Осенью прошлого года в суд обратились Ксения и Алексей Ануфриевы. Семейная пара обвинила медсестру родильного дома Усолья-Сибирского в том, что действия медицинского работника привели к инвалидности их новорождённой дочери (29 октября 2009 года «Конкурент» рассказал об этом в материале «Работа над ошибками»).

24 января 2008 года в семье Ануфриевых появился первенец. По словам мамы, девочка родилась вполне здоровой. То, что случилось дальше, навсегда вычеркнуло Ануфриевых из списка счастливых родителей. Спустя два часа после родов Ксения узнала, что её новорождённую дочку обожгли горячей водой. Оказывается, медсестра, которая должна была заниматься ребёнком, приложила к малышке грелку и отошла. Сотрудница роддома недостаточно плотно закрутила пробку, вода стала сочиться из грелки и небольшими дозами обжигать девочку, плотно завёрнутую в пелёнку. Это обнаружилось лишь спустя 40 минут. Медсестра не поспешила на помощь малышке, сочтя её крик обычными воплями новорождённого.

Эти 40 минут дорого обошлись маленькой Полине и её родителям. Результатом послеродового «ухода» стал ожог 15% кожи. Сейчас ребёнку два года. Позади у этой маленькой девочки – несколько операций по пересадке кожи, огромные дозы медицинских препаратов, признание инвалидом. Невозможно пересказать в нескольких словах всё то, что семья пережила за эти два года. Многое ещё предстоит: Полине требуется длительное лечение и не одна операция в московской клинике. Чтобы быть поближе к больнице, в которой наблюдают девочку, семья переехала в Подмосковье.

«Каждые три месяца мы проходим обследование. Врачи говорят, что пока рубец позволяет шевелиться, но скоро снова нужно будет делать операцию. Я стараюсь максимально оттянуть этот момент, потому что после операции нам вместе с Полиной придётся провести в больнице 5-6 месяцев», – рассказывает Ксения Ануфриева. К известию об удачном разрешении судебного дела мама маленькой Полины отнеслась сдержанно.

«Я выиграла суд, но от этого ничего не изменилось. Жизнь моего ребёнка искалечена, и, глядя на свою дочь, я каждый день переживаю то же, что и в роддоме, – поделилась своими чувствами с корреспондентом «Конкурента» Ксения. – Конечно, я рада, что виновные будут наказаны, но здоровье моему ребёнку это не вернёт».

В родильном доме не ожидали, что решение суда будет столь жёстким. «Мы не отрицаем, что такой случай в нашем учреждении был. Подтверждаем и вину своего теперь уже бывшего сотрудника. Кстати, медсестра тоже признает свою вину. Мы не согласны с суммой компенсации. Ведь родильный дом – бюджетная организация и таких денег на счетах нашего учреждения нет», – излагает свою позицию главный врач усольского роддома Марина Гуденко.

В свою очередь представлявший интересы семьи Ануфриевых в суде Ефим Бараш заявил нашему корреспонденту: «Юристы родильного дома Усолья-Сибирского говорят, что 700 тысяч рублей – слишком большая сумма. Интересно, сколько бы они запросили, если бы на месте Полины оказались их дети?».

– 700 тысяч рублей за моральный вред – для судебной практики цифра достаточно серьёзная. Закон не оговаривает каких-либо конкретных сумм для возмещения морального вреда, тем не менее даже за потерю близкого человека компенсация составляет в среднем 250–300 тысяч рублей на человека. Я считаю это судебное решение успехом представителей истцов, работавших по делу, – отмечает юрист Роман Буянов.

Наш собеседник, который специализируется на гражданских делах, отмечает, что так называемые «медицинские дела» в Иркутской области достаточно редки. Этому есть несколько причин. Во-первых, в большинстве случаев пациенты или их родственники даже не знают, что произошла врачебная ошибка. Ведь неспециалисту трудно определить, верно ли действовал врач, или его деятельность – предмет судебного разбирательства. Вполне очевидно, что врачи в свою очередь не стремятся афишировать свои ошибки, говорит Роман Буянов.

Юрист отмечает, что даже люди, которые знают о том, что стали жертвами врачебных ошибок, редко обращаются за правовой помощью. Если речь идёт о смерти близкого человека, то сначала родственники и не думают об обращении в суд – им просто не до этого. Спустя время люди считают, что обращаться куда-либо уже поздно, не верят в справедливость правосудия. Среди других причин, по которым пострадавшие не добиваются наказания для виновных, Роман Буянов называет дефицит юристов, специализирующихся на медицинских делах. Кроме того, иногда недовольные пациенты не обращаются за защитой из-за боязни «мести». Ведь в будущем многим всё равно придётся лечиться в тех же самых учреждениях, где им уже оказали некачественные услуги.