Пустяшное занятие

У меня в руках стеклянный Щелкунчик, ёлочный. Когда вспоминают Клин, вспоминают Чайковского. Если пройти дворами совсем недалеко от дома-музея композитора, то увидишь теремок музея ёлочной игрушки. Или, как называют его официально, – выставочного комплекса «Клинское подворье». Он находится на Староямской, 4, совсем рядом сама фабрика игрушек. Раньше, с 2003 года, музей располагался прямо на фабрике, в подсобном помещении. Но потом гендиректору ОАО «Ёлочка» Ольге Волковой пришла в голову идея построить этот музей. Тут круглый год Новый год, ни одна из ёлок никогда не складывается в коробку. Всё из стекла. Даже вместо люстр фантастические стеклянные цветы. 

«А что было до шариков? Яблоки! Тридцать три живых яблока, по числу земных лет Христа», – слышу я далёкий голос экскурсовода. Дальше ничего не разобрать, всё перекрывают детские голоса: «Раз, два, три! Ёлочка, гори!». Дети там повсюду. Они бегают, водят хороводы. Децибелы зашкаливают. «А однажды, когда мы не знаем точно, случился неурожайный год, – сказочным голосом говорит девушка, и её слушают, замерев, вполне взрослые люди. – Такой год, что люди обратились к стеклодувам с просьбой сделать игрушку, которая бы заменила яблоко. И это был рождественский шарик! Случилось это в 1848 году в местечке Лауша в Тюрингии, а в 1867 году здесь уже был газовый завод, где ремесленники выдували крупные толстостенные шары».  

Клину повезло. Именно в Клинском уезде в 1702 году Алексей Меньшиков получил в дар от Петра I имение Александрово. А его правнук, Александр Меньшиков, сумел выбить разрешение на строительство стекольного завода. В 1847 году в его имение пришёл новый управляющий – талантливый инженер Алексей Егоров, который и обнаружил: волость богата кварцевыми песками. В 1848 году построен был на берегу реки Раменки завод по изготовлению изделий из хрусталя и стекла. На три печи и 80 рабочих из числа крепостных крестьян. В год на заводе производили 1,6 млн. образцов высококлассной сортовой посуды, зеркал, ламп, люстр, флаконов, аптекарских склянок. 

Но прославили Клин не посуда и не склянки. А пустяшки, то есть бусы. Кстати, археологи считают, что именно бусы были первым, что научился делать древний человек из стекла. Вдумайтесь: стеклянные бусы делали уже 30 тысяч лет назад! На клинском заводе тоже было маленькое производство бус. А когда в 1861 году отменили крепостное право, 230 крестьянских семей стали делать бусы прямо в избах. Такая изба, конца 19 века, воссоздана в музее. Хозяин перекупал на заводе стеклодроты (стеклянные трубочки), ставил на стол горелку с фитилём, мехами нагнетал воздух. Как только кусок трубочки нагревался, мастер дул в неё и получалась маленькая стекляшка-бусинка. Следом – вторая, третья. Палочку разрезали на отдельные бусины острым кусочком камня и заливали краску на свинце, потому бусины были тяжёлыми, как камушки. Промысел так и назывался – «пустяшный», или «камушный». Тысяча нанизанных на конский волос бус стоила 30 копеек. Для сравнения, 400 граммов хлеба – 10 копеек. Бусы того времени практически не отличаются от тех, что висели на советских ёлках ещё в 50-е годы. Только в 18-19 веках они были не ёлочные, их носили женщины. Особенно хорошо продавались они в Воронежской, Курской, Рязанской областях. А потом с платья бусы перешли на ёлку. Промысел развился настолько, что некоторые крестьяне стали выдувать шарики и купили себе деревянные, а кто и железные формы под сказочные фигурки. 

«Аплодисменты! Шарик получился!»

Новогодний шарик здесь может расписать любой

Самое интересное, что  с 19 века почти ничего не изменилось. Инструменты другие, но руки у людей те же. Новогодние шарики появляются на свет за дверью с надписью: «Фото- и видеосъёмка запрещена». Мастера сидят за стеклянной перегородкой – чтобы никто из детей не поранился. В цехе и зимой и летом открыта дверь, очень жарко. Температура плавления стекла – около 700-900 градусов. Мастер берёт в руки стеклянный дрот, размягчает стекло в пламени горелки. Всё занимает какие-то секунды. 

– Внимание! Стекло уже достаточно мягкое, сейчас мастер формирует «ус», вот он уже есть…

– Фига себе! Реально тянется! – лохматый экскурсант лет семи, видно, дорого бы дал, чтобы попасть внутрь и самому потянуть и подуть.   

– Мастер прикладывает конец заготовки к губам и выдувает шарик. Аплодисменты! Шарик получился! 

– Урра! – весь стеклодувный цех сотрясается от воплей малышей. А шарик торчит на «усике» высоко в руке мастера, такой прозрачный, сверкающий, горячий. И наконец отправляется в гору собратьев на асбест, остывать. Рядом другой мастер делает формовую игрушку. На стеклянной трубочке формируют мягкую раздутую «пульку», которую постоянно вращают, чтобы стекло не обвисло. Каждый мастер определяет его готовность интуитивно – по цвету, по толщине плавящегося стекла. Нужны очень чуткие руки и глаза. Чуть не так – «пулька» слипнется или порвётся. Потом один «ус» отпаивают, а «пульку» зажимают в специальной форме и дуют. Когда форму раскрывают, получается тигрёнок, Щелкунчик или звёздочка. Да что угодно. 

Горелки очень сильно шумят, поэтому мастера работают в наушниках. Цех считается вредным, поскольку выдувание шариков влияет на органы дыхания. Здесь установлены сильные вытяжки. Средняя норма в день – 265 шариков, но у каждого мастера она личная. Только мастер-ас может выдуть ровный шарик нужного размера. Очень крупные шары выдувают мужчины, потому что нужен большой объём лёгких. Особое мастерство – формовые игрушки свободной выдувки, когда мастер без формы, только при помощи рук и лёгких делает из заготовки сложные композиции типа макушек. Или гордость «Ёлочки» – самовары и чайнички с ручками. Раньше виртуозы методом свободной выдувки делали даже крошечные игрушки на мини-ёлку. 

То, что получается у мастера-стеклодува, – игрушку с длинным усиком – называют «гольём». Прозрачную игрушку ещё нужно сделать серебристой. Алюминирование – единственная операция, где не применяется ручной труд. В музее, конечно, нет агрегатов для этого. А на фабрике игрушки кладут в вакуумные установки, где мельчайшие частички фольги под воздействием тока превращаются в капельки и конденсируются на холодной поверхности изделия. Затем игрушки отправляются в цех окупки. Окупка – это «купание» шарика в краске. На «Ёлочке» считают, что уникальный цвет шарика «тонко и лирично передаёт  характер русской души». Шарик, получивший душу, ставят на «усик» для сушки. Почти всё, осталось только расписать. 

В музейном цехе росписи несколько женщин склонились над ящичками с шарами, верхушками, матрёшками. Рядом – баночки с красками и присыпкой. Вариантов росписи – огромное количество. Способ росписи называется «кистевой», это лёгкие и нежные мазки, идущие от кисти. Говорят, они создают ощущение воздушности. Так это или иначе, проверить может каждый. 

– Саня, я сейчас тебе Бэтмена расписую на счастье. 

– Ну, расписуй, – слышу я из-за другой двери. Непривычно видеть двух смирных пацанов за баночками с краской. Новогодний шарик здесь может расписать любой. «Мастер-класс дети просто обожают. Пожалуй, сильнее восторг только от стеклодувного цеха», – директор «Клинского подворья» Людмила Симанович шире распахивает дверь комнаты, где расселись художники лет так восьми-десяти. Никто не поворачивает головы. Все сосредоточенно рисуют. Кто-то – соборы и узоры, как мастер показал. А кто-то – «Витюха и Ник-2011». Все шарики они заберут с собой. «Ещё цветочек, ну ещё немного», – все уже убрали краски, и на пороге новая группа, а девчонка не хочет уходить, её тянет за руку учительница, которая сама смущённо говорит на выходе: «Я бы тоже порисовала, только платье запачкать боюсь…». Одного вам не советую – вместе с этой оравой в ёлочный магазин при музее заходить. Часа полтора потеряете: эта огромная счастливая толпа с шариками, зайчиками, бусами просто забаррикадирует выход.

«Трудно назвать это музеем»

«То, что мы делаем, трудно назвать музеем, – говорит Людмила Симанович через полчаса за чаем. – Это скорее большой развлекательный центр. У нас ведь и кукольный театр, и спектакли проходят». И даже дипломатические миссии есть. В ноябре музей выслал делегацию в резиденцию Деда Мороза в Великий Устюг, а 19 декабря встречал его у себя в Клину. «Мы все – от тех, кто открывал «Клинское подворье», до тех, кто тут работает, – не профессиональные музейщики, – признаётся директор. – Все абсолютно разные люди, но никто не приходит случайно. Тут душу надо вкладывать. Если ты в детстве это чудо ощутил, никогда уже не забудешь. Мне вот было три года, мама с папой привезли к дедушке и бабушке. Ёлку принесли в дом, она с мороза стала оттаивать, и по всему дому разносился запах хвои. Столько лет прошло, а я до сих пор помню. Мы наряжали ёлку тянучками «Коровка». Они были такими вкусными. Сейчас уже таких нет». 

Игрушки в коллекцию музейщики собирают сами. «Я ездила по людям, даже у родственников и знакомых спрашивала: «Может, у кого у бабушки в деревне остались?» – рассказывает Людмила Симанович. – Чего на ёлке раньше не было – люстры, дирижабли, звёздочки! Всё это сейчас и ищем. Нам многое дарят люди во время разных акций». 

– А покупаете игрушки в коллекцию? 

– У нас, к сожалению, не так много средств. Музейный комплекс строился на свои и заёмные деньги, сейчас их приходится отдавать. Производство ёлочной игрушки – это всё же сезонное производство. Это не хлеб и не колбаса. Людям это нужно один раз в год. Хотя музей работает круглогодично.

Любимая кукуруза Никиты Хрущёва выпускается здесь до сих пор. Есть и старый Мурзилка с карандашом, и Умка. Рядом – далматинцы на шарике и Спайдермен на звёздочке. Но эти герои скорее исключение. «Мы стараемся сохранять народные промыслы. Заграничных сюжетов на наших игрушках вы почти не найдёте, – убеждает меня Людмила Симанович. – 95% нашей исторической коллекции составляют игрушки, выдувавшиеся в артелях Клинского района, которые потом выросли в фабрики. Помните, у бабушек были такие игрушки – собранные из бусинок и палочек на проволоке? Велосипеды, дирижабли, красные звёзды. В 20-е годы именно клинские бусы стали основой первых монтажных игрушек. Сборкой их занимались солдаты-инвалиды, женщины-надомницы». Но как только в 1928 году в СССР запретили Новый год, производства умерли.  

– Есть замечательная сказочная история, связанная с этими временами. Вы видели у нас старенького Кота в сапогах? Его нам подарила одна женщина. Он сделан из прессованной ваты в 1936 году. В 1937-м девочку Галю пригласили на новогоднюю ёлку в фабричную столовую. Всем детям после праздника раздали сладкие подарки, а ей не досталось. Надо было что-то срочно делать. И устроители сняли с ёлки Кота в сапогах. Это был лучший подарок, потому что тогда, в 30-е, конфет и фруктов было много, а вот новогодних игрушек – очень мало. Галя хранила кота все эти годы как самую драгоценную вещь. 

«Клинскому подворью» только два года, но в его коллекции уже более пяти тысяч ёлочных игрушек. Самые интересные – 30–50-х годов. После отмены в 1936 году запрета на Новый год фабрики начали массово осваивать выпуск ёлочных украшений. При всесоюзном Институте игрушки в 1944 году работала, вы не поверите,  ёлочная лаборатория! А предприятия ежегодно должны были отчитываться, какие новые ёлочные игрушки изобрели. Поэтому тогда на ёлке можно было найти потрясающие вещи. «Дети получат к ёлке шары с изображением бойцов, одержавших блестящие победы на озере Хасан, самолёта «Родина» и его славного экипажа», – рассказывал журнал «Игрушка» в 1938 году. А фабрика настольных игр и ёлочных украшений № 10 Краснопресненского райпромтреста массово выдала в свет  картонных пограничников с собакой и миниатюрную копию «надземной части Арбатской станции метро». 

В музее очень любят показывать старую игрушку – Деда Мороза в полушубке с ружьём. «На самом деле это не Дед Мороз, – смеются экскурсоводы. – Это охотник с ружьём, выпущенный в 1939 году. Но все решили, что именно Дед Мороз вышел на защиту Родины». Самый популярный сюжет на военных открытках – Дед Мороз побеждает врагов в открытом бою. «А вот, видите, это «Чиполлино», – показывает Людмила Симанович. – Набор послевоенный, по сказкам Джанни Родари, который приезжал в СССР в 1953 году. Сейчас считается коллекционной ценностью, более 20 персонажей, даже в нашем музее нет всех фигурок». 

– Когда говорят об истории ёлочной игрушки, то сразу вспоминают Сталина, Хрущёва и Гагарина. А дальше-то что? История продолжалась? 

– Мы сами разорвали свою историю. Были 90-е годы, развал, и ввиду этого цепочка прервалась. Несколько последних поколений детей выросли на чужой истории. 

Но всё, что происходит в стране, тут же отражается в игрушке. Вы посмотрите, сейчас появились и ёлочные игрушки – сотовые телефоны, и персонажи современных мультфильмов. А когда-то это были полёты первого спутника, первого человека в космос. Когда мы рассказываем об этих вещах, у детей глаза сияют. Новогодняя игрушка не просто несёт радость, она ещё и таит в себе массу интереснейшей информации.

Наш музей совсем молодой, сейчас мы активно ищем игрушки и вскоре дополним нашу коллекцию девяностыми и двухтысячными годами. 

– Бывают необычные заказы? К примеру, просят расписать шарик под конкретного человека?

– Теоретически человек может заказать даже свой портрет, однако ведь это фабрика, а для неё очень важен оптовый заказ. Так что портрет сделать можно, но сразу несколько десятков, и стоить это будет дорого. Корпоративные заказы есть, конечно. К примеру, свои логотипы у нас заказывали сеть «Ашан», компании «Билайн», «МТС». Я знаю, что наша фабрика работала по заказам Госдумы и администрации президента. 

На полочке в кабинете  – огромный расписной шар с надписью: «Людмиле Александровне». Подарок мастеров. В единственном экземпляре. На одной из ёлок в музее большой стеклянный Золотой Петушок, таких игрушек больше нет нигде в мире. И это тоже дар мастеров музею. Рядом – красивый шар с храмом Василия Блаженного, другой – с гербом Москвы. Время диктует новые сюжеты: пасхальные яйца и куличи, сердечки на День всех влюблённых, райские птички, знаки зодиака. Две тысячи игрушек мастера сделали для своего музея. Золотыми свечами, звёздами и огромными красными шарами украшена самая большая, десятиметровая ёлка «Клинского подворья». Она установлена в центральной башне музея высотой 20 метров. Ель отражается в сотнях зеркал. Поднимаешь голову, и почти не видно макушки. А внизу – настоящий живой Дед Мороз. Говорят, если подержаться за посох, желание сбудется. У меня вот сбылось.