Руководитель проекта «Ноосфера» Фонда содействия сохранению озера Байкал Дмитрий Семёнов сообщил «Иркутскому репортёру», что задача по сооружению фундамента для будущего инструмента была нетривиальной. Лот №20 в 130 квартале, официально в документах именующийся как проект «Музей ноосфера» ГК «Метрополь», – один из самых непростых. Мало совместить музей, обсерваторию, планетарий, ресторан и офисы в одном месте. Нужно, чтобы все конструкции были надёжны, не исключение – обсерватория. «Обычно телескопы ставят на колонны, которые упираются в коренную породу и не касаются конструкций здания, – говорит Дмитрий Семёнов. – В данном случае этого сделать было нельзя – при такой высоте строения колонна должна была бы иметь сечение больше трёх метров, а занимать такое пространство нерационально». Поэтому уже на уровне проектирования здания были внесены конструктивные изменения, которые обсуждались с главным конструктором проекта Сергеем Лохтиным. 

Объект состоялся

Конструктор во многих случаях – «боец невидимого фронта». Работу архитектора можно оценить по красоте, гармоничности и удобству здания, работу строителей – по качеству строения и отделки. А вот работа конструктора не видна внешним глазом. Но не случайно важнейшей составляющей проектной документации на любой объект является документация конструкторская. Если архитектор – «отец» или «мать» проекта, то главный конструктор – его «ангел-хранитель». Он принимает проектные решения, которые должны обеспечивать прочность, устойчивость, строительную и эксплуатационную надёжность. Всё, что положено по техрегламенту безопасности зданий и сооружений. 

– Работа была интересной, полезной, очень живой, – говорит Сергей Лохтин. – Проектирование шло в жёстких временных рамках. Причём касается это всех – и архитекторов, и конструкторов, и инженеров по всем другим разделам проекта. А строители работали «с листа». От того, насколько мы понимаем друг друга и способны найти компромисс, зависит всё. 

Объект по-своему уникален. На относительно небольшом пространстве сосредоточено несколько разных функций – это и музей, и планетарий, и рестораны, и различные офисы, говорит главный конструктор. Такой объект сложно спроектировать с точки зрения соблюдения и увязки всех норм, потому что каждая функция, как правило, требует устройства отдельных инженерных систем, обеспечения автономной пожарной безопасности и многого другого. 

Конструкторы должны были учитывать и то, что по инженерно-геологическим условиям  площадка планетария имеет сейсмичность 8 баллов. Здание планетария как раз рассчитано на сейсмическое воздействие в 8 баллов. Однако его несущий остов, выполненный из монолитного железобетона, может выдержать землетрясения и большей интенсивности. 

Именно по конструкторской документации и работали строители, возводя всю «коробку» – фундамент, стены, перекрытия. Практически всю конструкторскую документацию под руководством Сергея Лохтина разработал ведущий инженер ООО «Сибирский проектный институт» Дмитрий Готовский. В самом начале работ предполагалось выполнить верхнее здание, стоящее на подиуме, в каркасной конструктивной схеме. Однако взвесив все pro et contra, конструкторы предложили схему бескаркасную. Это значительно уменьшило трудоёмкость строительных работ, сняло часть проблем с размещением коммуникаций, и в целом всё здание планетария стало более прочным и надёжным. А дополнительно эта бескаркасная коробка позволила решить сложную задачу – обеспечить устойчивость и надёжность башни обсерватории планетария.  

– В идеальном случае башня телескопа – это отдельное строение, – говорит Сергей Лохтин. – Однако общая ситуация на объекте нам такой роскоши не позволяла. Поскольку коробка здания на подиуме была сделана в жёсткой бескаркасной схеме, то это облегчило задачу, связанную с устранением недопустимых колебаний для работы телескопа. Фактически опорная плита, на которой разместится инструмент, стоит на перекрытии, монолитно связанном с жёсткой стеной. Сама конструкция башни, являющаяся единым целым с коробкой здания, практически не реагирует на ветровые нагрузки, небольшие землетрясения, которые происходят достаточно часто и вызывают определённые деформации. Конструкция этого здания практически не деформируется. 

Сергей Лохтин подчеркнул: конструкторы, архитекторы и строители – не боги, и окончательную оценку работе можно давать тогда, когда здание пройдёт «испытание эксплуатацией». Однако свою работу они старались делать профессионально. По крайней мере, когда откроется планетарий, своих внуков Сергей Лохтин туда точно приведёт. Кстати, расскажет, что дедушка тоже участвовал в его создании. 

Три купола для Иркутска

Пока строители работают в Иркутске, в Новосибирске уже проводятся испытания купола будущей обсерватории. Как сообщил «Иркутскому репортёру» и.о. главного конструктора опытного завода – филиала Института теоретической и прикладной механики им. С.А. Христиановича СО РАН Денис Лисс, диаметр купола в основании башни – 4,2 метра, высота от башни до самой верхней точки купола – 2,5 метра, вес около 1–1,5 тонны. Купол из металлоконструкций, с внешней стороны покрытый оцинкованной сталью, естественно, будет вращаться. 

Базовыми своими частями конструкция будет повторять 5-метровый купол обсерватории в детско-юношеском астрофизическом центре в Новосибирске. «Однако типовым купол для Иркутска назвать нельзя, он всё же нестандартный, – говорит Денис Лисс. – Иные особенности крепления, иная схема движения шторок. У нас всё время идёт поиск новых идей и решений. Конструкция внушительная, и даже само вращение купола по оси нужно было чётко выверить, согласовать и откорректировать. На заводе уже проведены предварительные испытания, идёт подгонка самой конструкции». 

В отличие от пятиметрового купола Новосибирской обсерватории, который сделан цельным и уже отправился к месту назначения, иркутский купол будет разделён на две части. В таком виде его в декабре-январе отправят в Иркутск, а уже здесь заказчик – ООО «Динамика» – произведёт сборку и установку его на башне. Денис Лисс сообщил, что это пятый его купол, всего он конструировал три купола для Иркутска и два для Новосибирска (какие-то готовы, какие-то в разработке). Помимо купола для обсерватории Иркутского планетария, 15-метровый купол был сделан заводом для Института солнечно-земной физики СО РАН. 

Телескоп Руфина Пророкова

Астрономы уже решили, что в башне обсерватории будет установлен исторический телескоп-рефрактор, который в начале 20 века был заказан на заводе Карла Цейсса на средства 130 иркутян. 27 февраля 1909 года астроном, член распорядительного комитета Восточно-Сибирского отдела Русского географического общества Руфин Пророков предложил устроить в Иркутске первую Сибирскую обсерваторию. Средства на «астрономическую будку» – 3,4 тысячи рублей деньгами и тысячу материалами – собрали более 130 иркутян. Телескоп заказали заводу Карла Цейсса в Германии. Он имел двойной объектив в 130 мм, параллактическую монтировку, часовой механизм, чугунный штатив, девять окуляров от 40 до 480 крат.  

Инструмент был размещён в специальной будке на одной из башен нынешнего Иркутского областного краеведческого музея. Будка до сих пор там, но войти в неё уже нельзя – лестница и полы практически разрушены. Телескоп исправно служил до 60-х годов 20 века. Потом обсерватория закрылась, рефрактор перевезли на астроплощадку ИГУ, и там в 90-е годы инструмент был разграблен. В 1997 году директор астрономической обсерватории госуниверситета Сергей Язев предложил восстановить телескоп. За дело взялся заведующий Иркутским астроклубом Эдуард Зуев. Члены астроклуба за три года сделали практически невозможное. Несмотря на то, что даже в Германии не осталось чертежей (иркутяне отправляли на завод Цейсса запрос), они полностью восстановили телескоп.

– 11 лет инструмент простоял как экспонат в краеведческом музее, однако числится он по-прежнему на балансе астрономической обсерватории ИГУ, – говорит Сергей Язев. – Поэтому мы и приняли решение установить его в новой обсерватории. Конечно, мы могли бы поставить там современный телескоп, но он не выглядел бы так эффектно, как старинный. А всё-таки эта обсерватория в большей части объект, популяризирующий науку. Телескоп старинный, с историей, с богатой оптикой, но на все 100% рабочий. 

Астроном признался, что есть задумка добавить к старому телескопу ещё один, современный, будущий купол это позволяет. В обсерватории можно бы сделать экспозицию, рассказывающую о меценатах, которые 100 лет назад сделали мечту Руфина Пророкова реальностью; о сотруднике ИГУ Алексее Каверине, 30 лет работавшем хранителем обсерватории. «Хорошо бы найти, если он есть, список 130 жертвователей и показать людям. Фактически сейчас, век спустя, планетарий тоже сооружается тем же способом – на частные деньги», – сказал Сергей Язев. Дмитрий Семёнов надеется, что к концу этого года обсерватория уже сможет открыть двери. А вот с планетарием до сих пор ничего не понятно. Здание строится, однако кто будет финансировать покупку оборудования, пока неизвестно. Его стоимость – около 300 млн. рублей. Планетарий должен открыться в конце 2012 года.