Прибайкальский национальный парк, напомню, был создан с целью охраны от уничтожения человеком растительного и животного мира южного и центрального участка западного побережья уникального озера ещё в 1986 году, на заре перестройки. А через 10 лет, в 1996 году, вся его территория от южной оконечности озера до мыса Онхолой была включена в новый участок Всемирного природного наследия ЮНЕСКО – «Озеро Байкал». Организация Объединённых Наций (ООН), частью которой является ЮНЕСКО, пошла навстречу инициативе и международным обязательствам России, пообещавшей человечеству уберечь от деградации уникальную байкальскую экосистему. 

Почти четверть общей площади Прибайкальского национального парка составляют реликтовые степные просторы. Они охватывают Тажеранский степной массив, побережье пролива Малое Море вплоть до мыса Хардо и большую часть территории острова Ольхон. Именно здесь, в степях, а не в прибрежных лесах сосредоточено основное видовое разнообразие растительного и животного мира. Здесь обитают теперь уже редкие представители флоры и фауны далёких геологических эпох. Часть из них занесена в Красную книгу России и Иркутской области. Другие, считавшиеся обычными ещё лет 

10–15 назад, теперь становятся кандидатами на внесение их в новые, дополненные издания Красных книг. Но нет у учёных уверенности, что они дождутся и выживут. 

Дело в том, что последние два десятилетия на Байкале стремительно увеличивается число туристов. Власти и туристический бизнес считают, что ничего плохого в этом нет. Растущий поток туристов должен принести в бюджет дополнительные деньги, ради которых государство готово жертвовать многим. Но что получают в наследство от туристического пребывания на природе обитающие там растения и животные? Им остаются вытоптанные, непригодные для жизни участки степей с разрушенным почвенным слоем и загрязнённые водоёмы. А накапливающийся мусор, как традиционное местообитание для крыс, пришёлся по вкусу обленившимся чайкам и другим животным, приспособившимся к жизни рядом с человеком. И ещё туристы несут с собой «фактор беспокойства» — шум, в котором представители дикой природы жить не привыкли.Ну, и чего греха таить, есть случаи даже прямого, умышленного уничтожения неугодных собственникам турбаз представителей дикой фауны. 

Всё это вызывает у моих коллег крайнее беспокойство за дальнейшую судьбу многих редких, реликтовых и эндемичных растений и животных, пока ещё встречающихся на территории парка. 

Живописные пейзажи и неповторимые по красоте байкальские ландшафты, так привлекающие туристов со всего мира, тоже постепенно утрачивают своё очарование. Это особенно заметно в местах массовой застройки турбаз, на участках наиболее излюбленных туристических маршрутов и в пунктах максимального скопления «диких» туристов. На берегах пролива Малое Море, к примеру. И на острове Ольхон. Кто бывал на Малом Море лет десять-двадцать назад, помнит, сколько птиц и других животных можно было увидеть на берегах Байкала в то время. Теперь животные, способные активно передвигаться, уже покинули шумные берега тёплого пролива, перебравшись в тихие, безлюдные места, или превратились в мусорщиков, как серебристая чайка, теперь предпочитающая сельские и туристские свалки вместо свежей байкальской рыбы. 

Живёт пока ещё на степном побережье Малого Моря единственный представитель амфибий. Этакая серо-буро-зелёная симпатяжка – монгольская жаба. Туристы, избалованные жирафами, павлинами, попугаями и прочими яркими экзотическими животными южных стран, не могут увидеть красоты в сибирских жабах и лягушках. Зря. Для нас они все царевны, потому что в Прибайкалье их крайне мало. На некоторых участках побережья Малого Моря, считавшихся местами традиционного обитания монголь-ской жабы, эта амфибия уже не встречается. Как редкий вид, она занесена в Красную книгу Иркутской области. Сегодня натуралисты могут отыскать её на ограниченном участке западного побережья Байкала – у минеральных озёр в Тажеранской степи, на побережье Малого Моря, на юге о. Ольхон и на небольшом участке дельты р. Голоустная. Это настоящий реликт далёких геологических эпох. Учёные полагают, что монгольская жаба обитала на нашей территории ещё до образования самого Байкала, которому, как известно, примерно 25 миллионов лет. 

Монгольская жаба – это земноводное средних размеров. Длина взрослой особи около 7 см, но встречаются и более крупные. Кожа у неё сухая. Сверху покрыта многочисленными бородавками различной величины (которые, вопреки поверьям, на человека не переходят). За глазами у жабы расположены хорошо заметные околоушные железы. Сверху пятна от светло-оливкового и зеленовато-серого до темно-бурого тонов со светлой узкой полосой вдоль середины спины. Множество тёмных пятен образует сложный рисунок.

Жабы ведут ночной образ жизни: в сумерках они покидают свои укрытия и отправляются на поиски насекомых. Излюбленными местами оказываются наиболее опасные для них степные дороги. В летний период, в разгар туристического сезона, автомобили с отдыхающими часто едут на Байкал не только днём, но и в сумерках, и даже ночью. А жабы – животные медлительные. Они не успевают выбраться из света фар и часто оказываются под колёсами. По берегам некоторых заливов Малого Моря эта амфибия стала крайне редкой, а где-то исчезла вовсе.

В июне у жаб начинается период размножения. Повинуясь зову природы, они преодолевают до двух километров, направляясь именно в те водоёмы, в которых появились сами. После откладки икры самки надолго в водоёмах не задерживаются, спешат обратно в степи. Но самцы, устав от непосильных трудов по оплодотворению, остаются на 2-3 недели в водоёме, чтобы отдохнуть и всласть покушать. 

Беда в том, что июнь – это ещё и месяц открытия рыбалки. В третьей декаде автомашины потоком устремляются на побережье Байкала. Движение не останавливается даже ночью. Многие шофёры, увидев на дороге живую жабу, считают своим долгом и едва ли не обязанностью раздавить её: это же не корова, значит, не опасно. Амфибии в эту пору гибнут сотнями. А может, и тысячами. Особенно в районе так называемых минеральных или «солёных» озёр и на побережье Малого Моря. 

Ещё опаснее период, когда маленькие жабята из водоёмов, в которых шло их развитие, переходят в постоянные места своего обитания – в степи. Их размер вдоль и поперёк не превышает двух сантиметров. Выход на сушу происходит в основном во второй половине июля и начале августа. Эта пора со-

впадает с наплывом туристов на берега Малого Моря. Жабята в отличие от родителей активны и в дневное, и в вечернее время. Для многих из них первые дни знакомства с сушей оказываются последними. Особенно в окрестностях посёлка Сахюрта и на берегах залива Мухор.

Для земноводных, знаю это из собственного опыта, большое значение имеет чистота водоёмов, в которых им приходится откладывать икру и где в дальнейшем развиваются их личинки. Однако мне приходилось не раз видеть, как «туристы» моют свои машины в таких водоёмах. Даже в самом Байкале! Подобное загрязнение всегда вредно для всего живого, включая наземные растения и водоросли. А попадание нефтепродуктов в воду нередко приводит даже к массовой гибели развивающейся икры и личинок жаб. 

Будет жаль, если с развитием туризма для пополнения бюджета монгольские жабы в Прибайкалье совсем исчезнут. Ведь они, если присмотреться, такие симпатяжки. А на фотографиях почему-то всегда получаются очень грустными. Может, потому что сиюминутный рубль, по убеждению представителей туристического бизнеса, красивее живой природы?