– Виктор Иванович, как вы решились на продолжение?

– Сериал «Сонька Золотая Ручка» имел высокий рейтинг. Книга с таким же названием тоже хорошо разошлась, продано около 100 тысяч экземпляров. История не криминальная, как говорили многие, я для себя формулирую её как историю грехопадения. Однажды попав в омут пагубной страсти, человек, по сути, может разрушить и свою семью, и семьи своих близких. Когда в финале Настя – Сонька входила с младшей дочерью Михелиной в ювелирную лавку, я сказал: «Настюша, подмигни в камеру!». Это был намёк на то, что не исключено продолжение. «Глухой» точки мы не поставили. Московский и питерский продюсеры Владимир Досталь и Леонид Маркин, а также руководство канала «Россия» предложили мне подумать о продолжении фильма.

– Выходит, кризис вас не коснулся?

– Чуть-чуть коснулся. Нам немного срезали смету. Но главное, что мы продолжаем работать. Канал верит в нашу историю как в весьма рейтинговую, которая не слабее, а, может быть, даже более интересна, чем первая часть.

– О чём будет новая история? Какой период времени она охватит?

– Я решил взять 1905 год, один из самых трагических для России, когда начался крах великой Российской Империи – поражение в русско-японской войне, погромы, безвластие, брожение умов, декаданс… Соньке в это время должно быть под 60, но мы сделали её 45–47-летней. Я очень быстро написал новую историю – «Сонька. Продолжение легенды», её тут же 20-тысячным тиражом выпустило издательство «Амфора», и, по моим сведениям, книга расходится очень хорошо.

Сюжет такой. У Соньки две дочери: старшая Табба – прима оперетты Императорского театра, младшая Михелина, находясь рядом с матерью, подворовывает. Но такого воровства, как в первой части, больше не будет. Это скорее мелодрама – социальная, семейная.

– Кто сыграет Золотую Ручку в новом сериале?

– Безусловно, Анастасия Микульчина, она уже «классическая» Сонька Золотая Ручка. После моей картины Настя снималась и у других режиссёров, у меня сыграла ещё одну из главных ролей в фильме «Белая ночь, нежная ночь». Здесь у неё будет сложная роль, потому что надо сыграть и возраст, и драму. У нас очень хорошие гримёры. И вообще лучшая в Петербурге киногруппа.

– Каких актёров увидим в новых сериях?

– Будут сниматься около 60 артистов. Есть звёздные имена и совсем неизвестные, много молодёжи. Большая роль – дворецкого Никанора – у Андрея Мартынова, которого вы помните по фильму «А зори здесь тихие…». Полицмейстером станет Роман Мадянов. Роль знаменитого поэта Рокотова, одну из самых ярких в сценарии, я предложил петербургскому актёру Владимиру Кошевому, которого увидел в сериале Дмитрия Светозарова «Преступление и наказание». После роли Родиона Раскольникова он много снимается. Сейчас живёт в Париже, где ему предложили несколько интересных кино- и телепроектов. С моей точки зрения, сегодня Володя – один из самых интересных артистов, человек необычной внешности и необычного характера, он абсолютно подходит на сложную роль поэта, находящегося в состоянии шизофрении. Поэт, которого постоянно разрывает экспрессия, абсолютно одержимый страстью, ведомой ему одному. Персонаж это вымышленный. Бог меня простит, я взял стихотворения Гумилёва и Иванова, а одно даже сочинил сам.

Мы с Володей Кошевым сейчас отчаянно репетируем. Он ненасытен в постижении, понимании роли, задаёт и задаёт мне вопросы. Вы не представляете, как много это значит для меня. Я вижу, что актёры, не сопротивляясь, идут навстречу, и невероятно рад такому союзу. Чем талантливый актёр отличается от бездарного? Талантливый хорошо слышит, что ему говорит режиссёр, и реализует это, дополняя своим. Бездарный вроде всё понимает, но не слышит и не реализует, полная «картонка»…

– На какие сроки рассчитыва-ете?

– Сдам картину в конце года. Думаю, что канал «Россия» покажет её весной 2010-го.

– Насколько достоверна биография королевы преступного мира в вашем фильме?

– Никто не вёл биографию Соньки, существуют лишь небольшие полицейские сообщения. Это не учебник по криминалу, а легенда. Я целиком переработал первую часть, там всё придумано, только 1–2 процента правды. Вторая часть – полная выдумка. Есть три версии того, как закончилась жизнь нашей героини. Первая – что она бежала с каторги и замёрзла; вторая – приторговывала самогонкой вместе со своим сожителем; третья – бежала, потом жила в Москве, очень стыдилась того, что её дочери танцуют в кордебалете оперетты. Я благодарен Соньке за то, что она помогла мне овладеть другим жанром, другим материалом.

На Ваганьковском кладбище есть памятник Соньке Золотой Ручке. Никто не знает, там ли она лежит. Мы с дочкой Машей пришли, увидели невероятной красоты высоченную фигуру из латуни. Заплатили бабушкам, чтобы они ухаживали за могилой. Какие-то негодяи обезглавили памятник, отрезали правую руку.

– Виктор Иванович, вы так полюбили Петербург, что перебрались сюда?

– Да. Я прописан в Москве, там у меня квартира, но уже три года живу в Петербурге. Мне тут хорошо работается, я снимаю уже четвёртую картину. Здесь можно снимать исторические фильмы, здесь другая аура, нежели в столице, где всегда суета. Здесь очень сильная актёрская школа, намного интереснее московской. Петербургские актёры не избалованы сериалами, пустой славой. Здесь всё более собранно, естественно и более искренне, поэтому работа доставляет мне удовольствие. За это время вышли четыре моих книги: «Сонька Золотая Ручка», «Кандидат» (о том, как в России проходят выборы президента), «Полёты во сне и наяву» (сборник моих сценариев), «Сонька. Продолжение легенды».

– С кем вам хорошо общаться, дружить в Петербурге?

– Тут работает мой сын Иван, художник-постановщик. Он живёт на Васильевском острове, не хочет возвращаться в Москву, хотя у него есть там квартира. Пожалуй, это единственный человек, с кем я могу быть предельно откровенным. Так получилось. В этом, наверное, мой недостаток. В работе у меня сложились отношения с определёнными людьми – актёрами, операторами, продюсерами. Я скажу вам, наверное, страшную вещь. У меня практически нет друзей, и я этому очень рад. Друзья съедают твоё время, твою энергию и в итоге – твою жизнь. У меня есть друг, замечательный человек Никас Сафронов, но он далеко от меня и у нас уже чисто формальные отношения. В Питере больше всего общаюсь с продюсером Леонидом Маркиным. Друзей много и не должно быть. Один, два…

– Заранее простите за вопрос. Вы говорите о высоком рейтинге фильма, а у меня другая информация: его вдрызг разругали, «потоптались» на вашей «Соньке» все кому не лень – критики, киноведы, журналисты, ваши коллеги режиссёры… Вам это известно?

– Не знал, что «топтались»… У нас не любят успешное кино, не любят успешных, даже самую очевидно талантливую картину «топчут». Ну нация такая, народ такой, страна. Тем более сейчас, когда общество боится завтрашнего дня и людям хочется куда-то, на что-то выплёскивать свой негатив. Я отношу себя, нашу группу и наш фильм к успешным. Мы сделали мощный, тяжелейший проект. В наших условиях сегодня очень трудно поднять такую глыбу – XIX век. Фильм действительно сделан мастерски – и драматургически, и актёрски, и режиссёрски…

Я практически никогда не читаю то, что пишут обо мне, особенно мои коллеги. Мне это неинтересно. Я знаю себе цену. Это 56-й мой сценарий. Наверное, что-то я в жизни сделал?

– С чем связана ваша фантастическая работоспособность?

– Загадка решается просто: обожаю жизнь. Может быть, это звучит банально. Не могу спать, если у меня нет работы, вообще схожу с ума. Когда работа есть, я счастлив, могу позволить себе поспать. Утром просыпаюсь, читаю молитву Иоанну Кронштадтскому, ибо вижу церковь прямо из окна, – и вперёд! Пока шла подготовка к съёмкам, я написал новый сценарий, который уже принят, буду его снимать следующим. Называется он «Дед Иван и Санька». От Соньки к Саньке, как говорится.

– Что за история?

– История о двух бродяжках. Немолодой мужчина, такой, как я, допустим, и девочка Санька 12 лет. К ним присоединяется девушка. Одна из самых больных проблем в нашем Отечестве – брошенные старики и дети. Хочу попытаться понять, почему такое происходит, обратить внимание на то, что если наши дети гибнут на улицах, у нас нет будущего, нет перспектив. Может, мне удастся до кого-то достучаться этой картиной.

АНАСТАСИЯ МИКУЛЬЧИНА: мой счастливый билет

– Настя, вы петербурженка?

– Я родилась в Молдавии, а училась в Петербурге, окончила здесь Театральную академию.

– Что вам дала роль Соньки Золотой Ручки?

– По сути, путёвку в жизнь, в профессию. Это мой счастливый билет. Виктор Иванович оказал мне огромное доверие, ведь это была моя первая большая, главная роль. Она стала продолжением «моих университетов». Скажу честно, что, окончив институт и получив диплом по специальности «актёр театра и кино», о кино мы знаем очень мало. Как правило, студентам запрещают сниматься. А профессия театрального актёра отличается от профессии киноактёра. Год съёмок в «Соньке» стал для меня словно пятым курсом. Было безумно интересно. Мне оказали такую честь – играть вместе с легендарными актёрами, на которых студенты растут, учатся. Это Зинаида Шарко, Олег Басилашвили, Богдан Ступка, многие другие.

Теперь мне часто предлагают подобные роли, но уже в современной жизни. Уже не раз снималась в суде, в других тюрьмах. Я как-то задумалась над этим: откуда это, почему? И связала со своим именем. Была такая святая Анастасия Узорешительница, покровительница заключённых. Может, это наследие имени, что-то из прошлого? Может быть, таким образом я обращаю внимание на обиженных и обделённых, привлекаю к ним внимание общества, чтобы показать их с разных сторон. С человеческой, душевной, не только с клеймом вора, преступника.

– Вы чувствовали, что иногда поступаете не как Настя, а как ваша героиня?

– Да. Особенно когда шла подготовка к съёмкам. Совершенно по-другому смотришь на мир, обращаешь внимание на детали, на жесты, особенно на жесты рук прохожих. Обращаешь внимание на карманы, на то, кто как несёт сумку. Невольно тянется рука… (Улыбается).

– Уже два привода в милицию было, – смеётся Мережко.

Анастасия: Погружаешься, затягивает. Хочется предостеречь человека или проверить, насколько у него развита реакция. И, конечно, начинаешь интересоваться драгоценностями…

– Чем ваша героиня во второй части отличается от неё же в первом фильме?

– Если в первой части Сонька развивает свой талант, отдаётся страсти по полной, то во второй пытается избавиться от неё. Получив уроки от жизни, она борется со своим клеймом, ни в коем случае не хочет, чтобы дочери унаследовали её мастерство, чувствует ответственность перед ними.