«Загудел локомобиль. Певчие пели»

21 декабря 1884 года иркутская публика столкнулась с необычайным событием. В доме купца Гуляева звучал оркестр и играли актёры. Хотя комната была пуста: никакого оркестра и никаких актёров. Лишь странный аппарат, из которого неслись хриплые звуки. Это был первый в Иркутске пробный опыт передачи по телефону звука – прямо из городского театра и благородного собрания. «Цель устройства телефона  – ознакомить общество с открытиями в области электромагнетизма», – писал летописец Нит Романов. Осуществлял действо энтузиаст-электромеханик Александр Соловьёв. А в январе 1887 года Соловьёв уже получил разрешение на открытие в Иркутске специальной электромеханической мастерской. Электричество шло в Иркутск через энтузиастов.  В том же году Нит Романов записал: «Выработана смета на электрическое освещение г. Иркутска, по которой расходы исчислены в сумме 24 000 р. в год». 

В феврале 1888 года Иркутск уже располагал двумя проектами по освещению города. По первому предполагалось «поставить 16 фонарей Яблочкова» (электротехник Павел Яблочков в 1876 году изобрёл новинку – дуговую лампу, или «свечу Яблочкова»). По плану на 16 фонарей должны были израсходовать не более 30 тысяч рублей. По второму плану хотели поставить 25 фонарей Яблочкова на 40 тысяч рублей.  Однако проект не состоялся.  Бюро-краты 19 века мало чем отличались от нынешних. На прогрессивную новинку управа денег пожалела, а вот тремя годами позже нашла 36 тысяч рублей на пристрой к собственному зданию.  Город тем временем освещался 10–14-линейными митральезами Крюгера (устаревшими немецкими лампами). И так продолжалось ещё шесть лет. Конечно, купцы в свои лавки давно уже закупили современные лампы «Бест», а «комиссия по поводу улучшения городского освещения» и в 1894 году сетовала, что на улицах-то старые крюгеровские лампы, крайне неудобные. Она предложила заменить их на 20-линейные лампы «Прогресс», разделить город на три участка и везде назначить своего надзирателя за освещением. Стоил этот проект около 18,5 тысячи рублей. 

Но электричество шло туда, где были частные деньги. Ещё в 1888-м купцы в Иркутске потратили более 106 тысяч рублей на устройство механических мастерских при Иркутском техническом училище. На «принадлежности» для электрического освещения в машинном отделении деньги дал лично Владимир Сукачёв. «Из зала все перешли в помещение, где был главный паровик с проводами к станкам, – описывал необычное событие летописец. – «Объявляю мастерские открытыми», – произнёс генерал-губернатор, и загудел пущенный локомобиль, зашумели колёса, станки. Певчие пели». В 1895 году в магазинах Стахеева техническая контора инженера Эрихсона «устроила электрическое освещение». По городу вовсю работали отдельные маленькие электроустановочки. Мощности одной хватало на 2-3 дома. Позволить себе такую роскошь могли только состоятельные граждане. 

В 1893 году гласные Думы Иркутска посчитали, что электричество «роскошно и дорого» и затянули постройку станции ещё на 15 лет

В октябре 1893-го на Думе впервые гласный Василий Жарников предложил осветить город электричеством. «В то время даже резиденция генерал-губернатора освещалась керосином, свечами и денатурированным спиртом, – рассказывает старейший сотрудник компании «Иркутскэнерго», ныне экскурсовод музея истории ОАО «Иркутскэнерго» Анатолий Евсеев. – Генерал-губернатор писал царю в Санкт-Петербург прошение об освещении резиденции. Но на просьбу владельца об устройстве в Белом доме электростанции из Петербурга даже не ответили. Новый генерал-губернатор лишь в 1906 году на свой страх и риск поставил маленькую электроустановку». Летопись свидетельствует, что Думу в 1893-м испугала смета на постройку городской станции. Ни много ни мало 200 тысяч рублей. «Гласные выразили, что электричество  роскошно и дорого», – писали летописцы. В газете «Восточное обозрение» даже вышла по этому поводу статья, где автор предлагал соединить расходы по устройству электричества в Иркутске с устройством памятника Сперанскому. Некий И. Виник предлагал сделать памятник «в форме колонны», а на вершине водрузить «источник света такой силы, который был бы достаточен для освещения всего города». Световые лучи должны были исходить из щелевидных разрезов таким образом, чтобы были видны слова: «Сперанскому – Иркутск».  Но и из этого предложения ничего не вышло. 

Без внимания Дума оставила и предложенный в 1896 году проект освещения всего города от петербургской фирмы «Дюфлон и Константинович» – фирма просила концессию на 24 года. Между тем к 1901 году жители Иркутска уже заявили 100 требований на 5917 лампочек электрического освещения. Магазины запросили 2863 лампочки, жители квартир – 1799. «Всеобщая компания электричества» хотела построить в Иркутске станцию на 7800 лампочек по 16 свечей каждая. Цена проекта – 275 тысяч рублей. Однако и эта идея канула в лету. «Вот так с 1893 года пятнадцать лет судили-рядили, бюрократическая машина тянула», – качает головой Анатолий Евсеев. Между тем в 1896 году на реке Нэгри на Ленских приисках уже была построена маленькая ГЭС на 300 киловатт. А к 1914 году, когда иркутская станция только-только вступала в силу,  на приисках работал каскад из пяти ГЭС плюс одна тепловая станция на дровах. 

Тем временем в Иркутске в 1902 году на Большой улице были поставлены устаревшие фонари Галкина (инженер Галкин изобрёл керосинокалильную лампу: светилась металлическая сетка, раскалённая в пламени горящего керосина). А вот уже в октябре 1904 года Нит Романов сообщил, что Большая освещается «электричеством со станции Полякова». В мае 1907 года Поляков подключил здание городской управы. А другой предприниматель, Плотников, к примеру, поставлял электричество для музея Русского географического общества. Оставалось всего несколько месяцев до появления первого камня в здании городской электростанции. 

Новолуние и управский календарь

18 августа 1907 года в Иркутске «в присутствии представителей городского общественного управления был отслужен молебен и совершена закладка здания для электрической станции». Она была заложена на набережной рядом с паровой прачечной «Америка». А 31 мая 1908 года состоялись «окончательные торги». За право постройки соревновались «Русское общество «Шуккерт и К», «Всеобщая компания электричества», «Симонс и Гальске», «Вестингауз», «Густав Лист». Победил «Шуккерт и К», поскольку все давали цену от 437,9 до 471,7 тысячи рублей, а Шуккерт был готов работать за 412,3 тысячи рублей. 12 сентября 1909 года была «пущена в ход первая динамо-машина, давшая хороший свет в здании станции». А уже 3 декабря впервые в истории Иркутска Спасская церковь была освещена электричеством. 

30 марта 1910 года в Иркутск прибыли профессора Томского технологического института  господа Малеев и Потебня «для производства экспертизы городской  электрической станции». 14 апреля в пять часов вечера со станции был пущен пробный ток «по всей сети высокого  напряжения».  А 20 мая с восьми часов вечера город (вернее, его центральная часть) по распоряжению губернатора пробно был освещён электричеством. 

Немцы обязались ровно в 15 месяцев установить оборудование в здание, построенное городской управой. И справились точно в срок. 11 июня 1910 года по новому стилю (29 мая по старому) был подписан акт, а 12-го станция  заработала. В 1912 году газеты писали: «Иркутская станция выгодно отличалась от красноярской, поскольку была самой мощной, первоначальная мощность – 735 киловатт, тогда как на красноярской – 450 киловатт». Станция была построена с однофазным переменным током напряжением 2000/120 вольт при двухпроводной системе распределения энергии. «Шуккерт» выполнил и устройство уличного освещения на 170 уличных дуговых фонарей. Первыми на станции появились две паровые машины типа «Компаунд» с маховичковыми генераторами по 500 лошадиных сил каждая. Стояли три немецких водо-трубных котла «Фицнер и Гампер». В 1912 году появился третий агрегат, с максимальной мощностью 275 лошадиных сил. Летописцы зафиксировали: в городе ходили слухи, что эту менее мощную машину построили из-за отсутствия спроса на электричество у горожан. Однако дело было не в горожанах, а в управе – она не хотела строить сети.  Промышленность была развита слабо: заводы и мастерские брали не более 7,96% от возможного производства станции. А тут ещё и осветительная сеть была скромной. 

«По городу протянули 47 километров  сетей электропередачи мощностью 120 вольт, освещалась в основном центральная часть  города до Ушаковки, Петрушиной горы, сейчас это Кировский район. На левый берег пока энергия не подавалась, – рассказывает Анатолий Евсеев. – В итоге в 1913 году станция реализовала только 1,5 миллиона киловатт-часов, а могла бы 8,3 миллиона».   

А спрос на электричество был. Если в начале 1911 года у станции было 555 абонентов, то к 29 сентября 1911-го – уже тысяча, а к концу года – 1892. Частным лицам, как вспоминал Нит Романов,  энергии отпустили на 55735 рублей, городские учреждения получили свет на сумму 22469 рублей. Понятно, что городская управа, потреблявшая свет на тысячу рублей в год, ничего не платила. Только памятник Александру III брал 480 рублей, на освещение улиц уходило  около 40 тысяч, да ещё и кафедральный собор выпросил у Думы Иркутска «льготу» в 500 рублей в год на освещение. 

А ведь надо было зарабатывать. Станция строилась на заём.  К 1 января 1912 года задолженность бюджета Иркутска составляла 1,5 млн. рублей. Более 765 тысяч рублей из этой суммы «падало» на городскую электростанцию.  И насколько шатко было в первые годы финансовое положение станции, свидетельствует один факт. В июле 1913 года покончил с собой заведующий электростанцией инженер С.Г. Лятур. Оказалось, он совершил растрату в 15 тысяч рублей. 

6 апреля 1910 года городская Дума постановила: за киловатт-час для освещения магазинов взимать по 45 копеек (позднее ставка была снижена до 40 копеек). Для освещения квартир – по 30 копеек, для улиц, площадей и дворов, а также технических и промышленных целей – по 15 копеек. Учебные заведения платили по 25 копеек. «Городская управа в будущее не смотрела, почему-то она жалела денег на строительство сетей, – рассказывает Анатолий Евсеев. – А станция могла осветить в 5-7 раз больше, чем освещала в городе. Она работала где-то на 10% от своих возможностей». 

Журналисты критиковали в газетах власть, говоря, что «все свои надежды управа основывает только на луне, забывая, что не всегда бывает полнолуние. Но есть и новолуние, которое уничтожено в управском календаре». В 1914 году заведующий станцией инженер Озолин обратился в управу с проектом на устройство сетей в Глазково, что не только дало бы свет на окраины, но и увеличило доход станции. Однако денег власти жалели. Летом 1914 года, как писал Нит Романов, «ассигновано на расширение электрической сети» в  Нагорной части Иркутска 227,9 тысячи рублей, в Знаменском предместье – всего 20,2 тысячи, в Рабочей слободе – 15,5 тысячи, в Глазковском предместье – 46 тысяч. Этого, конечно, было мало. 

– В 1912–1917 годах на городских сетях часть проводов заменили на провода большого сечения и маломощные трансформаторы на более ёмкие, – рассказывает Анатолий Евсеев. – Тогда впервые в Иркутске было напряжение 6 тысяч вольт. Проложили однофазные кабели по дну Ангары и подключили железнодорожный вокзал и несколько улиц рядом. Позже по железнодорожному мосту через Иркут проложили кабель на станцию Иннокентьевская. 

В первые годы электростанция собирала по 200 тысяч рублей золотом в год. Газеты называли станцию «самой доходной в Восточной Сибири». Чистая прибыль за 1911–1913 годы составила 261 тысячу  563 рубля. В 1914 году на электростанции был смонтирован четвёртый агрегат – турбина «Целли» мощностью 1200 лошадиных сил с генератором фирмы «Сименс Шуккерт» мощностью 1 тыс. киловатт, напряжением 2 тыс. вольт однофазного тока. Это была первая паровая турбина, установленная на электростанциях Сибири. После этого иркутская станция стала самой крупной из сибирских. Но все 10 лет после пуска она работала не на полную мощность, даже в лучший, 1916 год  дала КПД не более 4,77%. Всё изменила революция. 

С четырьмя машинами мощностью 1822 кВт станция проработала до 1929 года. С этого момента 20 лет длилась её реконструкция, мощность росла и достигла в итоге 18 МВт. В 1945 году станция стала называться Иркутской ЦЭС, а в 1954-м году с появлением РЭУ «Иркутскэнерго» она стала его частью, привычной нам ТЭЦ-2. Последнюю турбину на ТЭЦ-2 демонтировали «как морально и физически изношенную» в 1986 году. Название опять поменялось: ТЭЦ-2 стала Иркутскими тепловыми сетями, на ней дополнительно были установлены водогрейные котлы, чтобы подавать горячую воду в дома горожан. В апреле 2005 года ИТС вошли в состав Ново-Иркутской ТЭЦ. Сейчас знаменитая старушка станция является участком тепловых сетей Ново-Иркутской ТЭЦ. Вся история ТЭЦ-2 хранилась в небольшом музейном уголке в самом здании станции, однако после ликвидации управления станции материалы упаковали в ящики и отправили на Ново-Иркутскую ТЭЦ.  Скоро не станет и самого здания. Уже принято решение дом демонтировать, а на его месте появится деловой центр.