нравятся нашим читателям. Надо учиться писать, и не только подписи к снимкам, но и очерки, зарисовки о людях!
Ни я, ни моя мама и никто другой тогда не мог и предположить, что спустя несколько лет я начну писать и очерки, и рассказы, и книги! А потом стихи, музыку, романсы. И пьесы, по которым в Иркутском драматическом театре поставят спектакли… И что в течение нескольких десятилетий я буду публиковаться в газетах и журналах 110 стран мира. А интервью мне будут давать короли и принцы, президенты и премьеры, сенаторы и губернаторы и другие знаменитости многих государств мира…
Но вернёмся в «Восточку», в 1960-е годы.
«В цирк Серёжа не пойдёт!»
Однажды я пришёл в редакцию после занятий в инязе, как всегда, во второй половине дня. Меня тут же пригласила к себе заведующая отделом культуры Идея Алексеевна Дубовцева.
– Я должна вас огорчить, Серёжа! Сегодня у нас была редакционная планёрка, обсуждали содержание материалов на ближайшие недели. В следующие выходные начинается новый сезон в Иркутском цирке, и я предложила, чтобы вы сделали репортаж о новой программе с генеральной репетиции. Но заместитель главного редактора Михаил Викторович Бобров резко ответил: «В цирк Серёжа не пойдёт! Он только и знает, что снимать концерты, песни, пляски! А по предприятиям да по командировкам мотается Василий Яковлевич! (Лысенко, штатный фотокорреспондент «ВСП». – С.О.) Я понимаю, что Серёжа студент, в командировки он ездить не может, но сколько предприятий в Иркутске не до обеда работают, а в две смены?! Вот пусть Серёжа поснимает там, сделает запас фото на первую-вторую полосы, а Василий Яковлевич развлечётся, в цирк сходит!»
Я внимательно выслушал Идею Алексеевну и спокойно ей ответил, что к Боброву не пойду, обсуждать тут нечего – Михаил Викторович совершенно прав. А в душе был расстроен и очень огорчён. Ведь я так гордился своими фоторепортажами о культурной жизни Иркутска!
В школе № 65, которую я заканчивал, преподавателем пения работал скрипач из симфонического оркестра Евгений Иосифович Иванов. А руководителем нашего духового оркестра был тромбонист Владимир Дмитриевич Тарасенко. Они всегда были рады моему приходу в филармонию, помогали мне организовывать фотографирование репетиций, солистов, съёмки на концертах. Они же познакомили меня с главными дирижёром оркестра Игорем Александровичем Соколовым, скрипачами Леонидом Мессманом и Львом Касабовым. А поскольку все мы жили рядом в новых домах на площади Декабристов, то часто, иногда утром и вечером, встречались в трамвайном вагоне и тепло приветствовали друг друга…
А я ведь в те времена ещё дважды в неделю по вечерам бегал на репетиции городского оркестра народных инструментов под руководством Михаила Семёновича Гезунгейта! Играл на домре. И как только меня тогда на всё хватало?! Репетиции проходили в здании бывшей церкви у входа в ЦПКиО, то есть у Иерусалимского кладбища, которое вдруг превратили в парк. (А памятники, надгробия, оградки и прочее вывезли куда подальше. Бывшую церковь объявили Домом народного творчества…)
С оркестром по направлению обкома партии мы выезжали с концертами по сёлам области в дни уборочной страды. Выступали и на полевых станах, и в сельских клубах.
В Качугском районе мне очень понравилось чистое, аккуратное и красивое село под игривым названием Бирюльки. Там нам с гордостью рассказали, что именно у них родился будущий известный на весь мир академик – историк и археолог, Герой Социалистического Труда Окладников Алексей Павлович. Мог ли я предполагать, что десятилетия спустя познакомлюсь и подружусь с этим замечательным человеком?! И мы будем бывать друг у друга в гостях: он у меня в Иркутске, я а у него под Новосибирском, в академгородке…
Когда у меня наступала пора экзаменов в инязе, в «Восточке» об этом знали – я сам предупреждал, что не приду завтра или могу задержаться надолго. Чуть ли не все сотрудники редакции считали долгом подбодрить меня и пожелать удачи! А Елена Ивановна Яковлева учила меня правильно принимать таблетки валерьянки: «Сначала, перед заходом в аудиторию, проглотите одну, возьмите билет и готовьтесь. А перед тем как идти к столу экзаменаторов, незаметно проглотите вторую. Тогда вы, Серёжа, и готовиться спокойно будете, и отвечать…» Помогало!
И в школе и в инязе я учился только на «хорошо». На пятёрки у меня не хватало времени из-за массы увлечений. Ну а на тройки учиться мне мама не разрешала, да и самому стыдно было кому-либо признаться, что получил «трояк»!..
На площади Декабристов, в соседнем с нашим доме, жил поэт Марк Сергеев с семьёй. Мы были хорошо знакомы, поскольку моя мама еженедельно давала уроки игры на фортепиано двум его дочерям. А Марк Сергеев приглашал меня снимать свои поэтические вечера…
«Никогда не знаешь, где найдёшь, а где потеряешь!» – мудрейшая русская поговорка! Только за одно знакомство с директором Иркутской чаеразвесочной фабрики Георгием Олимпиевичем Девятко я был готов целовать руки Михаилу Викторовичу Боброву, «сославшему» меня от культуры в промышленность! О фабрике – первом в Иркутской области предприятии коммунистического труда – и о его легендарном директоре написана и снята масса статей, книг, кинофильмов. Но стать на десятилетия близким другом Георгия Олимпиевича – это была высокая честь и счастье большое!
Подружился я и с директором завода «Эталон» Николаем Ивановичем Герасимовым, удивительно порядочным человеком и талантливым инженером. «Эталон» выпускал лучшие в мире влагомеры. А завод имени Куйбышева, куда я стал приходить во вторую смену снимать рабочих и инженеров, выпускал крупнейшие в мире золотодобывающие драги. И там у меня появились замечательные друзья!
А ещё тогда я предложил «Восточке» создать фотогалерею портретов водителей Иркутска. Я подумал: ведь мы, горожане, садимся в автобусы и трамваи с шесть утра и ездим до полуночи. Во сколько же встают и ложатся люди, обслуживающие нас 18 часов в сутки? Мы требуем от них культуры, вежливости и безопасности. А как они живут и что думают о своих клиентах-пассажирах? Редакции идея понравилась, а водителям и кондукторам понравились наши публикации.
В общем, я себя полностью реабилитировал в глазах Боброва и завоевал право вернуться к съёмкам богатой событиями и людьми иркутской культуры…
Кстати, новую программу в Иркутском цирке всё же снимал я! Утром меня позвали к телефону в деканат иняза. Звонила Идея Алексеевна Дубовцева. Она передала мне личную просьбу Михаила Викторовича Боброва – срочно отправиться в цирк и подготовить материал в субботний номер. Сообщила, что Василий Яковлевич Лысенко из-за нелётной погоды застрял в командировке на севере области. Я объяснил ситуацию декану и помчался в цирк, благо сумка с фотоаппаратурой всегда была при мне.
Сын полка
Это не я придумал назваться «сыном полка “Восточки”», а заведующий сельхозотделом газеты Владимир Николаевич Козловский. Больше всего мне нравилось ездить в командировки по провинциальным городкам и сёлам области вместе с литературными сотрудниками сельхозотдела. Ещё с детства, когда жил в поселке Таёжный Красноярского края с 5 до 11 лет, полюбил я сибирские леса, просторы хлебных полей, таёжные речушки. И главное – простых, гостеприимных и трудолюбивых крестьян-сибиряков. Многие люди Таёжного оставались для нас с мамой близкими, как родные, до конца их жизни…
Владимиру Николаевичу Козловскому я нравился, возможно, и за то, что очень любил слушать его рассказы о войне. О его боевых вылетах на истребителе, воздушных атаках, сбитых немецких самолётах и других захватывающих эпизодах Великой Отечественной…
Конечно, журналисты сельхозотдела ценили мою работу фотокорреспондента. Снимал я крестьян – доярок, свинарок, скотников, комбайнёров, трактористов, руководителей хозяйств и секретарей райкомов партии с огромным удовольствием, работал над кадрами без устали. А ночью проявлял плёнки и печатал фотографии на портативном увеличителе, привезённом с собой. И проявители-закрепители, и бачки для обработки плёнки с собой возил, и фотобумагу. А всё для того, чтобы каждое утро с любой оказией – маршрутный автобус, товарный или пассажирский поезд, попутная машина – отправлять материалы в специальных конвертах, на которых было напечатано: «Иркутск, улица Карла Маркса, 13. Редакция газеты «Восточно-Сибирская правда». Срочный материал! Доставить немедленно!» Уборочные и посевные кампании были горячим и ответственным временем не только для крестьян и районных руководителей, но и для журналистов-сельхозников!
В сёлах мы с Владимиром Николаевичем ночевали чаще всего в доме у кого-то из местного начальства – директора совхоза или председателя колхоза, бригадира. Столы на-крывали для нас, почётных гостей, по-деревенски простые, но по-домашнему богатые. Сейчас мне уже и не вспомнить всего, что выставлялось для угощения… Владимир Николаевич давал хозяевам строгую команду в отношении меня: «Сергею не наливать! Молодой ещё, рано ему!» Сам он с удовольствием поднимал стопки или стаканчики, провозглашал разные тосты. Обсудив все местные новости и проблемы, Владимир Николаевич переходил к тому, что от него всегда и везде ждали, – рассказам о своих боевых военных буднях…
Прекрасная, очень интересная книга – роман Владимира Николаевича Козловского «Верность», с объятым красным пламенем пикирующим истребителем на обложке, – почти полвека стоит на самом видном месте моей домашней библиотеки. С волнением и грустью я беру её с полки, открываю обложку и перечитываю дарственную надпись: «Сергею Остроумову – душевному, порядочному парню, с пожеланием счастливого будущего. В. Козловский. 28.02.65 г., Иркутск».
Спасибо, дорогой, глубокоуважаемый Владимир Николаевич! Вечная вам память…
Народы «ВСП»
Двери редакции «ВСП» на Карла Маркса, 13, находились точно против входа в ресторан «Арктика» на противоположной стороне улицы. Ресторан располагался на втором этаже, а рядом, на первом, была ещё столовая. Вот в ней-то обычно и обедали почти все сотрудники «Восточки», кто не уходил домой и не приносил еду с собой. И ещё одна маленькая, но важная подробность рекогносцировки этого уличного кусочка. Огромные окна кабинета редактора «Восточки» находились прямо против входов и в столовую, и в ресторан. От этого сотрудникам «Восточки» всегда казалось, что редактор смотрит им в спину и всё видит!!!
А они, редактора, действительно смотрели и всё видели.
Андрей Григорьевич Ступко был человеком строгим, суровым, замкнутым. Он предпочитал кабинетный стиль работы. По коридорам редакции ходил редко, чаще вызывал сотрудников к себе.
У Елены Ивановны Яковлевой, сменившей Ступко на посту редактора, характер тоже был и жёсткий, и требовательный. Но в общении с коллективом она была открытой и доступной. Как только ей приходила какая-то интересная идея или из обкома партии поступала важная информация, она тут же сама шла к нужным ей сотрудникам и всегда обращалась к ним так: «Народы! Вот о чём я подумала (узнала) сейчас…»
Пьяниц Елена Ивановна не любила и безжалостно выгоняла с работы. Но вместе с тем она никогда не возражала, если за обедом её подчинённые выпивали полстаканчика вина или рюмку водки. Причём, наблюдая из окна кабинета за перебежками своих сотрудников через улицу в столовую или ресторан, а затем обратно, она безошибочно могла сказать, кто сегодня перебрал и ему надо пойти домой отдыхать, а кто может продолжать плодотворно трудиться. Конечно, сказанное мной совершенно не означает, что редактор стояла ежедневно у окна и выслеживала своих подчинённых. Нет, фокус состоял в том, что ходили в ресторан и выпивали её подчинённые «сверх нормы»… только в дни выдачи зарплаты, и особенно гонораров. Почему особенно гонораров? Да потому, что зарплату ждали и учитывали дома жёны. Гонорар же – это свободные от домашнего учёта и надзора деньги!
А у Елены Ивановны была одна простая «хитрость»: гонорар по её распоряжению касса всегда выдавала в конце недели. Когда сотрудники возвращались слегка навеселе из «Арктики», Елена Ивановна заходила в кабинеты, изучала обстановку и часто говорила: «Ну что, народы! Мне кажется, мы хорошо поработали! Может, пора и по домам?! Спасибо всем! До понедельника!»
«Арктические» рассказы
В один из счастливых дней выдачи гонорара мы отправились на обед в ресторан «Арктика» небольшой компанией. Помню, что были Юра Скоп и Слава Шугаев, Владимир Николаевич Козловский, Борис Нилович Новгородов. Других коллег теперь уже не помню, поскольку за обедом в ресторане на моих глазах произошло (в моём понимании) настоящее чудо, которое держится у меня в памяти уже полвека.
Зал «Арктики» тех времён был небольшой, уютный. У восточной торцовой стенки – полукруглая эстрада для оркестра, а задник был расписан арктическими мотивами. Льды на тёмной воде, яркое северное сияние сверху. Слева и справа – обледенелые каменные мысы-утёсы. На мысе справа стоит огромный белый медведь. А на противоположном мысе – почти утонувшая в снегу избушка, где красным светом горит малюсенькое окошечко.
Не помню, кто и с чего вдруг предложил блицконкурс на лучший рассказ об этой заполярной картинке. Шугаев и Скоп приняли идею с огромным энтузиазмом, срочно отправили меня через дорогу в редакцию за бумагой и карандашами (шариковых авторучек ещё не было).
Авторам рассказа предлагалось ровно за 30 минут и ни секундой больше написать интересный по сюжету, стилю рассказ-фантазию, что же происходит или произойдёт там, на далёких полярных мысочках.
Шугаев и Скоп пересели за чистый стол, а все остальные слегка потягивали свои напитки и почти не отрывались от стрелок чьих-то часов, положенных в центр нашего стола. Когда прошло 29 минут, мы встали и начали отсчитывать секунды вслух. «30 минут!» – объявил председатель жюри Козловский. Шугаев и Скоп вернулись за общий стол и начали читать свои рассказы.
Обсуждали мы эти рассказы гораздо дольше, чем их писали авторы! Оба повествования были хороши. И в конце обоих рассказов у всех нас на глаза навернулись слёзы… Но приз всё же единодушно присудили Юре Скопу. Его рассказ был романтичнее, хотя и надуманнее, чем у Славы Шугаева. Все посчитали, что у героев Юры Скопа есть выход из трагической ситуации, в которой они оказались в Ледовитом океане. Они спасутся. А парень и девушка из рассказа Славы Шугаева были обречены на гибель во льдах, хотя это было больше похоже на правду жизни.
К сожалению, я не помню, кто взял себе те «арктические» рассказы двух молодых востсибправдовцев. Но уже тогда всем в редакции было ясно – об этом говорили прямо, – что Слава Шугаев и Юрий Скоп в скором времени уйдут в большую литературу. Рамки газетных материалов и полос становились для них всё более тесными, сковывающими их творческую фантазию и талант.
Одну из полок моей домашней библиотеки занимают десять разных книг Славы Шугаева, изданных в разные годы в разных городах страны. А дарственная подпись на всех почти одинаковая: «Сергею Остроумову от старого иркутянина – дружески. Вячеслав Шугаев».
Юра Скоп ушёл из «Восточки» в кино: он тогда крепко подружился с Василием Макаровичем Шукшиным, писателем и режиссёром, снялся в его первом фильме «Странные люди». Затем сам стал писать сценарии фильмов, один из самых известных – «Алмазы для Марии». А по роману Юрия Скопа «Техника безопасности» режиссёр Владимир Басов снял фильм «Факты минувшего дня». В 1982 году фильм получил Государственную премию РСФСР имени братьев Васильевых.
Вместо заключения
В феврале 1967 года как студент иркутского иняза я провёл две недели в Великобритании в составе советской молодёжной делегации. По результатам этой интереснейшей поездки «Восточка» опубликовала мои обширные фоторепортажи в пяти номерах. Материал заметили и запомнили не только рядовые читатели. Летом 1968 года, при вручении диплома об окончании вуза, ректор Николай Павлович Карпов сказал мне: «Вас, Серёжа, просили зайти в обком партии. Лучше пойти прямо сейчас, там ждут».
Сначала со мной беседовал заведующий сектором международных связей Борис Васильевич Недашковский. Потом мы с ним побывали на беседе у заведующего отделом пропаганды Александра Степановича Макарова. Завершился мой первый в жизни визит в обком КПСС долгой, обстоятельной и очень благожелательной беседой с секретарём по идеологии Евстафием Никитичем Антипиным.
1 августа 1968 года я был утверждён в Москве собственным корреспондентом Агентства печати «Новости» по Восточной Сибири. Самым молодым собкором АПН в СССР…
