Лучшая в мире кирза 

Виктор Круглов дебютировал в качестве профессора Байкальской международной бизнес-школы (БМБШ) ИГУ с открытой лекцией о состоянии и развитии нефте- и газохимии. «Сложная отрасль, которой, как мне кажется, в России не уделяется достаточно внимания», – начал Круглов. В Советском Союзе первое постановление о химизации было принято лишь в 1928 году – и так, ни шатко ни валко, развивалась отрасль. В первую очередь разработки велись по резине, маслу, топливу. 

Наряду с Германией Союз особенно преуспевал в разработке боевых отравляющих веществ. И до 1970-х годов эта сфера была очень развита. Одним из достижений СССР в химической отрасли Круглов назвал кирзу. Несмотря на то что первыми её изобрели англичане, советская превзошла её по качеству. Бурное развитие химии пришлось на 1960-е годы. Тогда же в Иркутском техническом университете открылся химический факультет. Практически все химические предприятия были созданы до 1990-х годов. Пожалуй, последним при Советском Союзе построили именно «Саянскхимпласт», который ввели в эксплуатацию в 1984 году. Дальнейший период ознаменовался смутой для всех отраслей промышленности, когда производства уже не выполняли чётких задач, зато участвовали в процессах банкротства, слияния и поглощения. 

Нефтехимию, по словам Круглова, пытался развить ЮКОС. «Мне довелось работать с Ходорковским, который сумел создать современную лабораторию, – сказал лектор. – В ЮКОСе собирались развивать нефтехимию, поскольку понимали, что доходность от такого производства гораздо выше, чем от простой продажи сырья». Однако последующие события отменили эти планы, а Россия продолжила идти по «худшему варианту» – торговле ресурсами. Круглов назвал показательные цифры: по добыче нефти Россия занимает первое место в мире, по газу – второе. Но лишь незначительная часть идёт на переработку. Причём в этом отношении за столетие почти ничего не изменилось, отметил бизнесмен. Ещё цифры для сравнения:  в США на одного человека выпускается 22,7 кг полипропилена, у нас – всего два. То же самое с поливинилхлоридом: 23 кг в США и четыре – в России. А  масса известных полимеров у нас вообще не производится. Поэтому неудивительно, что доля химической промышленности в ВВП России составляет лишь 2%, тогда как  в Южной Корее – 10%, в Германии – 8%. В России производится продукции на 41 млрд. долларов, а, например, в Китае – на 232 млрд. долларов. «Китай сделал баснословный рывок в химии буквально за 10–15 лет», – добавил Круглов. К примерам для подражания он отнёс и страны Ближнего Востока, которые, как и Россия, богаты нефтью. Несмотря на сырьевые запасы, они свернули на путь переработки в конце прошлого века. «В результате сейчас являются основными конкурентами европейских стран по переработке нефти и газа. Можно в связи с этим сделать упрёк российскому правительству, его непрофессиональному подходу к промышленной политике», – продолжал Круглов. 

Вполсилы 

На фоне остальных, по словам Круглова, выделяются «Лукойл» и «СИБУР», которые первыми занялись вопросами нефтепереработки. «Думаю, в ближайшее время должна произойти перестановка сил в этой отрасли и «СИБУР» займёт лидирующее положение в России. Учитывая существующее соглашение, компания вскоре зайдёт и в Иркутскую область, – сказал бизнесмен. –  Однако точкой роста нефтехимической промышленности, скорее всего, станет Татарстан, где имеется высокая компетенция правительства и президента республики. Они занимаются вопросами строительства новых крупных мощностей в нефте- и газохимии». А пока спрос на российском рынке на тот же поливинилхлорид вдвое превышает предложение: при потребности в 1 млн. тонн производится 530 тыс. тонн. Половину из этого объёма выпускает «Саянскхимпласт».  

«Мне посчастливилось семь лет проработать директором этого завода. Начал в период, когда завод стоял, и мы его развили до одного из самых  современных предприятий химической отрасли в России», – добавил лектор БМБШ. Остальной объём производства ПВХ распределяется между тремя другими предприятиями – «Каустик»  в Башкирии (145 тыс. тонн), «Пласткард» в Волгограде (90 тыс. тонн) и «Капролактам» в Нижегородской области (35 тыс. тонн). В среднесрочной перспективе рост рынка ожидается на уровне 7% (50–70 тыс. тонн в год). «Нынешний дефицит поливинилхлорида покрывают поставки из США. Несмотря на издержки по транспортировке, их продукция остаётся конкурентоспособной в России, – отметил Круглов. – Невнятная политика правительства не даёт результатов, и такая ситуация будет сохраняться. Мы постоянно сталкиваемся с тем, что неопределённая позиция государства мешает бизнесу. К примеру, мы были свидетелями того, как трижды за несколько месяцев менялись ввозные пошлины на ПВХ».

Ситуация усугубляется и тем, что нефтеперерабатывающие заводы, в особенности государственные, практически не модернизируются, несмотря на огромные деньги в нефтеотрасли. «Можете представить, что Ангарская нефтехимическая компания загружена всего на 60%? А поскольку на углеводородное сырьё завязаны и химические производства, то  Ангарский завод полимеров тоже работает всего на 62% от своей мощности на протяжении последних 15 лет. Всё это противоречит основному закону экономики: чем выше производительность, тем ниже себестоимость», – заявил Круглов. Он добавил, что проблему поставок углеводородного сырья могло решить освоение Ковыкты, на которое в Иркутской области возлагались большие надежды. «Месторождение находится в изумительном состоянии, трубопроводы проложены идеально, потому что там этим занималась ВР, чьи специалисты привнесли много знаний и культуры в эти процессы. При этом находящиеся рядом скважины «Газпрома» больше похожи на следы ядерного удара. ТНК-ВР были построены 113 километров трубопровода, который планировалось провести до «Саянскхимпласта». Реализация проекта дала бы около 2,6 миллиарда рублей только налогов в бюджеты», – вспоминал Круглов. 

На Ковыкте так и не началось промышленное освоение. «Козырной картой» оппонентов, по словам Круглова, в этой ситуации были разговоры о проблеме утилизации гелия. «Это специфический нейтральный газ. Его называют стратегическим, но на самом деле ничего стратегического в нём нет. А вот отрасли, в которых он применяется, являются стратегическими – космос, сложная медицинская техника. На этом рынке доминируют американцы, но позиции сдают, потому что ресурсы исчерпываются. Однако никакой проблемы по его производству не существует», – отметил председатель совета директоров «Саянскхимпласта».  «Нежелание открыть Ковыкту для компании с иностранным капиталом не позволило Иркутской области развиваться, – считает Круглов. –  Есть у нас и Сухой Лог, тоже месторождение уровня экстра-класса, которому не могут найти хозяина. Иркутская область могла бы процветать как ни один субъект, разрабатывая такие месторождения: занятость, новые технологии, освоение северных территорий. Думаю, регион в ближайшее время может стартовать, но решения, конечно, будут приниматься в Москве».  Резюмируя, бизнесмен и  политик предположил, что главная проблема Иркутской области заключается в её богатстве природными ресурсами, которые не используются эффективно.  

Что делать и кто виноват 

Студентов, присутствовавших на лекции Круглова, сначала интересовали  в основном вопросы философские и даже риторические. 

– Как вы считаете, чья вина в нынешнем топливном кризисе? – спросил один из слушателей.

– Считается, что это сговор. У нас где надо и не надо начинают использовать налоговую инспекцию или ФАС как истину в последней инстанции. Всюду видят сговоры. Такое ощущение, что у нас страна покрыта сетью картельных соглашений. На самом деле это не так, – полагает Круглов. – Наше правительство приняло решение о технологических стандартах на топливо. Согласно им мы должны прекратить выпуск ряда марок бензина. Запрещено поставлять их на рынок. А производство есть производство. Если идёт нефть, то всё равно 30% будет Евро-4, а остальное – запрещённых марок. Так что на товарном рынке объективно стало меньше бензина. А большое количество бензина, которое к нам на рынок не пускают, идёт на экспорт в Китай. Там с удовольствием покупают всё, что мы купить не смогли. Причина только в решениях правительства, других причин нет. 

В добавление Круглова спросили, почему не модернизируются нефтеперерабатывающие заводы. По его словам, в техническое перевооружение мало кто из владельцев вкладывает деньги. В основном этим занимаются частные компании. 

– Вы сказали, что в Саудовской Аравии вовремя поняли, что рубят сук, на котором сидят. Почему Россия не может прийти к этому пониманию? – поинтересовался другой студент. 

–  У нас принято жить одним днём. Кроме того, многое определяет политика. В результате мы работаем, кажется,  для других народов и государств. Для примера вспомню ситуацию, которая была при принятии решения о строительстве нефтепровода «Восточная Сибирь – Тихий океан». В Иркутской области поднялась волна протеста против трубы на берегу Байкала. У нас состоялась встреча с Путиным, который утверждал, что для прокладки трубы по «северному пути» требуется дополнительно потратить 600 млн. долларов. Мы настаивали на переносе, учёные тоже высказались категорически против южного варианта. В результате во время поездки в Томск Путин сделал то самое заявление о переносе трубы. Так вот, оказалось, что решающим аргументом для этого стало то, что в других странах Россию отказывались пускать с поставками нефти при маршруте трубы по Байкалу, – рассказал Круглов. –  У нас много продажности, коррумпированности. Мы все куда-то стремимся, скорее в Китай, а свои заводы стоят. Мне кажется, до тех пор, пока политика будет такой, ничего не изменится. 

Отвечая на вопрос об экологической безопасности химических предприятий, Круглов отметил, что «если соблюдать все правила, выбросов не будет». «Разумеется, в начале работы предприятия происходили выбросы хлора, но тогда ещё персонал был недостаточно профессиональным. Сейчас грубых нарушений нет, поэтому мы не ощущаем давления общественности. На заводе установлены семь степеней защиты, все операторы с высшим образованием, да и само производство более чем современное. За последние три года мы вложили 13 млрд. рублей в техническое перевооружение», – рассказал бизнесмен. 

– А как вы считаете, у Иркутской области есть возможность освоить месторождения без привлечения иностранного капитала?

– Непонятно, зачем от него отказываться. У нас ведь не «железный занавес». Те же британцы много опыта дали России в сфере нефтедобычи. Однако законодательство для привлечения иностранных средств должно быть понятным, как и отношение политиков к инвесторам, чтобы они были уверены, что их не выгонят отсюда. 

Напоследок студенты поинтересовались, считает ли Круглов возможной реализацию нефтехимических проектов, учитывая коррумпированность российского государства. Но бизнесмен не дал однозначного ответа. 

– В промышленность должны приходить частные собственники, поскольку государственный аппарат слишком неэффективен. Я сам работал на госслужбе: люди годами сидят на бюджете, не зная, как деньги туда попадают. И чем больше мы говорим о коррупции, тем больше она развивается. При этом у власти сохраняется  отрицательное отношение к бизнесу. К сожалению, так происходит сейчас. Но мне кажется, через какое-то время что-то должно измениться.