Время отлова

С конца октября у Юрия Ван-Бина появляются новые хлопоты. Кроме председательства в городском клубе любителей голубей и певчих птиц и ежедневной мороки с голубятней, с наступлением холодов ему приходится едва ли не ежедневно мотаться за Плишкино, где у него есть две «ладони» – узких пади, в которых он круглый год подкармливает лесных пичуг. Начинается сезон отлова, время расставлять клетки-ловушки. 

– Я туда ездил ещё пацанёнком, с братьями там птиц ловили. Ну, я и приохотился, – объясняет Юрий Михайлович. – Потом больше голубями стал заниматься. А как-то шёл с остановки до дома, вижу – три воробья на земле лежат. Я специально подошёл и посмотрел: они замёрзшие были, это не кошка озоровала. 

С тех пор старый голубятник дал себе зарок – спасать зимой от холода диких певчих птиц, сколько сможет. Но для этого нужен был постоянный плацдарм, и Ван-Бин вспомнил про две «ладони» за Плишкино. И около десяти лет, каждую осень время от времени, Юрий Михайлович добирается до своих падей, где его уже ждут птицы – щеглы, клесты, зяблики, чечеты, чижи, шуры, жуланы и снегири.  Для клестов еловые шишки он собирает за Пивоварихой, остальным летом закупает по мешку рапса, проса и пшеницы. 

В одной клетке чижи, клесты и зяблики уживаются мирно. Дерутся только снегири-поползни. Поэтому и зимуют на морозе…

– Летом я их подкармливаю, а зимой туда так просто не доберёшься – заносит. У меня как-то знакомые в лес собрались в ту сторону на мощной машине, я их попросил заехать на «ладонь». А там всё снегом засыпано, птиц нет. Я взял метлу, расчистил площадку, насыпал корма.  Через несколько недель снова был там проездом, забежал – а они сидят по деревьям, меня ждут… Прилетают на питаньку, – тепло улыбается старый голубятник, под странным словом «питанька» подразумевая птичью столовую. 

Отловом Юрий Михайлович занимается до самого начала весны. Механизм простой: увидев зерно, птичка садится на жёрдочку у входа, под её весом срабатывает простейший пружинный запор – дверца хлопает её «по хвост», и она кубарем влетает в клетку.  Занятие хлопотное: клетку нельзя поставить и уйти, нужно сидеть и караулить, когда попадётся юркое крылатое существо, – чтобы оно не замёрзло в открытом силке, чтобы его не утащила хищная птица.

– Есть такой крылатый хищник – сорокапут, немного похож на серого снегиря. Он садится на клетку сверху и длинным тонким клювом долбит птичку внутри, забивает и вытаскивает её меж прутьев, – сетует Ван-Бин. – И ведь, дрянь такая, умный: я его увижу, подойду, отгоню – а он отлетит на дерево, подождёт, пока я уйду, и снова летит к клетке. Ничего не боится! А ещё у нас летают сокола, – ударяет на последнюю «а». – Они просто клетки ломают, крушат, как медвежатник сейфы. 

За зиму в специально построенной комнате над гаражом могут жить до восьмидесяти птиц. Они живут в тепле, кормятся, набираются здоровья, линяют и ждут дня свободы.  

День свободы

Старый голубятник Юрий Ван-Бин уже десять лет ловит осенью птиц, чтобы они перезимовали у него в тепле и сытости, а в начале весны выпускает их на волю.

До сих пор Юрия Михайловича не очень заботило, в какой день выпускать птиц весной – главное, чтобы установилось тепло и день был не дождливый и не очень ветреный. «Иркутский репортёр» поехал с ним выпускать птиц в минувший понедельник – просто день чудесный был. Для ритуала выбрали подходящий антураж – «за юннаткой»,  около церкви, построенной Ниной Чекотовой неподалёку от места гибели мужа.

– Вот, например, клесты, – рассуждает Ван-Бин. – Они в январе птенцов выводят – как я их могу на морозе оставить? Они в Иркутске транзитом – прилетают к нам из Монголии, летят на Байкал, где зимой тепло у воды и корма много. А в июне, на Петров день, глядишь – с Байкала летят стаи птенцов клеста, только вылупившиеся. А щеглов много из Китая прилетает. 

– А есть птички, которые у вас из года в год зимуют?

– Да, есть такие. Некоторых я уже узнаю – по выдранному хвосту, по недостающему маховому перу. Они, наверное, тоже меня уже в лицо знают…

– Они у вас все вместе живут. Не дерутся – щеглы с клестами, чижи с зябликами?

– Нет, межвидовой ненависти у них нет. Вот когда нового птенца к ним подсаживаешь – могут подраться, как бы прописывают его в садке. Правда, есть такая драчливая неуживчивая птичка – снегирь-поползун, вот она клюёт всех подряд. Я из-за этого её и не держу.

В этот день мы выпустили около тридцати птиц – тех, что поздоровее, уже облинявших и готовых к вольной жизни. Их приходилось выуживать из клетки и выпускать по одной – сами из клетки они выходить не хотели, зато с ладони срывались и уносились по ветру так стремительно, что не успевал щёлкать затвор фотоаппарата. 

Юрий Михайлович мечтает, чтобы в день прилёта птиц в Иркутске сложилась добрая традиция: местные птицеловы ловили бы на зиму певчих птиц, оставляли подкормиться и перезимовать у себя, а 1 апреля каждого года собирали вместе и выпускали их на волю.