В детстве мечтала петь в «Утренней звезде»

Анна Дружинина, как и все остальные актёры, практически живёт в театре: у артистов только один официальный выходной – понедельник. Во все остальные дни они приходят на репетиции к 10.00, проводят здесь время до обеда, а потом, если есть спектакль, готовятся к нему. Наша встреча как раз состоялась после репетиций, накануне премьеры спектакля «Чёрный лёд».

– Анна, у вас есть в семье актёры? 

– Дедушек и бабушек я не помню, их не стало, когда я была маленькой. Знаю только, что один дед был строителем, прорабом, руководил стройкой в Рабочем предместье. Бабушка была в его бригаде штукатуром-маляром. Дед вместе с братом построил дом в Рабочем, где мы до сих пор живём большой семьёй: родители и мы с двумя братьями. Старший, Павел, работает на железной дороге машинистом. Средний, Андрей, сейчас учится на курсах массажа. 

Папа всю жизнь работал водителем, а мама успела перепробовать много профессий: была и дояркой, и на слюдяной фабрике в Черемхове работала, а когда переехала в Иркутск, трудилась в типографии, на почте, была военнообязанной. Маме удалось столько областей захватить, что я иногда даже ей немного завидую: вот бы мне так! Думаю, что возможность много где себя попробовать – сродни актёрству. А если говорить о задатках, то мама занималась самодеятельностью, пела в хоре. Я тоже пою. 

Я всегда мечтала оказаться в программе «Утренняя звезда», поэтому, когда училась в третьем классе, упросила маму отдать меня в музыкальную школу. До этого играла на фортепьяно дома, ходила в Дом офицеров. Играть мне нравилось, хотя усидчивости не хватало. К тому же было много теоретических занятий, когда нужно сидеть над тетрадью и думать, какую ноту написать. Музыкальной школе я благодарна, она научила меня слушать музыку и понимать её. И координации движений: играю одно, пою другое, да ещё и на педаль нажимаю.

Не так давно актриса поняла, что романтические отношения работе не помеха (сцена из спектакля «Горячее сердце»)

В детстве Аня боялась всяческих драматических кружков и сцены, однако всё-таки  приняла решение поступать в Иркутское театральное училище. «Сомнения в том, что меня возьмут, не было, – вспоминает девушка. – Наверное, поэтому я плохо подготовилась к вступительным испытаниям. Но мастер что-то во мне разглядел, и меня взяли». Выходить на сцену Иркутского драматического театра Анна начала ещё во время учёбы в училище – исполняла роль Ольги Лариной в «Евгении Онегине» и Лошади в «Очень простой истории». Последняя роль стала одной из причин нового хобби актрисы – верховой езды. Не так давно она начала ездить на иркутский ипподром, где состоялось её знакомство с Магистром. 

– Ему три с половиной года, он очень большой, красивый, гнедой, – рассказывает Анна о своём новом друге. –  Первое, что я услышала о нём, – что он ненормальный. С ним можно заниматься, только если рядом не ходят кобылы, в противном случае он может просто взвиться. Мне уже разрешают кататься рысью. Освоить верховую езду я решила не только из-за роли. Как-то мы все поехали семьёй в Аршан, где мама предложила мне проехаться на лошадях. А я сначала даже подойти к ним боялась. 

Ещё одно увлечение Анны – путешествия. Ей удалось побывать в Италии и в Украине, причём в бывшую советскую республику она поехала одна, без предварительного плана, взяв минимум вещей. «Мне хотелось бы вернуться ещё раз в какие-то места, например во Флоренцию. Вообще, путешествовать лучше без туроператора, самой, чтобы познакомиться с настоящей жизнью того или иного народа – узнать, как он живёт, о чём думает, – рассказала девушка. – Нынешней зимой мне хотелось посмотреть на северное сияние, но не получилось – в театре было много сказок, поэтому выходные можно было пересчитать по пальцам». 

–  Это в моём стиле – уехать на один день и вернуться. 31 декабря 2010 года я на один день улетела в Москву, на концерт, организованный в новогоднюю ночь. А на следующий день прилетела обратно. Зато впечатлений было на целый год. 

«Про таких актрис говорят: «Бог поцеловал в темечко»

«Анну Дружинину пригласили в труппу Иркутского академического театра сразу после окончания Иркутского театрального училища, – вспоминает народная артистка России Наталия Королёва. – Она выделялась среди одногруппниц, было видно, что она талантливый человек. На мой взгляд, Анне подвластны все роли – и характерные, и острохарактерные, и лирические героини. Это редкий дар! Режиссёры охотно её занимают. Про таких актрис говорят: «Бог поцеловал в темечко». 

Она начинала робко, а потом стала крепко стоять на ногах. В отличие от многих актрис она не боится быть на сцене чудной или некрасивой. Именно такая она в роли Офелии. В роли Жанны она меня заворожила и восхитила. Это попытка создать цельный, необычный образ в трудном для драматической актрисы музыкальном жанре. Она с таким самозабвением находится на сцене! Подобное отношение к работе – настоящий показатель профессионализма. Если Аня не будет почивать на лаврах, то вырастет в очень интересную и серьёзную актрису». 

– Анна, есть роли, которые вызывают у вас дискомфорт? 

– Мне до сих пор непонятна роль Софьи Егоровны в «Безотцовщине». Эта дама отправляется на медовый месяц в поместье супруга, где встречают свою первую любовь и несколько разочаровывается. Она думала, что её бывший возлюбленный уже достиг больших высот в карьере, а он всего лишь деревенский учитель. Поэтому решила во что бы то ни стало поднять его на ноги, сделать человеком. Однако миссия оказалась невыполнимой: мужчина сам этого не хотел. К тому же он запутался в личных отношениях: жена, любовница, ещё одна любовница. В итоге Софья Егоровна решила убить своего визави. Я до сих пор не могу её понять. Может, если бы спектакль шёл чаще, было бы проще. А его показывают примерно раз в полгода, поэтому приходится каждый раз всё заново вспоминать, отчего я так поступаю, почему; манки накручивать. 

– Как у вас происходит вживание в образ? 

– Для начала нужно просто почитать произведение и понять проблему персонажа. Когда проблема ясна, появляется задача – как её донести до зрителя. Обычно режиссёр решает, как именно это лучше сделать актёру. 

– Какие проблемы, скажем, у Офелии? 

Сейчас учусь принимать то, что мне даёт судьба, говорит Анна Дружинина

– Офелия добивается любви Гамлета, но потом не может понять, почему он стал к ней холоден и совершает странные поступки. Хотя у его поведения есть разумное объяснение:  мать, которая была в прекрасных отношениях с отцом, после смерти короля скоропостижно выходит замуж за его брата. Офелии даже посоветоваться не с кем: брат уехал во Францию, отец думает, как её выгоднее отдать замуж. В итоге она сходит с ума после смерти отца. Просто у неё не было выхода. Смерть в данном случае кажется логичным концом её жизни. 

– Как вы относитесь к тому, что ваши героини умирают на сцене – Офелия, Джульетта, Жанна Орлеанская?

– Это же символически происходит. Жанну сжигают на костре, и слава Богу, она больше не будет терпеть издевательства. Ведь каждый день в течение 11 месяцев её водили на до-просы, над ней издевались солдаты. Мне кажется, если бы не костёр, она бы сама умерла от пыток. Поэтому в данном случае смерть она приняла как избавление. 

Премьера рок-оперы «Я – Жанна Орлеанская» состоялась весной нынешнего года. Для труппы Иркутского драматического театра эта постановка стала своеобразным экспериментом, а для Анны – ещё одной возможностью проявить свои вокальные данные. До этого она пела в постановке «Ромео и Джульетта», представленной зрителям в мае 2008 года. 

– Ваша самая-самая роль? 

– Любимой роли нет, все разные: где-то я могу подурачиться, где-то – попробовать свой голос. Мне очень нравится высказывание одного из режиссёров о том, что спектакль – это система кодов и талант состоит в способности человека легко переходить из одной такой системы в другую. В каждой роли для этого есть свои при-способления: голосовые изменения, речевые характеристики, пластические особенности, внешний вид, соответственно – внутренние переживания и проблемы. 

– У вас есть любимое кино, которое с удовольствием пересматриваете? 

– Этим летом, когда дожидалась получения визы и жила в Москве, по-смотрела пару замечательных фильмов. Первый – «Меланхолия» Ларса фон Триера, второй – фильм о германском хореографе Пине Бауш. Эти картины для меня – особенные, потому что их нужно не просто смотреть, а именно воспринимать. 

Скоро будет премьера спектакля о декабристах, поэтому сейчас смотрю и читаю всё, что с ними связано. Будем говорить в спектакле по-французски, я занимаюсь онлайн-уроками. Телевизор в моей жизни присутствует фоном, я обычно под него засыпаю. Смотрю «Новости культуры» и очень завидую тем, у кого есть возможность собственными глазами видеть эти события. С удовольствием наблюдаю за актёрами из «Большой разницы», как они точны и могут держать образ тех, кого изображают. Ведь в данном случае не схалтуришь – этих людей все знают. 

– Приходилось профессиональные навыки в обычной жизни применять? 

– Стараюсь без этого обходиться, потому что потом может быть стыдно. Зачем вводить кого-то в заблуждение? Мы так иногда с соседками по гримёрке развлекаемся: заходим и с серьёзным видом начинаем рассказывать друг другу что-то невероятное. Но правда почти сразу выходит наружу.  

– Родители ходят на ваши спектакли? 

– Да, но очень редко. Маму как-то спросила: «Ну, как тебе спектакль? Не показалось, что вот этот отрывок был сыроватым?» Она ответила: «Не знаю, мне понравилось». Хотя не так давно призналась, что очень волнуется, когда я на сцене. Переживает, что я могу текст забыть, до такой степени, что ладони становятся влажными. В общем, какие тут впечатления, если для мамы каждый мой спектакль как пытка. 

– У вас уже есть поклонники? Цветы посылают, записки пишут? 

– Наверное, поклонники есть. Цветы давно не посылают. Но я на этом не концентрируюсь. С одной стороны, это приятно, а с другой – у меня есть внутренний контролёр, который говорит: «С какой стати тебе должны что-то посылать? Ты не очень-то сегодня постаралась».

Этот внутренний контролёр не даёт покоя Анне Дружининой даже после окончания спектакля, когда артисты купаются во вполне заслуженных аплодисментах публики: «Когда спектакль заканчивается, я начинаю думать, как я его провела. Причём часто испытываю признательность к зрителям: спасибо, что пришли и посмотрели». 

– А как же истории о том, что артисты получают мощную отдачу от зала после спектакля? 

– У меня ещё такого не было. Может, потому, что пока нет спектакля, где я могу настолько выложиться, что почувствую полноту благодарности зрителей. В общем, на поклоне обычно ощущаю себя не в своей тарелке.

– Наверное, считаете аплодисменты в свой адрес незаслуженными. 

– Да, есть у меня такой пунктик.  

Путешествие души 

– Какие отношения складываются в коллективе? 

– Несмотря на то что практически все мы находимся в театре одновременно, из-за большого количества репетиций я практически никого не вижу. Если пересекаемся, то на пару слов, по-деловому: книгу передать или флешку. 

– У вас остаётся время на дружбу? 

– У меня есть подруга, которая живёт в Санкт-Петербурге, мы изредка созваниваемся по скайпу. Часто не получается: разница во времени, да и меня практически не бывает дома. Время от времени у меня появляются хорошие знакомые, но некоторые разъезжаются – по другим городам и даже странам. Вот сегодня, к примеру, приятель мне пишет из аэропорта: «Сегодня улетаю, задержка рейса». А мы как раз должны были встретиться. 

Я не могу сказать, что страдаю от недостатка общения. Мне всего хватает. К тому же голова всё время чем-то занята: еду в маршрутке – читаю книгу.

– Что сейчас читаете? 

– Книгу с тренингом от одного режиссёра, который меня очень интересует. Не буду называть фамилию. Скажу лишь, что мне очень импонируют режиссёры из Греции и Литвы и их постановки. 

– Чем же вас так привлекает эта театральная школа? 

 – Мне нравится их самобытность, то, сколько темперамента они вкладывают в игру, и, конечно же, честность. На сцене нужно быть честным, иначе ничего не получится. 

– К чему стремитесь, о чём мечтаете? 

– Хочется постоянно овладевать дополнительными навыками: совершенствовать тело, осваивать языки, новые музыкальные инструменты. Мечтаю научиться играть на аккордеоне. 

– Почему? Ведь это довольно необычный выбор для девушки. 

– У аккордеона звук такой! Словами не передать. 

– Готовить любите? 

– Года три как я забросила это занятие, но сейчас появился интерес. Особенно когда есть для кого и хочется порадовать другого человека. 

– Думаете о семье, представляете себя в роли мамы?   

– Некоторое время назад эта мысль вызывала у меня протест: «Как: дети, муж, семья? Зачем? У меня есть работа и всё, что нужно для счастья». Некоторое время назад я была настроена довольно аскетично, думала только о театре, настраивалась на духовное самосовершенствование, которому, как мне казалось, могут помешать романтические отношения. Но сейчас понимаю: ни муж, ни дети всему этому не помеха. Поэтому сейчас смотрю на эту сторону жизни по-другому. Особенно с учётом того, что судьба, словно нарочно, подталкивает меня именно к романтическим отношениям. Можно сказать, что сейчас я учусь принимать то, что мне так настойчиво даётся. 

Некоторое время назад наша собеседница полностью отказалась от употребления в пищу мяса: «Это случилось после моей поездки в Украину, я отправилась туда совершенно одна, чтобы разобраться с какими-то вопросами, которые были внутри. Устроила себе путешествие души. Там я познакомилась с прекрасными людьми. Был среди них один мужчина, с которым мы проговорили всю ночь. Он убеждал меня остаться с ним, говорил, что в 2012 году будет конец света, но мы вместе построим убежище под землёй, что позволит нам выжить… Когда я вернулась в Иркутск, мама вечером что-то готовила, котлеты, что ли. Когда я почувствовала этот запах, мне стало дурно. Потом я стала над этим думать и поняла: я – живая, почему же должна употреблять в пищу мёртвую плоть? Не ем мясо уже три года, и всё прекрасно. Хотя окружающие реагируют своеобразно, спрашивают, где я буду брать энергию». 

– Вы счастливый человек? 

– Иногда я ощущаю себя гармоничным человеком, а иногда просто не узнаю себя. В такие моменты появляется страх и неуверенность, даже если нужно играть в хорошо знакомом спектакле. И я не знаю, что с этим делать, как наполнить себя. Но потом это состояние проходит так же внезапно, как и началось. Я опять становлюсь энергичной, общительной, открытой. 

Помню, мне нужно было играть Жанну Орлеанскую три спектакля кряду. Первый был самым сложным – играла после полугодового перерыва. Поэтому перед выходом на сцену было страшно – боялась забыть слова. Когда думаешь о тексте, нет возможности в полной мере подключить энергию для достижения цели. Второй спектакль прошёл лучше, третий был вообще ничего. Я подумала: «Ещё бы спектакля четыре, тогда бы случилось!» Вся наша работа заключается в подключении воли. Ты можешь находиться в полном упадке, но нужно вывести себя на хорошую позитивную эмоцию, отработать на все 100%. Но именно за эту «сложность» я и люблю театр.