Нейминг – это целая философия. Это ноосфера, не пытайтесь понять её буквально. Это надо чувствовать, ощущать кончиком пятой точки. Имя должно вызывать всплеск патриотизма и слюноотделение. В комплекте. Имя любимого магазина – это как имя ребёнка, и бизнесмен трепетно листает святцы, чтобы яхта поплыла. «Край наш соболиный…» – читаю о своей родине в меню одного ресторана. И сразу пахнет тайгой. Слышишь, милая земля, грозный топот соболя? Земля теперь ещё блещет маковками церквей и святых монастырей. 

Вот иду вчера по Центральному рынку, лежит продукция известного в городе завода с названием «Иркутск златоглавый». Чувствуете? Правильно, это ведь только «Москва златоглавая». Высоколобые филологи это называют «устойчивой ассоциацией», которую ломать – в лужу сесть. Отвлекитесь на минутку от патриотических чувств. И представьте себе «Кемерово златоглавое». Смешно? Я уже не говорю о том, что «златоглавый» провинциальный город – это всё равно что «мышка-чернобурка». При всей моей любви к Иркутску, где и правда много очень красивых храмов. Но душа просит, просит величия. Как ей, душе, откажешь? Ещё трогательно хочется в Европу. Вот и обнаружилось на карте города кафе «Иркуччино». Представьте себе «Омччино», «Екатеринбурччино». Но Иркутск совсем не Омск, и не Е-бург. Это своя философия.  

На самом деле наш город погубит культура. Мифы Древней Греции в частности. Какой-нибудь «Зевс» или «Аполлон» – это нормально и понятно. Но ведь культурный человек читал и дальше. Идём по улице, мой спутник начинает истерично хохотать. На вопрос «Что курил?» он тычет пальцем в вывеску: «Детская школа моделей «Таис». Таис Афинская, как известно, была гетерой. Со всеми вытекающими. А вот я вижу транспортную службу «Восточный экспресс». Не знаю, может, у меня одной вот такой коллапс в голове. Мне пришлось долго думать, что люди имели в виду. Очевидно, что «Восточный экспресс» – это очень комфортный поезд. Просто первое, что всплыло в голове, – «Убийство в «Восточном экспрессе» Агаты Кристи. Там пассажир так никуда и не доехал – его нашли мёртвым с 12 ножевыми ранениями. 

У нас любят красивое. Быт должен быть облагорожен непонятными, но ажурными словами. Недавно появился в городе магазин обуви «Шагал». И нога нарисована в буквах. Чтобы уж никто не сомневался – тут кто-то шагал. Это такое изящное, с точки зрения авторов, сращение великого и… ботинок. Потому что если пошевелить мозгом головы, то любому удастся вспомнить, что жил такой известный художник. Обувь он тут покупал, очевидно, думает покупатель. Ну почему тогда не пойти дальше? Художников много. Овощной магазин «Репин», аптека «Живаго», салон буровых установок «Врубель». Вот вы думаете, я изгаляюсь сейчас? А в городе спокойно действует позная «Дали». Я вот сижу и думаю. Ел ли Дали позы или позы ели Дали? Или в этом заведении кому-то хорошо поддАли? 

Но особенно мне мил магазин в Академгородке. Такой с французским прононсом – «ОДЕЖE». Я до сих пор теряюсь в догадках, что это такое. Симбиоз неглиже и одёжи? Даже если это какая-то неизвестная моему уму калька, то каким афродизиаком повеяло. Стою я на Монмартре: «Парррдон муа, я в одеже!». Ну и о фонетике. Я с уважением отношусь к великой китайской культуре, но владельцам ресторана «Хун Ян», если они не сменят вывеску, так и придётся отвечать на идиотский вопрос «А еда у вас такая же, как название?». Не говоря уже о том, что фраза «ночной бар «Дельта», стоит только произнести её чуть быстрее, сразу намекает на специфику заведения.  

Но согласитесь, как бы было скучно жить среди «Торгсинов», «Машенек» и «Гастрономов № 5». Тем более когда сама жизнь подкидывает такие топонимические приколы, что нарочно не придумаешь. Мы со знакомой долго хохотали, когда узнали, что на месте легендарной гомосексуальной «Клетки» появился ресторан «Гудок». Если вы не поняли, о чём я, загляните в словарь тюремной лексики. Да и сами бизнесмены поражают креативом. Респект владельцу сауны «Бездна», который скромно показал, что у него можно нырнуть чуть глубже, чем у конкурентов. Вот сейчас думаю, стоит заказать суши в службе доставки «Якудза». Звучит-то как: «Ребята из «Якудзы» обещали быть через 10 минут». 

«Названия – это народное, поэтическое оформление страны, – говаривал Константин Паустовский. – Они говорят о характере народа, его истории, его склонностях и особенностях быта». Есть у нас потрясающее кафе «Я жду НЛО». Вот тебя спросят: «Чё сидишь? Пиццу ждёшь?», а ты так грустно, как Фокс Малдер: «Нет, тарелочку…». Я тут не просто так, у меня миссия! В этом чувствуется большое будущее иркутского нейминга, восходящее к глубоким культурно-историческим и, не побоюсь, философским традициям. Больше всего поразил  владелец «Рюмочной» на Центральном рынке. Своё ООО он назвал – внимание! – «Катарсис». Вы поняли? Какое поразительное, ёмкое определение всей сути этапов существования отечественного бизнеса – «Катарсис». Поэтому я хочу, чтобы в нашем городе появились магазин мелочей «Вещь в себе» и водочная «Гибель русских иллюзий». Не надо стесняться. Если нам суждено жить в Иркуччино, так его надо моделировать. nnn