– В наших лесах после 2000 года начали исчезать подснежники. Теперь их совсем не осталось, – рассказывает Юлия Карельченко, жительница посёлка Мельничная Падь, управляя машиной на густо-чёрной, ещё не наезженной, не укатанной дороге, только что пробуравленной бульдозером через прибрежный сосново-берёзовый лес. Буквально за несколько дней до утверждения концепции она приехала в редакцию, рассказала, что рядом с их посёлком, прямо на берегу залива, во втором поясе санитарной охраны Ершовского водозабора, начались земляные работы: «Ангара», дачное некоммерческое товарищество, готовится к застройке территории коттеджами. Настойчиво пригласила съездить на место, чтобы увидеть «варварство» своими глазами.  

Едем не спеша. Одной рукой Юлия Васильевна крутит руль, другой, в зависимости от рассказа, показывает влево, вправо, вперёд. 

– Вот эта зона уже осталась без цветов. Здесь росли эндемики, кукушки вот такие большие…

– Вы имеете в виду кукушкин башмачок, орхидею?

– Да-да-да. Эндемик, большой такой, крупный. Но теперь и обычные, маленькие, кукушки здесь перестали расти. А там (жест в сторону березняка слева) всё было в голубичных кустах. Людей из Иркутска всё больше приезжает отдохнуть в эти места, потому что нормальной природы вокруг города почти не осталось. Куда ни сунься – везде заборы, дачи и коттеджи.

Юлия Васильевна осторожно втискивает машину в узкую щель между вывернутым бульдозером толстым сосновым корнем справа и накренившейся слева сосёнкой, обречённой, но пока ещё цепляющейся корнями за земляной вал на обочине. Корень, тем не менее, дотянулся. Несильно стукает легковушку по колёсам. Сосёнка шуршит хвоей по крыше автомобиля.

– Ладно, цветы вытоптали, ребятишки их по незнанию в букеты своим мамам повырывали. Но хоть деревья нормальные остались, лес сохранился. Если бы поставить здесь знаки, плакаты с разъяснением, то цветы, может быть, ещё и восстановятся. Но когда экскаваторами вот так (кивок на чёрную дорогу) заравнивают ольху, вырубают вполне здоровые берёзы и сосны… Вон, видите (жест вправо, на берег залива), сколько пней? Это они весной вырубили. Наверное, там, по самому берегу, тоже дорогу проложат или ЛЭП. А может, это уже участки размечены. Вот, смотрите, сосна с затёсом. И вон ещё одна. Это их под вырубку наметили. Таких сосен здесь немало. 

Несмотря на слово «дачное» в названии ДНТ «Ангара», никаких дач в привычном для большинства людей понимании – участок земли плюс деревянный дом с мансардой и удобствами на улице – здесь, конечно же, не будет. Исходя из цены на землю, по которой тут уже сейчас продаются участки, несложно догадаться, что во втором поясе санитарной охраны Ершовского водозабора будет построен очередной «элитный» посёлок. Конечно, не для местного населения, не для простых людей – только для миллионеров. Если даже сегодня, без дороги, без воды и электричества, пустой участок земли размером 10 соток здесь стоит ровно миллион рублей, то обычным людям, молодым семьям о возможности поселиться на берегу водоёма и мечтать не стоит.  

Утверждение в регионе концепции долгосрочной целевой программы «Чистая вода»
не остановило освоение берегов Иркутского водохранилища богатыми «дачниками»

Юлия Карельченко уверена, что берег Мельничного залива Иркутского водохранилища рядом с их посёлком осваивается в нарушение постановления правительства Иркутской области от 24 января нынешнего года, которым были утверждены границы первого, второго и третьего поясов санитарной охраны Ершовского водозабора, питающего питьевой водой города Иркутск и Шелехов. Её визит в редакцию «Восточки» вызван, похоже, отчаянием. 

Она рассказала, что от себя лично и от имени жителей посёлка, подписавших коллективные письма, она обращалась уже и в правительство области, и во многие надзорные природоохранные структуры, вплоть до прокуратуры, с просьбой, с требованием остановить строительство, способное загрязнить воду в районе водозабора настолько, что она станет непригодной для питья. По сути – вывести этот крупнейший водозабор из строя, поставить два крупных города перед проблемой многомиллиардных затрат на строительство нового водозабора, теперь уже  из подземных источников, так как вода в водохранилище может быть отравлена химическими веществами. Но, судя по полученным ответам, чиновники категорически не хотят услышать местных жителей. Отвечают формально, аморфно, неконкретно, не вникая в доводы и суть изложенных проблем.

– Сначала здесь просто лесовозы ходили, а теперь вот бульдозеры, – продолжает Юлия Карельченко. – Если это защитная полоса водозабора, нельзя же её так безжалостно искоренять. Вон там (жест свободной рукой в сторону) ребятишки лес сажали, я помню. Там овраг начал формироваться, они остановили. Вот здесь, вдоль воды – колышки видите? – похоже, участки размечаются. Вон там они всю кромку прорубили – и здесь, по ключику. Смотрите, они уже грунт снимают…

В оконечности залива, в его пойме, куда привезла меня жительница Мельничной Пади, в сотне метров друг от друга ковыряют землю два землеройных агрегата. Они снимают верхний почвенный слой, выравнивают поверхность то ли под продолжение дороги, то ли под скорое строительство. Даже визуальный осмотр не оставляет сомнений, что не только по старому, но и по ныне действующему, гораздо менее строгому природоохранному законодательству уродуемый землеройной техникой прибрежный участок находится как минимум под тройной защитой закона. 

«…Рассматриваемый земельный участок расположен в границах 200-метровой водоохраной зоны, в прибрежной защитной полосе, в 20 метрах от уреза воды Иркутского водохранилища – рыбохозяйственного водоёма высшей категории, в пределах зон санитарной охраны 2 и 3 пояса Ершовского водозабора – источника водоснабжения городов Иркутска, Шелехова, в зоне подпора Иркутского гидроузла. (…) Необходимо отметить, что водное законодательство Российской Федерации основывается на приоритетности использования водных объектов для целей питьевого и хозяй-

ственного водопользования перед иными целями их использования». (Из справки Территориального отдела водных ресурсов (ТОВР) по Иркутской области от 16.04.2010 г. № 05-06/1035, предоставленной председателю ДНТ «Ангара» А.К. Миниахметову.) 

Несмотря на всю декларируемую законом «приоритетность использования водных объектов для целей питьевого и хозяйственного водопользования перед иными целями» и многочисленные законодательные ограничения, в связи с нахождением участка: а) в водоохраной зоне, б) в прибрежной защитной полосе, в) в зоне санитарной охраны водозабора, власти «не нашли» доводов для отказа скромному дачному, особо подчеркну – НЕКОММЕРЧЕСКОМУ товариществу в выделении данного конкретного участка прибрежной земли.

Разумное человечество кроме закона ориентируется ещё и на здравый смысл. Но о нём я рассуждать не буду. Всё равно чиновничеству, судя по типичности ситуации для всего второго пояса санитарной охраны водозабора, это понятие незнакомо. Но есть ведь ещё инстинкт самосохранения. И есть предостережения учёных, основанные на данных многолетнего экологического мониторинга зоны санитарной охраны Ершовского водозабора в связи с исследованием выбросов Иркутского алюминиевого завода и города Иркутска. 

Из ответа директора Института геохимии им. А.П. Виноградова Сибирского отделения РАН академика РАН М.И. Кузьмина на запрос прокуратуры Иркутского района Иркутской области от 01.08. 2011 г. № 224:

«Институт геохимии СО РАН неоднократно обращал внимание на неблагополучное экологическое состояние территории Ершовского водозабора. (…) Район водозабора, включающий акваторию Иркутского водохранилища, Ершовский, Берёзовский и Мельничный заливы, законодательно закреплён как площадь особого, щадящего режима пользования. Тем не менее непосредственно в пределах второго пояса санитарной охраны продолжают выделяться участки для хозяйственной деятельности. Особенно интенсивно проводится вырубка леса даже в пойменной части Мельничного залива. 

…В этих работах указывалось на влияние предприятий и автотранспорта г. Иркутска и алюминиевого завода 

(г. Шелехов), которые стали источниками образования геохимических аномалий тяжёлых металлов (свинца, кадмия, цинка и др.), а также бериллия и фтора… в районе водозабора г. Иркутска, содержания которых в природных средах часто превышают предельно допустимые концентрации. Особую опасность представляют аномалии бериллия, который является мутагенным и канцерогенным элементом.  

…В целом техногенные аномалии на Ершовском, Берёзовском и Мельничном заливах представляют собой химическую «бомбу» замедленного действия. Под почвенным и лесным покровом указанные элементы находятся в стабильной биоорганической форме, но деструкция почвенного покрова и раскоп её на глубину приведут к миграции токсичных элементов в грунтовые воды, которые станут непригодными для питья. В конечном счёте, учитывая средние векторы измеренных течений, вода с токсикантами попадёт в водозабор, что равносильно экологической катастрофе. 

…В случае продолжения отвода территории под хозяйственную деятельность никто не может гарантировать последствия химического вреда здоровью и жизни людей иркутского мегаполиса…».

Глазам верить не хочется, но вот она, та самая «деструкция» почвенного покрова, от которой давным-давно предостерегают учёные, поскольку она может привести к запуску механизма химической «бомбы» замедленного действия. Гул землеройных механизмов, ведущих вертикальную планировку, заглушает человеческий голос.

Председателя ДНТ «Ангара» разыскивать не пришлось. Он подъехал сам, едва я начал разговор с одним из механизаторов. Видно, что уставший, замотанный бесконечными спорами с местным населением и объяснениями с проверяющими комиссиями. Представился Олегом Николаевичем, хотя в документах, с которыми мне удалось ознакомиться, его имя и отчество обозначены инициалами А.К. Фамилию не назвал. Я узнал её из тех же документов да из разговора с одним из учредителей ДНТ – Миниахметов. Узнав, что я не «комиссия» и даже не юрист, а только журналист, председатель ДНТ счёл необходимым для начала научить меня правильно собирать материал для будущих публикаций. 

– Для того чтобы о чём-то писать или о чём-то разговаривать, нужно сначала выяснить, – объяснил он главный принцип журналистики. – А для того, чтобы выяснить, нужен специализированный человек, как минимум юрист… 

Терпеливо выслушав лекцию по журналистике, спросил господина Миниахметова, является ли он местным жителем, считает ли окружающую природу своей.

– Да, иркутянин, – отвечает. – Я готов предъявить все документы на отвод этой земли, на законность проводимых здесь работ. Документы у меня все есть. Я этим занимался в течение трёх лет.

– Легко верю, что по форме в ваших документах полный порядок. Но если вы пьёте воду из иркутского водопровода, разве то, что вы делаете здесь, здравому смыслу не противоречит? 

– Я считаю, что это как раз вполне соответствует всем нормам и правилам. В том числе и человеческим и моральным.

– Люди хотят пить чистую воду. Недавно губернатор подписал  концепцию программы, в которой говорится в том числе и об усилении защиты водозаборов. А место, где работают ваши механизмы, – это вторая санитарная зона охраны водозабора.

– Совершенно верно. Вторая-третья охранная зона водозабора. Прежде чем отвести землю, я уже говорил вам, что собрал все нормы, все требования, все правила. Я соблюдаю все предписания. Здесь уже была не одна проверка. По поводу жалоб местных жителей выезжала прокуратура. Проверяла меня, мои документы. Приезжали из Росприроды, из охраны природы, водных источников и озера Байкал. Мы с ними сотрудничаем и нормально работаем… 

Расспрашивать о формах сотрудничества надзорных органов и некоммерческого товарищества, продающего без всякой коммерческой выгоды земельные участки по тысяче рублей за каждый квадратный метр, я как-то постеснялся. Но попытался уточнить, почему ДНТ «Ангара», чтобы добиться перевода земель из категории запаса (на которых дачи строить нельзя) в категорию земель сельскохозяйственного назначения (на которых дачи строить можно), потребовалось подавать заявление в арбитражный суд на бездействие правительства Иркутской области.

– Нет-нет, – удивился моему вопросу господин Миниахметов. – Губернатор сам подписал постановление о переводе земли из одной категории в другую. 

Поясню. Про арбитражный суд я узнал не из досужих разговоров местных жителей, а из официального ответа прокуратуры Иркутской области на обращение гражданки Карельченко. Дело в том, что правительство Иркутской области по неведомым мне причинам затянуло решение о переводе (или отказе в переводе) этого участка земли из одной категории в другую. Тогда потенциальный застройщик прибегнул к помощи суда. Как следует из ответа областной прокуратуры от 12 сентября нынешнего года: «Дачное некоммерческое товарищество «Ангара» обратилось в Арбитражный суд Иркутской области с заявлением о признании незаконным бездействия правительства Иркутской области, обязании принять решение об изменении категории земельного участка. Решением Арбитражного суда области от 03.11.2010 бездействие правительства Иркутской области по рассмотрению ходатайства дачного некоммерческого товарищества «Ангара» об изменении категории земельного участка площадью 110503 кв. м, расположенного в районе п. Падь Мельничная Иркутского района, из земель запаса в земли сельскохозяйственного назначения признано незаконным, на правительство области возложена обязанность рассмотреть ходатайство указанного товарищества об изменении категории данного земельного участка в срок до 22 ноября 2010 года с принятием соответствующего правового решения». 

Обязанность «рассмотреть» не означает обязанности «удовлетворить» ходатайство. Но у юристов регионального правительства, видимо, не нашлось аргументов для отказа некоммерческому товариществу. Научные выкладки и мнение академиков у нас аргументами не считаются.

«В связи с изложенным, – заканчивает прокуратура свой ответ заявительнице, – оснований для принятия мер прокурорского реагирования не имеется». 

Чтобы лучше рассмотреть уже изрядно покорёженный прибрежный лес, в посёлок я возвращался пешком. Встретил солидного прогуливающегося мужчину. Спросил, что он думает о начавшейся застройке. 

– Я биолог по образованию и помню советское законодательство… Тогда  было жёстко. Водоохранная зона, не ближе 500 метров от воды. Но постоянно у нас законы меняют. Тем более тот департамент по охране природы, который когда-то был в Иркутской области, разогнали сколько-то лет назад.

– Вы имеете в виду комитет по охране природы?

– Да-да. Теперь всё, что касается природы, остаётся безнадзорным. И то, что здесь  у нас происходит, – это следствие такого отношения государства. Самозахваты происходят повсеместно, даже в водоохранной зоне. Тут же водозабор недалеко, всё туда потечёт. Вся таблица Менделеева, которую выбрасывает шелеховский завод, будет в иркутском водозаборе.

Ни в одном из прочитанных мной ответов государственных структур возмущённым жителям я не нашёл прямого, однозначного утверждения, что земли вдоль залива выделены под застройку в полном соответствии с действующим сегодня законодательством. Никто из отвечавших не попытался опровергнуть или хотя бы усомниться в выводах учёных о грозящей опасности экологической катастрофы, которые, кстати, изложены не только в письме академика Михаила Кузьмина, но и в ежегодных государственных докладах  о состоянии окружающей природной среды Иркутской области. И тем не менее ни одна из государственных надзорных и контролирующих структур не взяла на себя смелость хотя бы приостановить начатую «деструкцию почв», чтобы детально разобраться, чем это грозит жителям Иркутска и Шелехова. Земляные работы, от которых совершенно недвусмысленно предостерегают учёные, ведутся и, чтобы успеть до принятия долгосрочной целевой программы «Чистая вода», даже  набирают темпы.

Горстка жителей Мельничной Пади попыталась недавно перекрыть дорогу бульдозерам и самосвалам с гравием, наступающим на залив с пока ещё чистой водой. Но протестующих оказалось мало. Они устроили пикет у здания правительства Иркутской области, но к ним никто не вышел. А «бомба» тихонько тикает. Если она рванёт, мы, скорее всего, назовём это «непредсказуемой» стихией и позовём на помощь министра МЧС с деньгами на строительство нового водозабора. 

– Когда статья будет написана, вы же мне её покажете? – господин Миниахметов предлагает продолжить начатый теоретический урок журналистики практическими занятиями. А я отказался. Зря, наверное. Боюсь, что теперь мои заметки не понравятся ни чиновникам из надзорных органов и регионального правительства, ни бескорыстному и абсолютно некоммерческому товариществу. Но, может быть, её прочитают хоть жители Иркутска и Шелехова, которые так же, как я, любят пить воду прямо из-под крана и при этом мечтают остаться здоровыми.