Пётр Дудин родился в 1961 году. Выпускник Иркутского медицинского института; по специальности – общий хирург. После интернатуры начал практиковать в ЦРБ Куйтунского района. В 2001 году занял пост главного врача ИОКБ. Кандидат медицинских наук.
Депутат Законодательного собрания Иркутской области первого созыва по избирательному округу №22, член комитета по бюджету, ценообразованию, финансово-экономическому и налоговому законодательству. Член фракции «Единой России».

Пётр Дудин, главный врач ИОКБ: Я начну, пожалуй, с того, что скажу, что с большим уважением отношусь к «Восточке». Газета пользуется авторитетом у населения Иркутской области, и я убедился в этом в прошлом году, когда вёл избирательную кампанию. Люди читают вашу газету и верят ей.

Идёт восьмой год моей деятельности в качестве главного врача областной клинической больницы. Тогда, принимая на себя обязанности руководителя ОКБ, я остро чувствовал ответственность, которая легла на мои плечи. Главный врач областной больницы – должность социально значимая. Через нашу поликлинику ежегодно проходят 280 тысяч человек, ещё 32 тысячи лечатся в стационаре. Если прибавить к этому посетителей, родственников и близких наших больных, то получится, что за два-три года через нашу больницу проходит поток, равный по численности населению Иркутской области.

В больницу я пришёл в 2001 году, и эти времена были не то чтобы сильно благоприятные, но всё-таки уже шёл третий год после дефолта. Ещё были трудности с финансированием, с лекарственным обеспечением и питанием, а пациенты бельё с собой приносили. Но уже буквально через год-полтора ситуация изменилась как в стране и области, так и внутри больницы. Появилась возможность работать на перспективу, и за пять лет ОКБ сделала мощный шаг вперёд. Во многом это произошло за счёт того, что удалось определить тактику развития больницы в ближайшем будущем и эффективно централизовать ресурсы на перспективных направлениях.

Мы постарались сделать упор на высокотехнологическую медицинскую помощь. Как раз на рубеже XX и XXI веков произошёл всплеск развития высоких технологий, и в том числе – в медицине. Перед медиками открылись новые колоссальные возможности.

Важно, что во время переоснащения ОКБ новой аппаратурой у нас появилась возможность отправлять наших специалистов обучаться за рубеж: во Францию, Англию, США. Этот процесс был синхронизирован с вводом новой техники: люди уезжали, смотрели и учились, возвращались и начинали делать что-то сами. Например, мы отправляем специалистов обучаться, а к тому времени, когда они приезжают, у нас уже монтируется ангиокомплекс (ангиография – метод контрастного рентгенологического исследования кровеносных сосудов. – Прим. ред.). К тому времени, когда новый комплекс вводится в эксплуатацию, мы уже можем работать, проводить манипуляции.

Быстрое развитие получила нейрохирургическая помощь, тоже за счёт оснащения операционных современным оборудованием. Приобретение мультиспирального компьютерного томогрофа и современной технологии нейронавигации позволило нам быть на уровне лучших клиник России. На тот момент такое оборудование было установлено в Москве, в нейрохирургической клинике имени Бурденко, в Санкт-Петербурге и в Новосибирске, но только в частной клинике.

За счёт современных методик и оборудования бурно развивались гематология и гемодиализ. Мы начали лучше помогать пациентам с почечной недостаточностью, которые находятся на аппаратном лечении. Мы смогли улучшить качество жизни пациента и продлить его жизнь. Если раньше пациент на гемодиализе в среднем находился три-четыре года, после чего наступал неизбежный печальный исход, то теперь у нас шесть, семь лет живут пациенты, одна пациентка – уже более десяти лет. Многие пациенты начали обслуживать себя, они социально реабилитированы, некоторые даже отказались от инвалидности и стали полноценно работать.

Мы первые за Уралом освоили методику перитонеального диализа. Это тот случай, когда ограниченные ресурсы заставляют искать новые подходы и технологии и в итоге порой получаются очень хорошие вещи. При этом методе пациент может проводить процедуры самостоятельно, люди вообще не привязаны к аппарату, к областной больнице, они уезжают домой, например в Братск, и только раз в два месяца приезжают к нам на контрольное обследование.

Наконец, наша победа – эта транс-плантология. С 2004 года мы стали заниматься трансплантацией: вначале транс-плантацией близкородственной почки, потом и донорской. Трансплантация – это как раз тот случай, когда одна новая методика требует решения целого пласта проблем. Например, проблема решается нефрологическая, но на неё работает вся больница: лабораторные службы, терапевты, эндокринологи, хирурги. Это серьёзный труд, и к этой теме мы осторожно подбирались с 2000 года.

Так мы можем пройти по всем подразделениям: везде есть чем гордиться, есть чем похвастаться. Реконструкция операционного блока – очень важная тема. Когда два года назад мы водили в нашу новую операционную Александра Караськова, директора прославленного Новосибирского НИИ патологии кровообращения имени академика Е. Н. Мешалкина, то он признал, что у нас теперь есть некоторые вещи в плане оснащения, которых даже у них нет.

В 2002 году мы приняли план развития до 2020 года и гордимся тем, что практически всё, что в плане прописали, мы делали год в год. Пожалуй, вплоть до этого года: сейчас мы с некоторым опозданием, но всё же введём до мая месяца здание неонатологического центра. Как будет дальше – посмотрим. К сожалению, жизнь вводит корректировки, и не всегда в лучшую сторону.

Георгий Кузнецов, обозреватель: Успехи ИОКБ, как говорится, налицо. В то же время многие предпочитают получать сложное лечение в Новосибирске, в Москве…

Пётр Дудин: На нас сильно накладывает отпечаток то, что мы больница многопрофильная, и поэтому нас нельзя сравнивать со специалистами, которые занимаются узкой областью, например, как занимаются сердцем в том же Институте кровообращения имени Мешалкина. Мы созданы для оказания медицинской помощи населению, у нас восемь отделений хирургии, двенадцать отделений терапевтического профиля, и мы лечим всё – от пятки до макушки.

Это очень важно, особенно если учитывать, что когда человек попадает к нам, очень редко случается так, что у него болит что-то одно. Это чаще всего с аппендицитом бывает: с каким диагнозом пациент прибыл, то ему и режут, и то не всегда. Прежде чем сделать по-настоящему сложную операцию, необходимо привести в порядок другие системы. А если учитывать, что население из глубинки комплексное обследование проходит редко, то и получается долгая история: его прихватило, он к нам приехал, начал, впервые, может быть, в своей жизни серьёзно обследоваться, и пошло-поехало: одно заболевание выплыло, второе и третье. А потом говорят: «Вот, попал в лапы докторам»… У нас же, к сожалению, население считает, что если анализы не делать, то и здоровья прибавится.

Например, при ишемической болезни сердца часто бывает сахарный диабет. Нам человека на стол нужно класть, а приходится думать о том, как бы сахар крови в норму привести, чтобы снизить риск осложнений. Точно так же в этом плане мы много работаем, например, с Натальей Владимировной Протопоповой. Если беременность протекает с пороком сердца у роженицы, с осложнённым пиелонефритом, с сахарным диабетом, то прежде чем пустить женщину в роды, мы на базе ИОКБ минимизируем риск для матери и для плода.

Элла Климова, обозреватель: Из каких источников вы получаете финансирование? Из областного бюджета?

Пётр Дудин: Не только из областного бюджета. С 2007 года мы, одни из первых из многопрофильных больниц, подали заявку на федеральные квоты. Что такое федеральная квота? Это как бы государственное задание: федеральный центр выделяет финансирование, а мы обязуемся прооперировать определённое количество пациентов, причём как жителей своего региона, так и из других субъектов РФ. Эта система выгодна как для населения, для которого медицинская помощь становится доступнее, так и для лечебного учреждения, поскольку это отражается в лучшую сторону на его финансовом положении.

Мы участвуем в федеральных программах по кардиохирургии и нейрохирургии, по педиатрии и неонатологии, в этом году гематология вошла. Затем ЭКО (экстракорпоральное оплодотворение). Теперь жители Иркутской области, Читинской области и Бурятии смогут у нас получать помощь по перечисленным направлениям.

Наталья Мичурина, шеф-редактор еженедельника «Конкурент»: Какую долю составляет федеральное финансирование, каков его объём в цифрах?

Пётр Дудин: Соглашение на этот год подписано, буквально на днях министр здравоохранения Иркутской области Юрий Олефир его привёз из Москвы. На этот год для Иркутской ОКБ выделено 1100 квот. Получается, что порядка ста миллионов рублей придёт из Федерации для оказания медицинской помощи нашим пациентам.

Елена Лисовская, корреспондент: А сколько вы получите в 2009 году из областного бюджета?

Пётр Дудин: Пока я конкретные цифры давать не буду, скажу лишь, что на содержание больницы и оказание медицинской помощи нужна… большая сумма, скажем так.

Элла Климова: Боитесь сглазить, да?

Пётр Дудин: Я не буду конкретизировать по этому году. Скажу лишь, что по 2008 консолидированный бюджет ОКБ, не включая сюда централизованные поставки оборудования, составил более 800 миллионов рублей. Из них 100 миллионов было заработано в системе обязательного медицинского страхования, 47 миллионов получено из средств федерального бюджета на федеральные квоты. Сумма впечатляющая, при этом я прошу учитывать, что у нас большой коллектив, по прошлому году это около двух тысяч ставок, так что первая статья с начислениями образует немалую сумму.

Элла Климова: Как сегодня обстоит ситуация со снабжением лекарственными средствами?

Пётр Дудин: Есть отдельные вопросы по лекарствам, которые не включены в перечень лекарственных средств. Ищем замены, разъясняем пациентам, что это не наша вина. Однако дорогостоящими лекарственными средствами, например дорогими антибиотиками, на данный момент мы обеспечены полностью. Это очень важно. Есть такие лекарства, один флакон которых стоит пять-шесть тысяч, а на лечение нужен курс в десять дней. Согласитесь, что не все могут найти такую сумму, особенно если учитывать, что у нас 70% пациентов, приехавших из сельской местности. У них таких денег точно нет. А ежедневно у нас 1200 пациентов. Так что медицина – это отрасль затратная. Часто говорят, что медицине денег не хватает, сколько бы их ни давали. Но если посмотреть в корень, то эти затраты – долговременные инвестиции в здоровье населения. В наше с вами здоровье.

Элла Климова: Вы говорите о том, что готовы к операциям по трансплантации печени. В то же время трансплантологию сотрясают скандалы, связанные с незаконным происхождением донорских органов. А как разрешается ситуация в Иркутске, не боятся ли ваши врачи репутации «убийц в белых халатах»?

Пётр Дудин: Тем эта очень сложная, и всё зависит от того, готово ли к этому общество. Мы не первый год работаем в этом направлении, шли к этому очень долго. Сначала мы получили все разрешительные документы, начали операции по пересаживанию близкородственной почки. Почка – парный орган, значит, в принципе возможна пересадка одной почки от отца к сыну, от брата к брату и так далее… Это очень сложно психологически для человека – переступить естественное чувство самосохранения и отдать свой орган другому. Особенно, учитывая отсутствие стопроцентной гарантии, ведь всё равно существует риск, что в результате может проявиться несовместимость и пересадка окажется неудачной. Кстати, когда мы вахтовым методом делали такие операции в Якутии, там проблема решалась проще в силу менталитета. Собирался род, старший показывал на кого-то и говорил: «Ты отдашь». Именно поэтому в Якутии, несмотря на относительно небольшое количество населения, самый большой процент пересадки близкородственных почек.

Потом мы подошли к теме пересадки донорской, то есть трупной, почки. Безусловно, документы здесь должны быть идеальнейшие. Необходимо получить разрешение в Минздраве. Должны быть проработаны технологии и процедуры, например, технология констатации смерти мозга. Необходимо убедиться, что мы можем говорить о том, что человека уже нет, несмотря на то, что аппарат ещё обеспечивает дыхание, а лекарственные средства поддерживают сердечную деятельность. Наши специалисты ездили по больницам и прорабатывали вопросы как технические, так и документальные.

Когда мы фиксируем случай, то извещаем дежурного прокурора, приезжают судмедэксперты. Обязательно разрешение прокурора. В результате в принятии решения и осуществлении необходимых манипуляций участвуют не менее десяти человек, и нарушение закона в такой ситуации обязательно станет достоянием гласности.

Нужно подчеркнуть, что наша деятельность в области трансплантации почки не самоцель. В Иркутской области есть высокая потребность в трансплантации, потому что показатель по заболеваниям почек здесь выше, чем в Российской Федерации в целом. Это связано, в частности, с тем, что у нас плохая вода.

Максим Татаринцев, корреспондент: А как же Байкал и Ангара?

Пётр Дудин: Хорошая вода – в Иркутске. А если отъехать на двадцать-тридцать километров, то ситуация будет совсем другая. А Усть-Ордынский Бурятский округ – он же почти весь без воды сидит: её трудно достать, под семьдесят метров залегание, а в воде – высокое содержание кальция и железа. У тех, кто пользуется открытыми водоёмами, другой набор проблем.

Дмитрий Люстрицкий: Кстати, вы депутат по 22-му избирательному округу, то есть представляете Усть-Ордынский Бурятский округ. Как вы оцениваете происходящее в округе, итоги объединения с областью?

Пётр Дудин: Традиционно округ всегда был ориентирован на областную больницу: и в то время, когда её возглавлял покойный Юрий Леонидович Птиченко, и сейчас. Положа руку на сердце, скажу: мы всегда были доступны для жителей округа. Была проблема задолженности по оказанию дорогостоящих видов медицинской помощи, которые не входили в гарантии по обязательному медицинскому страхованию. По линии ОМС мы не отказывали да и тяжёлых больных принимали, как бы нас ни ругали и как бы от санитарной авиации ни доставалось. Сейчас, конечно, доступность для пациентов из округа возросла. Польза от объединения субъектов в этом несомненна, и округ, конечно, выиграл.

При этом окружные программы здравоохранения никуда не ушли, они развиваются. Строится больница в Боханском районе, будут достраиваться больницы в Баяндаевском и Аларском районах, в прошлом году запустили поликлинику в Новонукутске, в завершающей стадии поликлиника в Осинском районе.

Элла Климова: В составе Законодательного Собрания много депутатов-медиков. Это и Гайдар Гайдаров, и Наталья Протопопова, и Виктория Дворниченко. Насколько оправдано присутствие главных врачей в составе депутатского корпуса?

Пётр Дудин: Депутаты-медики работают в Собрании достаточно активно. Возможно, это не так заметно в публичной сфере, но мы ведём большую повседневную работу. Я сам, например, подготовил и внёс четыре поправки, веду работу с населением. Конечно, по сравнению с коллегами, которые в депутатском корпусе работают не один созыв, наверное, я не так заметен, так что приходится учиться на ходу. Тем не менее я подчеркну: депутаты-медики активны, полезны и не сидят сложа руки.

Подготовил Дмитрий ЛЮСТРИЦКИЙ