Действительно, в силу своей сложной, неоднозначной, нередко порицаемой обществом профессии, судьи предпочитают оставаться в тени: «Пусть за нас говорят наши решения и приговоры». И неважно, что за каждым из рассмотренных, не всегда, кстати, «громких» дел –  бессонные ночи, долгие раздумья над извечным вопросом «Прав или виноват?». Таких бессонных ночей у Надежды Недашковской  наберётся немало, ведь служению правосудию она отдала почти 30 лет.

От школьного порога

Родители Надюшки, самой младшей из четырёх детей, конечно же, мечтали о том, что их сыновья и дочки «выйдут в люди». А кто самый уважаемый человек на селе? Правильно, учитель! По педагогической стезе, «сеять разумное, доброе, вечное»,  пошла старшая  дочь Недашковских.  Год спустя после окончания восьмилетки  в Боханское педагогическое училище поступила и младшая, Надежда.

– Отец умер, когда мне ещё и одиннадцати не было. Четверых ребятишек наша мама поднимала одна. Весь дом, хозяйство на одних плечах, мы, как могли, ей помогали.  

Учить других языку Шекспира и Байрона в 1969 году выпускницу педучилища Недашковскую отправили в соседний Аларский район, в село Хареты. Совсем ещё «зелёному» учителю доверили и классное руководство в 5 «Б».

– Студентами практику проходили в базовой начальной школе при педучилище, поэтому какой-никакой опыт всё же был. Волновалась, конечно, как дети меня примут. Но они у меня все были молодцы – умненькие,  любознательные. Шалили иногда, ну а как без этого в детстве?  

В 1972 году Надежду перевели в родной посёлок Новонукутск, правда, там молодой педагог задержалась недолго.

– В то время как раз затеяли преобразование с районами – Аларским и Нукутским.  Часть ставок в школах сокращалась, и меня вежливо «попросили».

Но Надежда, оправдывая данное родителями имя,  не унывала. Попытать счастья девушка решила в Иркутске. К тому времени она уже числилась студенткой института иностранных языков.

– Что ни говори, а от судьбы, видно, не уйдёшь. Я сдавала осеннюю сессию, и вот иду как-то однажды в начале октября по улице Желябова. Вижу объявление: «Октябрьскому райсуду требуются секретари судебного заседания». Я набралась смелости и зашла.

Так прогулка по осеннему Иркутску определила дальнейшую дорогу жизни Надежды Недашковской. В Октябрьском районном суде экс-педагог сама переквалифицировалась в ученицы, благо наставники были все как на подбор: Владимир Корнюшин, Марк Бортновский, Галина Трофимова …

– Работы у секретарей в суде всегда полно. Вот мозоль на пальце от нажима шариковой ручки до сих пор осталась. Я тут недавно прикидывала, сколько же за 30 лет я бумаги извела, и сбилась со счёта. Около тонны, думаю, наберётся!  Дел за эти годы перед глазами много прошло, все и не вспомнить. На ум почему-то приходят отрывки судебных процессов – яркие, порой даже смешные.

Например, у Марка Аркадьевича Бортновского было дело о крупном хищении. На скамье подсудимых оказались три женщины-бухгалтера. И вот зачитывает судья приговор, применил, кстати, достаточно редкую по тем временем статью 44 Уголовного кодекса  РСФСР. А это означало условное наказание. И вдруг соскакивает со скамьи муж одной из подсудимых и восклицает: «Спасибо партии и правительству!».

В гражданских делах разыгрывались иногда целые комедийные спектакли. Помню, слушалось дело о разводе, и супруги никак не могли поделить телевизор. Причём у каждого были проблемы со здоровьем: у одного со зрением, у другого со слухом. Тем не менее оба упорно пытались доказать своё исключительное право на технику. И вот представьте себе такую картину. Идёт заседание. Судья задаёт жене какой-то вопрос, а та начинает упрашивать, переходя на крики и причитания: «Зачем ему телевизор, если он ничего не видит? Отдайте его мне!». Муж в ответ: «Пусть я картинку смутно вижу, но уши-то у меня ещё есть, от твоего ора пока не отсохли. Лучше я телевизор буду слушать». И так весь процесс.

Встречались в суде и совсем уж экзотические дела: Галине Михайловне Трофимовой досталось дело о дуэлянтах в одном из иркутских театров. Два актёра не поделили сердце красавицы и не только задумали стреляться, но один ещё и ранил соперника. Судили его за покушение на убийство. Протокол судебного заседания, который я вела по этому делу, в кассационной инстанции читали как роман, на одном дыхании.

Так в череде уголовных и гражданских дел, перемежавшихся человеческими трагедиями и комедиями, день за днём на протяжении нескольких лет секретарь Недашковская набиралась опыта. Вечерами корпела над учебниками по теории права, к тому времени она перевелась на заочное отделение юридического факультета Иркутского госуниверситета. Надежда твёрдо решила: «Буду судьёй!».

– Когда сдавала экзамен в вузе, один из преподавателей,  узнав, где я работаю, назвал нас ассенизаторами общества. Может быть, отчасти он и прав, потому что в суде вскрываются все пороки людские – ненависть, жадность, жестокость. Но, очищая общество, мы приносим ему пользу.

«Стреляный воробей»  

В январе 1980 года Надежду избрали судьёй Аларского народного суда.

– В Аларском районе тогда было три округа. Прошли выборы, жители оказали мне доверие, которое я должна была, конечно, оправдать. Я понимала, что судить других – это уже совершенно иной уровень ответственности. И права на ошибку я не имею.

Молодой служительнице Фемиды и в далёкой Алари повезло. С благодарностью она вспоминает своих коллег Сергея Анпалова и Геннадия Николаева.

– Всем наставникам моим – спасибо. Возникали какие-то затруднения, сомнения у меня по делам –  всегда могла рассчитывать на их поддержку и совет.

Поножовщина, бытовые скандалы, разводы и алиментщики, кражи скота, мелкого имущества  –  всё это неполный спектр рассмотренных Недашковской дел.

– Наши женщины очень терпеливые, всепрощающие даже. Часто в делах о домашних тиранах жёны  меняли показания в пользу своих «кухонных боксёров»: «Хотела просто попугать. Простите его, он всё осознал и исправился».

Был в судебной практике Надежды Недашковской и неприятный эпизод, после которого коллеги в шутку стали называть её «стреляным воробьём».

– Суд у нас был маленький, здание барачного типа, один зал судебных заседаний на двух судей. И вот с утра гражданское дело о невозврате долга рассматривал судья Николаев, с обеда в процесс по уголовному делу села я. А должник горячий попался, не понравилось ему решение Николаева, и он задумал свой суд вершить.

Разбираем дело, подсудимые у меня на подписке были, конвоя в зале нет. Вдруг открывается дверь, залетает пулей этакий ковбой с горящими глазами, выкидывает два ствола из-под рук и заявляет: «Сейчас я вас судить буду!». Прокурор, адвокаты, заседатели – врассыпную и к выходу. Я решила тоже не рисковать – убежищем мне послужила крышка стола. И буквально через какие-то секунды над головой раздались выстрелы.  

Кровь всё-таки пролилась – при задержании самого «народного мстителя». Судили его в том же Аларском районном суде.  

– Сейчас это вспоминать смешно. Но в то время мне было страшновато заходить одной в зал судебных заседаний. Со временем эта история забылась. Только коллеги иногда шутят: «Это твоё боевое крещение. За одного битого двух небитых дают».

Спустя два года после назначения молодую судью из Алари пригласили в областной суд, поручив рассматривать кассационные и надзорные жалобы на приговоры районных и городских судов.  Этой работе Надежда Владимировна посвятила более четверти века.

– Анализировать чужие дела, чужие решения ничуть не проще, чем рассматривать дело впервые самому. Перешерстишь всё, проверишь все документы, доказательства на законность и обоснованность, чтобы решить – оставить приговор в силе либо изменить.

Мерило профессиональной состоятельности судьи, думаю, состоит в бережном отношении к людям. Человек ведь приходит в суд за справедливостью, для  него это последняя инстанция в решении конфликта. Отсюда и особые требования к судье, его профессиональным и личностным качествам. Поверхностного, легкомысленного отношения к делу в нашей профессии быть не должно. Стараюсь жить и работать по этому принципу, тому же учу дочь.

На днях Надежда Недашковская отметила юбилей. Коллектив Иркутского областного суда желает юбиляру успехов в дальнейшей работе, семейного благополучия и, конечно, здоровья на долгие годы.