Кристина К. устроилась продавцом к предпринимателю Владимиру Девятову. Когда он обнаружил, что из кассы пропало около 40 тысяч рублей, девушка честно призналась: если покупатель не требовал чек, деньги за проданный товар шли в её карман. При этом она плакала и просила, чтобы не сообщали в милицию, уверяла, что возместит весь ущерб, до копеечки. Предприниматель пожалел девицу и оставил на работе. Ну, не удержалась девчонка от соблазна – не держала раньше в руках таких денег. Бывает. Девятов по-прежнему платил Кристине зарплату, часть которой она по договорённости возвращала ему в уплату долга.

Он был очень изумлён, когда через некоторое время опять образовалась недостача – на сей раз уже на 90 тысяч. Только тогда дважды обманутый предприниматель написал заявление в милицию. 26 октября 2008 года в отношении Кристины К. было возбуждено уголовное дело № 1866 по статье 160 УК РФ («Присвоение или растрата»). Так Владимир  Девятов стал героем «сериала» о борьбе милиции с теми, кто «кое-где у нас порой честно жить не хочет».

Дознаватель, принявший у него заявление, был приятно удивлён. Предприниматели ведь нынче сплошь и рядом не заключают трудовых договоров с работниками. Если продавцы потом и запускают руку в кассу, доказать их вину очень сложно. Здесь же картина совершенно иная:  пострадавший имеет высшее экономическое образование, опыт работы в налоговой инспекции. Он представил милиции не только трудовой договор и договор о материальной ответственности, но и расписку Кристины К. о том, что она обязуется возместить нанесённый ущерб. На стол дознавателя легла и личная тетрадь продавца – её «чёрная» бухгалтерия. Кристина, чтоб не запутаться, скрупулёзно записывала, сколько товара и на какую сумму фактически реализовала, а по кассе не провела. Всё было представлено милиции для скорейшего направления дела в суд.

С тех пор прошло полтора года – это максимальный срок расследования для самых сложных, многоэпизодных дел, связанных, как правило, с бандитизмом либо организацией преступного сообщества. Но даже этого срока оказалось недостаточно, чтобы принять правовое решение и поставить точку в банальной истории о хищении продавцом денег по самой обычной схеме. Дело Кристины так и не дошло до суда. Оно всё ещё расследуется. На допросе у старшего дознавателя Ленинского отдела милиции №3 Анны Герих продавец выдвинула иную версию произошедшего: предприниматель… украл деньги сам у себя! Версия, кстати, не оригинальна. Есть даже такой милицейский анекдот: потерпевший сам упал на нож – и так семь раз. Для дознавателя Анны Герих, как в том анекдоте, версии обвиняемой оказалось достаточно, чтобы прекратить уголовное дело «за отсутствием состава преступления». 

Но прокуратура Ленинского района юмора дознавателя не оценила: дело было возвращено Анне Герих для продолжения расследования. «Продолжала» она его больше года. Из материалов уголовного дела видно, что проведением следственных действий дознаватель себя не утруждала, но о составлении необходимых процессуальных документов не забывала. Вот, например, постановления о продлении срока дознания. Для таких дел он составляет всего один месяц, и затянуть процесс на полтора года – это надо ещё суметь.

В ходатайствах о продлении срока дознания опытный сотрудник раз за разом (20 января, 25 февраля 2009 года и т.д.) пишет одно и то же: «Срок дознания истекает, а по уголовному делу необходимо допросить подозреваемую К., которая изменила место жительства, и установить её местонахождение». Даже беглого взгляда достаточно, чтобы заметить: ходатайства написаны просто «под копирку». Но прокуратура этого не замечает. И объявлять в розыск «пропавшую» К. не требует. Да и зачем? На самом деле подозреваемая никуда и не пропадала, для её «розыска» достаточно было позвонить ей на мобильник. 

Подобных бумаг в деле – хоть пруд пруди. И все эти постановления о продлении либо приостановлении уголовного дела, как ни странно, получили согласие прокуратуры Ленинского района Иркутска. Напомним, прокурор, согласно Закону «О прокуратуре», надзирает за законностью решений, принимаемых органами, осуществляющими дознание и предварительное следствие. Генеральный прокурор РФ в своём указе потребовал: «Считать важнейшей обязанностью прокуроров защиту прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства, принимать все необходимые меры к восстановлению нарушенных прав, возмещению причинённого вреда». А потерпевшему «забывают» даже сообщать о приостановлении и прекращении, как, собственно, и о возобновлении уголовного дела, нарушая право на обжалование этих действий.

Учитывая, что это продолжается не один день (дело только прекращалось и возобновлялось трижды), в городскую и областную прокуратуры были направлены жалобы на прокуратуру Ленинского района Иркутска. Они вернулись для рассмотрения… в саму прокуратуру Ленинского района. Так орган надзора за законностью выполняет свою же  инструкцию, где чёрным по белому написано: запрещается направлять жалобу на рассмотрение в государственный орган, орган местного самоуправления или должностному лицу, решение или действие которых обжалуется. 

«Всё это время я звоню то в милицию, то в прокуратуру, – рассказывает потерпевший. – Мне говорят, что всё замечательно, дело в суде, а на самом деле им никто не занимается. Например, 19 марта этого года прокуратура направила его на дополнительное дознание – и только 7 апреля оно обнаружилось в производстве дознавателя Саиды Бобаевой. А где уголовное дело находилось в течение трёх недель? И вот так уже полтора года. Я не знаю, кому верить, кто мне вернёт ворованное имущество? Дознаватель, заволокитивший дело? Или прокурор, который не может навести порядок? Считаю, что я пострадал дважды – сначала от нечистой на руку продавщицы, потом – от правоохранительных органов Ленинского района».