Но наш случай – особый. Два десятилетия, за которые Иркутский филиал МНТК успел занять лидерские позиции в офтальмологии всероссийского, европейского и мирового уровня, меньше всего опираются на подходящий календарный срок. Скорее, наоборот – в фундамент этого юбилея заложен конечный результат. Не количество больных, успевших полежать в прекрасном стационаре, благодаря чему и попали в список «волшебной» отчётности по набившей оскомину системе койко-дней. А десятки тысяч прозревших, увидевших не только свет в конце тоннеля, но и саму жизнь в новом качестве.

Сегодня оценки всей системы отечественного здравоохранения даже в анализе отчаянных оптимистов звучат довольно пессимистично. Вот тут самое время подчеркнуть главное, собственно, ради чего и пишутся эти строки: «империя» Фёдорова по отношению к сегодняшнему здравоохранению, без малейшего преувеличения, напоминает оазис в медицинской пустыне. Качество услуг, современные технологии, подготовка специалистов высочайшего класса, наконец, уровень обслуживания – всё здесь созвучно вызовам времени. И если медицинская цивилизация даже не посещала многие города и районы нашей области, то Иркутский МНТК она, похоже, не покидала. 20% успехов всей российской офтальмологии родилось в этих стенах.

Примерно такими мыслями по поводу юбилея Иркутского МНТК я поделился с его директором, профессором, доктором медицинских наук, заслуженным врачом России Андреем Геннадьевичем Щуко. И, признаться, был приятно удивлён, когда услышал в ответ, что песнопений и хвалебной эквилибристики вокруг юбилея хоть отбавляй. Но Щуко их оставляет за скобками. Для него этот юбилей прежде всего повод серьёзно проанализировать, почему система отечественного здравоохранения даёт сегодня ощутимые сбои и как выглядит на его фоне МНТКовия. Основательно поразмышлять об ответственности врача перед пациентом. И, наверное, главное — понять, как смогли все они – соратники и последователи Фёдорова – претворить в жизнь его замыслы.

– Я думаю, Андрей Геннадьевич, руководителю и его учреждению, чтобы они попали в струю последовательного движения к успеху, должна быть от Всевышнего ниспослана некая благодать в виде везения. Каждому учреждению необходим думающий директор, как говорится, со всеми вытекающими отсюда… Ну, а директору — высокопрофессиональный коллектив единомышленников. Только такой синхрон работает на результат со знаком качества.

– В этом смысле мне очень крупно повезло в жизни. Я стоял у истоков создания системы МТНК. Моё общение с Фёдоровым и его сподвижниками началось в 1987 году. Тогда было подписано постановление об организации МНТК «Микрохирургия глаза». Сами филиалы ещё не появились. А предполагаемых руководителей будущих структур обучали организации здравоохранения, экономике… Лекции по экономике читал нам Р.И. Хасбулатов, впоследствии ставший Председателем Президиума Верховного Совета РФ. Академик Аганбегян тоже был в числе наших преподавателей. Уже сами эти фамилии говорят о серьёзном подходе к «теме». Вначале филиал хотели открыть в Красноярске. Однако позже решили, что Иркутск – более привлекательное место. С точки зрения географии к нему примыкают отдалённые территории – Читинская область, Бурятия, Якутия, Тува, находящиеся на большом расстоянии от главного офтальмологического центра страны. Если лет 20–25 назад в части офтальмологии Красноярский край был самодостаточным, то теперь к нам оттуда приезжают больные и занимают очередь на лечение. К чему я об этом? Да к тому, что проект Фёдорова, в отличие от других проектов в электронике, электротехнике и ряде других отраслей, оказался удивительно живучим и достойно выдержал испытание временем на прочность. А другие проекты тех лет с огромными материальными вложениями в них приказали долго жить. Так что тут вы абсолютно правы, когда ставите во главу угла успешного дела схему, предполагающую синхрон между думающим директором и высокопрофессиональным коллективом единомышленников. Только здесь надо всегда помнить, что везение, с которого вы начали нашу беседу, в этой схеме должно быть трижды помножено на упорный труд.

– Андрей Геннадьевич, а все минувшие двадцать лет ваш филиал «штормило»?

– И сейчас продолжает. Раскачивать начало ещё в конце перестройки. Потом все эти путчи, дефолт, смерть Фёдорова… К счастью, сама МНТКовия показала себя настолько мобильной, пластичной и гибкой, что злым ветрам она оказалась не по зубам. Сейчас снова качает. Я имею в виду не совсем умные подходы, насаждаемые чиновниками различного уровня, именуемые реформами, но такие же далёкие от них, как Марс от Земли. По моему глубокому убеждению, они заведут здравоохранение в ещё больший кризис.

– А в чём главная беда нынешних, с позволения сказать, реформ здравоохранения?

– Нельзя входить в век новых технологий со вчерашним, даже, простите за откровенность, с позавчерашним мышлением. Когда мы открывали наш филиал, наивно полагали, что «бумаготворчество» — дела давно минувших дней. Думали, раз есть своя сеть, значит, альтернативы ведению документации на безбумажных носителях нет! Но оказалось, что это так только при условии, если со здравым смыслом всё о`кей. А как раз с ним-то у нас и по сей день напряжёнка. Поэтому бумажная отчётность в медицинских учреждениях растёт лавинообразно. Я министру Голиковой при личной встрече сказал, что много лет назад какой-то недоумок придумал главный показатель стационара – койкодень. Больной отлежал, сколько ему положено, – стационар получил премию, врачи оказались при «бульоне», а медучреждения – на хорошем счету. То, что больному легче не стало, никому не интересно. Так кто сказал, что койкодень – чудодейственное лекарство или панацея от недугов? Это всего лишь удобная отчётность, подменяющая главный результат — окончательное исцеление от болезни. Помните соцсоревнования 70-х? Так вот, койкодень  – их нынешний вариант.

– А здравоохранению от этого какая польза?

– Тут я вам вынужден ответить вопросом на вопрос: «А кого это интересует?». Кстати, своими соображениями  на эту тему я поделился с министром Голиковой ещё год тому назад. Сказал, что фёдоровская модель, сориентированная на результат, уже давно доказала свою эффективность. Министр что-то записала на бумажке, обещала посетить МНТК. Да только блажен, кто верует. С того разговора с министром немало воды утекло – пока никаких перемен. Я считаю, та система здравоохранения, которая существует сегодня, – порочна. И говорю об этом в самых высоких кабинетах. Да только… караван идёт. В своё время, когда мы работали за такой мощной глыбой, как Фёдоров, у нас была надёжная защита. Легче было пробивать все министерские препоны. Сейчас стало намного труднее. Такие люди, как Фёдоров, появляются раз в тысячелетие. А чиновники, желающие получить, схватить, поделить, причём ничего не меняя при этом, – величина постоянная.

– Андрей Геннадьевич, я давно живу с ощущением, что, может, именно с подачи этих самых чиновников мы принизили профессию врача, проведя её по графе «обслуживание».

– И позорная мизерная заработная плата сыграла здесь серьёзную роль. Я в «Российской газете» прочёл, что Никита Сергеевич Хрущёв якобы заявил, будто для него что хирург, что парикмахер — все обслуга. Вроде: «Эй, кто там, уберите глаукому!». Возвышенность профессии врача давно уже превратилась в запылившийся атрибут медицинской истории. И тут уместно напомнить цитату профессора Александра Билибина: «Врачевание – это сфера служения, а не обслуживания». У нас в МНТКовии этому принципу не изменяют. Здесь и достойное вознаграждение врача  – не расхожая фраза, а реальность. Наверное, ещё и поэтому у нас, в отличие от других медучреждений (о Москве я уже и не говорю), у врачей нет необходимости брать «на лапу». При хорошей зарплате исчезает охота к перемене мест, появляется чувство стабильности. А возможность овладеть специальностью на уровне высочайших стандартов вызывает гордость за свою работу, за сопричастность к фёдоровской школе, возникает уверенность в завтрашнем дне, чего так не хватает сегодня многим. Принадлежность наших сотрудников к «империи» МНТКовии гарантирует и тактичное отношение к пациентам. Сегодня, когда жизнь стала жёстче, а люди черствее, когда с избытком хватает хамства, у нас абсолютно исключён панибратский контакт с больными. Мы общаемся с ними исключительно на «Вы» и по имени-отчеству. Тут никогда не услышите: «Эй, бабка, пойдём, я тебе в глаза закапаю!». Кстати, нам небезразлично, как выглядит окружающая среда. На территории МНТК работает дендролог. Кругом зелень, освежающие струи фонтана… Жители близлежащих домов любят здесь отдыхать.

– Андрей Геннадьевич, знаете, что самое обидное: вот был Фёдоров, слава Богу, осталось его дело. Сегодня есть Бокерия, есть Рошаль… А несмотря на это, во многих структурах здравоохранения чувство коллективной безответственности пока ещё одолевает чувство индивидуальной ответственности. Стране было обещано построить 15 крупнейших медицинских центров, сдано только три-четыре. Не хватает лекарств. Да что там лекарств – элементарного больничного белья…

– Вот вы говорите: Бокерия, Рошаль… Так ведь это только островки благополучия в море медицинских проблем. А ситуация в целом довольно сложная. В последнее время изменилось само качество подготовки молодых врачей. Причём не в лучшую сторону. Я говорю о тех, кто приходит в медицину со студенческой скамьи. Из 100 выпускников сегодня 40 заранее знают, что и дня не проработают в здравоохранении. Но и среди оставшихся 60 всё меньше и меньше людей, пришедших в медицину по призванию. Требовательность подготовки студентов в высшей школе упала. Но есть и побочные причины. Думаю, ТВ и некоторые СМИ способствуют духовному обнищанию. Всё это, извините за медицинский термин, не может не отразиться на качестве человеческого материала. Я думаю, в части аттестации специалистов пришла пора принимать самые серьёзные меры. Сегодня в медицине немало людей, которые не только по своим профессиональным, но и, прежде всего, по человеческим качествам не имеют права работать в здравоохранении. Таких «специалистов» ни по их умственным, ни по нравственным воззрениям на пушечный выстрел нельзя подпускать к лечению больных. Однако лишить человека диплома врача сегодня практически невозможно. И такой балласт, к великому сожалению, присутствует во всех специальностях. Но что ещё страшнее – его становится всё больше.

– Андрей Геннадьевич, думаю, не ошибусь, если скажу, что раньше к подготовке врачей было более серьёзное отношение. Я имею в виду требовательность по отношению к профессии и пациентам.

– Не ошибётесь. Вот вам конкретный пример. Нынче уже нет потоков – хирургического, терапевтического… Есть общая масса. А раньше, чтобы попасть на хирургический поток, надо было выдержать серьёзный конкурс, доказать свою состоятельность. Сейчас, повторюсь, в медицину идёт масса. Полагаю, даже не все из поступающих знают, что означает понятие «селекция». Одним словом, нет почвы для торжества ответственности.

– Андрей Геннадьевич, по-моему, мы с вами нарушили одну традицию: на Руси всегда о юбилеях было принято говорить  в мажорных интонациях. А у нас минора хоть отбавляй. Правда, один умный человек сказал, что в юбилей полезно говорить не только о достижениях, но, быть может, важнее — о недостатках. Эта мысль меня несколько успокаивает. Поэтому предлагаю не менять тональности. Скажите, пожалуйста, почему лекарства безбожно дорожают?

– Из-за вакханалии посредников. Куча посреднических фирм перепродаёт зарубежные препараты со своими бешеными накрутками. Прибавьте сюда ещё аптечные проценты, отсутствие отечественного производства лекарств, и налицо, как говорит герой известного фильма, «картина маслом». Рынок медпрепаратов в основном импортный, а значит, с учётом роста доллара и евро цены на лекарства будут расти и дальше. Печально, но факт.

– И ещё один факт: сегодня в здравоохранении 30–33% диагнозов ставятся ошибочно. Опять – почему?

– Так всё потому же – очень мало квалифицированных специалистов. От них всё зависит. И, разумеется, от уровня оснащённости современными технологиями. Но ведь высококлассное оборудование должны обслуживать специалисты соответствующей квалификации. А где их прикажете взять? Нужно уметь правильно расшифровать полученные данные. Однако в медицине сегодня очень много случайных людей, не имеющих клинического мышления и клинической интуиции, необходимых для определения точного диагноза. К сожалению, пока ещё ни одна машина не в состоянии заменить человека. Квалифицированного.

– А если квалифицированного, значит, в моём представлении  это и вы, и те, кто работает с вами в Иркутском МНТК. Ваш филиал – я убеждён – тоже можно отнести к уже упомянутым в нашей беседе островкам благополучия в море медицинских проблем. Я знаю, что в эти юбилейные дни под праздничными поздравлениями сотни людей поставили свои фамилии. Позвольте и мне присоединиться к ним.

Щуко Андрей Геннадьевич, директор Иркутского филиала МНТК «Микрохирургия глаза». Родился 4 декабря 1956 года в г. Ангарске. В 1980-м окончил лечебный факультет Иркутского медицинского института. Доктор медицинских наук, профессор, заслуженный врач РФ. В 1983 году назначен заведующим городским офтальмологическим отделением больницы № 6 г. Иркутска. В 1988 году стал заместителем директора Иркутского филиала МНТК «Микрохирургия глаза» и одним из его организаторов.
В 1993-м возглавил отдел лазерной хирургии Иркутского филиала МНТК, а в 1994-м назначен приказом генерального директора МНТК «Микрохирургия глаза» С.Н. Фёдоровым директором Иркутского филиала.
Возглавляемый А.Г. Щуко Иркутский филиал – один из лучших в системе МНТК. Появившаяся с его участием уникальная аппаратура позволила развить новые направления в лазерной хирургии, хирургическом лечении заболеваний сетчатки и стекловидного тела, диагностическом обследовании больных.
За 20 лет работы филиала сделано более 315 тысяч операций. Свободный труд, стремление к новому, прогрессивному, хорошие взаимоотношения в коллективе – вот принципы, которые А.Г. Щуко считает главными в своей работе.