Актив в плюс

– На какой стадии сейчас находится сделка по приобретению «Востсибугля»?

– Она находится в стадии подготовки согласования коммерческих деталей – контрактов, платежей. Надо понимать, что сделка носит достаточно сложный характер, потому что в ней задействовано много контрагентов и структур. Оформление её началось в сентябре и закончится в октябре этого года.

– В какую сумму обошёлся «Иркутскэнерго» угольный актив и известно ли уже, из каких источников сделка будет финансироваться? Насколько это обременительно для компании?

– Сумму мы не разглашаем, это коммерческая тайна, но финансовая устойчивость «Иркутскэнерго» от сделки не пострадает. А источники различные. Здесь мы будем применять как собственные средства «Иркутскэнерго», так и кредитные ресурсы, векселя, облигации. Это будет целый набор платёжных инструментов. У нас есть возможность получить рассрочку. Деньги на оплату угольных активов из компании будут уходить постепенно. Окончательно мы расплатимся за это приобретение в 2011 году, что для нас позитивно, поскольку выгоды от управления активом мы получаем уже сегодня.

– В таком случае имущество тоже будет долями передаваться?

Нет. В октябре Компания «Востсибуголь» юридически полностью перейдёт в собственность Иркутскэнерго.

– Каким образом угольная компания будет интегрирована в «Иркутскэнерго»?

Наша задача – достичь максимальной синергии при объединении, например, исключением дублирования функций управления. В финансовых и юридических вопросах, в частности в вопросах собственности, где у угольщиков нет большой специфики: ими должна заниматься единая для двух компаний служба. Это касается как управления в Иркутске, так и на территориях. Но при этом есть функционал главного инженера по добыче угля, или функции по продаже угля, которых нет в «Иркутскэнерго». Естественно, такие службы останутся в том виде, в каком они работают сейчас. Опять же это не значит, что мы не планируем в этих сферах никаких улучшений. Процессы преобразований происходить будут, но это не связано напрямую с вхождением КВСУ в структуру «Иркутскэнерго».

– Как сильно сократится персонал КВСУ?

– Глобальных сокращений, естественно, не будет. Напротив, в перспективе ожидается рост занятости, связанный с предсказуемым ростом производства. Сокращения же в основном коснутся управленцев.

– КВСУ сохранит за собой статус юридического лица?

– Наша задача сейчас – извлечь максимальный эффект от более тесного взаимодействия управленцев двух структур. А это достижимо вне зависимости от того, будет «Востсибуголь» отдельным юридическим лицом или нет. Есть тема юридическая, а есть тема управленческая – мы их рассматриваем отдельно. С точки зрения управления, мы будем двигаться к созданию единого организма на базе двух компаний. С точки зрения юридической, на первых порах КВСУ сохранит статус юрлица хотя бы потому, что на компанию оформлены лицензии на добычу угля. Что будет дальше – посмотрим. На наш взгляд, нет необходимости что-то быстро менять в вопросах юридического статуса.

– Вслед за сделкой последует кампания, связанная с ребрендингом?

– Да, такая необходимость возникнет, может быть, не столь масштабная, как представляется. Например, сегодня наше официальное название – общество энергетики и электрификации. А де-факто мы – энергоугольная компания. Кроме того, «Иркутскэнерго» уже не является обществом, которое занимается электрификацией, это функции «Иркутской электросетевой компании», которая перестала быть даже нашей «дочкой». Так что в определённом смысле название устарело. Во-вторых, нам хотелось бы отразить  не только энергетическую специфику, но и угольную. Я допускаю, что в связи с этим произойдут и фирменные изменения бренда. Но главный «ребрендинг», конечно же, предстоит в области корпоративных процедур и корпоративной культуры. Здесь работы хватит всем.  

Счёт на уголь

– Сейчас какие процессы интеграции будут наиболее ощутимыми?

– У нас созданы группы специалистов, которые сейчас работают по каждому функциональному направлению: прописывают, продумывают, как эти направления будут выглядеть. В ближайшее время будут приняты документы, их регламентирующие. И уже в сентябре начнётся внедрение. В частности, многие вещи, связанные с управлением на уровне головного офиса в Иркутске можно сделать быстро. А то, что связано с управлением в производственных направлениях, конечно, потребует больше времени. Думаю, к целевой управленческой структуре мы подойдём приблизительно через полгода. Мы выбираем лучшие модели управления, потому что ориентируемся на объединение двух равных, а не на поглощение одного другим.

– Сейчас в «Иркутскэнерго» пересматриваются инвестпроекты в связи с включением в структуру «Востсибугля»?

– Объединившись с КВСУ, «Иркутскэнерго» не будет принципиально пересматривать инвестпрограмму. Мы, например, не собираемся отказываться от тех же газовых проектов. Но, понимая наши потребности в угле, мы теперь очень быстро по внутрикорпоративным каналам можем транслировать конкретные объёмы инвестиций. Мы понимаем, с каких разрезов придёт этот уголь и какого он будет качества. Раньше для нас эта информация раскрывалась только на переговорах и то не полностью. Сейчас отношения стали прозрачными. С другой стороны, мы, конечно, пересматриваем программы развития, но это связано с нашими потребителями, со сбытом. Просто теперь у нас есть возможность эту идеологию продлить в уголь. Если раньше вопрос цены на топливо был сложно предсказуем, то сейчас мы точно знаем, что делать, когда, например, ТЭЦ-10 увеличивает загрузку на 500 МВт: откуда и по какой цене будет поставляемый на неё уголь, и какой конкретно инвестпроект КВСУ его обеспечит. Причём для этого не нужно разрабатывать новые месторождения: компания имеет определённый запас прочности, и его можно будет достаточно быстро задействовать, даже если речь пойдёт о вводе новых угольных мощностей. КВСУ за очень незначительные деньги может нарастить свои запасы в полтора раза. Такая синергия особенно эффективна на фоне последних событий с Саяно-Шушенской ГЭС. Очевидно, что в ближайший год «Иркутскэнерго» будет нести большую нагрузку, чем мы ожидали. И мы знаем, какие станции, какие разрезы должны быть подгружены, мы понимаем, какие инвестиции должны быть сделаны. Интеграция на уровне управления позволяет оперативно решать такие «нештатные» вопросы. Например, с поставками дополнительного миллиона тонн угля по минимальной себестоимости до конца года.

Предсказуемость тарифов

– Как вы оцениваете финансовое состояние «Востсибугля»?

– Уровень задолженности предприятия – «ноль». Это прибыльная компания,  абсолютно эффективная. Она была прибыльной и в прошлом году, и при СУЭКе. Финансовое состояние КВСУ будет зависеть от уровня добычи. Нынешний год не лучший: с одной стороны – кризис, с другой – много воды, загружается не тепловая, а гидрогенерация. Хотя в перспективе рост загрузок по добыче неизбежен.

– Не получится так, что угольный дивизион будет субсидировать энергетический?

– Энергетики не могут покупать уголь по каким-то субсидированным ценам, потому что возникают проблемы с налоговыми органами. И чтобы нам потом не доначисляли налоги, мы должны (ориентируясь на ст. 40 Налогового Кодекса) покупать топливо по рыночной цене плюс-минус двадцать процентов. У нас нет в России закона, разрешающего трансфертные цены. Поэтому, если рыночная цена будет формировать большую прибыль в КВСУ, угольщики будут платить материнской компании дивиденды.

– Насколько покупка КВСУ увеличила потребность Иркутскэнерго в получении государственных финансовых гарантий?

– Надо констатировать, что ситуация с ликвидностью в компании практически расшита. У нас больше нет проблем с привлечением  кредитных ресурсов, даже с учётом сделки по покупке КВСУ. Ситуация за полгода кардинально поменялась. Нам нужны были госгарантии, чтобы банки давали кредиты. Теперь теоретически госгарантии могут понадобиться, чтобы сбить процентные ставки.

– Насколько синхронизированы программы развития КВСУ и «Иркутскэнерго»?

– Сейчас мы добиваемся того, чтобы они были полностью синхронизированы. Если раньше был риск, что рост нагрузок «Иркутскэнерго» не будет обеспечен углём, или угольщики страдали от того, что делают запасы, а мы их не выкупаем, то сейчас мы полностью синхронизируем нашу работу как на ближайшую зиму, в краткосрочной перспективе, так и на ближайшие пять лет. Этим занимается единая служба по стратегии и развитию.

– Можно говорить, что покупка КВСУ может каким-то образом отразиться на тарифах?

– Она может отразиться на предсказуемости тарифов, т.е. они станут более предсказуемыми. Если раньше мы не понимали, какой будет цена, то теперь у нас есть чёткое понимание предсказуемости цен. Понятно, что возможно произойдёт перекос, прибыль будет смещаться в сторону КВСУ, если цена на рынке будет расти. Но мы всё равно можем найти компромисс. Позитивен ещё и тот факт, что мы избегаем огромного количества непроизводительных издержек. Это и есть положительный эффект синергии. Но на нынешнем этапе он будет, грубо говоря, компенсировать траты на приобретение угольной компании, главным образом на гашение кредитов.

Эффективные инвестиции

– По каком принципу сейчас принимается решение об инвестировании в развитие?

– Если мы увидим рост нагрузок, то будем запускать отложенные из-за кризиса проекты. И сегодня, чтобы добыть и сжечь миллион тонн угля, мы увеличили объём ремонтных работ, некоторые проекты по модернизации. Как в КВСУ, так и в «Иркутскэнерго». Наша философия  – ремонтировать то оборудование, которое будет в работе. Бюджет по «Иркутскэнерго» вырос на 150 млн. КВСУ немногим меньше. Проблем с мощностью в связи с кризисом в «Иркутскэнерго» сейчас нет. У нас фактически стояла разгруженная ТЭЦ-10. Её загрузка в связи с кризисом скатилась до 200-300 МВт. Теперь она будет увеличена на 500 МВт. Но, тем не менее, мы не достигнем прошлогоднего уровня производства электроэнергии. Хотя падение сократим, по нашим оценкам, с 6 до 3%.

– В каких цифрах выражается финансовый эффект от объединения?

– Не буду называть конкретные цифры. Но в любом случае – это десятки процентов в себестоимости угля. Мы сможем уйти от дополнительных затрат, связанных с неправильным качеством угля. С ненужными складами. Естественно, будет определённое повышение эффективности. И мы, конечно же, думаем не об одном годе, а о перспективе. И один из наших крупных акционеров – государство – тоже оценило перспективы объединения, оно заинтересовано в том, чтобы «Иркутскэнерго» стало ещё более устойчивой компанией, минимизирующей риски.

– Почему «Иркутскэнерго» отказалось интегрировать, например, в свою структуру ТЭЦ в Байкальске?

– Здесь ситуация иная, чем с КВСУ. Мы не видим перспективы для этого объекта. Зачем нам станция, которую через год придётся закрывать и нести за это ответственность? Сейчас мы начали строить экологичную электрокотельную в Байкальске. У нас есть полное понимание, как будет обогреваться город и в долгосрочной перспективе. На это мы готовы тратить деньги. Но до сих пор остаётся неясно, что будет с комбинатом. И, к сожалению, необходимые для подготовки ТЭЦ к осенне-зимнему периоду 200 млн. рублей, прописанные в протоколе совещания под руководством премьера РФ В.В. Путина, нам так и не поступили. Но мы сделали всё, чтобы у города не возникло проблем с теплом, единой, кстати, командой – угольщиков и энергетиков.

Интервью взяла Наталья ГАВРИЛОВА