– Мы стараемся выделять в пользование рыболовные участки максимально открыто и прозрачно, на конкурсной основе, – рассказывает  начальник отдела организации рыболовства и управления заказниками Ирина Московская. – Служба заключила нынче 74 договора с пользователями водных биологических ресурсов, чтобы они могли вести промышленный лов на наших рыбохозяйственных водоёмах. Примерный объём – 1694 тонны омуля, сига, хариуса, щуки, сазана, окуня, леща, карпа, плотвы… Этим бизнесом занимаются как частные предприниматели, так и различные ООО, ЗАО, предприятия. У нас нет контрольных и надзорных прав, они есть у Ангаро-Байкальского территориального управления Росрыболовства РФ. Оно же даёт и разрешения на лов. Мы занимаемся только организацией.

Служба также наделена полномочиями по государственному управлению 11 природными заказниками регионального значения, их охране и функционированию. Эти ООПТ (особо охраняемые природные территории) долгое время были фактически бесхозными, потому что при областной власти не существовало дирекции по их управлению, как требовало того российское законодательство. Такая дирекция имелась в своё время в составе областного охотуправления. Когда охотуправление упразднили и многие функции, касающиеся охотничьей отрасли, животного мира, Москва передала Управлению Россельхознадзора по Иркутской области, не стало и дирекции. Её просто не имели права создавать в Россельхознадзоре, потому что это структура федеральная, а заказники – региональные. Вот и осиротели они тогда на долгие годы. В них не было ни одного штатного работника. Нет и сегодня, хотя ООПТ и обрели наконец-то своего хозяина. По причине, как пояснила Ирина Московская, отсутствия средств. В областном бюджете 2010 года деньги на их содержание и охрану не предусмотрены. Поэтому заказники как были, так и остаются бумажными. То есть на бумаге они есть, но серьёзной охраны и другой деятельности почти не проводится.

Вот уже второй год подряд по-новому открываются в Приангарье и охотничьи сезоны. Прежде это делалось согласно распоряжению губернатора, сейчас подобные «отмашки» главы региона не требуются (он лишь утверждает лимиты). 10 января 2009 года вышло специальное постановление правительства России, в котором определены сроки охоты по видам диких животных для всех субъектов Федерации. Иркутянам остаётся лишь установить лимиты на их добычу, проведя согласно российскому законодательству перед этим экологическую экспертизу, согласовав цифры по отдельным видам диких животных с Министерством природных ресурсов и экологии РФ. Причём если раньше лимитировались только лицензионные виды обитателей тайги, то теперь – все охотничьи звери и птицы без исключения. Например, утки, белки, рябчики и другие представители так называемых массовых видов диких животных. 

Чтобы охотоведам, работникам охотничьих хозяйств, ООПТ и других природоохранных учреждений, руководителям и специалистам административно-муниципальных образований и т.д. лучше разбираться в этой новой ситуации, служба по охране и использованию животного мира Иркутской области подготовила и опубликовала Кадастр всех зверей и птиц Приангарья, которые относятся к охотничьим видам и которые таковыми не являются. Между прочим, впервые за всё время существования нашего региона на карте России.

Грядёт и «капканная» революция: в ближайшие годы охотники области должны перейти на так называемые гуманные орудия лова. Дело в том, что наша страна (говорят, под сильным давлением ЮНЕСКО) подписала и ратифицировала соглашение о международных стандартах на гуманный отлов диких животных между Европейским союзом, Канадой и Российской Федерацией. По этим стандартам время умерщвления, например, волка не должно превышать 5 минут, соболя – 2 минуты, а горностая и того меньше – 45 секунд. У нас они сидят в капканах порой сутками даже в 30-градусный мороз. Пушной зверёк попадает в такие капканы  чаще всего лапой, и до момента, пока он умрёт, проходит действительно большой период времени. Конечно, жалко зверька – долго мучается. Но если встать на такую гуманную точку зрения, то надо вообще охоту запретить (как требуют того «зелёные») и рыбу не ловить…

Подписывая соглашение, Россия договорилась об отсрочке его вступления в силу на четыре года. За это время планируется разработать отечественные гуманные капканы и начать их массовый выпуск. Такое задание от центрального правительства получили и учёные, и производственники. Уже есть один неплохой капкан для добычи мелких пушных зверьков. Как и у канадского, пружина у него сильней, а дуга более высокая – сдавливает не лапки дикого животного, а грудную клетку, голову, шею, и тот погибает быстро. Однако дальше экспериментальных образцов дело пока не пошло, серийное производство не налажено. Правда, в продаже появилась другая модель других авторов и производителей, но, по единодушному мнению специалистов, это орудие лова малоэффективно, им сложно пользоваться.

Гуманные капканы будут стоить недёшево. По информации, просочившейся в отраслевой прессе, не менее 350–450 рублей. Где наши профессиональные охотники, которые и так еле выживают сегодня, возьмут средства на их покупку? Ведь в некоторых районах Иркутской области они имеют по 400–500 капканов. Да и принцип постановки на пушного зверька гуманных капканов сильно отличается от тех, с которыми сибирские промысловики привыкли работать. Психологически им будет трудно вот так взять и разом шагнуть в новую таёжную  цивилизацию.

Тем не менее, сообщили в службе по охране и использованию животного мира Иркутской области, мы должны перейти на гуманные орудия лова на всей территории Приангарья. На мой недоумённый вопрос, как это сделать, если, скажем, по волчьим гуманным капканам ситуация тупиковая, ибо таких орудий лова вообще нет, к их разработке даже не приступали, специалисты только вздохнули и развели руками. 

Проблема регулирования численности серых разбойников острее всего стоит в нашей стране, особенно в Сибири. В Европе волков практически  извели, как и в США. Теперь американцы пытаются восстановить хоть какую-то видимость равновесия копытных и хищников в дикой природе, завезли несколько десятков волков из Канады в свои национальные парки. Ну а в самой Канаде волков не так уж много. Не сравнить с Россией. У нас только в Приангарье их насчитывается 2,9 тысячи, и они по-прежнему наносят большой урон диким и домашним животным.

Заботиться о регулировании численности серых разбойников должны охопользователи. В том числе общественные организации охотников и рыболовов. Самая большая из них – Иркутская областная (ИООООиР), которую возглавляет Алексей Трубников. Она насчитывает в своих рядах около 40 тысяч человек, за ней закреплено почти 15 миллионов га, что составляет примерно четвёртую часть всех промысловых территорий Приангарья. Увы, чем заменять прежние волчьи капканы, здесь тоже не знают. «Думаем, но дельных предложений пока нет», – говорит зам. председателя ИООООиР Александр Филиппов. Ему вторит руководитель Казачинско-Ленского общества охотников и рыболовов Павел Мельников:

– Я более 20 лет возглавляю районную организацию, за эти годы насмотрелся всякого. Но чтобы такое!.. Чтобы волка, этого самого беспощадного сибирского хищника, добывать гуманными капканами, чтобы сидел он в них не более 5 минут, – это уж слишком. 

– А как вообще вы относитесь к гуманным капканам?

– Никак. Я их видел только на картинках.

– Численность волков в Казачинско-Ленском районе большая?

– Да. И она стремительно растёт. Как, скажите, с ними бороться? Сначала запретили использовать в привадах яд, теперь вот до капканов добрались… В головах у охотников чехарда, они дезориентированы, не знают, что их ждёт завтра. В хорошее уже не верят… Настоящих волчатников почти не осталось.

Подобная ситуация с волками и в соседнем Жигаловском районе. Это подтвердил в разговоре со мной главный охотовед Жигаловского зверопромхоза Степан Саманин:

– Только на промысловых участках нашего предприятия (а в районе есть и другие охотпользователи) мы насчитали нынче полторы сотни хищников. В три-четыре раза больше оптимальной цифры. Были случаи, когда серые давили собак, овец, телят буквально рядом с деревнями. Много истребляют диких копытных – косулю, кабаргу, изюбря, нападают даже на лося.

– Конкуренты человеку?

– Ещё какие! Один волк съедает за год около 800 кг мяса. Вот и посчитайте, умножьте на 150. Получается 120 тонн. Чтобы уменьшить эти потери, зверопромхоз вынужден платить волчатникам по 5 тысяч рублей за каждого добытого ими хищника на нашей охотничьей территории. Но беда в том, что волчатников на весь Жигаловский район осталось всего двое. Да и те, не ровён час, могут забросить своё тяжёлое ремесло. Трудно стало охотиться на серого. Кругом одни запреты да ограничения: так нельзя, эдак не положено… Вот хищник и плодится сверх меры.

Поговорил я и с самими охотниками. Никто ничего толком не знает про гуманные капканы и в глаза их не видел. В том числе хвалёные канадские. Опасаются, что придётся вернуться к деревянным дедовским «кулёмкам» и плашкам. «Как определят, каким капканом, гуманным или не гуманным, пойман пушной зверёк? Кто это будет проверять? И где? На международном пушном аукционе? При сдаче шкурки заготовительной фирме? – задавал  риторические вопросы то ли мне, то ли себе один из них, братчанин. И сам же отвечал: – Да запутаются все в итоге, потому что дужки обычного капкана можно обмотать тряпкой, чтобы не секли мех… Можно придумать другие способы… Народ у нас сметливый, выход из ситуации найдёт».

Что касается добычи волков, то кроме пули, капкана да яда, использовать который в привадах сейчас запрещено, остаются лишь ловчие ямы. Но их уже давно не применяют – дело это хлопотное и опасное для населения. Люди нынче толпами шастают по тайге в поисках дикоросов, не ровён час в яму, дно которой утыкано острыми кольями, попадёт кто.  Да и спецов, умеющих делать ловчие ямы, практически не осталось. Волк – зверь хитрый, осторожный, заманить его в такую ловушку непросто. Для этого надо в совершенстве знать все его повадки, привычки. Рассказывают, в старину охотники, применяющие такой метод добычи серых, аккуратно заметали свои следы на снегу лисьим или другим мехом, чтобы перебить человеческий дух звериным. Но и эти уловки не всегда помогали. Так что охота на хищника может со временем вообще сойти на нет. В итоге он расплодится ещё больше.

Руководитель шелеховского охотколлектива «Байкалснаб» Владимир Бутько считает: такого допустить ни в коем случае нельзя. Глупо отдавать пищу хищникам, когда её людям порой не хватает. Поэтому с волками в «Байкалснабе» борются строго. Не церемонятся. Все 20 членов этой первички, входящей в состав ИООООиР, постоянно прочёсывают охотугодья на снегоходах, на вездеходном транспорте, смотрят, не появился ли на снегу свежий волчий след. Стараются, чтобы не повторилась ситуация 10–13-летней давности. Тогда в их охотугодья пришли волки и загрызли почти всех диких кабанов. Изюбри и лоси тоже сильно пострадали от неуёмного аппетита серых разбойников.

– Вопрос встал ребром: или мы резко уменьшаем количество волков, или они сведут на нет популяцию диких кабанов и наш труд по восстановлению их численности окажется напрасным, – вспоминает Владимир Бутько. – Выбора у нас тогда не было – все силы бросили против хищников. Ставили петли на них, капканы, применяли яд – фторацетат бария, который тогда ещё не был под запретом. И волков у нас не стало. Недавно появились снова два, одного мы сразу застрелили, а второй, поняв ситуацию, ушёл сам. Но бдительности не теряем, постоянно патрулируем закреплённые за нами охотугодья.

В охотколлективе активно охраняют промысловые участки не только от волков, но и от браконьеров, пожаров. Подкармливают в зимнее время диких свиней, заготавливают летом для копытных сено, для глухарей – галечники, прокладывают дороги, строят мосты через речки. Поголовье диких животных в результате постоянно увеличивается. Например, численность кабанов за последние четыре года возросла в два раза.

Однако не все охотпользователи так рачительны, не все согласны тратить время, силы, средства на борьбу с хищниками. Иначе серые не чувствовали бы себя в Приангарье так вольготно, не «осваивали» одна за другой новые территории.

Вопрос регулирования численности волков настолько злободневный и острый, что его не обошли вниманием депутаты Законодательного Собрания. На одном из последних заседаний комитета по законодательству о природопользовании, экологии и сельском хозяйстве парламентарии предложили принять дополнительные меры по организации охоты на него. В прежние годы, как известно, за шкуру одного взрослого хищника из областного бюджета выплачивалась премия в размере 5 тысяч рублей, теперь на поощрение денег нет. Чтобы хоть как-то заинтересовать волчатников, депутаты выступили с инициативой: предоставлять им внеочередное право при получении разрешения на добычу охотничьих ресурсов. В отличие от всех других хищников, в том числе медведя, охота на серых разбойников не лицензируется, не ограничена какими-либо сезонно-временными рамками – разрешена на протяжении всего года.

Процесс реформирования охотничьей отрасли продолжается уже почти два десятилетия, и конца ему не видно. Многие специалисты всерьёз опасаются, как бы все эти встряски-перетряски её совсем не загубили. Как развалили лесозаготовительную, где тон сегодня задают «чёрные лесорубы», а за границу сплошным валом идёт по дешёвке необработанный кругляк.