В Иркутском музыкальном театре Антонина Николаевна работает уже около 50 лет. А началось всё со спектакля «Последний чардаш», на который её пригласил родственник – актёр Евгений Васильев. Прекрасная музыка, незабываемые голоса актёров, фантастический свет, роскошные декорации и костюмы настолько поразили Антонину, что она решила во что бы то ни стало работать в этом театре. Попасть в музыкальный театр было чрезвычайно сложно, но через некоторое время освободилось место в парикмахерском цехе. 

– Это было настоящее испытание, – рассказывает Антонина Николаевна. – Ничего не умея, не зная основ парикмахерского искусства, я пришла в театр. В парикмахерском цехе было четыре мастера, меня прикрепили к женскому хору. Конечно, было сложно, каждая актриса со своим характером, со своим стилем, и к каждой нужно было подобрать ключик, подчеркнуть достоинства, замаскировать недостатки и, конечно же, выдержать концепцию спектакля. Много слёз было пролито, что-то получалось, что-то нет. Во многом мне помогали мои подопечные, всегда поддерживали, говорили: «На первый раз пойдёт, на следующий спектакль сделаем лучше». Что-то смотрела в журналах, искала в книгах, фантазировала…

Работы было очень много, ведь тогда парикмахеры всё делали сами: парики, шиньоны, бороды, усы. И вскоре Антонина Николаевна в совершенстве умела и причёску сделать, и сложнейший грим создать, и парик или шиньон смастерить.

Из родного театра – никуда…

Через несколько лет Антонину Николаевну пригласили на должность заведующей парикмахерским цехом в Кемеровский театр. 

– Мне было страшно, конечно, такая должность ответственная, большая, но и интересно: у них в цехе было много нового, чего в нашем театре не использовалось. И вот, отработав там четыре месяца, всем театром мы ушли в отпуск перед гастролями. Я с моей землячкой и подругой артисткой хора Ниной Боровской поехала домой, и, естественно, мы пришли на спектакль в наш театр музыкальной комедии. В фойе театра встретили директора Николая Матвеевича Загурского, который, увидев нас, сказал: «Ну что, поработали в другом театре? Чтобы завтра обе были на работе». Мы как-то сразу решили вернуться, и больше из театра я уже не уходила. Правда, работы у меня прибавилось: к хоровому цеху добавился ещё и женский балет.

В 1972 году Антонина Николаевна очень тяжело заболела, долгое время лежала в больнице, перенесла несколько серьёзных операций.

– Конечно, я очень благодарна врачам, но мне помог и театр. Со мной в палате лежала женщина, моя тёзка, и вот по ночам, когда мы обе не могли уснуть, она откуда-то приносила маленькое радио и мы слушали фрагменты оперетт. Музыка, прекрасные дуэты помогали мне справляться со своей бедой, вдохновляли и вселяли надежду и веру в лучшее. В то время я уже работала с женским персонажем – актрисами, они приходили ко мне в больницу, поддерживали. Огромное спасибо им за это.

Актёрский цех

В 1974 году Антонина Николаевна стала заведующей парикмахерским цехом. И перешла в актёрский цех. 

– Помню, как я первый раз причёсывала народную артистку Елену Константиновну Волошину. Честно скажу, зная её крутой нрав и чрезмерную эмоциональность, побаивалась. И вот, видя в зеркало моё бледное от волнения лицо, она повернулась, взяла меня за руку и сказала: «Перетряслась, теперь давай работать, я всё тебе подскажу…» 

Мне очень повезло в жизни, что на моём пути встречались такие отзывчивые, душевные и неимоверно талантливые люди. Нина Унд, Маргарита Кувшинова, Людмила Любименко, Наталья Данилина, Антонина Комарова, Нина Горбунова, Софья Якубова – замечательные актрисы, любимицы публики, о которых до сих пор говорят, восхищаются их талантом. C мужским персонажем я всегда работала с огромным удовольствием, весело, быстро, легко. Виктор Жибинов был неимоверно весёлым и душевным человеком, никогда не проходил мимо, не рассказав шутку или смешной случай. Он почему-то меня называл Степанида, почему – никак не могла понять ни тогда, ни сейчас. Как и Евгений Васильев, он очень многое делал в своём гриме сам, настолько был художником своего образа. Николай Хохолков играл тогда молодых героев и, имея такие шикарные внешние данные, обходился лёгким гримом, но иногда ему требовались усы или борода. Надо сказать, что и Хохолков и Жибинов были в то время кумирами публики, настолько они дополняли друг друга и каждую свою роль оттачивали до совершенства, настолько перевоплощались на сцене: сегодня они играли двух разбитных парней, а на следующий вечер – аристократов. Виктор Лесовой – замечательный артист, обладатель восхитительного тенора. Я с благодарностью вспоминаю то время, тот коллектив театра, с которым я прошла свой путь!

Рассматривая фотографии актёров, Антонина Николаевна невольно остановилась на одной из них…

– А это Татьяна Шмыга. Так получилось, что к нам на гастроли она приехала без своего мастера. Вот мне и выпало счастье поработать все семь дней, сколько длились гастроли, с ней. Мы быстро подружились, она оказалась добрым, душевным и весёлым человеком. В благодарность подарила мне это фото и подписала на оборотной стороне.

Немного о работе…

Процесс создания внешнего образа героя не-

простой. Сначала работает художник спектакля, придумывает, как будет выглядеть персонаж, учитывая историческое время, в котором происходит действие спектакля, и пожелания режиссёра, а потом вместе с парикмахером-гримёром, учитывая индивидуальность каждого актёра, задуманный художником образ воплощается в реальность. 

– Был у нас замечательный художник – заслуженный деятель искусств Будрин. Он всегда был в прекрасном настроении, просто заражал всех своим оптимизмом. И всё получалось у нас быстро и легко. Он очень грамотно мог объяснить, что ему хотелось увидеть в результате. Мы подсказывали, пробовали, в общем, он доверял нам, нашему вкусу, а мы – ему. Итог устраивал и нас, и актёров, и зрителей, а это –  самое главное. 

– Расскажите про самый сложный образ, который вы создали.

– Был такой спектакль – «На рассвете», роль Котовского исполняли актёры с прекрасными шевелюрами, а надо было, чтобы герой был лысый. На гастролях в Москве нам удалось закупить резиновые «монтюры», которые актёры надевали, но самое сложное, что они были только на один раз, а по спектаклю на актёра надевали и другие парики, так что этот «монтюр» приходилось очень беречь. А ещё спектакль «Холопка», в котором все актёры, артисты хора и балета выходили в париках, а так как парики в то время мы делали сами, да и времени было очень мало, пришлось очень нелегко, но мы вышли с достоинством из этой ситуации – всё успели, и директор даже выдал нам премию. 

– А смешные ситуации случались?

– Конечно, не без этого… И шиньоны падали, не один раз отклеивались усы и бороды у актёров (улыбается), ведь это же сцена, всё может произойти. Хотя такие случаи редкость, мы, конечно, стараемся, чтобы их было меньше. Но это всё рабочие моменты.

Сегодня Антонина Николаевна работает с мужским персонажем. В коллективе её уважают и ценят за её доброе сердце, золотые руки и преданность театру. 

– Сейчас наш труд немного облегчился. Парики, шиньоны, различные накладки можно купить, и театр идёт на такие расходы, за что спасибо нашему директору Владимиру Константиновичу Шагину. Появляются новые приспособления, приборы, и мы стараемся идти в ногу со временем. Коллеги мои (в парикмахерском цехе сейчас работают четыре мастера. – Прим. авт.) высококвалифицированные мастера, а это многое значит. С ними интересно и легко работать. Я очень благодарна судьбе, что моя жизнь прошла в этом театре. Сейчас наш коллектив обновился, пришло много молодых способных актрис и актёров. Но память о тех талантливых людях, с которыми мне посчастливилось в своей жизни встретиться, осталась у меня в сердце и на этих, уже старых, фотографиях…

Хочется пожелать Антонине Николаевне в её юбилей неиссякаемой энергии, творческих сил и вдохновения, здоровья и новых интересных работ.