Закон этот научное сообщество ждало. Ранее НИИ и вузы не имели права легально создавать хозяйствующие общества. Нельзя было в такие предприятия и передать патент или любую другую защищённую разработку от имени организации. Единственный выход – регистрация патента на физлицо. Но обычно в создании разработки участвует целый коллектив НИИ. Новый закон «развязал руки» вузам и научным институтам. Правда, опрошенные «Конкурентом» эксперты  сошлись во мнении – если закон и заработает, то только через несколько лет, поскольку на свободном рынке кроме «развязанных рук» нужны ещё деньги и льготы.   

По данным Рособразования, на сентябрь 117 вузов России подтвердили своё намерение создать не менее 884  малых и средних предприятий. Вузы располагают 917 зарегистрированными объектами интеллектуальной собственности (патенты, полезные модели, ноу-хау). «Конкурент» тоже  опросил несколько вузов и представителей Иркутского научного центра о перспективах реализации закона. Как оказалось, малые и средние предприятия готовы развивать все. Правда, на базе уже существующих проектов. «В технопарке ИрГТУ к моменту появления 217-го Федерального закона уже было девятнадцать предприятий наукоёмкого бизнеса, – рассказал «Конкуренту» проректор по инновационной деятельности Иркутского государственного технического университета Александр Федотов. – За два последних года объём работ, выполненный структурами технопарка, составил около миллиарда рублей. Однако закон даёт нам шанс развиваться и мы намерены создать ещё 20 предприятий наукоёмкого бизнеса». Развиваться намерены и в ИГУ. «При реализации закона мы будем ориентироваться на 12 студенческих научных предприятий, созданных в рамках программы TEMPUS», – сообщил проректор по научной работе ИГУ Александр Аргучинцев. Заместитель председателя президиума ИНЦ СО РАН Евгений Мартынович сообщил, что собственное инновационное предприятие намерен создавать  Лимнологический институт СО РАН. Другие НИИ молчат. Эксперты пока очень осторожно оценивают собственные перспективы в этой области.

Первая проблема – сама интеллектуальная собственность. По мнению директора Института динамики систем и теории управления СО РАН Игоря Бычкова, пока не совсем понятно, как действовать с разработками, которые создавались не одним человеком или группой и не одномоментно, а в течение нескольких десятков лет коллективом целого НИИ. Как заявил начальник Управления по стратегическому развитию и инновационной политике администрации Иркутска  Евгений Семёнов, проблема НИИ и вузов ещё и в том, что сами разработки часто неконкурентоспособны. Многие патенты «клеились» под диссертации, а не под рынок. А учёные уверены – появилась бы к 217-му ФЗ «финансовая подушка» на доведение разработок до ума, проблем бы не было. «Разработать технологию в вузе можно, но коммерциализировать, сделать опытную партию и зарегистрировать – на всё это денег просто нет», – говорит Александр Федотов. Он считает, что оптимальной была бы подстраховка средствами федерального бюджета.

У Евгения Мартыновича к той же проблеме иной подход. Он предлагает рисковать соинвесторам инновационного предприятия. «У нас часть перспективных работ вообще не защищена, – признался он.  – А по закону мы можем вносить в уставной капитал только защищённые результаты инновационной деятельности (РИД). Тут всё и встаёт. В Германии, к примеру, нет обязательного условия, что РИД должен быть защищён. Предприятие вкладывается в доработку технологии, начинается опытное производство, а потом идёт регистрация». По сути, Мартынович говорит о некой схеме рискованного инвестирования, но без участия венчура. Парадокс, но патентами иногда владеют сами частники. Но что с ними делать – не знают. «А почему не прописать обратный путь, – рассуждает Александр Федотов. – Не только РИД из вуза выносить в уставной капитал, но и позволить создавать совместные предприятия, когда вуз предоставляет предприятию научную базу и научные кадры для развития технологии».

Однако «товарный вид» РИДа – это ещё не всё. Интеллектуальный труд передавать разрешили, но – сразу в условия жёсткого рынка. Будут ли для таких предприятий налоговые

льготы, хотя бы по НДС, задаётся вопросом Александр Аргучинцев. Александр Федотов напомнил, что инновационные предприятия по закону не имеют никаких льгот при аренде помещений в университетском бизнес-инкубаторе и при регистрации. Раньше ИрГТУ выделял около 2 млн. рублей в год из внебюджетных средств на коммерциализацию наукоёмких проектов, но в этом году из-за кризиса деньги «притормозили».

Евгений Семёнов предлагает смотреть на проблему глубже. Сейчас по закону при передаче разработок в качестве уставного вклада вуз или НИИ должен оценить РИД. Если эта сумма до 500 тыс. рублей, то оценку вправе провести руководитель научной организации. Если более – должен привлекаться независимый оценщик, который требует денег. С одной стороны, вуз или НИИ заинтересован в максимальной оценке РИДа, ведь тогда пропорционально увеличивается и доля возможного соинвестора в предприятии. С другой, привлечение оценщиков, имеющих необходимую практику и компетенции в оценке интеллектуальной собственности, потребует средств. Следовательно,  вузы, и так весьма стеснённые в средствах, будут предлагать РИДы до 500 тыс. рублей. Насколько это интересно инвесторам – вопрос.

Закон, помимо прочего, ещё и позволяет передавать в уставной капитал деньги и имущество НИИ и вузов. Однако, по мнению Евгения Семёнова, как раз эта норма действовать не будет. В законе есть ссылка, что подобные операции осуществляются «в соответствии с Гражданским кодексом». ГК же чётко говорит: передавать деньги и имущество можно только «по решению учредителя». А учредителем у вузов является Минобрнауки, у НИИ – РАН. Без изменений в Гражданском кодексе и сопутствующих законах норма просто работать не будет. А это означает, что вузы могут предложить исключительно «результат мозговой деятельности», часто недоработанный и требующий капиталовложений. Вопрос тот же – станет ли инвестор «возиться» с таким предложением?

«Проблем с законом – огромное количество, – говорит Евгений Семёнов. – Например, по закону вузу или НИИ в малой компании должна принадлежать доля не менее 25% уставного капитала. Практика же венчурного инвестирования показывает, что доля разработчиков составляет менее 25% для акционерных обществ или одну треть для обществ с ограниченной ответственностью. Значит, придётся прибегать к заёмному финансированию. А где его взять? Но главная проблема всё же системная. Другие регионы берут и делают, а мы почему-то настроены долго обсуждать. Простой пример. «Конкурент» проанализировал активность иркутских вузов и НИИ в участии в федеральной целевой программе «Кадры для инновационной экономики». За девять месяцев текущего года на конкурсы по разным направлениям этой программы от региона было подано 28 заявок. 24 из них были сгенерированы только ИГУ и ИрГТУ. Четыре – академическими институтами и ИНЦ СО РАН. Остальные – просто игнорировали эту возможность. «О какой инновационной экономике мы можем говорить, если имеем вот такой менталитет?» – говорит Евгений Семёнов.