«Святая Ольга» и «дорогая Лена»

«Спасибо, что ещё вспоминаете меня», – писала Елена Генриховна Грон из латвийского города Либава 13 мая 1908 года.  Открытка была адресована  Вячеславу Григорьевичу Базилевскому, помощнику корабля «Святая Ольга», который ходил за границу из Одессы. «Видимо, во время одного из путешествий он познакомился со своей возлюбленной. Это первое по хронологии послание между нашими героями, которое мне удалось найти», – говорит коллекционер Владимир Калиновский и выкладывает передо мной следующую открытку. Её Елена Грон отправила буквально через неделю. На изображении заснеженный пейзаж, на обратной стороне –  опять всего несколько слов: «Дай бог, чтобы вы никогда не находились в таком положении, как на открытке. Привет». Ирония судьбы заключалась в том, что именно в 1914 году Базилевского направили как раз в «такое положение», в Иркутск. Но это было позже. А пока отношения продолжали развиваться.

Он написал ей 20 июня 1908 года: «Благодарю вас, Елена Генриховна, за хорошие пожелания. Шлю привет. В Одессе будем 22 июня». Следующее послание датировано только 29 июня 1909 года. «Получил все твои письма, дорогая Лена. Напишу тебе все подробности. Спешу отправить эту открытку. Сейчас думаю поехать в Аркадию». Им понадобился целый год для того, чтобы «Елена Генриховна» превратилась в «дорогую Лену». Под этим званием она оставалась в его посланиях и позже. С каждым разом Базилевский пытался вместить в открытку всё больше текста, мельчил почерк, лишь бы написать несколько лишних слов своей «дорогой Елене». 17 июля 1909 года Базилевский, судя по почтовому адресу и изображению на открытке, оказался в Египте, в Александрии: «Дорогая Лена. Ты себе не представляешь, какая здесь жара. Наконец-то послезавтра уходим. Приветствую всех, Вячеслав. Пиши мне в Одессу непременно». «И хотя она уже стала «дорогой Леной», но жила по-прежнему в Либаве, а не у него, в Одессе», – отмечает Владимир Калиновский. 27 июля Базилевский сообщил Елене, что «завтра или послезавтра поедем к отцу в Тростинец (Белоруссия. – «ИР»). Стоянка в Одессе две недели. Тебе это место, Лена, должно быть хорошо знакомо». И подпись: «Приветствую всех, твой Вячеслав».

После трёхмесячного молчания опять открытка: «Дорогая моя, только что прибыли. Здесь пока довольно жарко. Вечером напишу тебе ещё. А пока целую тебя и маму крепко. Твой Вячеслав. В воскресенье вечером буду дома, жди непременно». Казалось бы, роман продолжается в прежнем направлении: он ездит, она ждёт в Либаве. Но небольшая поправка – в строке «кому» уже значится не «Грон», а «Базилевская». «В период между июлем и октябрём 1909 года они, очевидно, официально оформили свои отношения. Теперь он отправляет несколько открыток в день. Не успел написать одно, уже обещает к вечеру другое», – предполагает коллекционер.

Однако в его собрании нет следующего, вечернего послания, а  только то, что датировано 24 октября 1909 года: «Дорогая  моя, только что получил твоё письмо. Как я обрадовался ему! В воскресенье непременно буду дома, а может быть, и раньше. Ты замечала, как мы часто вспоминаем с тобой пребывание Вельгельма в Одессе (родственник Елены Грон. – «ИР»). Мы его крепко любим. Открытку я опускаю на отходящий сегодня австрийский пароход. Интересно, когда ты её получишь? Целую тебя крепко, моя дорогая».

Ещё одна веха – рождение сына Вячеслава. Об этом, а также о том, что корабль Базилевского, очевидно, сменил маршрут, становится ясно из открытки: «Поздравляю моего дорогого Вячика. Подарок почти готов. Сегодня уходим в Батуми. Желаю всего наилучшего. Вячеслав». Последнее послание, которое удалось найти Калиновскому, относится к 27 июня 1914 года. По предположению коллекционера, его писала сестра Елены Генриховны, Элла, своему племяннику Вячику. Послание на немецком языке так и начинается: «Либе Вячек». «Интересно, что это первая из пятнадцати открыток, которые мне удалось обнаружить. Она попала ко мне в той самой столовой пединститута, где собираются иркутские коллекционеры. Изначально мне просто понравился слоник на открытке. На немецком здесь написано, что это экспонат зоопарка в Кёнигсберге, ныне Калининграде, – вспоминает Владимир Калиновский. –  Но я обратил внимание на адресата – «Агенту пристани, господину Вячеславу Григорьевичу Базилевскому, станция Байкал, Забайкальская железная дорога, для Вячика». По словам нашего собеседника, в своё время некоторые родственники Базилевского в Иркутске распродавали имущество капитана, открытки разошлись по коллекционерам, но никто до сих пор не интересовался, кому они были отправлены.

В поисках капитана Базилевского

В 1916 году наш герой уже не агент пристани, а капитан ледокола «Ангара». «Базилевский прибыл на Байкал с Чёрного моря, где служил помощником капитана на судах РОПиТа (Русского общества пароходства и торговли. – «ИР»). Морское образование получил в Одесском училище торгового мореплавания» – всё, что официально зафиксировано в музее ледокола о прошлом Базилевского и что мы смогли найти в книжечке об «Ангаре». А между тем именно под командованием Базилевского судно совершило первый рейс до Нижнеангарска после десятилетней стоянки. На время его управления ледоколом пришлись и все революционные события. «С началом гражданской войны и приближением к Иркутску частей восставшего чехословацкого корпуса мирный труд ледокола пришлось прервать», – говорится в истории музея. Сначала «Ангара» приняла на борт красногвардейцев и отправилась в южную часть Байкала в крейсирование. Корабль успешно боролся на стороне «красных» до 1918 года.  

Капитан Базилевский стал вынужденным свидетелем и знаменитой казни заложников на «Ангаре» в 1919 году. «В эти дни произошло кровавое злодеяние, совершённое карателями. Генерал Сычёв, убегая из Иркутска, захватил с собой 31 заложника из тюрьмы. Считалось, что все они противники колчаковского режима. Арестованных, раздетых до нижнего белья, по одному выводили на палубу, казак Лукин сзади ударял жертву по голове деревянной колотушкой, служащей для околки льда. После чего жертву сбрасывали за борт. Это массовое убийство продолжалось около часа», – говорится в книге музея. Этому событию и, в частности, Базилевскому посвящены строки поэмы Молчанова-Сибирского «Тридцать один»: «По дороге скрип, шум./ Капитан, арестованных в трюм!/ Капитану приказ – разводить пары. / Колет волны сталь «Ангары».

«Интересно, что капитану удалось побывать и при красных, и при белых. Но к нему не применяли никаких репрессий. Подозреваю, что в Иркутске просто не было других людей, способных командовать таким судном. А Базилевскому приходилось подчиняться обстоятельствам», – отметил Владимир Калиновский. Впрочем, о репрессиях судить сложно: в музее ледокола история Базилевского официально заканчивается в 1923 году, когда его, как не имеющего воинского звания, понизили в должности. Командовать «Ангарой» пришли балтийцы. От Базилевского на «Ангаре» остались портрет и фотография его личных вещей – подсвечника и бинокля.

Капитанская внучка?

Проследить дальнейшую судьбу Базилевского оказалось практически невозможно. Известно, что в Иркутске у бывшего капитана оставались жена Елена Генриховна и сын Вячеслав, тот самый Вячик. Он умер в 1990 году. Но приблизительно пять лет назад ещё была жива внучка Базилевского, утверждает Калиновский. По его словам, она очень интересовалась найденными открытками. «Его внучку мы приглашали  не раз к нам в музей, но она отказывалась, не приходила», – удивилась нашим расспросам ответственный секретарь Иркутского областного отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры Светлана Утмелидзе, ранее заведовавшая музеем ледокола. Контакты несговорчивой внучки так и затерялись.

Неожиданно в истории даже чуть было не появилась известный доктор, профессор Зоя Васильевна Базилевская. Она была основателем Института травматологии и ортопедии  в Иркутске, а также создателем клинической базы и помощи для реабилитации раненых на поле боя. По предположению краеведа Галины Майровой, она могла быть родственницей капитана. Вероятно, даже внучкой. Но известно лишь об одном сыне Вячеславе, Василий нигде не упоминался, так что версия была отвергнута почти сразу. «Скорее всего, Зоя Васильевна была просто его однофамилицей. Сама она родилась в Воронежской области, переехала в Сибирь вместе со своим мужем Владимиром Александровичем Базилевским», – сообщили мне в отделе кадров института. «Жаль, что внучка не нашлась, было бы очень интересно, – с сожалением говорили наши собеседники, когда мы завершали своё мини-расследование. – Всё-таки в этом году ледоколу «Ангара» исполняется 110 лет!». 

Фото из архива музея-ледокола «Ангара»