На всевозможных собраниях, заседаниях, совещаниях и прочих официальных форумах специалисты агентства лесного хозяйства Иркутской области часто говорят, что по показателю лесистости (это процентное отношение площади, покрытой лесом, к общей площади региона) Иркутская область входит в тройку российских регионов-лидеров. Я проверил этот факт по разным источникам, сделал даже собственные расчёты и в конце концов утвердился в давнем убеждении, что наши лесоводы либо ошибаются, либо скромничают. По показателю лесистости региона мы абсолютные лидеры среди субъектов Российской Федерации! Причём лидируем с большим отрывом от своего ближайшего «конкурента» – Красноярского края. 

По моим расчётам получилось, что лесистость Приангарья составляет чуть-чуть (на несколько десятых долей) больше  80 процентов. Но по отчётным данным агентства лесного хозяйства Иркутской области, на 1 января 2011 года лесистость области составила даже 83 процента! Наш огромный таёжный сосед – Красноярский край, опережающий Иркутскую область по другим показателям, характеризующим количество и качество растущих лесов, по показателю лесистости уступает нам как минимум более десяти процентов! В отчёте красноярского министра природных ресурсов и лесного комплекса Андрея Гнездилова, к немалому своему удивлению, я нашёл утверждение, будто лесистость края составляет только 44 %. Думаю, что это ошибка. Другие источники (включая Счётную палату края) определяют лесистость территории нашего географического соседа близкой к 70 процентам. 

Не поленился, залез в Интернет, чтобы узнать, как смотрится Иркутская  область в мире, и тоже получил полное удовлетворение.

Сравнить нашу область с Финляндией, самой лесной страной Европы, оказалось трудно. Разные источники, в том числе и претендующие на статус официальных, указывают разный процент лесистости этой страны – от 59 до 76. Я же склонен принять близкой к истине цифру 70%. Не потому, что она близка к среднему значению, а потому, что её приводит в своих исследованиях российский учёный доктор географических наук Т. Нефёдова из Института географии РАН. А учёным я верю больше, чем должностным лицам. Но в любом случае и эта страна, являющаяся в общественном сознании почти символом разумного отношения государства к лесным богатствам, уступает Иркутской области в лесистости. Так же, как и Канада, как все другие страны северного полушария Земли. 

Лесные богатства Прибайкалья, конечно же, предмет нашей гордости. Но они, увы, нами не созданы. Они не являются результатом работы нашего ума и нашей деятельности. Это слепой подарок природы. Нам, жителям Прибайкалья, просто повезло и осталось только по-умному распорядиться природной щедростью. Чтобы, первое, в погоне за деревянными рублями не вырубить живой лес, не извести его, не промотать, распродавая круглыми брёвнами в соседние страны. Второе – не спалить леса из любви выпить «коньячок под шашлычок» на природе да выжигая весной старую траву на сенокосах. И, конечно же, третье – вовремя принять гарантированные, даже избыточные меры для восстановления лесов на всех ежегодно вырубаемых и выгорающих площадях. 

Руководитель агентства лесного хозяйства Иркутской области Владимир Шкода считает эти позиции «тремя китами», на которых держится мировое и, в первую очередь, российское лесоводство: 1. Эффективное использование лесной промышленностью страны расчётной лесосеки для обеспечения неистощительного лесопользования. 2. Эффективная защита лесных массивов от летних пожаров и вредителей. 3. Эффективное лесовоспроизводство на всех вырубленных, выгоревших и повреждённых лесными вредителями площадях. 

По поводу мирового ведения лесов – спорить не стану. Не довелось посмотреть, что и как делается «за бугром». Но вот в отношении российского так и хочется сказать, что не держится, а держалось на этих «китах» наше лесоводство. Примерно до конца ХХ века. Формально – до принятия президентского Указа «О структуре Федеральных органов исполнительной власти» от 17 мая 2000 г., которым, по сути, была ликвидирована Федеральная служба лесного хозяйства страны. Её функции были переданы вначале Министерству природных ресурсов страны, потом и вовсе Минсельхозу, хотя всем понятно, что сосна не морковка и за один сезон её до спелого состояния даже китайцы вырастить не сумеют. Недавно Федеральное агентство лесного хозяйства вновь было переподчинено напрямую правительству России, но пока не вполне ясно, как оно будет работать в правовом поле нового, зыбкого, бесконечно подправляемого Лесного кодекса.

Лесистость, конечно, важный, но не единственно главный показатель, характеризующий таёжные ресурсы региона. Для более полной картины и корректных сравнений необходимо учитывать ещё и абсолютные размеры площадей, покрытых лесом, и абсолютные запасы древесины на корню. К числу очень важных относятся показатели объёма ежегодного прироста древесины, общих запасов спелой древесины разных пород и отдельно той её части, которая в современных условиях по объективным причинам недоступна для заготовки. По этим и некоторым другим лесным показателям Иркутская область хоть и входит в тройку самых лесных субъектов Федерации, но  абсолютным лидером не является. 

Несмотря на это, ещё с конца 60-х годов ХХ века мы однозначно и безраздельно, с заметным отрывом от остальных субъектов Федерации, лидируем по количеству вырубаемого леса. На территории региона ежегодно заготавливаются десятки миллионов кубометров древесины вовсе не потому, что так много её требуется населению области или всей страны, а потому, что из многих видов лесопользования именно заготовка древесины обеспечивает самую лёгкую и самую быструю прибыль. Для большей части современного частного лесного бизнеса  кроме скорых «деревянных» рублей больше ничего и не нужно. 

Заклинаний про социально и экологически «ответственный» бизнес я слышал много, в том числе и из уст правительственных чиновников. И в рекламных, имиджевых публикациях про такой бизнес читал. А вот в реальной жизни этого мне отыскать пока не удалось.   

– Понимаете, бизнес сегодня, может быть, в силу объективных обстоятельств, не просматривает далёкую перспективу, – частично соглашается с моей точкой зрения Владимир Шкода. – Многие, получив леса в аренду, стараются скорее вырубить то, что рядом. Не организуя для себя задела. Не инвестируя средств, к примеру, в строительство дорог к дальним делянам, где можно будет заготавливать древесину в будущем.   

– То есть, взяв лес в аренду на полвека, реально просматривают перспективу лет на пять?

– Ну, может, и не на пять, а на десять. Кто-то и на 15. Но многие предприятия стремятся получить максимальную прибыль именно в ближайшие годы, не слишком задумываясь, что будет потом. Правда, отношение к лесу у арендаторов постепенно меняется. По существующим правилам арендатор обязан разрабатывать проекты освоения лесов, а мы контролируем их исполнение. Хулиганить не даём. Больше расчётной лесосеки они взять теперь не могут, а потому вынуждены всё более активно инвестировать развитие собственного бизнеса. 

Владимир Шкода этого не сказал, но всё равно очевидно, что изменения к лучшему происходят не по доброй воле лесозаготовительных компаний. Не в связи с ростом их самосознания и ответственности перед населением, а исключительно под принуждением со стороны лесохозяйственных структур, для которых главной ценностью всегда был и до сих пор остаётся лес живой, а не срубленный. Несмотря на десятилетие бесконечных лесных реформ, разрушительных, как японские цунами, лесное хозяйство нашей области, в отличие от некоторых других субъектов Федерации, умудрилось не только выжить, но и сохранить работоспособность. 

В прошлом году, чтобы заготовить 22,6 миллиона кубометра древесины, на территории нашей области было вырублено почти 85 тысяч (!) гектаров лесов. «Есть ли у агентства силы на их воспроизводство?» – спрашиваю Владимира Шкоду.

– Просчитав потребность, силы и средства, мы утвердили план по лесовоспроизводству не менее чем на 74400 гектарах, – отвечает мой собеседник. – Но сработали даже эффективнее. Мероприятия по лесовоспроизводству  были проведены на 79 тысячах гектаров с небольшим. 

– Своими силами? 

– Нет. Помогали в том числе и арендаторы. В 2010 году мы большой упор сделали на то, чтобы принудить арендаторов к выполнению своих обязательств по договорам аренды, где чётко прописано: сколько леса срубил, столько и восстанови. Другое дело, что некоторые лесозаготовительные фирмы всячески пытаются этих работ избежать, чтобы сэкономить деньги. Мы применили серьёзные административные меры к тем арендаторам, которые не выполнили своих договорных обязательств. Такие, к сожалению, есть. 

Владимир Николаевич рассказывает, что арендаторам, решившим в 2010 году сэкономить на восстановлении вырубленных лесов, предъявлены крупные неустойки. И объясняет, что их выплата не освобождает лесозаготовителей от неисполненных обязательств. Уже нынешним летом нарушители будут обязаны не только восстановить леса на тех площадях, которые планируются к вырубке, но и «закрыть долги» прошлого года. 

На 9400 гектарах из общих более чем 79 тысяч леса были восстановлены искусственно – посадкой и посевом. На языке лесоводов это называется созданием лесных культур. Мероприятия самые дорогие, но и самые надёжные. Теоретически такие пропорции создания лесных культур и проведения работ по содействию естественному возобновлению лесов вполне укладываются в рекомендуемые лесоводческой практикой. С учётом почвенно-климатических условий нашей области, где даже брошенные сельскохозяйственные угодья нередко зарастают не только березняком, осинником и всяким «чапыжником», но и добрыми сосновыми борами, тем более. Но коллектив агентства лесного хозяйства Иркутской области уже в ближайшие несколько лет надеется увеличить объёмы искусственного лесовосстановления в полтора и даже в два раза.

– Иркутские лесоводы, слава Богу, сумели сохранить базу по выращиванию сеянцев и саженцев в виде лесных питомников, которые содержат сегодня за счёт собственных средств некоторые лесхозы, и крупного Мегетского питомника, – рассказывает Владимир Шкода. – Теперь наша задача – создать генетико-селекционный комплекс. 

Искусственное создание лесных культур важно ещё и тем, что на таких плантациях, как правило, выращиваются не абы какие сосенки, а из семян так называемых «плюсовых» деревьев, то есть собранных с сосен особо крепких, прямых и высоких.  

– Мы должны выращивать хороший материал. И я думаю, что в 2012-м,  ну в крайнем случае в 2013 году, мы начнём реализацию такой программы. 

Может быть, это покажется кому-то не очень серьёзным, но, рассказывая о самых разных лесных проблемах, Владимир Шкода практически никогда не забывает о добрых словах в адрес школьных лесничеств. Вот и здесь упомянул, что в лесовосстановительных работах, в том числе в уходе за сосновыми молодняками, серьёзную помощь иркутским лесоводам оказали школьники. Замечу, что работа агентства со школьниками никем и никак не регламентируется. Дополнительная хлопотная общественная нагрузка – не более чем проявление доброй воли. 

– Я абсолютно уверен, что для сохранения статуса лесной державы и нашего лесного региона мы просто обязаны воспитывать бережное отношение к лесу с раннего детства, – уже не первый раз говорит мне Владимир Шкода. – Ребятишки уже сейчас очень грамотно реагируют на все проблемы. Если кто-то из них, когда вырастет, станет лесоводом – замечательно. Но не будет хуже, если они станут и профессиональными лесозаготовителями. Сегодняшний лесной бизнес мы принуждаем работать ответственно и цивилизованно. А для них, когда они вырастут и возглавят предприятия, это будет само собой разумеющимся, естественным. 

Покопавшись недолго в доступных источниках информации, отыскал на планете три маленькие страны, лесистость которых равна показателю нашей области и даже превышает его. Это Гайана (83%) и Суринам (95%) в Южной Америке и Папуа-Новая Гвинея (84%) в Океании. При более тщательном поиске, наверное, можно найти на планете ещё несколько аналогичных лесных территорий. Но в любом случае их осталось мало. Хуже того, несмотря на все разговоры о теоретической возможности организации неистощительного лесопользования, по расчётам международных общественных природоохранных организаций, площадь мировых лесов ежегодно уменьшается примерно на полпроцента в год (это около 20 млн. га). Если предположить, что средняя цифра сокращения лесов на планете стабильна в течение долгого времени, то за последние 200 лет (хоть мне и не хочется верить в это) лесистость земной суши могла уменьшиться вдвое. Нашей области проблема снижения показателя лесистости ещё не коснулась. И это, думаю, не слепой подарок природы, а результат «ума и работы» иркутских лесоводов.