Ленивые бабочки

Фотограф Дима был категорически недоволен. Несмотря на роскошную буро-кирпичную,  с белыми хвостиками расцветку, голуби вели себя недостойно. Они были ленивы, нефотогеничны и очень ловко уворачивались от вспышки. Голубятня вообще оказалась обычным сараем, густо загаженным и засыпанными зерном и стружкой, одна стена была в квадратных деревянных ячейках гнёзд. 

Старейший голубятник Иркутска, председатель клуба любителей голубей и певчих птиц Юрий Ван-Бин для своих семидесяти был необыкновенно деятелен и подвижен. К голубям он относился, как девочка-зубрила в своим куклам, – серьёзно, но свысока. 

– Давайте я их выгоню на улицу, там кадры получше будут, – предлагал он. 

Фотограф Дима брюзгливо кривился:

– А чего они у вас не летают совсем? Скажем прямо – не орлы!

– Так они ж на яйцах сидят! – удивился Юрий Михайлович. – Куда им лететь-то?

– Подождите-подождите, – вмешался я. – Нам во всех фильмах показывают: сидит конопатый мальчишка на высокой голубятне, свистит через щербину в зубах, над ним кругами в небе стая голубей летает, а он их длинным шестом мешает, как суп. 

– Так это простые, дикие голуби, – рассердился старый голубятник. – А у меня породистые, бойные. Это брянские, их ещё «бабочки» называют – они очень красиво летают, как бабочка порхает, – выйдет на высоту и зависнет неподвижно. 

«Бабочки» фотографироваться не желали. Они желали одного – чтобы их оставили в покое, в нагретой двумя электрообогревателями голубятне. Выгнанные хозяином на улицу, они норовили проскочить меж его ног в дверь обратно. 

– Я, старый дурень, их перед вашим приходом покормил. Теперь даже зерном наружу не выманишь, – сокрушался Юрий Михайлович. – Пойдёмте в тепло, поговорим, они пока успокоятся, тогда и поснимаете…

Предместье Рабочее – родина голубей

О своей странной фамилии Юрий Михайлович рассказывает:

– А у меня отец – китаец. Он с юга Китая удрал сюда…

– Говорят, на юге как раз богато живут, – не соглашаюсь я, но Юрий Михайлович сердится: 

– Много вы знаете! Там в деревнях до сих пор жить невозможно, годами одним варёным рисом питаются! 

Сам Юрий Михайлович родился в Иркутске, всю жизнь прожил в предместье Рабочее, работал на руководящих должностях среднего частного бизнеса –  председателем кооператива, директором ТОО, генеральным директором ООО… Голуби в его жизни появились с детства.

– У меня шесть братьев, один на пять лет меня  старше. И у нас, пацанов, в семье голуби по наследству переходили от одного к другому. Вот я голубями занимаюсь с десяти лет. Ушёл в армию – голубятню младшим передал. Вернулся – снова ими занялся… 

Всё началось с Князе-Владимирского храма в Рабочем – там всегда жили дикие голуби. Вдвоём со старшим братом Юрий поймал сеткой-садком своего первого голубя. Голубь прижился, а через некоторое время к нему стали прилетать «с церкви» старые приятели – кушать. Прижилось около шести голубей, променяли свободу на регулярную кормёжку. К тому времени увлечение голубями стало постоянным хобби, и Юрий начал покупать любимых брянских голубей на птичьем рынке Иркутска – он тогда находился на Франк-Каменецкого. 

– Голуби стоили от двух до пяти рублей, – с улыбкой вспоминает Юрий Владимирович. – Мы с братом в 1951 году купили своих первых двух «бабочек». А куда их садить? Голубятню ещё не выстроили.  Выгнали из будки собаку Ирму, пустили туда голубей. Они прижились, и Ирма их не трогала, и сами голуби её не боялись. Она настолько сжилась с голубями, что когда мы построили голубятню в сарае, она пришла жить к ним, единственная из нескольких надворных собак.

После войны Рабочее стало голубиной Меккой – на каждую улицу приходилось по 8-10 голубятен. Во всём же Иркутске голубятен было более трёхсот, больше всего – в предместьях вроде Марата, Рабочего и Глазково. При этом голубятни держали не сопливые мальчишки, а люди с большим положением – директора предприятий, военные больших чинов, главный инженер завода имени Куйбышева. Но вели себя как сопливые мальчишки – редких голубей воровали, по ночам взламывая голубятни. 

– У меня тогда жило до 250 одних только брянских «бабочек», их ещё «красными» называют, – вздыхает с ностальгией Юрий Михайлович. – Да ещё до семидесяти голубей разных других цветов. Всех раздал, всех раздарил…

– Зачем?

– Ну как это – «зачем»? – вскидывается Юрий Михайлович. – Лишних голубей все продают. Вот у тебя есть две голубки, а у меня – самец без пары. Ты что, не отдашь мне одного, паровать? Многих я просто обменял на корм, менялся с друзьями, дарил. Сейчас осталось сорок три голубя. 

«Летите, голуби, летите», или «Возвращение блудного попугая»

– Голубеводство – хобби расходное?

– Ну вот, смотри, – Юрий Михайлович загибает пальцы. – Сейчас в Иркутске породистые голуби в среднем стоят полторы–три тысячи. Я своих, если продаю, то по пятьсот рублей, это мало. Самые дорогие могут стоить до пяти тысяч. Это – раз. Два: корма на два месяца, вчера покупал, стоят до полутора тысяч. Это два мешка пшеницы по 220 рублей, просо за 350 и рапс на девятьсот рублей. 

– А доходы?

– Доходы? – переспрашивает Юрий Михайлович и тихо смеётся. – Голубиный помёт – это очень ценное удобрение. Его даже продают в аптеках и на птичьем рынке. Я его раздаю бесплатно, и, поверьте, ко мне в очередь стоят. На днях приходит одна бабёнка. Дай, говорит, Юрьич, два мешка помёта, мне в садоводство надо. И что ты думаешь – на следующий день вижу её здесь же в Рабочем, у остановки около магазина, она, дрянь такая, трёхлитровыми банками по пятёрке этот помёт продаёт. И голосит так пронзительно: «Помётик, помётик голубиный!». Я потом специально узнавал – у неё и садоводства-то никакого нет! Вот и все доходы…

– Голубь – птица умная?

– Ты знаешь, это как у людей – бывают глупые, есть умные. Вот бывают случаи, когда продашь голубя на Глазковском рынке – а он назад, домой прилетает. А бывает такой тупой, что сидит, пока кошка не сожрёт. Есть задиры и драчуны, есть спокойные. Вот продашь голубя, его гнездо займёт другой, сидит на яйцах, а прежний хозяин прилетит, начинает драться. Кто победит, тому гнездо и достаётся. А бывает, голубку с партнёром разлучишь – он нахохлится, не ест, грустит. Любовь, понимаешь…

И тут Юрий Михайлович вспомнил забавную историю. Лет двадцать назад в нашем городе был с гастролями знаменитый цирк зверей Дуровых. Наталья Дурова, которая дрессирует голубей, узнав об иркутском голубятнике, обратилась к нему с предложением наловить ей пять белых диких иркутских голубей, а она отдаст столько же своих, дрессированных.    

– Я заплатил местным пацанам по десятке за голубя, они на церкви наловили голубей, принесли мне, я отдал их Наталье. Они были белыми! Дурова слово сдержала, отдала мне пять своих голубей, и ещё двух я купил у неё за 35 рублей. На следующий день одна из купленных голубок улетела от меня. Представляешь – она её в Москве дрессировала, по всей России они ездили, Наталья её в Иркутске продала – и голубка к ней в руки вернулась, в Иркутский цирк! А ты спрашиваешь, умная ли птица голубь! Я пришёл в цирк с рекламацией, мол, отдайте птицу. Но Наталья сказала: раз вернулась, значит, у тебя уже не приживётся, пусть остаётся. Но деньги не вернула…

Наталье Дуровой отомстила судьба. Через несколько месяцев она вернулась в Иркутск проездом с гастролями из тура по Дальнему Востоку.

– Она звонит мне, говорит: «Юрий Михайлович, приходи посмотреть на своих голубей». Я ещё удивился – что я, голубей не видел? Да ещё своих. Но пришёл, и она мне показывает голубей – а они все рябые! Представляешь, мальчишки-то наловили рябых голубей и тёмные перья им выдрали, чтобы они белыми были. 

Голубь без хозяина умирает на пятый день. Или становится профессиональным бомжем

Сейчас голубятников становится всё меньше и меньше. Как говорит Юрий Михайлович, «год подошёл» – они умирают, на смену никто не приходит. В Иркутске осталось всего около двадцати голубятников, и им всем не меньше тридцати. Самый старый – 70-летний Юрий Ван-Бин: «Старше меня никого нет. Но большая часть – примерно такого же возраста». Голубятни в основном расположены в районе посёлков ГЭС, Глазково, Радищево, в Иркутске II и Рабочем. 

22 марта 2002 года председатель президиума областной организации Всероссийского общества охраны природы Вера Шлёнова вручила Юрию Ван-Бину постановление об учреждении клуба любителей певчих птиц и голубей и, одновременно, о назначении его председателем клуба. 

– Мы собираемся каждые выходные, – смеётся Юрий Михайлович. – Знаешь, голубятники – как бабы, соберутся и начинают своих голубей хвалить: «У меня голуби и породой лучше, и летают красивее». Договариваются меняться голубями, делают заказы на птенцов.

– На кой вам этот клуб, своих забот мало было?

– Так надо же как-то привлекать общественность, подростков! – кипятится Юрий Михайлович. –  А вот молодых совсем мало. Я троих ребят привлёк, наших, рабочинских, они сейчас свои голубятни держат, ко мне приходят – в шахматы, в бильярд играют. Всё лучше, чем в подъездах пиво пить!

– Вы говорите, что сейчас старые голубятники вымирают. А что становится с голубями?

– Ну, иногда его жена или дети начинают о них заботиться… Да-а, – убеждённо кивает он головой, видя моё недоверие. – Вот на Синюшке, я знаю, после смерти мужа одна женщина лет пять держала голубятню. Сейчас, правда, уже нет… Но чаще, конечно, их продают или просто раздают. 

– А если голубятник был одиноким?

– Тогда голубь умирает на пятый день. Без корма и без питья. А далеко от голубятни он не приучен улетать. 

– И что, как собака, потерявшая хозяина, сидит и ждёт? 

– Нет, конечно! Часто голуби улетают и ищут новый дом. Сначала они подлетают к лавочкам, выпрашивают еду – они ведь людей уже не боятся. Но в таких местах полно диких голубей, и они сначала припариваются, то есть находят себе пару, а потом остаются жить с ними, адаптируются. Их кормят одинокие старушки, которых в городе очень много, и голуби, как правило, выживают. Вот мне на днях позвонили, говорят: «На улице Бабушкина в заброшенном деревянном доме, на чердаке живёт породистый белый голубь. Приезжайте и забирайте». Я поехал, посмотрел. Дом старый, крыша гнилая. Сам я туда не полезу, а мальчишку пошлёшь – на него все перекрытия и обвалятся. Зачем мне такая ответственность? А там уже целый клуб старушек, которые его кормят. Ну, и оставил всё как есть. Голубь уже не пропадёт. 

Любовь и голуби 

– Юрий Михайлович, а ваша жена к птицам как относится?

Юрий Михайлович хитро щурится:

– А что такое? Я не пью, не курю, так что жена не против. Согласись, это ведь не самый большой недостаток – любовь к птицам?

– Не ревнует?

– Не-е-ет! – смеётся Ван-Бин. – Я и познакомился с ней через голубей: у меня был друг, который знал её до меня, он меня и познакомил. Так что о моём увлечении Людмила знала задолго до свадьбы. И когда я уезжаю на несколько дней, она и кормит их, и убирает за ними. 

За одно Юрий Ван-Бин благодарен государству: хоть и не помогало никогда, зато никогда не мешало. Все свои популяризационные акции он делал за свои деньги. Летом 2004 года устроил в фойе кинотеатра «Художественный» выставку голубей для детей из местных детских домов, детей-сирот и детей из неимущих семей. Покупал им шоколад и мороженое. Катал на аттракционах. 

1 апреля был Международный день птиц – есть и такой праздник. Это день, когда летние птицы возвращаются в Сибирь. Юрий Михайлович зимой наловил около тридцати птиц – клестов, щеглов, синиц, – которых в этот свой профессиональный праздник выпустил на волю. Это красивая традиция, которая очень даже может стать ежегодной.